Место проблематики отклоняющегося поведения в системе научного знания.

Перед студентом, только начинающим знакомство с вопросами, связанными с отклоняющимся поведением неизбежно возникает ряд трудностей. Читатель, пролистывающий многочисленные пособия, просматривающий изловленные в сети рефераты, очень скоро сформирует обо всем этом впечатление разрозненности и поверхностности изложенного. Ему станет казаться, будто найденные тексты либо безосновательно посягают на всеобщность, либо, напротив, излишне уходят в частности, а то и чередуют первое со вторым. Этим список претензий не исчерпывается, и более проницательные заметят в таких текстах попытку рассмотреть и объяснить все так, как автору видится с его – скажем деликатно – наблюдательного поста. Этот пост может располагаться на территории самых разных наук, а, как известно, одна и та же действительность с разных позиций видна по-разному. Авторы вооружены различными зрительными приборами, и то, что они видят в них – видят различно еще и по этой причине. Наконец, обучаясь - каждый в своих школах, они и объектом научного внимания избирают не одно и то же. Впрочем, такое предисловие для читателя-психолога можно было бы сократить, сравнив ситуацию с тестом тематической апперцепции – где в одной и той же картине каждому испытуемому видится свой сюжет. Тем не менее, этот абзац написан для того, чтобы верно настроить читателя и избавить его от соблазна уделять слишком много внимания и сил критике того, что ему предстоит прочесть, как здесь, так и в других источниках. Значительно полезней будет пытаться всюду извлечь содержательно важную суть, памятуя о том, что субъективность позиций и мнений – неотъемлемое свойство всякого человека, в том числе и авторов пособий по девиантному поведению.

Относительно недавно в литературе, имеющей отношение к отклоняющемуся поведению начало появляться обобщающее название – «девиантология». Причины возникновения неологизма довольно очевидны, а необходимость выдвижения этого термина объясняют приблизительно следующим образом.

Весьма справедливо указывается, что отдельные, давно сформировавшиеся науки не способны полностью изучить и объяснить отклоняющееся поведение, ибо имеют возможность делать это только в пределах собственного предмета и методов. Но явление девиантности шире. В этой связи упоминаются науки, традиционно считающиеся родительскими по отношению к «девиантологии» - социология, психология и правоведение. Так один и тот же злоумышленник, укравший с прилавка булку, в свете лучей этих наук будет выглядеть по-разному. Социолога заинтересует, к какому общественному слою относится этот субъект, и что в этом слое такого, что склоняет его представителей к краже булок. Психолог устремится в глубины его личности, силясь найти в них причину «низкой способности к волевой регуляции эмоциональных побуждений» или что-нибудь в этом роде, причем так поступит обычный психолог, а социальный примется осведомляться о ближайшем окружении несчастного. Наконец, юристу-практику придется правильно квалифицировать деяние (был ли голоден или не признает частной собственности), тогда как правовед-теоретик заинтересуется типичностью проступка и соотнесет его с историческим временем и законами данного общества. Разумеется, полнота картины возникнет лишь тогда, когда ученые мужи обменяются результатами своих умозаключений, и – мало того – будут владеть знаниями и методами друг друга, чтобы, отобрав из них приемлемые, создать особую девиантологическую методологию.

Однако приводятся и соображения, согласно которым интеграция всех дисциплин изучающих отклоняющееся поведение в одну науку объективно затруднена. Это связано с отсутствием у «девиантологии» характерных черт присущих сформировавшейся науке. Так Хагуров в своем «Введении в девиантологию» приводит следующий список таких черт:

- свой, четко очерченный круг проблем, своя область изучения;

- наличие профессионального сообщества ученых - представителей данной науки, отделяющих себя от представителей других наук;

- наличие специализированной профессиональной периодики;

- собственная система подготовки специалистов.

В приведенном списке наименее очевидным представляется последний пункт, и по этой причине ему надлежит уделить внимание. Разумеется (и об этом аллегорически уже было сказано выше), специалист в своей области способен изучать девиантное поведение, опираясь только на собственные методы, в рамках собственного предмета. Очевидно, что этого изучения не достаточно для полноценного знания, и он вынужден осведомляться о том, что говорят на этот счет другие науки. Но речь не идет о том, что, приобретая новые знания, наш специалист делает это поверхностно – такая недобросовестность легко обнаруживается научным сообществом, и дилетант выводится на чистую воду. По крайней мере, к этому нет объективных препятствий. Речь о том, что при подготовке специалиста последний вместе со знаниями приобретает и мировоззрение, мыслительные стратегии, способ видения действительности – то есть то, что составляет содержание понятий Научная Картина Мира и, в особенности, - Научный Стиль Мышления.^[1][1] К сказанному следует добавить и наличие собственного терминологического ряда, который зачастую бывает омонимичен по отношению к терминам других дисциплин. Примером могут служить такие термины как «личность», «вина», «ответственность», которые в психологии и правоведческих науках обозначают понятия с весьма и весьма разным содержанием.

