Тема 11. Государство и право в странах средневекового Востока.

Лекция 11. Арабский халифат. Османская империя.

План лекции:

1. Возникновение мусульманской государственности.

2. Государственный строй: правление Аббасиддов.

3. Османская империя.

Факторы, которые порождают, обуславливают возникновение государства и права, всегда были и остаются объектом особого внимания как историков, так и правоведов, независимо от того, отечественную или зарубежную школу они представляют.

Становлению мусульманского государства и права посвящено много фундаментальных научных исследований. Именно на Аравийском полуострове впервые зародились истоки исламской государственности и мусульманского права. Это делает правомерным обращение к историко-правовому прошлому Арабского халифата.

Аравия: принятия ислама.Завоевавшие сасанидский Иран, восточные провинции Византии имножество других стран и народов арабы были выходцами из Аравии - этого гигантского пустынного полуострова, где издревле обитали многочисленные семитские племена, с которыми народы Ближнего Востока были знакомы еще со времен шумеров. Семитское население Аравийского полуострова в силу географических условий отчетливо подразделялось на две части: кочевников пустынь и полупустынь и земледельческое и торговое население оазисов, которые располагались на побережье, преимущественно на юго-западной оконечности полуострова, издревле именовавшейся Аравией Счастливой.

Кочевые племена семитов (бедуины) с глубокой древности бороздили со своим скотом и немудреным скарбом бескрайние пустыни Аравии. Именно они одомашнили верблюда: молоко и мясо шли в пищу, шерсть — на одежды и войлоки, шкура — на обувь и другие поделки; даже навоз не пропадал — его использовали как топливо. Верхом на верблюде кочевники воевали, на верблюдах же они перевозили не только свое имущество и семью, но также и те многочисленные товары, включая транзитные, которыми Аравия торговала с внешним миром.

Существовало множество родоплеменных групп аравийских кочевников, образ жизни которых не менялся на протяжении веков. Во главе этих племенных образований стояли предводители-шейхи, чаще всего выборные, власть которых была ограничена влиятельным советом родовой знати. Эти кочевые племена, часть которых в I тыс. до н.э. уже превратилась в протогосударства, держали под своим контролем территорию Северной Аравии, что нередко приводило их к столкновениям с войсками могущественных государств — Ассирии, Вавилонии, Персии. Ожесточенное сопротивление оказали бедуины и войскам Александра, предполагавшего совершить поход в Аравию.

Военная добыча обогащала бедуинов, в первую очередь родовую знать и шейхов. Нередко погоня за ней, в сочетании с некоторыми иными факторами — экологическими, демографическими и др., приводила к мощным выплескам аравийских семитов в земледельческие долины Двуречья и всей Западной Азии. Так появлялись аккадцы, амореи, арамеи, халдеи. Однако это бывало лишь временами. Обычно же семиты Аравии мирно кочевали и возделывали земли оазисов, обогащаясь за счет посреднической торговли. Форпостами этой торговли были отдельные города и небольшие государственные образования вдоль побережья.

Чаще всего они представляли собой мелкие протогосударства, состоявшие из центрального богатого торгового города и тяготевшей к нему периферии. Каждый из таких городов (наиболее древний и известный - это Сааба) являлся одновременно и центром оазисного орошаемого земледелия. Земля в оазисах ценилась дорого и использовалась интенсивно. Выращивались зерно, виноград, финики, благовония и пряности. Разводили скот, прежде всего овец и верблюдов. Основными производителями были члены большесемейных крестьянских общин, имевшие участки земли, за право пользования которыми они платили ренту-налог в казну правителя или храма и исполняли необходимые трудовые повинности. Существовало имущественное неравенстве дополнявшееся неравенством социальным и юридическим. Неполноправные из числа иноземцев и рабов обрабатывали обычно храмовые либо государственные земли на правах условного владения; на тех же правах участки храмовых и государственных земель могли получить и нуждавшиеся в этом общинники.

Возглавляли протогосударства чаще всего избиравшиеся на определенный срок жрецы, а исполнительная власть, в частности в Саабе, принадлежала наследственным министрам-мукаррибам, которые во время войны вместе с титулом царь обретали чрезвычайные полномочия, что и привело на рубеже нашей эры к превращению их в подлинных правителей, власть которых была, однако, ограничена советом родовой знати. Южно-Аравийские государства активно торговали, в основном со странами Средиземноморья, к; к собственными продуктами, благовониями и пряностями, так и транзитными, переправлявшимися из Африки и далекой Индии. В основном это была торговля драгоценными редкостями, раритетами, так что посредничество в ней приносило и аравийским торговым городам, и кочевникам-бедуинам, обслуживавшим караваны, огромные доходы.

Во II—I вв. до н.э. южноаравийская торговля пришла в упадок, что было вызвано как переводом части торговли на морские пути (корабли шли из Египта в Индию и обратно), так и сосредоточением торговых операций на севере, через Двуречье (Парфию).

Среди торговцев, ведших дела в оазисах Южной Аравии, были иудеи и христиане, так что обе монотеистические религии были в V—VI вв. достаточно хорошо известны южноаравийским арабам, да и кочевникам-бедуинам. Это не мешало ни тем, ни другим исповедовать собственную религию и поклоняться своим богам в посвященных им храмах, наиболее известным из которых был знаменитый храм Кааба в расположенной на западном побережье Аравии Мекке, чья роль в аравийской транзитной торговле была очень значительной. В южноаравийском государстве Химьяритов влияние иуда­изма и христианства в начале VI в. стало настолько существенным, что его правители склонялись то к одной, то к другой религии, при­чем в зависимости от этого находилась и их политика.

Когда в 517 г. власть перешла к Зу-Нувасу, принявшему иудаизм и начавшему проводить враждебную политику по отношению к Византии и Эфиопии, понесшие от этого ощутимые экономические потери аксумиты высадились в Южной Аравии и напали наХимьяритское государство. Окрыленные успехами аксумиты попробовали было двинуться в Хиджаз, на Мекку, но эпидемия оспы нарушила их планы. Хосров I в 570 г. изгнал их, захватив Йемен и присоединив его к сасанидскому Ирану в результате чего и без того приходившая в упадок южноаравииска транзитная торговля была прервана окончательно. Основной поток товаров стал теперь идти более коротким путем через принадлежавшее Ирану Двуречье.

