Понятие структуры правоотношения

В советской юридической литературе исследование право отношения велось с точки зрения раскрытия его элементов и содержания. При всем различии взглядов, подходов общепризнано, что элементами правоотношения являются его участники, их права и обязанности. Спорным до сих пор остается вопрос об объекте правоотношения. Некоторые авторы считают его необходимым элементом правоотношения, другие — необходимой предпосылкой. Наконец, высказывалось мнение о том, что объект может быть элементом или предпосылкой многих видов правоотношений, но что вместе с тем существуют правоотношения, которые не связаны с определенным объектом.

Дискуссии ведутся и по вопросу о том, что понимать под объектом правоотношения: только ли предметы материального мира, действия лиц либо и то и другое. В этой связи обосновывалась позиция о том, что объектом правоотношения всегда является поведение его участников ¹.

¹ Подробный критический анализ различных точек зрения по вопросу об объекте правоотношения см. Ю. К. Толстой, К теории правоотношения, стр. 48—67. Автор убедительно и аргументирование критикует многие точки зрения, высказывавшиеся по этому вопросу. Однако позиция самого автора весьма уязвима. Он рассматривает как объект правоотношения фактическое общественное отношение, на которое воздействует право. Кроме того, по его мнению, у правоотношения может быть и специальный объект или предмет в виде вещи или продукта духовного творчества (стр. 65). Ю. К. Толстой отграничивает объект правоотношения от его содержания, утверждая, что объектом правоотношения является материальное или идеологическое отношение в целом, а содержанием правоотношения — волевое опосредствованно этих отношений, представляющее собой взаимодействие социаль-

Споры об объекте правоотношения, о том, является ли объект элементом правоотношения, связаны в значительной мере с рассмотрением правоотношения как чего-то отличного от реального общественного отношения, формой которого оно является. Именно поэтому и возникает вопрос об объекте как реальном поведении, на которое должно воздействовать правоотношение, будучи определенной взаимосвязью прав и обязанностей.

Представляется, однако, что вопрос об элементах правоотношения, и в частности вопрос об объекте, может быть разрешен при анализе структуры правоотношения как целостности правовой формы и материального содержания.

Традиционная схема правоотношения — субъект, объект, права и обязанности — возникла из того, что правоотношение моделируют по образцу обязательства, тогда как эта схема далеко не охватывает всего богатства и сложности правоотношения.

В литературе предлагалось также ввести понятие состава правоотношения¹. Данное предложение обосновывалось тем, что образующие правоотношение элементы обладают различной значимостью. Однако в состав правоотношения включают все те же элементы — субъекты; содержание, под которым понимается юридическое содержание (права и обязанности участников), и объекты, на которые направлено правоотношение. Состав правоотношения повторяет традиционную схему, подчеркивая вместе с тем различную значимость включаемых в состав элементов. Таким образом, и здесь правоотношение анализируется только как форма данного содержания.

Для определения элементов правоотношения как единства правовой формы и материального содержания

ной воли, возведенной в закон, с индивидуальной волей субъектов правоотношения. Нельзя отказать автору в тонкости анализа. Его позиция последовательно развивает общее исходное положение о том, что правоотношение — это только идеологическое отношение (связь прав и обязанностей), воздействующее на материальное отношение. В гл. II была дана критика этой точки зрения. Если рассматривать правоотношение как единство правовой формы и содержания опосредствуемого ею отношения, то последнее не может выступать как объект, а представляет собой структурный элемент, содержание правоотношения.

¹ См. О. С. Иоффе, М. Д. Шаргородский, Вопросы теории права, стр. 200—242.

важно определить структуру правоотношения. Это позволило бы более полно выявить главные звенья механизма воздействия права на общественные отношения и эффективность такого воздействия. Для правовой науки и, в частности, для более глубокого раскрытия сущности правоотношения как общественного явления большое значение имеет разработка в философской литературе понятия структуры, соотношения этого понятия с другими категориями марксистской диалектики.

