две современные концепции

Этика ненасилиявозникла именно тогда, когда насилие уже правило миром, творило беззаконие. Из истории этики нам из­вестно, что всякое новое течение возникает в противовес суще­ствующей и господствующей тенденции. При этом возникающее этическое течение всегда ищет и находит опору в традиции, в иде­алах предыдущих эпох. Таким идеалом для этики ненасилия стал принцип человеколюбия — универсальный, основополагающий моральный закон.

Этика ненасилия обосновывает принципы и методы решения проблем и конфликтов, исключающих применение насилия над личностью (морального и физического). Этика ненасилия— это образ жизни, в соответствии с которым человек строит свои отно­шения с людьми, относится ко всему живому, к природе.

Значительная роль в разработке принципов этики ненасилия принадлежит Л. Толстому. Он писал, что призние необходимости противления злу насилием значит оправдание людьми своих при­вычных излюбленных пороков: мести, корысти, зависти, власто­любия, трусости, злости. Насилие не есть средство разрешения конфликтов и противоречий: оно ничего не создает, а только раз­рушает.

Этика благоговения перед жизнью — направление, которое возникло в XX в. и связано с именем величайшего гуманиста со­временности — Альберта Швейцера (1875—1965).

Основной принципэтической концепции А. Швейцера — бла­гоговение перед жизнью в любой форме, сохранение жизни, облегчение страданий живущих. Духовная жизнь, по мнению А. Швейцера, идет нам навстречу в природном бытии, благогове­ние перед жизнью относится и к природным, и к духовным явле­ниям, преклонение перед естественной жизнью неизбежно вле­чет за собой преклонение перед жизнью духовной.

Объектом нравственного отношения для А. Швейцера стано­вится любая жизнь — человека, природы, животного мира, ми-

кроорганизмов. Он уравнивает нравственную ценность всех су­ществующих форм жизни.

А. Швейцер подчеркивал религиозный характер своего миро­воззрения, усматривая явно положительные результаты взаимо­действия и взаимопроникновения христианской нравственности и рационалистического способа осмысления мира.

Развивая свою идею альтруизма, А. Швейцер выступает как строгий рационалист с одной стороны, и как тонкий психолог — с другой. Одной из основополагающих является мысль о само­отречении как средстве творческой добродеятельности. Само­отречение в понимании А. Швейцера не обесценивает человека как личность, не обкрадывает его духовно, но позволяет ему осво­бодиться от эгоизма, предвзятости и излишнего субъективизма в оценке чужих поступков, от стремления судить и осуждать дру­гих, платить за зло злом, мстить и т. п.

А. Швейцер толкует прощение как средство недопущения зла в человеческую душу. Он позволяет себе пренебречь злом и тем самым как бы отменяет, даже исключает зло.

А. Швейцер постоянно смешивает привычные акценты. Он переводит наше внимание со зла на добро и фиксирует в нашем сознании последнее. Он не осуждает бездействие, но активно поддерживает всякое действие, направленное на сохранение жиз­ни. Он вообще никого ни за что не осуждает.