Упадок торговли резко ударил по жившим за ее счет арабам, от процветавших оазисов Йемена и Хиджаза до кочевников-бедуинов, чьи шейхи давно уже начали привыкать к роскоши. Особенно сильно экономический и связанный с ним социальный кризис проявился н западном побережье, в Хиджазе, важнейшем торговом районе Аравии в V—VI вв. Сердцевиной Хиджаза была Мекка, населенная в основном племенем курейш.

Мекка жила за счет торговли, которую активно вели курейшиты ежегодно снаряжавшие по меньшей мере два богатых каравана (на юг и на север), состоявших из одной - двух тысяч верблюдов оценивавшихся примерно в 50 тыс. золотых монет. Для богатых курейшитов наступили трудные дни. Упадок торговли грозил не только благосостоянию Мекки, но и самому ее существованию. Нужно было срочно искать выход. И он был найден.

Как хорошо известно, в истории человечества не только отдельные процветавшие города, но и целые большие государства не раз и не два оказывались в состоянии упадка и кризиса, искали выход, но не находили его и гибли, уступая место другим. Мекканским арабам удалось выжить. Этим выходом оказался ислам — новая монотеистическая религия, сложившаяся на местной арабской основе под сильным влиянием со стороны иудаизма и христианства.

Идея новой монотеистической религии у жителей Мекки, активно общавшихся с окружавшими их иудеями (большая иудейская колония обращенных в иудаизм арабов была в Ятрибе, будущей Медине) и христианами, буквально висела в воздухе, особенно если принять во внимание, что племенной бог курейшитов, Аллах, считался воплощенным в том самом фетише, черном камне, который был вделан в стену храма Каабы и по своей ритуальной значимости уже тогда почитался едва ли не первым среди всех арабских святилищ. Отсюда, в сущности, был лишь шаг до того, чтобы прийти к единобожию по примеру иудеев и христиан, а затем и отождествить единого великого бога с властелином Каабы, что вполне должно было устроить в конечном счете всех мекканцев.

Именно это и было сделано одним из жителей Мекки. Мухаммед (570—632 гг.) был бедняком из рода Хашим племени курейшитов, в котором главенствующую роль играли представители богатого рода Омейя. В юности Мухаммед пас стада своего дяди Абуталиба. Затем поступил на службу к богатой вдове Хадидже и стал вести ее торговые дела. Вскоре он женился на Хадидже, причем, несмотря на разницу в возрасте (вдова была на 15—16 лет старше), брак оказался вполне удачным. Ухудшение торговой конъюнктуры вынудило Мухаммеда свернуть торговые дела и способствовало его уходу в религиозные поиски.

В начале VII в. в Аравии было немало ханифов - пророков-проповедников, пытавшихся найти истину и нового бога. Этому, как упоминалось, содействовала сама историческая эпоха, ситуация оживленного религиозного контакта. Мухаммед стал одним из ханифов. Он общался со своими коллегами, перенимал их тезисы и доктрины, знакомясь с окружавшими их иудеями и христианами, немало заимствуя от этих последних. На основе всей собранной таким образом суммы знаний, представлений, верований, обрядов и т.п. Мухаммед сумел синтезировать нечто новое и достаточно цельное, что и было затем положено им в основу ислама.

Проповедь новой религии, призывавшей отдать себя Аллаху, единому и всемилостивейшему, покориться его воле, а также соблюдать завещанные им нормы жизни, к числу которых принадлежали, в частности, призывы выступать против ростовщичества, за соблюдение честности в торговле и вообще явственные акценты в сторону социальной справедливости, вызвали вначале враждебность курейшитской Мекки. В 622 г. Мухаммед с группой близких последователей вынужден был уйти из Мекки и поселиться в Ятрибе, откуда родом была его мать. Жители Ятриба, издревле соперничавшие с мекканцами, не только охотно приняли гонимого пророка, но и решительно встали на сторону новой религии, изменив наименование своего города в честь Мухаммеда (Медина, город пророка), 622-й год, год переселения - хиджры, стал началом нового летосчисления для всех мусульман мира, а группа переселившихся в Медину сторонников Мухаммеда получила почетное наименование мухаджиров, совершивших хиджру. Именно они заняли все ключевые позиции в ранней общине мусульман-единоверцев, умме.

Борьба мусульман-мединцев, к которым вскоре примкнуло немало соседних арабских племен, в том числе и кочевников-бедуинов, с Меккой закончилась довольно быстрым успехом. Курейшиты, учтя силу и влияние Мухаммеда и стремительно распространявшегося нового учения, сочли за благо склониться передними, выторговав себе за это привилегированное положение: Мекка с Каабой становилась религиозным центром ислама, а родственные Мухаммеду курейшиты выдвигались на все важнейшие посты в создававшейся на основе новой доктрины социально-политической структуре. В 630 г. Мухаммед торжественно въехал в Мекку, а вскоре после этого умер и был похоронен в Медине.

Смерть пророка привела к еще большему сплочению его единоверцев, высоко поднявших зеленое знамя ислама и под этим знаменем энергично приступивших к дальнейшему распространению нового учения, к новым завоеваниям. Нелишне напомнить, что экспансия воинственных арабов-мусульман, помимо религиозного фанатизма (роль которого трудно переоценить), стимулировалась и санкционированным самим пророком генеральным принципом распределения военной добычи: 4/5 ее шло воинам, принимавшим участие в сражении, а 1/5 предназначалась для распределения среди нуждающихся, причем это распределение производилось от имени пророка, позже его преемников.

Формирование мусульманского государства: правление династии Омейядов. Смерть пророка поставила перед руководителями арабов-мусульман нелегкую задачу: кто теперь будет их главой? Речь шла не столько о религиозном вожде, сколько о правителе быстро растущего государства, хотя в представлении сподвижников пророка власть религиозная и власть политическая были неотделимы друг от друга. Религия давала не просто санкцию, но право на власть, а власть не просто опиралась на религию (как зороастризм в сасанидском Иране), но была формой воздействия ее на людей. Словом, после смерти Мухаммеда встал вопрос о новом религиозно-политическом вожде правоверных. После недолгих совещаний наиболее влиятельная часть сподвижников пророка выдвинула в качестве такого заместителя - халифа, одного из самых уважаемых мухаджиров — Абу Бекра. За недолгие годы его правления (632—634) арабы-мусульмане сумели не только подавить недовольство в своих рядах, но и объединить под властью халифа почти все арабские племена, а также начать успешные завоевания соседних территорий, прежде всего Двуречья (Ирака) и Сирии, потеснив соответственно сасанидский Иран и Византию.

