Западный Дом. Акротири, Фера.

микенского типа со щитами и шле­мами стройной чередой направля­ются в город.

Все сюжеты этого маленького шедевра живописи взаимосвязаны. В древности справлялся главный го­дичный праздник летнего солнце­стояния — смерти-возрождения в море солнечного бога, и все сюжеты этого фрагмента развились из него. Вот почему на фреске всё представ­лено двойным: стада, пастухи, дере­вья, девушки с кувшинами, отряды воинов. Одни мифически умирают, другие — возрождаются. Важно, что ритуал уже скрыт под очень разви­той повествовательной формой.

Длинный узкий фриз, тянувший­ся во всю стену, представлял ту же идею, но в иной форме. По концам фриза размещались малый и боль­шой города, показанные художни­ком как «город смерти» и «город жизни». Малый город — это город мужчин, который стоит на болоте, в трясине, словно в преисподней; он отправляет семь кораблей с мужчи­нами к большому городу. Большой город, роскошный и богатый, пыш­ный и священный, с массой женщин в изящных одеяниях, раскинулся на горе. В нём готовятся к жертвопри­ношению. Юноши выходят из горо­да-дворца с жертвенным быком и ведут его к морю на заклание.

Едва ли это сцены из реальной истории. Такой образ мышления вообще был чужд древним мастерам, тем более эгейским. Здесь скорее представлен миф о совершении «священного брака» двух городов, малого и большого. Заклание быка означает праздник, торжество, свя­щенное событие. Вся сцена — живая, непосредственная, полная чудесных наблюдений и к тому же многолюд­ная и шумная — близка по духу минойским изображениям. В ней есть то же чувство среды и дыхания мо­ря, та же критская «двойная перспе­ктива» с её «опрокинутыми» холма­ми и текущими снизу вверх реками.

Ещё один великий праздник, или, скорее, мистерия, совершался в Свя­тилище Крокусов, как называли са­мый южный, стоящий близ моря

oco6няк. Oн отличался от прочих не только тем, что завершал улицу и поэтому именно в нём выполнялись самые важные обряды. Священная процессия, воспроизводившая ход солнечного светила, заканчивала в нём свой путь. В Святилище Кроку­сов было много расписанных ком­нат (и даже рельефов), располо­женных в два этажа, в помещениях, смежных с улицей, причём росписи были связаны не только ритуально, но и тематически. Почти все роспи­си посвящались теме срывания кро­кусов.

Цветы играли огромную роль в жизни древних людей. На Фере они также наделялись особой святостью, в них видели воплощения божеств. В Святилище Дам, где был изображён обряд дарения божеству нового пла­тья, смежная комната была расписа­на цветами папируса — огромными, с белоснежными венчиками и удли­нёнными листьями, — которые сим­волизировали неприкосновенность цветов-богов. Древнегреческий миф гласил, что, как только Персефона сорвала цветок нарцисса, земля