Понятие «девиантность»: причины, типы, формы проявления девиантного поведения. Формы социального контроля девиантного поведения

Девиантность(от позднелат. deviatio – отклонение) – осознанное нарушение культурных норм. Понятие девиантности чрезвычайно емкое. Одной ее разновидностью выступает преступление– нарушение уголовного законодательства, официально принятого в обществе. Даже криминальная девиантность охватывает широкий спектр поведения, начиная от мелких дорожно-транспортных нарушений и заканчивая изнасилованием и убийством.

Существуют биологические, психологические и социологические объяснения девиантности.

Сто лет назад люди понимали – или, точнее, неправильно понимали – поведение человека как выражение биологических инстинктов. Поэтому на заре изучения криминальности акцент делался на биологических причинах. В 1876 г. итальянский врач Чезаре Ломброзо (1835-1909), работавший в тюрьмах, предположил, что преступников можно узнать по физическим чертам: низким лбам, выдающимся челюстям и скулам, большим ушам, заметному оволосению тела и необычно длинным рукам. Ломброзо заявил, что преступники напоминают обезьяноподобных предков. Сегодня мы знаем, что никакие физические черты того типа, что описал Ломброзо, не позволяют отличить преступников от законопослушных граждан.

В середине столетия Уильям Шелдон (1949) избрал иную линию, предполагая, что можно спрогнозировать криминальность по особенностям фигуры. Он проверил сотни юношей, изучая их телосложение и криминальную биографию, после чего пришел к выводу, что уголовные наклонности чаще всего проявляются у мускулистых молодых людей атлетического сложения. Шелдон Глюек и Элеонор Глюек (1950) подтвердили вывод Шелдона, но предупредили, что отменное физическое развитие вовсе не обязательно ведет к преступности. По их мнению, родители держатся на некоторой дистанции от крепко сложенных сыновей, которые, в свою очередь, когда вырастают, не слишком чутко относятся к окружающим. Более того: люди, которые ожидают от мускулистых юношей хулиганских действий, сами же и провоцируют их на подобное агрессивное поведение.

Сегодня генетики заняты поисками возможной связи между биологическим устройством и преступными наклонностями. Хотя никому так и не удалось обнаружить исчерпывающего доказательства конкретной связи, общее генетическое строение людей вместе с социальными влияниями, по всей вероятности, объясняет некоторую наклонность к криминальным деяниям. Иными словами, биологические факторы могут оказывать реальный, но скромный эффект на возможную преступную деятельность индивида. Биологические теории объясняют преступность лишь отчасти. Исследователи Указывают, что насильственные преступления в подавляющем большинстве случаев совершают мужчины и что приемных детей родители чаще подвергают жестокому обращению, чем родных. Но мы слишком мало знаем о связях между генами и поведением людей, чтобы делать из этого однозначные выводы. Поэтому, хотя нам предстоит еще многое выяснить о влиянии биологии человека на поведение, гораздо большее внимание в современных исследованиях уделяется социальным влияниям.

Подобно биологическим теориям, психологические рассматривают девиантность как индивидуальную черту. Некоторые личностные черты считаются наследственными, но большинство психологов уверены, что личность формируется главным образом под воздействием социального опыта. Девиантность, следовательно, рассматривается как продукт «неудачной» социализации. Психологи не касаются механизма изначального возникновения концепций должного и недолжного; причин, по которым одних правонарушителей люди считают девиантными, а других – нет; и роли власти в формировании общественной системы социального контроля. Чтобы изучить эти вопросы перейдем к социологическому анализу девиантности.

Главное, что выявила структурно-функциональная парадигма: девиантность – необходимая составляющая социальной организации. Это соображение было высказано 100 лет Эмилем Дюркгеймом. В своем новаторском исследовании девиантности Эмиль Дюркгейм высказал поразительную идею: в девиантности нет ничего анормального. По сути, она выполняет четыре важнейшие функции:

1. Подтверждает культурные ценности и нормы. Будучи носителями морали, люди предпочитают какие-то установки и формы поведения другим. Но понятие о добродетели опирается на противоположное – на понятие о пороке. Не может быть добра без зла, а правосудия без преступления. Девиантность, следовательно, нужна для определения и поддержания нравственности.

2. Реакция на девиантность уточняет границы морального. Считая отдельных людей девиантными, общество разграничивает должное и недолжное.

3. Реакция на девиантность способствует социальному единению. Как правило, реакции людей на существенную девиантность – общее возмущение. Таким образом, по мнению Дюркгейма, они постоянно подтверждают связывающие их моральные узы. и социальных изменений. Девиантные люди сдвигают моральные границ

4. Побуждает к реализаци ы общества, предлагая альтернативы существующему положению дел и побуждая к изменениям. Как заявлял Дюркгейм, то, что девиантным расценивается в данный период времени, завтра может стать моральной нормой.