Абу Бекра в качестве главы весьма обширного Арабского халифата сменил Омар, тоже влиятельный мухаджир, ближайший сподвижник Мухаммеда. При нем (634—644) успешные завоевания были продолжены: у Византии были отвоеваны земли Сирии и Палестины, затем Египет и Ливия, а у Ирана — значительная часть его западных земель, вплоть до Закавказья. При третьем выборном халифе, Османе (644—656), завоевания были продолжены в Северной Африке (Магриб) и Иране, где Сасаниды окончательно лишились власти.

Успешные завоевания и превращение халифата в гигантскую державу резко обострили внутриполитические противоречия в этом структурно весьма еще рыхлом государстве. Управление продолжало сохраняться в руках местных властей, а связи завоеванных областей с центром были недостаточно прочны. Кроме того, в центре назревал политический кризис, вылившийся в острую борьбу за власть.

Дело в том, что при Османе, оказавшемся весьма вялым правителем, на передний план вышли его сородичи из числа Омейядов, чем были очень недовольны другие группировки влиятельной исламской родовой знати, прежде всего из числа близких родственников пророка. Сплотившиеся вокруг зятя пророка Али, женатого на Фатиме, недовольные образовали политическую партию шиитов (шиа—партия, группа), выступивших за наследственное право потомков пророка на власть. В 656 г. Осман был убит одним из шиитов, а четвертым халифом был провозглашен Али.

Влиятельная часть Омейядов, бежавшая от расправы в Сирию, где наместником был Муавия, не только отказалась присягнуть Али, но резко выступила против него, обвинив его в соучастии в убийстве. Начались военные действия. Небольшое войско Муавии явно не было в состоянии противостоять халифу, но в решающий момент Муавия пошел на хитрость: его воины подняли на своих копьях листы священного Корана, требуя тем самым не военного, а религиозного решения спора. Али проявил нерешительность, согласившись на переговоры, что стоило ему трона и жизни: 12 тыс. воинов его армии, разочаровавшись в своем вожде, заявили, что халифом может и должен быть тот, кто достоин этого. Борьба на два фронта завершилась для халифа печально: в 661 г. Али был убит, а.халифом стал Муавия, основавший династию Омейядов.

Омейяниды энергично взялись за укрепление своей власти, за создание основ сильной политической структуры, призванной эффективно управлять гигантским государством, состоявшим из весьма разнородных частей. Откупившись от претензий на власть старшего сына Али и Фатимы, внука пророка Хасана – (по преданию, он получил от Муавии пергамент, на котором ему было предложено самому поставить любую цифру откупа), и расправившись затем с поднявшим было мятеж его младшим братом Хусейном, которого растерзали на части, ибо никто не хотел брать лично на себя ответственность за смерть внука пророка (Хусейн стал святым мучеником всех шиитов, ежегодно отмечающих день его гибели торжественными процессиями с самобичеванием и даже самоубийством религиозных фанатиков — шахсей-вахсей), халифы из династии Омейянидов сумели затем покончить и с остальными недовольными и восставшими против них арабами. Опираясь прежде всего на военную силу, они вместе с тем сумели выдвинут на передний план два важных фактора, которые позволили им до биться успеха: это, во-первых, исламизация завоеванного населения. Распространение ислама среди покоренных народов шло на редкость быстро и успешно. Частично это можно объяснить тем, что христиан отвоеванных у Византии земель и зороастрийцы Ирана видели в новой религиозной доктрине нечто не слишком им чуждое: сложившаяся на доктринальной базе иудаизма и христианства, частично также зороастризма, очень многое взявшая из Библии мусульманская религия была достаточно близкой и понятной тем, кто уже привык верить в единого великого Бога, символизирующего собой все светлое, доброе, мудрое, справедливое. Кроме того, этому способствовала экономическая политика первых халифов: принявшие ислам платили в казну халифата только десятину-ушр, тогда как не мусульмане были обязаны выплачивать более тяжелый поземельный налог харадж (от одной до двух третей урожая) и подушную подать —джизию. Результаты не замедлили сказаться: завоеванные территории, от Испании до Средней Азии, энергично исламизировались, причем исламизация шла фактически добровольно, без активного принуждения, без преследования не мусульман.

Вторым важным фактором усиления власти халифов была арабизация. Близость арабского языка и культуры семитскому, в основном арамейскому населению Сирии и Драка способствовала быстрой арабизации этих районов.В ходе завоеваний большое количество воинов-арабов, вчерашних бедуинов, расселялось иногда чуть ли не целыми племенами на новых местах, где они, естественно, занимали ключевые позиции и брали себе в жены представительниц местного населения, к тому же и в немалых количествах, благо то было санкционировано освящающим многоженство Кораном. Исламизированные жены из числа местного населения арабизировались, как, естественно, и их многочисленные дети, в первую очередь.

Христианизованное население Египта, Ливии и Магриба арабизировалось позже и медленнее, но и здесь процесс арабизации за несколько веков добился немалых успехов, чему способствовало, в частности, превращение арабского языка и письменности в распространенное и престижное средство общения. Менее успешно шла арабизация в землях Ливана и Палестины, где позиции христиан были особенно сильны. Только собственно Иран, страна древнейшей культуры и весьма независимой политической традиции, успешно противостоял арабизации, не говоря уже о весьма отдаленных от Аравии Закавказье и Средней Азии, где арабов было очень мало, а местные языковые корни имели мало общего с семитскими. Но и здесь, особенно среди социальных верхов, арабский язык, равно как и арабо-исламская культура и государственность, заняли важное место в жизни народов. Знание арабского было важнейшим элементом более или менее благополучного существования, чем более оно было неизменным залогом успеха и процветания в жизни.

Собственно, все это неудивительно. Если в период первых четырех халифов управление находилось в руках местных властей и велось в основном на греческом и персидском языках(ведь это были земли, отвоеванные у Византии и Ирана), то с Омейядов ситуация начала меняться. Арабский язык повсюду вводился в качестве обязательного в делопроизводство. Он был единственным в сфере науки, образования, литературы, религии, философии. Быть грамотным и образованным значило говорить, читать и писать по-арабски и вообще едва ли не быть арабом почти столько же, сколько и представителем своего родного языка и этноса. Это касалось практически всех жителей халифата, всех мусульман. Исключение делалось только для небольших все еще сохранявшихся анклавов христиан и рассеянных по халифату иудеев — те и другие считались почти родственниками мусульман, уважительно именовались «людьми писания» и пользовались определенными правами и признанием.