Наиболее плодотворным для анализа представляется определение понятия структуры как способа связи элементов, как системы их отношений в рамках целого ¹. С этой точки зрения можно было бы само правоотношение рассматривать как структуру, поскольку оно связывает участников данного отношения². Но тогда правовая форма анализировалась бы в отрыве от опосредствуемого ею содержания, что, как отмечалось выше, является лишь одним из этапов познания столь сложного явления, как правоотношение. Анализ правоотношения как целостности, как единства формы и содержания позволяет по-новому подойти к выявлению элементов данного единства, к раскрытию его содержания.

Для правовой науки особенный интерес представляет поставленная философией проблема взаимосвязи категорий возможности и действительности с категориями структуры и элементов³. Это новая постановка вопроса,

¹ См. В. И. Свидерский, О диалектике элементов и структуры, М., 1962, стр. 13—14; его же, Современные проблемы материалистической диалектики, «Актуальные проблемы философской науки», Л., 1968; «Современные проблемы материалистической диалектики», «Мысль», 1971, стр. 105—179.

² См. С. С. Алексеев, Проблемы теории права, т. 1, стр. 324—328. Автор высказывает ряд интересных соображений, анализируя состав субъективных прав и обязанностей в правоотношении, предлагая классификацию связей различных правоотношений. Однако рассмотрение лишь элементов формы правоотношения не дает полного представления о структуре правоотношения в целом.

³ См. В. И. Свидерский, Современные проблемы материалистической диалектики, стр. 121—134. Автор анализирует категории возможности и действительности в соотношении со структурой и элементами главным образом на материале явлений окружающей природы. Однако сама постановка вопроса и ряд выводов автора могут быть использованы для анализа процессов правового регулирования.

используемая для глубокого раскрытия процесса перехода возможности в действительность. В правовой науке указанная проблема приобретает своеобразный аспект, поскольку категории возможности и действительности имеют первостепенное значение для раскрытия механизма воздействия права на общественные отношения, его социальной эффективности. С проблемой перехода возможности в действительность при анализе правоотношения приходится сталкиваться дважды: в процессе анализа реализации нормы в правоотношении тогда, когда общая абстрактная норма закона превращается в конкретные права и обязанности участников, и когда права и обязанности реализуются в конкретных актах поведения.

Сложность перехода от возможности к действительности заключается в том, что здесь дважды на разных уровнях приходится сталкиваться с проблемой субъективного осознания объективной закономерности перехода возможности в действительность. В первый раз — это учет объективных закономерностей и возможностей реализации воли государства, воплощенной в общей норме. Во второй раз — это осознание участниками отношений необходимости согласовать свое поведение с требованиями нормы.

Рассматривая правовые формы экономических отношений в условиях капитализма, К. Маркс писал: «Справедливость сделок, совершающихся между агентами производства, основывается на том, что эти сделки как естественное следствие вытекают из отношений производства. Юридические формы, в которых эти экономические сделки проявляются как добровольные действия участников, как выражения их общей воли и как обязательства, к выполнению которых каждую из сторон принуждает государство,— эти юридические формы, будучи только формами, не могут сами определить этого содержания сделок. Они только выражают его» ¹.

В условиях капитализма «отбор» правовых норм, фактически реализующихся в жизни, происходит в значительной мере стихийным порядком. Суд, а также органы исполнительной власти нередко существенно изменяют содержание норм в процессе обеспечения их реализации. Многие правовые нормы складываются помимо

¹ К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 25, ч. 1, стр. 373.

205

нормотворческой деятельности государства. Разрыв между нормой и ее воплощением в жизнь нередко заранее программируется. Это касается главным образом тех положений, которые представляют собой вынужденную уступку рабочему классу и прогрессивным организациям и которые затем фактически трансформируются в процессе реализации.

При социализме создаются условия для того, чтобы в процессе нормотворческой деятельности заранее учитывать действие объективных закономерностей, использовать законы развития общества для достижения поставленных целей. В этой связи непреходящее значение имеет указание В. И. Ленина о том, что законодательство дает полную возможность «перегнуть, уметь сводить к определенному минимуму» отрицательные стороны новой экономической политики ¹.