Жизнеспособность теории Дюркгейма доказывается изучением пуритан из Массачусетс-Бей, которое предпринял Кай Эриксон (1966). Пуритане, например, периодически оказывались захваченными «волнами преступности», например, таковым стал всплеск «охоты на ведьм» в Салеме в 1692 г. Реагируя на каждый случай «колдовства» они отшлифовывали свои представления о важнейших моральных проблемах. Наверное, самое интересное из открытого Эриксоном – то, что хотя характер преступлений изменялся, процент людей, которых пуритане считали девиантными оставался неизменным. Эта устойчивость, по мысли исследователя, подтверждает точку зрения Дюркгейма, согласно которой девиантные лица нужны для уточнения изменяющихся границ морали в обществе. Иными словами, постоянно относя небольшое число людей к девиантным, пуритане очерчивали моральный контур своего сообщества.

Заслуга Дюркгейма заключается в том, что он указал на функции девиантности. Однако, как показывают данные, общество не всегда единодушно в своей реакции на преступность; бывает, что страх перед ней понуждает людей отказаться от общественной жизни.

Роберт Мертон(1938; 1968) утверждал, что степень и характер девиантности зависят от того, какие средства (скажем, возможность учиться и работать) предоставляет общества для достижения культурных целей (например, финансового успеха).

Конформность, по словам Мертона, - преследование традиционных целей одобренными средствами. Например, когда состояние и престиж приобретаются благодаря своему таланту и упорному труду. Но не у всех, стремящихся добиться таких традиционных форм успеха, есть возможность его достичь. Люди выросшие в бедности, имеют мало шансов, если действуют по правилам; они могут попытаться заполучить деньги преступным путем - торгуя, допустим, кокаином. Этот тип девиантности Мертон назвал инновацией; использование нетрадиционных средств (наркоторговли) для достижения культурно одобренной цели (приобретения состояния).

Невозможность достичь культурных целей с помощью нормативных средств влечет за собой и другую разновидность девиантности, которую Мертон назвал ритуализмом, и которая связана с отказом от культурных целей. Бюрократы, занимающие низкие ступени на своей служебной лестнице, зная, что они добьются лишь небольшого финансового успеха (культурная цель), цепко держатся за правила, чтобы чувствовать себя уважаемыми людьми (психологическая цель) и казаться таковыми в глазах посторонних.

Еще один тип девиантности – ретретизм (от англ. retreat – уход, отступление) возникает как реакции на неспособность преуспеть (в данном случае это – культурная цель). По сути, индивид отказывается и от культурных целей и от традиционных средств. Изгоями оказываются некоторые алкоголики, наркоманы и бездомные. Их девиантность заключается в нетрадционном стиле жизни и, что, может быть, еще серьезнее – в их добровольном выборе именно такой жизни.

Реакцией на фиаско в достижении культурных целей является также и бунт. Подобно изгоям, бунтари отрицают как культурное определение успеха, так и нормативные средства его достижения. Бунтари идут дальше, формируя контркультуру и отстаивая альтернативы существующему социальному порядку.

Типы девиантности по Мертону Таблица 6

Девиантные субкультуры. Ричард Клоуорд и Ллойд Оулин (1966) развили теорию Мертона, предположив, что преступление рождается не только из недостатка законных возможностей, но и от легкой доступности незаконных возможностей. Следовательно, незаконные возможности способствуют развитию криминальных субкультур. Когда люди не находят для себя никаких возможностей – ни законных, ни незаконных девиантность зачастую выходит на поверхность в форме конфликтных субкультур (вооруженных уличных банд), когда к насилию подталкивают фрустрация и жажда почета. Те, кому не удается преуспеть даже с помощью криминальных методов, могут влиться в ретретистские субкультуры, выпасть за рамки общества из-за злоупотребления алкоголем и другими наркотиками.

Вопреки теории Мертона не все люди ищут счастья в богатстве.

Парадигма символического интеракционизма позволила выдвинуть теорию ярлыков – положение, согласно которому девиантность и соответствие нормам вытекают не столько из человеческих деяний, сколько из реакции на них других людей. Здесь подчеркивается относительность девиантности.

Эдвин Лемерт разделил девиантность на первичную и вторичную. Лемерт называет первичной девиантностью эпизоды, когда нарушение норм – например, прогуливание уроков или употребление алкоголя в возрасте, когда это запрещено законом – вызывает слабую реакцию со стороны окружающих и мало влияет на «Я»-концепцию человека. Вторичная девиантность возникает тогда, когда определенного рода поведение окружающие не только замечают, но и предпринимают в связи с ним некие действия. Если люди, например, начинают называть молодого человека «пьяницей» и исключают его из своего социального круга, он может еще больше озлобиться, станет пить больше и искать компании тех, кто одобрит его поведение. Благодаря вторичной девиантности человек постоянно нарушает нормы и приобретает девиантную идентичность.