Важнейшей особенностью халифата и вообще всех исламских стран вплоть до наших дней является неотъемлемая слитность религии и политики, о чем уже упоминалось. Ислам никогда не был хоть сколько-нибудь отделенной от государства и тем более противостоявшей ему церковью. Напротив, ислам был идейно-институциональной основой, сутью исламского государства, причем это тоже в немалой степени способствовало усилению власти халифов, особенно вначале, когда это было очень важно для новой политической структуры. Халиф формально обладал всей полнотой власти, религиозной (имамат) и светской (эмират). В столице Омейядов Дамаске чеканились золотые динары и серебряные дирхемы с его именем; это же имя упоминалось при торжественных пятничных богослужениях в мечетях Центральная власть, государственный аппарат халифата эффективно управляли всей огромной страной, для чего была налажена регулярная почтовая связь с окраинами, реорганизованы войска солдаты получали жалованье из казны или наделялись земельными наделами, по персидскому образцу созданы полицейские отряды, строились дороги, каналы, караван-сараи и т.п. Вновь завоеванные территории были разделены на наместничества, одним из которых стала Аравия. Пять наместничеств с центрами в Ираке, Аравии, Египте Закавказье и Западной Африке управлялись всевластными эмирами которые, хотя и подчинялись центру, были фактическими хозяевами в своих эмиратах, ведая их финансами, армией, аппаратом власти.

Верховным собственником всех земель халифата было государство (формально собственником считался Аллах, от его имени всем распоряжался халиф). Практически же земли, как упоминалось, были ввладении эмиров и их аппарата власти. Существовало несколько различных категорий земельного владения. Наиболее распространенные было общинное землевладение на землях государства с выплатой в казну ренты-налога в форме хараджа или ушра. Ушр выплачивали и владельцы частных отчуждаемых земель (мульк) — разница была в праве отчуждать эти земли, причем мульки, как правило, были очень небольшими владениями. Земли савафи (это владения членов правящего дома, включая самого халифа) и вакфы (земли религиозных учреждений) налогами не облагались, но и не могли отчуждаться. Часть государственно-общинных казенных земель в форме икта, т.е условного владения с правом взимать в свою пользу причитающийся с этих земель казне ренту-налог (включая и подушную подать, если она взималась), получали от государства служивые, чиновники и офицеры. Воины, во всяком случае часть их, имели необлагавшиеся налогом наделы катиа — принцип, явно восходивший опять-таки к иранско-сасанидской традиции.Иран уже в эпоху Омейядов стал центром шиитской оппозиции, в немалой степени использовавшей в своих интересах этнокультурные традиции и претензии персов, не очень-то довольных абсолютным засильем всего арабского.

Расцвет средневекового государства: династия Аббассидов 750—1258 гг.Вскоре власть Омейядов окончательно рухнула, и на смену им пришли халифы новой династии. Хотя Аббасиды стали господствовать почти над всей территорией халифата — только в Испании бежавший туда один из Омейядов создал независимый от них Кордовский эмират,— власть их была значительно менее прочной и стабильной. Уже с первых десятилетий существования нового халифата стало вполне очевидно, что зенит политического могущества арабов и их государства позади. Новых походов Аббасиды практически не предпринимали; их сил едва хватало на то, чтобы сохранить завоеванное. Но и с этой задачей они справлялись плохо: начиная с IXв. от халифата одна за другой стали отпадать его части, правители-эмиры которых становились фактически независимыми государями, в лучшем случае признававшими сакральный авторитет и сюзеренитет халифа.

Как это ни парадоксально, но политическое ослабление могущества арабов по времени совпало с наивысшим взлетом арабо-мусульманской культуры, как духовной (расцвет догматики ислама исламского права, литературы, философии, науки), так и материальной (развитие ремесел и торговли в процветающих богатых городах, успехи в мореплавании и др.). Выступив преемником древних эллинистических, римско-христианских и персидских традиций, впитав всебя наследие высокоразвитой городской культуры недавнего прошлого, исламский халифат способствовал ирригационному строительству и освоению новых земель, развитию агротехники и выращиванию в земледелии новых сельскохозяйственных культур, расцвету городов и торговли, включая транзитную. Конечно, ислам при этом оставался исламом, т.е. религией довольно жесткой, а в некоторых аспектах и фанатично-нетерпимой. Но нельзя забывать, что распространение пусть даже исламского по сути своей образования на широкой территории от Испании до Китая способствовало увеличению количества грамотных и образованных людей, росту культурного стандарта. Разумеется, речь идет о восточном стандарте, не более,— уважения к человеку, к правам и достоинству личности ислам с собой, увы, не нес; произвол власти и право сильного оставались здесь неоспоримым законом социальных и политических отношений. Вместе с тем не следует забывать, что в сфере высокой теории, преимущественно в форме богословских споров, в халифате шли оживленные диспуты по многим серьезным проблемам, например, о божественном предопределении и свободе воли. Видные мусульманские интеллектуалы энергично занимались географией, медициной, историей, не говоря уже о привычных для традиционного Востока поэзии, принципах совершенной администрации и т.п.

В управлении государством Аббасиды, в жилах которых текло немало иранской крови, возродили административную систему персов, выдвинув на авансцену политической жизни, в частности, должность великого везира (визиря), наделенного огромными полномочиями. Везиру подчинялись центральные ведомства-диваны и весь разветвленный административно-бюрократический аппарат. Только просвещение и суд были целиком выведены из сферы его компетенции — здесь заправляли духовные лица во главе с судьями-кади.

Особое место в халифате Аббасидов заняла армия. Она сильно видоизменилась. На смену воинам-арабам из числа кочевников-бедуинов пришла намного лучше организованная наемная армия, в которой немалую роль стали играть профессиональные воины из числа хорасанцев, берберов, затем также и тюрок. Арабское ополчение теперь играло второстепенную роль. Главное же место в военной иерархии заняла гвардия халифа, составленная из рабов-гулямов. (мамлюков). Привезенные издалека в детском возрасте, купленные либо полученные от покоренного населения далеких окраин в форме своего рода тяжелого налога - налога «кровью», девширме, оторванные от корней и лишенные связей в Багдаде, юноши из тюрок, кавказцев и славян воспитывались в духе абсолютной преданности халифу, от милостей которого зависели их благосостояние и немалые привилегии. Вначале глубоко преданная халифу, эта гвардия вскоре, однако, почувствовала свою силу и стала не только навязывать халифу свою волю, но и подчас свергать неугодных правителей, а то и возводить на трон собственных предводителей.