Используя знание закономерностей развития общества, правовая норма устанавливает модели поведения отдельных лиц и коллективов в определенных условиях и обстоятельствах. Таким образом, норма создает возможность для правомерного поведения и ограничивает возможность совершения поступков, противоречащих интересам общества. Но предписания нормы — это еще не возможность, точно так же как и запрещение само по себе не исключает возможности неправомерного поведения. Правовая норма только тогда создает реальные условия для требуемого поведения, когда она соответствует экономическим, политическим, идеологическим условиям развития общества. К. Маркс писал: «Законы могут увековечить какое-либо средство производства, например землю, в руках известных семей. Эти законы только тогда получают экономическое значение, когда крупная земельная собственность находится в гармонии с общественным производством...» ².

В антагонистическом обществе право создается в острейшей борьбе классовых интересов и интересов группировок внутри господствующего класса. В условиях социализма возможности воздействия права на общественные отношения существенно расширяются. Но и при социализме общая закономерность соотношения базиса

¹ См. В. И. Л е н и н, Поли. собр. соч., т. 45, стр. 308--309. ² К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 12, стр. 724.

и надстройки выражается в том, что правовая норма создает возможность ее реализации в правоотношении (иными словами, реальную возможность заданного поведения) лишь тогда, когда она соответствует закономерностям развития природы и общества. В. И. Ленин считал необходимым строго разграничивать юридическую и фактическую возможности. Он подчеркивал, что юридическая возможность, которая у социалистического государства очень широка, должна использоваться лишь в соответствии с реальной фактической возможностью. Тогда может быть достигнут результат, на достижение которого направлена норма¹.

Таким образом, правовая норма создает, если можно так выразиться, элемент возможности, возможность первого порядка, которая должна быть дополнена реальной возможностью данного лица или коллектива. Так, действующее право предоставляет возможность каждому гражданину, достигшему соответствующего возраста, поступить в учебное заведение по своему выбору. Но эту абстрактную возможность следует дополнить соответствующей реальной возможностью данного поведения. Если у юноши или девушки, желающих поступить в театральный или художественный институт, нет соответствующих способностей, то абстрактная возможность, предоставленная правовой нормой, не может быть реализована из-за отсутствия у данного лица конкретной возможности.

Возможности, создаваемые правовой нормой, имеют существенное значение для стимулирования поведения в направлении достижения цели, на которую направлена норма. Так, нормы, регулирующие трудовые отношения, хозяйственные связи между предприятиями и организациями, направлены на стимулирование повышения производительности труда, повышение эффективности общественного производства. Создавая возможность повышения оплаты труда в зависимости от его количества и качества, устанавливая порядок формирования поощрительных и иных фондов предприятия в зависимости от результатов его работы, они определенным образом направляют поведение трудящихся и производственных коллективов.

Таким образом, норма создает абстрактную возможность определенного поведения, но для ее реализации

См. В. И. Лени н, Полн. собр. соч., т. 36, стр. 298-299,

207

в правоотношении необходимы конкретные возможности данных участников, а также выражение воли участников (либо наступление не зависящих от их воли событий), направленной на реализацию отношений, предусмотренных в норме. Здесь совершается первый этап перехода возможности в действительность. Абстрактная возможность, установленная нормой, превращается в конкретные права и обязанности участников правоотношения, в их правовую связь, модель их поведения. При этом происходит и соответствующее изменение элементов структуры. Структура правоотношения существенно отличается от структуры нормы. Абстрактные элементы нормы, ее гипотеза, диспозиция, санкция трансформируются в конкретные элементы правоотношения. Абстрактный «землепользователь», «поставщик», «избиратель», «депутат» приобретает точное наименование. Из различных вариантов поведения, предусмотренных диспозицией нормы, выделяются те, которые соответствуют данным условиям. Точно определяются санкции, предусмотренные на случай нарушения прав и обязанностей.

Так, абстрактная возможность предприятия владеть, пользоваться и распоряжаться закрепленным за ним на праве оперативного управления имуществом в соответствии с утвержденными планами, целями его деятельности и назначением имущества становится действительностью тогда, когда создается предприятие, за которым закрепляются соответствующие основные и оборотные средства. Размер средств, их состав, характер производимой продукции, порядок ее реализации и т. и. определяют совокупность реальных имущественных прав и обязанностей предприятия. С утверждением плана расширения предприятия и заключением договора на строительство новых цехов общая норма актов, регулирующих отношения абстрактного заказчика и подрядчика, превращается в конкретные права и обязанности предприятия и строительной организации.

