СТАРЫЕ ПОПЫТКИ ОБЪЯСНЕНИЯ

Очень интересен факт, что такой человек, как Корнелий Агриппа, живший в период наивысшего развития европейской магии и давший в своих сочинениях столь ясное доказательство своей глубокой веры в магию, тем не менее проявляет поразительно правильное ощущение того, где нужно искать источник магических сил.
В одном из писем к Аврелию Аквапенденте он говорит: «Все необыкновенное, великое, что рассказывают, читают и пишут о непобедимой силе магического искусства, о чудесных картинах астрономов и проч., окажется ничтожным, выдуманным и фальшивым, если понимать это буквально. Однако сообщается это великими философами и святыми мужами, которых нельзя заподозрить во лжи. Такое заключение, по крайней мере, было бы очень неблагочестиво. Следовательно, под этими буквами скрыт загадочный, окутанный тайнами смысл, неразгаданный до сих пор ни одним из великих древних учителей. Кто хочет один, без надежного руководителя, проникнуть в таинственный смысл этих письмен, тот должен быть озарен божественным светом, а это дано немногим... Однако знай, что мы не должны искать причины столь великих действий вне нас самих, внутри нас живет деятельное существо, могущее без оскорбления Божества и религии выполнять все,что обещают астрологи, маги-ки, алхимики и некроманты. Я утверждаю: в нас самих живет начало, творящее чудеса:

Nos habitat non tartara, sed пес sidera coeli,
Spiritus in nobis qui viget, ilia facit».