Аграрные отношения при Аббасидах остались в основном прежними, а налоги даже несколько уменьшились, что с лихвой компенсировалось доходами от процветавшего ремесла и развитой торгов. Тем не менее на протяжении едва ли не всей истории халифата Аббасидов народные выступления, чаще всего принимавшие формы сектантских движений, не прекращались. Борьба с этими движения стоила халифам немалых усилий и средств. Кроме того, росли злоупотребления в сфере взимания налогов, особенно после введения института посредников-откупщиков - мультазимов. Это, естественно тоже рождало недовольство, так что для поддержания порядка халифам все чаще приходилось обращаться к помощи влиятельной знати, особенно наместников-эмиров. За эту помощь необходимо было платить, а формой расплаты стало постепенное укрепление экономической и политической самостоятельности эмиров, превращавшихся наследственных правителей той или иной части халифата — со всеми вытекавшими из этого последствиями для центральной власти.

Начиная с IX в. сепаратизм эмиров ощущался все заметнее. Еще в конце VIII в. в Марокко возникло фактически независимое мусульманское государство. Затем полунезависимым стал Хорасан, а Тунис и Алжир превратились в полунезависимый эмират. Наконец, в 868 г. захватил власть в Египте наместник халифа из числа тюрок – гулямов. На развалинах халифата обретали свою былую независимость и многие местные династии. Например, в 875 г. возродилось царство Багратидов в Армении.

Политический распад халифата в конце IX в. был усугублен восстаниями зинджей и карматов. Зинджи, чернокожие рабы из Занзибара, использовались на тяжелых работах в Южном Междуречье близ Басры, где десятки тысяч их, организованные в отряды, занимались строительством каналов и расчисткой солончаков. Бывшие собственностью халифата зинджи в 869 г. восстали и на протяжении 14 лет удерживали под своей властью район Басры и часть Хузистана, действуя при этом с большой жестокостью: перестав быть рабами, зинджи в основанном ими собственном халифате стали превращать в рабов едва ли не всех остальных, начиная с пленных арабов.

В восстании зинджей участвовала и группа шиитов из крайней шиитской секты исмаилитов, получившая наименование карматов. В конце IX в. карматыподняли еще одно восстание, распространившееся на Сирию, Ирак и Бахрейн. В Сирии и Ираке оно вскоре было подавлено, а в районе Бахрейна карматы закрепились надолго, создав здесь собственное государство сектантов. Это было весьма своеобразное государство, просуществовавшее около полутора столетий. По некоторым описаниям, восходящим к середине XI в., оно управлялось выборной коллегией руководителей, население его вовсе не платило никаких налогов, а казна пополнялась за счет военной добычи, т.е. грабительских набегов на соседние земли. В счет такой добычи входили и пленники-рабы; кроме того, государство на награбленные средства покупало других рабов. Десятки тысяч рабов были слоем неполноправных работников, обрабатывавших часть земли, за счет доходов с которых в немалой степени существовало государство.

Обращает на себя внимание то, как восставшие зинджи и карматы относились к рабам и рабству. Ислам как религия рабство не поощрял; это, однако, не мешало существованию государственного рабства в халифате. Поэтому существенно не то, что рабы и рабство, несмотря на религиозный принцип социально-юридического равенства, все же были. Гораздо важнее, что социально неполноправные категории населения, испытавшие унижение в общегосударственном масштабе, быть может, именно вследствие своего столь специфического бытия иных форм эксплуатации чужого труда не желали знать: освободившиеся от рабства рабы предпочитали, став хозяевами жизни, жить за счет рабского труда других.

Восстания и сепаратистские устремления и акции эмиров привели в своей совокупности к тому, что на рубеже IX—Х вв. реальная власть халифа сильно уменьшилась. Практически возглавлявшееся им государство в начале Х в. контролировало лишь западную часть Ирана и небольшую прилегающую к ней территорию вместе со столицей Багдадом. Но и это продолжалось недолго. В 935 г. в западноиранских землях возникло государство Бундов, которые в 945 г. захватили Багдад и окончательно лишили халифа светской власти. Буиды присвоили себе титул «эмир эмиров» и стали управлять Ираком и Западным Ираном. Халиф же остался духовным главой правоверных, да и то лишь для ортодоксальных мусульман-суннитов. В этом состоянии он — а с ним и халифат как институт просуществовал в Багдаде еще около трех веков. Впрочем, и это следует подчеркнуть, номинально халиф все-таки продолжал считаться верховным правителем всех правоверных, хотя функции его ограничивались вручением инвеституры очередному претенденту на власть в том или ином из эмиратов, позже также и султанатов.

Возникновение империи. Об истории Османли - детей Османа - будущей династии Османов, правившей с 1281 по 1924 г. до XIII в. мало что известно. Возможно, они 400-500 шатров - были частью волны туркменских кочевников, пришедших с Востока и теснивших византийцев. Осман род. в 1258 г., получил от местного султана титул бея и символ власти - барабан и бунчук. В 1299 г. бей Осман стал полновластным правителем Османского эмирата.

Начиная с 1357 г. османы медленно окружая Константинополь, проникли в Европу и приступили к завоеванию Балкан, ставших второй частью империи после Анатолии. Рождалась феодальная кавалерия, опиравшаяся на элитный пехотный корпус янычар, создавший в христианской Европе османам славу непобедимых. В 1394 г. Баязид вынудил аббасидского халифа присвоить ему титул султана Рума, но в 1402 г. под Анкарой он был разбит Тамерланом. В последующие десятилетия Османская империя, обосновавшаяся в Анатолии, окончательно присоединила к себе территорию Балкан. Особенно после знаменитого сражения на Косовом поле в 1389 г. Сражение началось 16 июня 1389 г. Туркам противостояла союзная армия, состоявшая из отрядов сербов, боснийцев, албанцев, при поддержке поляков, венгров и герцеговинцев. Первыми в атаку пошли янычары. Султан смертельно ранен сербом Милошом. Но победа турок - полная. Причина военного успеха - превосходство оружия, турки впервые применили пушки и мушкеты, огнестрельное оружие. Итак, турки присоединили большую часть Балкан.