Если совершено преступление, то государство в лице органов милиции объявляет розыск или задерживает конкретное лицо. В отношении последнего могут применяться лишь те меры пресечения, которые соответствуют совершенному им деянию; в отношении его должны быть соблюдены все процессуальные нормы, связанные с расследованием, судебным разбирательством и применением

наказания именно за данное действие в конкретных условиях.

Возникновение у лица точно определенных прав и обязанностей, установление определенных санкций в случае нарушения обязанностей представляют собой реальность, действительность. Но эта реальность, действительность особого рода. Права и обязанности участников как элементы правоотношений, их связь являются еще выражением должного и как таковые создают лишь возможность данного поведения. Как бы точно ни была определена модель поведения в совокупности прав и обязанностей участников, это все же еще возможность, а не действительность.

Правовое предписание, содержащееся в норме, конкретизированное в применении к данным участникам в виде их прав и обязанностей, превратится в действительность тогда, когда оно будет соотнесено с реальным поведением. С риском ответственности за правонарушение участники правоотношения могут отклониться в своем реальном поведении от той модели, которая закреплена в связывающей их совокупности прав и обязанностей. Поэтому здесь происходит новый процесс перехода возможности в действительность, реального осуществления прав и обязанностей. Такой переход закономерно связан и с дальнейшим развитием структуры. В структуре правоотношения появляются новые элементы — акты реального поведения в их соотношении с правами и обязанностями.

В литературе подчеркивались органическая связь материального содержания правоотношения и юридической формы, единство правоотношения как формы и материального содержания ¹. Однако при анализе правоотношения, его элементов, состава, содержания и т. и. исследователи нередко ограничиваются анализом правовой формы. Так, С. С. Алексеев, справедливо указывая на то, что реальные жизненные отношения, урегулированные нормами социалистического права, представляют собой прочное единство фактического (материального) содержания

¹ См. О. С. Иоффе, М. Д. Шаргородский, указ. работа, стр. 178—183; С. С. Алексеев, Механизм правового регулирования в социалистическом государстве, стр. 136—138; его же, Проблемы теории права, т. 1, стр. 301—304; Л. С. Я в и ч, Право и общественные отношения, стр. 117—122.

и юридической формы, в дальнейшем становится на позиции разграничения материального и юридического содержания, абстрагируя, таким образом, правовую форму от ее реального содержания. Нельзя также согласиться с его попыткой конструировать «чисто» правовую связь между лицами в правоотношениях, выражающих динамическую функцию права. С. С. Алексеев считает, что на определенном этапе развития правоотношения могут реально существовать в виде «чистых» правовых связей. Иными словами, в правоотношении могут быть (на том или ином этапе развития) права и обязанности без соответствующего фактического (материального) содержания. В качестве примера такого правоотношения приводятся налоговые отношения, возникающие обычно только как правовая связь, в силу которой налогоплательщик обязан уплатить налог, а финансовый орган вправе требовать уплаты налога ¹.

Этот пример вряд ли можно признать удачным. Обязанность уплаты налогов возникает в связи с установленными в норме фактическими обстоятельствами: наличием определенных вещей в составе имущества налогоплательщика, получением прибыли, дохода от реализации и т. и. Именно фактические обстоятельства служат основанием возникновения обязанности уплаты налога и установления его размера. Конечно, в процессе развития правоотношения возможны такие моменты, когда существует лишь правовая связь, а реальные отношения возникают позже. Так, предварительный договор — форма, которой предстоит занять свое место в процессе планирования производства в связи с формированием портфеля заказов,— существует как определенная правовая связь. Однако такой договор оказывает воздействие на поведение, и вряд ли целесообразно выделять отдельные моменты в развитии правоотношения, когда имеется временной разрыв между фактическим поведением и его правовым оформлением. Можно было бы привести и противоположный пример: до официального зачисления, т. е. до оформления трудового договора, работник приступает к исполнению своих обязанностей. Но такие временные явления ни в какой мере не могут свидетельствовать о наличии прав без материального содержания или материального

¹ См, С. С. Алексеев, Проблемы теории права, т. 1, стр. 261,

содержания вне правовой формы, если данное отношение в целом урегулировано нормой права.