(Живут в нас не адские силы и не светила небесные, а бодрствующий дух, все это совершающий.) В его «Occulta Philosophia» мы находим множество примечаний в таком же духе, где он указывает, что различные магические действия могут быть проявлены не только при содействии внешних сил: здезд, демонов и т. д., а исключительно силами нашей собственной души. Одно из таких мест гласит следующее: «многое может сделать наш дух при помощи веры, состоящей из глубокого убеждения и напряженного внимания, которые нам помогают во всяком деле и сообщают силу предприятию, которое мы думаем совершить. Таким образом, в нас возникает одновременно и новое представление о силе, которую мы должны воспринять извне, и яркая картина того, что должно произойти в нас или быть совершено нами. Поэтому при каждом деле, при всяком применении какой-либо вещи мы должны возбудить в себе страстное желание, напрягать силу нашего воображения, иметь непреложную надежду и крепчайшую веру. Все это весьма способствует успеху... Для магических действий нужна поэтому твердая вера и непоколебимое доверие. Нельзя иметь ни малейшего сомнения в успехе и даже допускать подобной мысли. Твердая вера творит чудеса даже иногда будучи неправильно направлена, а малейшее сомнение и оговорка рассеивает духовную силу магика».
Кизеветтер собрал и изложил все такого рода рассеянные замечания Агриппы под заглавием: «Эзотерическая жизнь Агриппы», т. е. тайное учение магии, предложенное магиком избранным лицам. Но при этом он слишком высоко оценил сущность воззрений Агриппы, который после некоторых неудачных опытов мог получить неясное ощущение, что источник магических сил кроется в душе человека, но, конечно, был далеко не способен систематически установить психологическое объяснение такого рода явлений. Еще неудачнее нужно считать попытку Кизеветтера навязать Агрип-пе на основании этих рассеянных и случайных заметок свои собственные спиритически-оккультиче-ские теории. Своими стараниями сделать это он только доказал справедливость положения, высказанного Агриппой, что твердая вера может совершить самое чудесное.
В заметках Агриппы мы имеем только слабые, случайные намеки на возможность психологического объяснения магии. Оставив без внимания многочисленные другие, более или менее удачные попытки такого отношения к предмету, мы только 300 лет спустя в книге врача Бруно Шиндлера «Магические стороны духовной жизни» (1857 г.) находим систематически проведенное объяснение магических явлений на почве психологии.
Шиндлер исходит из того положения, что наша душевная жизнь, «как и все силы природы», имеет два полюса. Психологи, полагает он, обращали внимание только на один нормальный, бодрствующий, «дневной полюс» душевной жизни, между тем как другой — «ночной полюс» — не менее важен, так как в нем мы должны искать источник всех мистических событий, магических влияний и т. д. Чем сильнее проявляется действие «ночного полюса», тем более он оттесняет на задний план «дневной полюс» и тем отчетливее проявляется магическое состояние. Можно проследить целый ряд таких состояний в постоянно усиливающейся прогрессии. Подобно тому как «дневной полюс» получает все возможные впечатления путем внешних чувств, «ночной полюс» также воспринимает впечатления от всей природы через посредство чувств внутренних.
Эти явления обнаруживаются уже на низших ступенях «ночного самосознания — в снах». «Во сне, когда раскрывается внутреннее сознание, когда, с одной стороны, индивидуум оградил себя от всех жизненных явлений внешней природы и когда бесчисленные лучи космических и теллурических сил отражаются в индивидууме, когда, с другой стороны, преобладает низшая, вещественная, пластическая жизнь, тогда и в сновидениях проявляются оба направления душевной деятельности: с одной стороны, возникает мутная игра фантазии, возбуждаемая низшими ощущениями плоти, запятнанная телесными страстями, обремененная впечатлениями греховной дневной жизни, с другой стороны, восстает голос природы, подобно оракулу изъясняющий прошедшее, прозревающий настоящее, возвещающий будущее, и достигает порога сознания в форме предчувствия, вдохновения и пророчества». Более высокую степень магического состояния мы наблюдаем в «предчувствии», возникающем в тех случаях, когда «ночной полюс» начинает проявлять себя в «дневном сознании». Если представления принимают определенный образ, то мы имеем временное «ясновидение». Если «ночное сознание» делается преобладающим, то мы имеем «пророчество», которое проявляется только при полном экстазе, выраженном с внешней стороны судорожными движениями. Это последнее обстоятельство ясно указывает, что власть воли над телом утрачена и «дневной полюс» оттеснен окончательно. Так как во всех этих состояниях человек сам не знает, откуда у него взялись эти представления, то и приписывает их либо откровению, либо бесовскому наваждению.
Все искусственные средства, употребляемые для вызывания экстатического состояния: натирания, курения, заклинания, воздержания, гипнотизирующие средства и т. д., действительны, по мнению Шиндлера, лишь потому, что способствуют усилению ночного полюса на счет дневного. Впечатления, дремлющие в ночном сознании, выступают на первый план и получают яркость действительных явлений. Субъект видит лишь то, что ему желательно видеть: поэтому все вызывания духов приводят только к галлюцинациям. Истинную ценность имеет только ясновидение прошедшего и будущего, овладевающее индивидуумом при экстатическом состоянии, потому что эти явления порождаются воздействием «всего сущего» на «ночной полюс», сознания, хотя точный путь такого воздействия нам неизвестен. Шиндлер", однако, полагает, что при этом значительную роль играет открытая Рейнбахом Од-сила; внутреннее чувство, очевидно, просвещается Од-светом; поэтому пророки всех времен говорят о каком-то сверхъестественном свете. Впрочем, при пророчестве действуют, конечно, и другие неизвестные нам силы. Вообще мы еще слишком мало знаем о «ночном полюсе» сознания, чтобы говорить о законах, управляющих его функциями. По мнению Шиндлера, вся практическая магия основана на действии на расстоянии некоторой силы, исходящей из «ночного полюса» человека и могущей вызывать движения неодушевленных вещей и разнообразные изменения в других людях.
Таким образом, своеобразность Шиндлеровской теории состоит в том, что все магические явления он приписывает «ночному полюсу» человеческого сознания, весьма отличающемуся от нормального дневного полюса психической жизни. Ночной полюс получает из внешней природы воздействия совершенно иного характера, чем известные нам впечатления, получаемые через органы чувств, и деятельность его настолько различна от деятельности дневного полюса, что мы не можем определить его законы. Однако психологические исследования нашего времени не подтвердили такого расчленения душевной деятельности на две неравные части. Конечно, Шиндлер прав, говоря, что в нормальном бодрственном сознании мы не можем заметить явлений, могущих объяснить магические феномены и что такое объяснение нужно искать в гораздо менее исследованной области, которую в настоящее время называют бессознательною (внесознательною) душевною жизнью, лежащею «за порогом сознания». Но он не прав, считая эти оба вида душевной жизни за противоположные наподобие полюсов магнита. Поскольку современной научной психологии удалось проникнуть в темную область «бессознательной сферы», постольку выяснилось, что она подчинена действию тех же законов, как и сознательная душевная жизнь. Шиндлер, ничего этого не подозревавший, мог только указать, что действительный источник магических сил нужно искать за порогом нормального сознания, но более точных указаний дать, конечно, не мог. При последующем изложении мы увидим, насколько и как новейшие исследования механизма бессознательной психической жизни могут содействовать объяснению магических явлений.
Значительный шаг вперед делает Максимилиан Перти в своем замечательном сочинении: «Мистические явления человеческой природы» (1861). Перти, бывший до 1876 г. профессором зоологии в Берне, много занимался физиологией и психологией и стоит, конечно, гораздо ближе к современной науке, чем Шиндлер. Большую часть мистических явлений: сны, лунатизм, беснование, вызывание духов, чудесные исцеления, объясняет он без всякого магического вмешательства, так как все эти явления могут быть подведены под известные физиологические и психологические рубрики. Здесь мы не будем подробно приводить его объяснения, так как они во многом совпадают с тем, что будет сказано дальше при анализе аналогичных феноменов. Только небольшое число явлений, как, напр., угадывание будущего, внушение известных мыслей, обнаружение значительной механической силы на близких и далеких расстояниях, потребуют другого объяснения, так как Перти не может объяснить их известными ему силами и принужден в этих случаях допустить у человека какую-то неизвестную магическую силу. Главный недостаток работы Перти — полное отсутствие указания на несовершенства, присущие наблюдательной способности человека, и недостаточно критическое отношение к материалу. Он считает все, имеющиеся у него под руками, сообщения достоверными, не разбирая, от кого они исходят. Это — главная причина, почему ему пришлось отказаться от объяснения значительного числа мистических феноменов; и она же заставила его в конце концов склониться к спиритизму.
В одной из своих последних работ: «Современный спиритизм» он выражается очень определенно: «Если принять в расчет, какое значительное число выдающихся и здравомыслящих людей Европы и Америки подтверждают действительность спиритуалистических явлений, то можно объяснить только невежеством смелость некоторых писателей, называющих всю область этих явлений бредом, суеверием и шарлатанством. Свидетельство органов чувств здоровых людей признается достаточным в торжественных судебных заседаниях всех народов, следовательно, должно быть признано достаточным и относительно проявлений спиритизма. То обстоятельство, что эти явления носят характер необыкновенного и противоречат, по-видимому, известным до сих пор законам природы, не может считаться достаточным основанием к их отрицанию. Спиритизм, очевидно, может повести к проникновению человеческого взора за пределы сферы механических явлений».
Это довольно странное рассуждение. Из того, что судебные показания нормальных лиц, касающиеся самых обыденных жизненных явлений, принимаются как почти достоверные, вовсе еще не следует, что такое доверие обязательно относительно каждого заявления о спиритических явлениях, явно противоречащих всему, что мы видим ежедневно. Кажется, было бы правильнее сделать как раз обратное заключение, а именно: так как спиритические проявления совершенно не соответствуют фактам обыденной жизни, то при наблюдении их трудности весьма возрастают, а поэтому наблюдатель должен удовлетворять исключительно высокие условия, чтобы показания его не подлежали сомнению. Переход Перти в ряды спиритов может служить прекрасным примером, куда может завести слепая вера в достоверность показаний.