В 1396 г. 60 тыс. войско крестоносцев в бою под городом Никополем на правом берегу Дуная разгромлено и 10 тыс. пленных крестоносцев были казнены. Европейские монархи больше не решались нападать на турок.

Дни Византии были сочтены. В 1453 г. Мехмет II Завоеватель - разносторонне образованный человек, астроном, математик, философ, полиглот, но жестокий правитель, овладел Константинополем и сделал его столицей своей империи - Стамбулом. Бои шли полтора месяца. Отступать некуда. Католики и православные так и не смогли объединиться. "Лучше увидеть в городе царствующей турецкую чалму, чем латинскую тиару" сказал командующий византийским флотом Лука Нотарас.

XVI в. был для Османской империи "золотым". Султан Селим захватил весь арабский Ближний Восток и Египет. Победа Сулеймана Великолепного при Мохаче в 1526 г. отдала в руки османов на 150 лет значительную часть Венгрии под самым носом его ярых врагов - австрийских Габсбургов. Впервые в 1529 г. Вена была осаждена, а османские корсары контролировали все побережье Магриба, за исключением Марокко. На море между османами и христианами разгорелась пиратская война. В 1534 г. в зависимость от империи попала часть Кавказа. Вторая осада Вены турками в 1683 г. едва не закончилась ее взятием, Европа дрожала от страха.

За два столетия Османский эмират превратился в могущественную империю, подчинившую почти все земли Арабского Халифата (Аравия, Ирак, Магриб, часть Закавказья), приобрела Балканы и Крым.

За 46 лет правления Сулеймана Великолепного - 1520-1566 гг. - османская империя и цивилизация достигла своего апогея. Стамбул - 700 тыс. жителей (вдвое больше, чем в Париже, в пятеро - чем в Лондоне) был одновременно центром полиэтнической столицы империи, центом процветающей материальной и духовной культуры. Султан - поэт, свободно владел языками трех культур империи: арабским (для отправления культа и правовых вопросов), персидским (для литературного творчества). турецким (для административных дел и написания истории империи).

Общественный строй империи.Османское общество делилось на два основных класса:

- окружающая султана и освобожденная от уплаты налогов государственная элита, состоящая из военных, чиновников, религиозного сословия - улемов,

- податное население - райя - как мусульмане, так и представители иных конфессий. Подданные делились на сельских (землепашцы, скотоводы) и городских жителей (торговцы, ремесленники). Переход из одной категории в другую был практически исключен.

Итак, речь идет о жестком и мелочном регламенте со стороны государства. Он касался прежде всего городской жизни, ремесла и торговли, ибо там условия для нарушения привычных норм быта были более благоприятны, нежели в деревне.

Города Турции были в значительной степени населены иноверцами нетурецкого происхождения, они были не только ограничены господствующими публично-правовыми нормами при почти полном отсутствии тех прав и гарантий, которые могли бы дать им отсутствовавшие частноправовые регламенты.

В городах господствовала система цехов, монополизировавших производство определенных товаров. Но примерно таким же образом была организована система цехов в городах средневековой Европы. Существенная разница заключалась в том, что европейские города были свободны от мелочной опеки со стороны властей, имели самоуправление, в них формировалась самовоспроизводящаяся структура с господством отношений частной собственности. Торговцы - зародыш будущей буржуазии - не пользовался представительной властью, подобно третьему сословию средневековой Европы, ибо торговцы были организованы в корпорации, являвшиеся не союзами свободных купцов, но объединениями, поставленными под строжайший контроль чиновничьего аппарата, полномочия которого определялись исключительно волей султана. Его абсолютная власть отвергала существование промежуточных инстанций, ей было чуждо понятие юридического лица применительно к любой общественной группе.

Кроме того, централизованный контроль над городами проявлялся не только в мелочной регламентации, отсутствии прав и гарантий, существовании государственной монополии на производство и продажу соли, мыла, воска. Главное отличие заключалось в неполноправии большинства городского населения, иноверцев - греков, армян, иудеев, славян, кавказцев. Однако именно в их руках была сосредоточена почти вся турецкая торговля и значительная часть ремесла. Определенную роль в городской жизни играли и арабы - мусульмане, но сами турки были в явном меньшинстве. Что впрочем не удивительно. Турок был прежде всего воином, часто земледельцем и менее всего городским жителем-ремесленником и тем более торговцем.

Успехи турок в войнах были обусловлены динамичной системой социальной организации, восходившей к привычным родоплеменным связям кочевников.

Так, первоначальной единицей административно - территориального членения эмирата, а затем и султаната, был санджак - (букв. "знамя") во главе с санджак-беем - главой воинов знамени, т.е. родоплеменного подразделения. Впоследствии кровнородственные связи уступают место военным, военно-административным, военно-территориальным.

Все земли империи считались государственными, а распоряжался ими от лица султана аппарат власти. На завоеванных территориях формы землевладения частично изменялись в соответствии с османскими стандартами, частично оставались прежними, но при этом приводились в соответствие с принятыми в Османской империи порядками.

Формы землевладения в империи сводились к следующему:

1. условное земельное владение - тимары, зеаметы,

2. ненаследственное земельное владение - хассы и арпалыки,

3.частное владение - мелкие мульки, собственники которых платили налог в казну,

4. земли, выведенные из оборота, навечно прикрепленные к религиозным учреждениям и освобожденные от налогов - вакуф,

5. и др.

Оседая, вчерашние воины-кочевники превращались в несущих регулярную воинскую службу кавалеристов - сипахи, каждый из которых получал за свою службу тимар- условное наследственное владение с правом взимания с крестьян тимара строго определенную сумму -часть выплачиваемой в казну ренты-налога. Тимар измерялся не количеством земли или численностью крестьян - райя, т.е. не мусульман, но именно суммой дохода, предназначенного для содержания и экипировки сипахов. Право наследования было связано с обязательством наследника служить в армии. Передавать тимар в чужие руки на иных условиях запрещено.

Чем тимар отличался?

Он не был ни поместьем типа бенефиция, ни фактическим землевладением типа икта, но лишь правом на определенную сумму государственного налога.

Такая форма централизованной редистрибуции избыточного продукта не ущемляла интересы государства, которое бдительно следило за соблюдением установленных норм, пресекая попытки тимариотов превысить свои полномочия.