Рассматривая правоотношения как единство материального содержания и правовой формы, можно различить следующие связи элементов правоотношения: 1) связь прав и обязанностей как той модели, которая должна определять реальное поведение; 2) реальная связь участников правоотношений, которая должна соответствовать модели; 3) связь реального поведения и модели, которая находит свое выражение в осуществлении прав и выполнении обязанностей.

При этом не следует забывать о том, что права и обязанности по степени детализации далеко не полностью охватывают акты реального поведения. И это естественно, поскольку право не должно и не может регламентировать все детали поведения. Реальное поведение, как отдельное, единичное, несравнимо богаче модели, закрепленной в правах и обязанностях, так же как эта модель богаче абстрактного предписания нормы. Но акты реального поведения, выражающего волю участников данного отношения, в конечном счете «выходят» на модель.

В этой связи возникает очень сложная проблема соотношения прав и обязанностей с конкретными актами поведения, составляющими содержание данного отношения в целом. Подробнее на этом вопросе мы остановимся ниже, здесь же необходимо лишь указать на то, что праву или обязанности может соответствовать (а в подавляющем большинстве случаев и соответствует) сложный комплекс актов реального поведения. Поэтому при сопоставлении прав и обязанностей с реальным поведением важно учитывать специфические условия этого соответствия.

Исследование структуры правоотношения как конечной реализации правовой нормы, как единства правовой формы и материального содержания приводит к выводу о наличии следующих элементов структуры:

а) участники правоотношения. Их правовой статус оказывает существенное влияние на возникновение и развитие правоотношения, его характер;

б) права и обязанности, их взаимосвязь;

в) реальное поведение участников правоотношения в соотношении с правами и обязанностями.

Указанные элементы структуры присущи всем правоотношениям. Вместе с тем многие правоотношения связаны

с определенными объектами, предметами внешнего мира, продуктами духовного творчества.

Оживленные споры па поводу объекта правоотношения обусловлены тем, что под объектом иногда понимают фактическое поведение, т. е. то, что, исходя из приведенного выше анализа структуры, является непосредственным элементом правоотношения.

Прежде всего необходимо уточнить применение термина «объект». В литературе он употребляется, как «объект права», «объект правового регулирования», «объект правоотношения». В действительности здесь имеются в виду различные понятия, которые следует обозначать различными терминами. Так, применение термина «объект» к области объективного права вряд ли можно считать целесообразным ¹. В данном случае правильнее говорить о предмете правового регулирования как определенном виде отношений, регулируемых нормой права. Это не терминологический вопрос. Речь идет о том, чтобы существенно отличные друг от друга понятия соответственно отличались и по форме выражения. Применение одного и того же термина к понятиям, находящимся в различных плоскостях, имеющим отличное содержание, всегда является источником теоретических и практических затруднений.

Что касается применения терминов «объект права» и «объект правоотношения», то здесь наблюдается обратное положение: одно и то же понятие обозначается двумя терминами. Поскольку, с нашей точки зрения, субъективное право — всегда элемент правоотношения, понятия «объект права» и «объект правоотношения» фактически совпадают.

Из анализа структуры правоотношения, приведенного выше, вытекает, что объект не является элементом правоотношения. Мнение о том, что объект права не входит в состав правоотношения, обосновывается различными соображениями, в том числе и такими: поскольку правоотношение представляет собой идеологическое отношение, в его содержание не могут входить предметы материаль-

¹ Критику попыток применить понятие объекта права не только к субъективному, но и к объективному праву см С. Ф. К е-ч е к ь я н, указ. работа, стр. 137—138.

ного мира, являющиеся объектом различных видов правоотношений ¹.

Широко распространена точка зрения, согласно которой объектом правоотношения признаются не только предметы материального мира, продукты духовного творчества в объективированной форме, но и действия людей и их поведение. Такое расширение понятия объекта права — результат попыток согласовать понятие правоотношения как единства правовой формы и материального содержания с тем, что при конкретном анализе рассматривается только правовая форма — права и обязанности. Отсюда возникают интерпретации объекта как действия, поведения наряду с материальными объектами или независимо от них и, наконец, как это наиболее последовательно выражено у Ю. К. Толстого,— как фактического общественного отношения, на которое правоотношение воздействует².