Вторичная девиантность знаменует начало того, что Ирвинг Гофман (1963) называет девиантной карьерой. Когда подобное поведение прочно входит в привычку, люди обычно приобретают стигму, выраженный негативный ярлык, который сильнейшим образом изменяет понимание индивидом себя и его социальную идентичность.

Согласно теориидифференциальной ассоциации Эдвина Сазерленда (1940) склонность индивида к конформности или девиантности зависит от количества контактов с другими, которые либо поощряют, либо отвергают традиционное поведение.

Социальный контроль – попытки общества регулировать мышление и поведение людей, состоит из разнообразных средств, которыми члены общества поощряют приверженность нормам. Могут быть использованы неформальные средства (похвала, высмеивание, брань). Серьезная девиантность может потребовать вмешательства системы уголовного права, под которой понимается официальная реакция милиции, судебных и тюремных властей на заявленные нарушения закона.

Социолог Тревис Хирши разработал теорию социальную контроля, гласящую, что социальный контроль зависит от способности представить последствия своего поведения. Хирш полагает, что перед всеми людьми время от времени возникают определенные девиантные соблазны. Однако большинство удерживается от них, представив реакцию семьи и друзей; кроме того, почти любого человека остановит перспектива разрушения карьеры. Однако те люди, которым кажется, будто им нечего терять, становятся нарушителями правил. Хирш выделяет четыре типа социального контроля:

1. Привязанность. Прочные социальные связи побуждают к конформности; слабые связи, которые установились в семье, группе равных и школе, оставляют людям свободу для погружения в девиантность.

2. Приверженность. Чем больше человек привержен реализации законных возможностей, тем больше преимущества конформности. Напротив, тот, кто не слишком уверен в своем будущем успехе, скорее склонится к девиантности.

3. Включенность. Широкая включенность в деятельность, которая расценивается как законная – в работу, учебу и спорт, - тормозит развитие девиантности. У тех людей, что «болтаются без дела» в ожидании удачи, хватает времени и энергии на девиантную деятельность.

4. Убежденность. Твердая убежденность в общепринятой морали и уважение к авторитетным фигурам сдерживают девиантные наклонности. Не слишком сознательные люди, оставленные без надзора, больше подвержены соблазнам и искушениям.

В анализе Хирши сведены воедино более ранние представления о причинах девиантного поведения. Но перспектива быть отнесенным к девиантным лицам возмущает не каждого, некоторые к этому сами стремятся.

Разнообразными теориями, созданными в рамках символического интеракционизма, девиантность рассматривается как процесс. Теория ярлыков связывает ее не с действием, а с реакцией окружающих. Теория ярлыков игнорирует тот факт, что некоторые разновидности поведения – например, убийство – порицаются почти повсеместно. Поэтому теория ярлыков точна в том случае, когда дело касается менее серьезной девиантности.

Парадигма социального конфликтаобъясняет, почему социальные нормы и законы объявляют девиантными определенные виды деятельности. Согласно данному подходу, объявление кого-либо или чего-либо «девиантным» зависит от категории людей, которые располагают властью.

Стивен Спитцер (1980) утверждает, что девиантные ярлыки навешиваются на тех людей, которые препятствуют капиталистической деятельности. Службы социального обеспечения контролируют людей, не вписывающихся в капиталистическую систему (стариков, инвалидов по психическим и соматическим заболеваниям, а также изгоев по классификации Роберта Мертона), которые считаются «излишним, но сравнительно безобидным» общественным бременем. Но те люди, которые открыто бросают вызов капиталистической системе (скажем, низшие слои городского общества и революционеры) – инноваторы и бунтари, согласно Мертону, - контролируются системой уголовного права, а в острые периоды – и вооруженными силами.

Однако, как и другие представления о девиантности, теория социального конфликта имеет своих противников. Во-первых, из нее следует, что законы и прочие культурные нормы непосредственно создаются в кругах людей, располагающих властью и богатством. Такое представление чересчур упрощенное, ибо законы помимо прочего защищают рабочих, потребителей и окружающую среду, иногда расходясь с интересами толстосумов.

Во-вторых, из анализа социального конфликта следует, что преступность – явление, зависящее от того, насколько высока степень экономического неравенства. Однако, как отметил Дюркгейм, девиантность существует повсюду, независимо от экономической системы.

Социологические объяснения девиантности: Таблица 7

Хорошей прививкой от девиантности являются истинно гуманные ценности, сформированные у индивида. В этом случае приоритетность духовных ценностей предотвращает случаи, когда материальные ценности могут вызвать поступки, вредящие другим людям.