Со временем по мере расширения количества захваченных османами земель стали появляться тимары более крупных размеров - зеаметы, владелец которых был обязан выставлять несколько или отряд воинов-сипахов, экипированных за его счет. Ни тимариоты, ни владельцы зеаметов обычно не вели хозяйства. Если же вчерашний кочевник заводил земледельческое хозяйство, он имел право получить в рамках своего тимара или зиамета надел-чифтлик, равный обычному чифтлику райя, не более того.

Кроме того, появляется влиятельный слой высших должностных лиц из числа сановником и многочисленной родни султана. Они наделялись крупными земельными владениями - хассами и арпалыками. Это были территории, обладавшие налоговым иммунитетом: вся сумма налогов целиком шла их владельцам. Это давало возможность для большей эксплуатации крестьян, ибо хлопотное дело сбора налогов было доверено откупщикам - посредникам, мультазимам. Мультазимы выжимали из крестьян-райя все, что было возможно.

Однако владения типа хассв и арпанлыков не были наследственными.

Таким образом, государство как институт эффективно и постоянно контролировало положение дел.

Особенность общественного устройства Османской империи состояла в том, что ни одна из многочисленных форм землевладения не предоставляла условий для роста, а тем более укрепления феодального сепаратизма. В империи так и не появилась влиятельная наследственная аристократия. Ее альтернативой стала сильная центральная власть, мощный государственный аппарат, ключевые должности в котором замещались не на основе сословных, как на западе, но личностных связей - меритократия, протекционизм, активная социальная мобильность. Они не были институционированы либо зафиксированы объективно, как в Китае.

В целом военно-ленная система условно-наследственного землевладения оказалась весьма удачной основой Османской империи. Земель было достаточно, доходы казны возрастали, в процветавших городах развивалась торговля и ремесло. За счет продуманной системы редистрибуции существовал эффективный военный аппарата, обеспечивавший могущество империи.

В нач. XVI в. свою роль сыграл качественный рост легитимации власти султана: в связи с распадом арабского халифата турецкий султан для правоверных стал высшим духовным авторитетом, наместником Аллаха на земле.

До XVII в. турецкие султаны командовали самой сильной армией в Европе, обладавшей мощной артиллерией, базирующийся в Стамбуле флот под командованием главного адмирала господствовал на Средиземном море, Персидском заливе и Красном море.

Тимариоты и заимы составляли основу военной силы Турции. Но были и другие ее части:

- воинские ополчения особой категории: командиры - тимариоты, а рядовые воины - аскери, освобожденные от налогов (аналог катия времен арабского халифата), несшие за это военную службу.

- гвардия султана - янычары (букв. ени чары - новое войско), чья доля и вес в армии Турции со временем возрос.

Самым оригинальным в османской системе управления несомненно являлся институт "рабов Порты" - проводимые раз в три или семь лет насильственные наборы - девширма - христианских детей в возрасте 10-14 лет, из которых готовилась гражданская и военная элита, в том числе знаменитый корпус янычар. Оторванные от родных корней и призванные служить только султану, после жесткого отбора и обращения в ислам они обучались во дворце в специальных школах-казармах, которые находились под опекой дервишей и влиятельного суфийского ордена Бекташи.

Они пополняли высший военно-бюрократический класс империи. Вначале из них формировали пехотные части для борьбы с византийской пехотой. С кон. XVI янычары получили разрешение жениться, принадлежность в этому элитарному войску стала наследственной, что в итоге снизило его боевые качества. В XVII представляли уже замкнутое сословие, связанное с консервативными религиозными кругами и отличавшуюся ненавистью к нововведениям, особенно в военном деле. ради сохранения своих привилегий они начинают играть пагубную роль для империи, смещая и назначая султанов, не останавливаясь перед расправой над ними. Многие из них впоследствии занимали высокие государственные должности: большинство Великих визирей, военачальников, крупных чиновников не были изначально турками и происходили из христиан, к тому же рабов (отчасти это объяснялось запретом обращать в рабство мусульман). При этом султаны никогда не одобряли создание наследственной и энергичной аристократии, могущей ограничить их абсолютную власть.

Государственный строй османской империи.Едва ли не самым слабым звеном системы власти в империи была ее вершина, власть самого султана. Восходящая к родоплеменным традициям кочевников, система наследования не сумела выработать стройные принципы конического клана, майората, первородства - примогенитуры. Отсутствие неоспоримого права старшего сына на трон вело к ожесточенной борьбе за власть. Каждый представитель поколения в многочисленном семейно-клановом коллективе потенциально имел право на власть, такого рода борьба была неизбежна. Неудивительно, что для противодействия этой междоусобице, ослаблявшей политическую систему, были выработаны радикальные средства.

Вступление султана на престол в силу многочисленности претендентов, рождавшихся в гареме, до кон. XVI в. подчинялось т.н. "закону братоубийства", принятому Мехметом II, завоевателем Константинополя в 1453 г. Согласно закону во избежание династической борьбы за престолонаследие наиболее подходящий из претендентов должен задушить своих родных и двоюродных гаремных братьев. С кон. XVII в. султан - абсолютный монарх и глава мусульман - ограничивался заключением соперников в "золотую" тюрьму гарема во дворце Топкапи, который превратился в очаг политических интриг.

Турецкий султан был наиболее ярким олицетворением всесильной власти над подданными - восточной деспотии - системе поголовного рабства. Перед султаном все остальные, включая его приближенных и родственников действительно были не более, чем покорными рабами, чья жизнь зависела от воли либо прихоти властелина. Жизнь многих заканчивалась на колу.

Для управления огромной империей султан Сулейман Законодатель издал специально приспособленные к нуждам империи кодексы законов - канун - наме, дополнившие шариат,и опирался на административный аппарат, созданный из компетентных чиновников, возглавляемых Великим визирем - полноправным руководителем государства, которым он управлял посредством канцелярии - Высокой Порты, расположенной вне дворца. Ведомство великого визира именовалось "Баб -и -Али", что дословно означает "высокие врата". На французском языке это звучало как "La Sublime Porte", т.е. "блистательные врата". В языке русской дипломатии превратилось в Османскую (Блистательную) Порту как название самого турецкого государства.

Великий визир контролировал специальные отделы финансов, судопроизводства, казначейства, секретариат, главами которых назначались либо улемы - доктора теологических наук, либо аскеры - военачальники. По мере роста империи ее внутренняя структура усложнялась, особенно в результате присоединения к Турции Балкан. Менялась и система управления.