Но если рассматривать правоотношение в единстве формы и содержания, то фактическое отношение (реальное поведение) является элементом структуры правоотношения и нет необходимости в искусственном расширении понятия объекта так, чтобы под это понятие можно было подвести материальное содержание правоотношения. Реальное поведение участников составляет элемент структуры правоотношения, а не его объект³. Вернемся к понятию

¹ См. К. К. Я и ч к о в, К учению о гражданском правоотношении, «Вестник МГУ» 1966 г. «№ 1; «Гражданское право» под ред. М. М. Агаркова и Д. М. Генкина, т. 1, Юриздат, 1944, стр. 71;

В. С. Толстой, Реализация правоотношений и концепции объекта, «Советское государство и право» 1974 г. ,№ 1, стр. 122—126.

² См. Ю. К. Т о л с т о и, К теории правоотношения, стр. 48— 67; см. также С. Ф. К е ч е к ь я н, указ. работа, стр. 142—148;

Я. М. Магазине?, Объект права. Очерки по гражданскому праву, изд-во ЛГУ, 1957, стр. 65—78; О. С. Иоффе, Спорные вопросы учения о правоотношении, стр. 44—53. При всей остроте полемики между указанными авторами их позиции в основных, определяющих чертах совпадают. В различных формах, с разной степенью последовательности в понятие объекта права включают, по существу, материальное содержание, реальное поведение участников правоотношения.

³ Против трактовки поведения как объекта правоотношения можно выдвинуть и то соображение, что поведение неотделимо от личности гражданина, выступающего в качестве участника отношений от своего имени либо представляющего определенное общественное образование. Поведение — система поступков, волевых актов, определяемых психофизическим складом лично-

213

объекта в обычном, общеупотребительном смысле, соответствующем и общефилософскому понятию. Под объектом понимаются реальные предметы материального мира, продукты духовного творчества в объективированной форме. Вещь, рукопись, изобретение, исполнительское искусство, закрепленное в фильме, на пленке и т.п., являются объектами различного вида правоотношений. Однако, представляя собой предпосылку возникновения и развития правоотношения, объект права остается внешним по отношению к правоотношению, не включается в элемент его структуры. Очень многие правоотношения, особенно правоотношения в области государственного, административного, уголовного, семейного и некоторых других отраслей права, представляют собой акты поведения, не связанные с каким-либо конкретным, существующим вне правоотношения объектом. Можно ли без искусственной трансформации и натяжки определить объект правоотношения между избирателем и государством в связи с осуществлением гражданином права участия в выборах? Что можно было бы признать объектом правоотношения по приобретению или лишению права гражданства?

Даже в имущественных отношениях, где, казалось бы, легче найти определенный объект (он и присутствует во многих видах имущественных правоотношений), нередки случаи, когда такого объекта нет. Так, у цивилистов возникал спор по поводу того, что считать объектом договора о натирке полов или уборке помещения — блеск натертого пола, чистоту окон или что-то иное. В современных условиях общественного разделения труда число таких примеров можно было бы умножить. Так, мастерская районного отделения «Сельхозтехника» провела профилактический ремонт тракторов колхоза. Что является объектом данного правоотношения? Могут сказать, что безупречная работа тракторов. Но предположим, что один из тракторов отказал из-за скрытого конструктивного недостатка, который не мог быть обнаружен при проведении профилактического ремонта. Тогда сразу станет ясно, что трак-

сти Когда говорят о воздействии права на поведение, имеют в виду создание системы стимулов, определяющих мотивацию поведения. Но во всех случаях правовые стимулы и запреты должны пройти через волю и сознание человека, на которые воздействует множество других побудительных причин. Все это существенно отличается от воздействия на определенные объекты.

тор как материальный предмет служит объектом другого правоотношения — договора о поставке или купле-продаже, по которому он был приобретен колхозом. В отношениях же мастерской и колхоза содержание составляет надлежащее выполнение работы. Материальные предметы, к которым прилагается труд, имеют значение лишь в качестве пункта приложения труда, но не объекта данного правоотношения.