ХОД ИССЛЕДОВАНИЯ

Подведя итоги всего вышесказанного, мы тем самым наметим путь дальнейших исследований. Историческое развитие суеверий поставило вне всякого сомнения, что источник магических сил кроется в самом человеке. Так как, однако, при нормальном бодрствующем сознании мы не наблюдаем явлений, могущих нам объяснить возникновение веры в магические силы, то источник такой веры должно искать в более редких состояниях психической жизни: в болезни, во сне и подобных сну состояниях. Уже такие исследователи, как Шиндлер и Перти, доказывали, что многочисленные суеверные представления имеют источником именно эти фазисы психической жизни. Психологические изыскания последнего десятилетия в еще большей степени убедили нас, какое огромное значение имеют вторжения бессознательного в область сознательной жизни; уже одним этим пролит свет на целый ряд загадочных до того фактов. Ввиду этого в дальнейшем изложении мы специально займемся анализом расстройств сознательной психической жизни и изучением внесознательной ее области, причем особое внимание будет нами обращено на факты, могущие дать ключ к объяснению вопроса о возникновении суеверий, описанных в исторической части этой книги. Необходимо собственно уяснить два пункта: как возникли суеверия и чем они поддерживались. Первый пункт представит особые затруднения, так как зарождение суеверий большей частью скрыто во мраке времен, и мы не имеем положительных сведений из той эпохи. На основании предыдущего можно, однако, с большой вероятностью допустить, что одни и те же факты и порождают и поддерживают суеверия. Конечно, в отдельных случаях необходимо будет обсудить вопрос, в самом ли деле эти явления были достаточны, чтобы вызвать возникновение суеверия; в случае отрицательного ответа, для этого придется искать другие причины.
Всякий раз, когда нам удастся показать, что какая-либо группа представлений возникла на почве неправильного восприятия и толкования обыденных физических и психических феноменов, мы с полным правом назовем ее суеверием. Чтобы ввести некоторую систему в разнородный материал, с которым нам предстоит иметь дело, мы прежде всего сделаем несколько замечаний о наблюдательной способности человека, так как это необходимо для правильной оценки достоверности сообщаемых фактов; затем перейдем к рассмотрению психических явлений, сперва нормальных и обыденных, затем более редких, наконец ненормальных и болезненных. В заключение сделаем очерк технических приемов магии, не входящих в рамки психологического исследования