Так, по мере усложнения администрации в империи появилась прослойка гражданских чиновников, которые были приравнены к воинам-аскерам. Оба разряда аскеров - люди меча и люди пера получили право на служебные наделы типа тимаров.

Высшие должностные лица империи несколько раз в неделю собирались на совещание правительства - Высочайший совет - диван - во дворце Топкапи, в котором жили 20 тыс. чел. - государство в государстве.

Организационно центральный аппарат состоял из трех систем, представленной как в центре, так и на местах:

·военно-административной,

·финансовой,

·судебно-религиозной.

Возглавлявшаяся самим великим визиром военно-административная система представляла собой костяк всей структуры империи. Страна к XVI в. была разделена на 16 крупных областей - провинций, которые находились под управлением генерал-губернаторов - бейлербеев, подчиненными великому везиру и отвечавшими прежде всего за боеспособность частей, выставляемых областями. Под их началом состояли около 250 губернаторов - санджакбеи - провинций, состоящих из фьефов - тимаров, отданных под начало "всадников" - сипахов, обязанных поставлять воинов.

В функции финансового ведомства под руководством визира - дефтердара, местных чиновников и писцов входил строгий учет ресурсов и доходов страны, размер налогов и повинностей. Исключительно умелая и эффективно действующая бюрократия в период расцвета Османской империи вела строгий учет ресурсов и численности населения для скрупулезного сбора налогов. В целом налоговая система была строгой и жестко обязательной. Она подразделялась на две части:

·законные налоги, т.е. в соответствии с шариатом десятина - ушр с мусульман, харадж и подушная подать - джизия с немусульман, закят с имущих, тяжелые пошлины с богатых горожан - не мусульман,

·дополнительные поборы - местные налоги, пошлины.

От налогов кроме воинов было освобождено мусульманское духовенство как служилое - кади, так и неслужилое - улемы.

Судебно-религиозная система выполняла функцию контроля за образом жизни и поведением населения. Возглавляемая на уровне центрального правительства шейх-уль-исламоми представленная на уровне губернаторств двумя кади-аскерами, эта система на местном уровне замыкалась судьями-кади и их помощниками. Судьи-кади прежде всего были судьями, решающими от имени ислама и по поручению властей все судебные дела, касающиеся мусульман. Но это была только часть их функций, хотя основная. Кади также выполняли функции:

- нотариусов, фиксировавших документы и сделки,

- посредников, разрешавших торговые, финансовые и иные споры,

- контролеров, следивших за регламентацией доходов и порядком сбора налогов, за установлением цен, за порядком и характером общественых работ и пр.

Словом, в типичных для исламских структур слитности политики и религии, состоявшие на административной службе кади были и духовниками и чиновниками. Аналогичные функции и широкие полномочия были возложены для немусульманских слоев населения были возложены на руководителей религиозных общин - миллети – греко-православной, армяно-григорианской, иудейской. Многочисленные люди Писания - евреи и христиане - были объединены системой миллят (признание общины религиозной, но не этнической единицей), что позволяло им решать свои культовые и общинные дела под руководством патриарха или раввина (культ, судопроизводство, финансы, брак).

Закат империи начался со II пол. XVI в. сразу же после ухода из жизни Сулеймана Великолепного, как его называли в Европе. Османы слишком поздно обратили внимание на нововведения, которыми Европа пользовалась уже два века, чтобы навязать Востоку свое господство. Хотя турки уверовали в собственное превосходство, обусловленное принадлежностью к исламу. Фактически империя постепенно вступала в полосу военно-политического кризиса.

Нерентабельность мелкого тимара на рубеже XVI-XVII вв. была усугублена докатившейся до Турции "революции цен". вызванной наплывом в Старый Свет дешевого американского серебра. Цены и налоги стали быстро расти, что вызвало серию крестьянских восстаний, в которых участвовали и крестьянские низы и городские и даже тимариоты.

Были необходимы срочные реформы. Первая серия проведена в 1656 г. великим визиром, ставшим знаменитым, Махмедом Кёпрюлю. Смысл - укрепление тимарной системы и военной дисциплины. Результаты половинчатые, но в 1681 г. к империи присоединена Правобережная Украина.

В XVIII в. кризис, чьи причины не устранены, продолжился. С именами султанов Селима III и Махмуда II связывают второй тур реформ. Суть иная. Главное - покончить с военно-ленной системой как таковой и корпцсом янычар. Основной упор был сделан на военную реформу по европейскому образцу, включая артиллерию, флот, инженерные войска. В качестве специалистов-консультантов были приглашены офицеры и преподаватели из ряда европейских стран, включая известного прусского военачальника Г. Мольтке.

Если прочная османская администрация продолжала эффектно функционировать, то янычары, поддерживаемые ортодоксами - улемами, выступали против модернизации армии. В 1826 г. после одного из многочисленных бунтов, султан-реформатор Махмуд II физически уничтожил весь корпус янычар. Вместе с ним в политической сцены был удален влиятельный и игравший реакционную роль суфийский орден Бекташи. К 1830-м гг. в Турции была создана регулярная армия.

Второй тур реформ не ограничился радикальными переменами в военно-административной системе. Была реформирована администрация, созданы министерства и ведомства по западному образцу, изменено налогообложение, решена проблема откупов налогов, реформирована сфера культуры - почта, газеты, больницы, учебные заведения.

Словом, реформы начала XIX в. следует расценивать как решительный шаг в сторону европеизации внутренней структуры Турции. Махмуд II открыто бросал вызов отжившим традициям вчерашнего дня. Во время одной из поездок по стране султан демонстративно оплачивал лично все связанные с этим расходы - факт невероятный и непривычный для подданных. Эти реформы способствовали выживанию Турции как государства. Но не империи: Османская империя была обречена.

Техническое превосходство Европы и ее мануфактурное производство подрывало османскую экономику, внутренние доходы империи сократились и в XIX в. Турция оказалась на грани банкротства.

Европейские державы все чаще вмешивались во внутренние дела империи: Россия ссылалась на необходимость защиты православных христиан, Франция - католиков.

В годы первой мировой войны Турция вместе с Германией и австрией потерпела поражение, была оккупирована странами-победительницами и расчленена.

Возрождение национального чувства турок произошло в ходе войны Мустафы Кемаля на независимость, султана прекратил свое существование в 1822 г., через год была провозглашено создание Турецкой республики, а последний султан умер в изгнании.