Таким образом, два специалиста, пришедшие в «девиантологию» из разных наук будут руководствоваться разными правилами осуществления научных действий, находить в одном и том же объекте разный предмет изучения, наделять этот объект разной степенью важности – сообразно своим стереотипам и мировоззрению. Наконец, конкретный ученый отнюдь не «трансцендентальный субъект познания» лишенный всякой субъективности и очищенный от бэконовских «идолов разума» - это живой человек, он избирает для изучения то, что диктует ему его система ценностей и интересов, а рассматривает это так, как велят принятая им общественная мораль и его личная совесть.

Надо заметить, что сама склонность современных исследователей изучать объект системно – то есть с учетом всех его взаимосвязей и динамики, плюс к тому – под разными углами зрения, есть во многом дань современной научной моде, приблизившейся по своему масштабу к новой парадигме. Эта мода называется «системным подходом» или синергетикой – теорией самоорганизующихся систем, а берет свое начало еще в гегелевской диалектике. Сама по себе идея одновременного учета всего, что надлежит учесть, безусловно, хороша, но, к сожалению, заявленное зачастую не соответствует действительности. На настоящий момент эти научные настроения – скорее идеальное долженствование и цель, к которой стремятся, нежели метод, которым уверенно пользуются. Говоря образно, это маяк а не парус.

Итак, мы будем считать, что девиантное поведение – область междисциплинарных исследований, а не предмет какой-то особой науки. На настоящий момент научный обмен в этой области осуществляется фактически именно на междисциплинарном уровне: с одной стороны, он проходит через публикации и конференции; с другой – результаты, полученные одними специалистами, осмысляются другими под своим углом зрения, после чего изыскиваются способы использования нового, заимствованного, знания.

Наконец, читателя надлежит предостеречь против еще одной опасности. При чтении статей и пособий по отклоняющемуся поведению возникнет (а некоторыми авторами будет даже навязываться) соблазн считать термин «поведение» системообразующим понятием. Дескать, что бы ни думал, ни чувствовал и ни делал человек – при этом он как-то «ведет себя по отношению к действительности». При таком взгляде «поведение» приобретает опасный статус метакатегории, точно так же, как в свое время эта напасть приключилась с понятием «деятельность». Но что же именно в метакатегориях плохого? Во-первых, метакатегория начинает поглощать иные категории и понятия, стремясь сделать их частными случаями себя самой. Во-вторых, метакатегория посягает (и обязана посягать) на возможность все объяснить, то есть становится особым незыблемым критерием рациональности, и тем самым приобретает оттенок веры, а не знания. И, в-третьих, действующую (принятую к употреблению) метакатегорию соблазнительно считать не только удобной формой описания и приведения к общему знаменателю всего, что угодно, но и источником и причиной этого «всего, что угодно».

Но «поведением» нельзя описать всю область психического, и уж тем более – нельзя ее объяснить, ибо в абсолютном большинстве случаев какое-то поведение – лишь следствие всевозможных комбинаций биологических, личностных, или, наконец, социальных предпосылок и побуждений. Оно – только форма их проявления – зыбкий, обманчивый силуэт в луче волшебного фонаря.

_____________

Приступая к изучению теорий, описывающих отклоняющееся поведение, следует учитывать несколько моментов, касающихся теорий вообще.

Во-первых, всякая теория описывает и объясняет действительность с некоторой долей упрощения. При этом необходимо отбрасываются те черты действительности, которые с точки зрения этой теории малосущественны, ибо полный учет решительно всех особенностей объекта изучения невозможен. Применительно к отклоняющемуся поведению это означает, что никакая из теорий не способна объяснить всего круга явлений, то есть - всех видов и разновидностей девиантного поведения.

Во-вторых, любая теория в явном и неявном виде содержит указания на научные принципы познания, принятые этой теорией и реализуемые в процессе изучения действительности под ее эгидой.

Научные принципы познания:

Содержанием методологии любой науки являются:

- мировоззренческие позиции, занимаемые исследователем;

- идейно-теоретические принципы, определяющие подходы к изучаемым явлениям;

- методы исследования, объясняющие различные феномены;

- результаты, получаемые в ходе проводимых исследований.

Таким образом, во всякой теории, в полученных с ее помощью результатах, всегда можно проследить ее философско-мировоззренческий источник, теоретические основания, и прочее.

Традиционно, и с некоторой долей упрощения, все теории, объясняющие девиантное поведение сводятся к трем типам: биологические, психологические и социологические.

Иногда этот список представляют в расширенном виде:

1) теории, использующие биологический подход к объяснению природы девиантности;

2) теории, использующие подход психологии личности;

3) социально-психологические теории;

4) социологические теории;

5) гуманистический подход и связанные с ним дискуссии о природе человека.

(классификация Хагурова)

(Здесь полезно обратить внимание на то, что в этот список не попадают какие-либо правоведческие теории, но это и очевидно: ведь теории, выведенные в правовой области знания, не могут посягать на объяснение, а носят лишь описательный и систематизирующий характер, а опираются, в свою очередь, на построения психологии и социологии.)