Объектом правоотношения предлагается также признать различные материальные, духовные и иные социальные блага, служащие удовлетворению личных и общественных интересов и потребностей ¹. Связь объекта с категориями интереса и потребностей, несомненно, помогает более глубокому раскрытию понятия объекта и его характеристики. Вместе с тем при такой трактовке (как это ни отрицают авторы, поддерживающие рассматриваемую точку зрения) во многих случаях объект совпадает с содержанием правоотношения. При таком расширении понятия объекта теряется специфика его содержания. Общественная эффективность осуществления прав и выполнения обязанностей может быть выявлена независимо от того, рассматриваем ли мы их как содержание правоотношения либо как содержание плюс объект. Следует согласиться с мнением С. С. Алексеева о том, что не нужно в отдельных отраслях права искусственно «вымучивать» проблему объекта.

В советской юридической литературе высказывалось мнение о том, что не все правоотношения имеют определенный объект в виде конкретной вещи². Но, поскольку по традиционной схеме объект входил в состав правоотношения, возникла категория «безобъектных» правоотношений, внушавшая некоторым исследователям нечто вроде суеверного ужаса. Но если отрешиться от представления об объекте как обязательном элементе правоотноше-

¹ См. «Общая теория советского права», «Юридическая литература», 1966, стр. 309—315; «Марксистско-ленинская общая теория государства и права. Социалистическое право», «Юридическая литература», 1973, стр. 533—538; С. С. Алексеев, Проблемы теории права, т. 1, стр. 329—340.

² Применительно к гражданскому праву это положение четко и аргументирование сформулировано в учебнике «Гражданское право» под ред. М. М. Агаркова и Д. М. Генкина (т. 1, Юриздат, 1944, стр. 71-72).

ния, то нет оснований для того, чтобы рассматривать правоотношения, не связанные с определенными предметами внешнего мира или объективированными результатами творческой деятельности, как аномалию. В современных условиях в связи со значительным расширением сферы правового регулирования удельный вес правоотношений, не связанных непосредственно с определенным объектом, довольно велик. Из сказанного ни в какой мере не следует, что объект права не имеет значения для правоотношения. В конечном счете многие правоотношения, не связанные непосредственно с определенным объектом, через цепь взаимосвязанных отношений оказывают воздействие на материальные предметы окружающего мира. Так, отношения управления, которые на современном этапе научно-технической революции приобретают особенное значение, чаще всего опосредствуют поведение в различных областях экономической, социальной и культурной жизни, но нередко не имеют своего непосредственного объекта. В конечном счете через всю систему взаимосвязанных отношений они оказывают существенное влияние на предметы материального мира и результаты духовного творчества. Но такая связь является опосредствованной.

Для возникновения и развития многих правоотношений объект играет важную роль. Создание изобретения, произведения духовного творчества является предпосылкой возникновения ряда правоотношений, связанных с охраной прав и интересов автора, обеспечением условий для наиболее широкого и эффективного использования результата творческой деятельности в интересах общества ¹. В процессе производства, распределения и потребления возникает ряд правоотношений по поводу осуществления права собственности и отдельных входящих в это право правомочий. Данные правоотношения могут иметь своим непосредственным объектом определенные вещи.

¹ Некоторые авторы, не рассматривая поведение как объект права, все же к числу объектов относят наряду с материальными вещами и продуктами духовного творчества личные блага, услуги, права (см. К. К. Я и ч к о в, указ. работа, стр. 130; С. И. В и л ь-н я н с к и и, Лекции по советскому гражданскому праву, Харьков, 1968, стр. 82—83). Мы не останавливаемся на критике этих позиции, поскольку все, что касается личных благ, услуг, прав, составляет содержание правоотношения и поэтому сюда относится все сказанное по поводу включения в объекты права поведения вли материального содержания отношений.

Наличие объекта права во многом определяет характер соответствующих отношений, конкретные акты поведения, закрепленные в виде модели в правах и обязанностях и реально осуществляемые в повседневной жизни. Так, характер объекта, его свойства дают возможность применения специфических форм защиты прав участников отношений. Если объектом правоотношения является какая-либо вещь, она может быть истребована в натуре, передана в пользование лицу, имеющему на нее право, и т. и.

Таким образом, объект правоотношения имеет значение для возникновения и развития многих видов правоотношений и для их структуры, не являясь вместе с тем элементом структуры.