Импортозамещающая модель индустриализации стран Латинской Америки 1950-70-х гг.

Из двух моделей стратегии индустриализации – экспортоориентированной и импортозамещающей – страны Латинской Америки выбрали вторую модель (при всех страновых различиях). Хотя реализация этой модели в 50 - 70-е гг. не означала курса на автаркию или изоляцию от мирового рынка, акцент был сделан на импортозамещающую индустриализацию на базе богатых сырьевых ресурсов и при помощи протекционизма внутреннего рынка с одновременным форсированием экспорта.

В связи со слабостью национального предпринимательства решающую роль в претворении этой стратегии в жизнь сыграло государство, которое вплоть до 90-х гг. являлось основным предпринимателем и регулятором всей хозяйственной жизни в Латинской Америке. За счет инфляционного финансирования был создан крупный государственный сектор, прежде всего в промышленности (энергетика, металлургия, химия, машиностроение), производственный потенциал которого составил основу латиноамериканской промышленности. В результате заметно возросла роль внутренних факторов развития, хотя зависимость от внешних источников финансирования по-прежнему остается высокой. В итоге, несмотря на серьезные издержки (инфляция, низкая конкурентоспособность готовых изделий и т.д.) Латинская Америка располагает ныне солидным производственным потенциалом. При этом наибольших успехов в этом отношений добились Мексика и Бразилия. Наряду с развитием традиционных отраслей тяжелой индустрии в Бразилии ускорилось формирование наукоемких производств (электроники и робототехники, производства новых материалов, биотехнологии, атомной и авиакосмической промышленности). Вместе с тем реализация государственных программ индустриализации привел к хроническому дефициту государственного бюджета, неустойчивости финансового положения и росту внешнего долга, по величине которого Бразилия вместе с Мексикой лидируют в мире.

Что касается малых государств Центральной Америки и Карибского бассейна, то они по-прежнему в принципе придерживались экспортоориентированной модели развития с узкой товарной специализацией. Заметное развитие в этом субрегионе получил туризм, а в промышленности – сборочных производств импортных компонентов изделий электроники, бытовых приборов, поставляемых затем в основном на североамериканский рынок.

80-е гг. стали «потерянным десятилетием» для большинства стран Латинской Америки. Курс на импортозамещение при высоком уровне протекционизма и форсировании экспорта уже к середине 70-х гг. практически исчерпал свои возможности, экономический рост Латинской Америки начал терять свой динамизм. На это наложился долговой кризис и громадные платежи в счет погашения внешнего долга, поглощавшие 1/3 экспортной выручки региона.

Ситуация ухудшалась также из-за падения цен на основные экспортные товары. К снижению темпов роста ВВП добавилось увеличение дефицита государственного бюджета (дефицит бюджета центрального правительства возрос с 1–2% от ВВП во второй половине 70-х гг. до 4-9% в 80-е гг.) и подскочившая на этой основе и без того немалая инфляция (12,5% – в 1970 г., 55 - в 1980 г. и 521% - в 1990 г.). В предчувствии дефолта латиноамериканских стран началось массовое бегство капитала из Латинской Америки.

8.6 Радикальные реформы 1975-1990 гг. («креольский неолиберализм»)

В это тяжелейшее время в большинстве латиноамериканских стран началась серия радикальных реформ, получивших название «креольского неолиберализма».

Новая модель модернизации предполагала становление экспортоориентированной экономики, ведущая роль в которой от государства переходит к частному сектору. Основными направлениями реформ стали жесткая антиинфляционная политика, ликвидация дисбаланса во внешней торговле путем протекционистских мер, стимулирование экспорта, особенно нетрадиционного, налоговые реформы, приватизация, модернизация рынка рабочей силы. Несмотря на большие финансовые проблемы, сохранявшиеся на протяжении 1980-1990-х гг., успех экспортоориентированного экономического курса оказался очевидным.

Лидером по внедрению неолиберализма в экономику стали Чили, а позднее чилийский опыт был опробован и в Аргентине, и в Бразилии, и в Мексике. Более того, именно в Чили впервые на практике была проверена теория, которая легла в основу неоконсервативной политики президента Рейгана в США и М. Тэтчер в Великобритании. Либерализация чилийской экономики затронула и цены, и ставку процента, и внешнеторговую политику, и движение капитала, и рынок труда, и налоговую сферу.

Чили начала 1970-х гг. ничем особенным в мировой экономике не выделялись. В 1970 г. к власти здесь приходит президент-марксист Сальвадор Альенде, который пытается реализовать на практике известные коммунистические идеи социального равенства, «раскулачивания» богатых, национализации экономики, планового хозяйства. В результате политики Альенде в стране возник политический и финансовый хаос, экономика впала в коллапс. На волне недовольства политикой Альенде 11 сентября 1973 г. власть берут в свои руки военные. В ходе штурма президентского дворца марксист Альенде погибает, а главой страны с 26 июня 1974 г. становится бывший военный министр генерал Аугусто Пиночет. И как раз с именем Пиночета связаны экономические успехи развития Чили, именно при Пиночете началась либерализация чилийской экономики и стартовали широкомасштабные неоконсервативные реформы.

Чилийские реформы, приведшие к появлению в стране либеральной экономики, были комплексные и постепенные. Их основные черты:

1) Антиинфляционная политика. По рецептам МВФ была остановлена денежная эмиссия и ликвидирован бюджетный дефицит путем упорядочивания государственных расходов и увеличения государственных доходов за счет приватизации и налоговых поступлений;

2) Ликвидация дисбаланса во внешней торговле путем протекционистских мер. Стимулирование экспорта, особенно нетрадиционного, и ограничение импорта (на первых порах для повышения эффективности отечественного производства проводилась политика импортозамещения);

3) Налоговая реформа. Расширение налоговой базы, упрощение налогового законодательства, унификация налоговых ставок, отмена налоговых льгот, борьба с уклонением от уплаты налогов. С 1975 г. в Чили был введен НДС;

4) Либерализация внешней торговли. Недопустимость завышения курса национальной валюты (песо), даже её плавная девальвация для стимулирования экспорта. Привлечение иностранных капиталов, отмена валютных ограничений и ограничений на зарубежные займы. В дальнейшем для экономики страны характерно сочетание элементов либерализма и государственного регулирования во внешней торговле, а привязка курса песо к корзине иностранных валют обеспечила стабильность развития внешнеэкономических связей и помогла в борьбе с инфляцией;

5) Финансовая либерализация. Отмена контроля за уровнем процентных ставок, либеральный режим ввоза-вывоза капитала. Однако в Чили извлекли уроки из того, что резкое снижение курса национальной валюты, массовый отток капиталов за рубеж могут обернуться дефолтом, поэтому преимущество было отдано притоку в страну долгосрочных капиталов в виде прямых инвестиций;

6) Приватизация. Были восстановлены права собственности на сельскохозяйственные и промышленные предприятия, в свое время национализированные правительством Альенде. При Пиночете в Чили проводилась «ультралиберализация»: в 1986 г. были приватизированы отрасли инфраструктуры, транспорт, телекоммуникации (в других странах мира это повторилось только через десятилетие);

7) Реформа пенсионной системы. Пенсионная реформа проведена в Чили в 1981 г., и до сих пор она остается образцом для многих стран. Были созданы негосударственные пенсионные фонды, среди которых разгорелась нешуточная конкуренция за право привлечения средств вкладчиков. Каждый чилиец получил право дважды в год менять пенсионный фонд. Государство гарантировало сохранность средств населения, лишая лицензии убыточные и сверхрисковые частные фонды. Пенсионная реформа позволила превратить сбережения трудящихся в инвестиции, что послужило мощным внутренним источником роста;

8) Реформа рынка рабочей силы. Повышение производительности труда, квалификации и уровня оплаты рабочей силы.

Следует отметить общую атмосферу, в которой проводились реформы. Главенствовал закон, и абсолютно все, невзирая ни на состояние, ни на принадлежность к правящей элите, были поставлены в равное положение (в качестве подтверждения можно привести реальный случай, произошедший с главой ЦБ Чили Серхио де Кастро, человеком очень близким к диктатору Пиночету. Засидевшись на работе, Кастро при возвращении домой нарушил Закон о комендантском часе, к тому же он был без документов. Человека, которого все в Чили знали в лицо, задержал первый же встреченный им военный патруль и отконвоировал его в полицейский участок. Всю ночь Кастро провел в камере, а на следующий день с метлой в руках убирал улицы). Стартовые условия и правила игры были едины для всех. Конечно, этому во многом способствовали режим военного положения и жесткое подавление актов саботажа реформам. Здесь можно провести некую аналогию с послевоенной Японией, но в Чили и политическое, и экономическое прикрытие реформ производилось собственными силами. Тем не менее, не стоит отрицать влияние американской экономической идеологии, сильную моральную и финансовую поддержку чилийских реформаторов со стороны США. Чили служили образцово-показательной страной для других государств Латинской Америки, которым демонстрировалось преимущество неолиберальной модели развития перед обреченным на крах марксизмом. Отрицательным же последствием реформ была внешняя изоляция Чили из-за нарушения диктатором Пиночетом прав человека. На официальном уровне внешнеэкономические контакты с Чили были сокращены, но деловые люди мира признавали экономические заслуги Пиночета и инвестировали свой капитал в эту латиноамериканскую страну.

Основные результаты чилийских реформ были следующими:

· Чили превратились в лидера по темпам роста в Латинской Америке (темпы роста ВВП превышали 7% в год);

· в стране была сокращена безработица, созданы места в частном секторе экономики;

· внешний долг страны сократился всего за десятилетие со 128% ВВП в 1985 г. до 32% ВВП в 1995 г. (38% в 2010 г.), кредитный рейтинг страны значительно повысился.