Южная ссылка (1820 – 1824года).

Пушкин направился в Екатеринослав (Днепропетровск) в резиденцию начальника иностранных колонистов И.Н. Инзова, который вскоре был назначен наместником Бессарабии, а затем и всего Новороссийского края, сосредоточив в своих руках огромную административную власть. Инзов оказался человеком с редким человеколюбием, он отличился храбростью, участвуя в десятках сражений под командованием Суворова и Кутузова, был награждён французским орденом Почётного легиона за гуманное обращение с пленными французами. Инзов сразу же взял Пушкина под свою опеку.

Пушкин отдавал себе отчёт в том, что отныне его человеческий облик, поведение, даже внешность оказываются таинственно, но прочно связанными с его поэзией. Творчество ПОЭТА в это время в обществе рассматривалось как один огромный автобиографический роман. Два гения романтической Европы: Байрон и Наполеон – закрепили эти представления. Первый – тем, что, разыграв свою личную жизнь на глазах у всей Европы, превратил поэзию в цепь жгучих автобиографических признаний; второй – показав, что сама жизнь может напоминать романтическую поэму. В России Жуковский, Давыдов, Рылеев, каждый по-своему, связали свою жизнь сложными нитями со своей поэзией. Пушкин же пошёл дальше, создав не только совершенно неповторимое искусство слова, но и совершенно неповторимое искусство жизни.

Романтическое жизнеощущение было спасительно для Пушкина в этот момент потому, что оно обеспечивало ему столь сейчас необходимое чувство единства своей личности. Пребывание в Петербурге исключительно обогатило Пушкина: общение с широким кругом передовых современников, участие в дискуссиях ввело его в самый центр интеллектуально-идейной жизни эпохи. Встречи с женщинами и приобщение к очень высокой в ту пору культуре чувств и сердечных переживаний, развивали душевную тонкость, способность ощущать, чувствовать, замечать и выражать нюансы чувств. Наконец, вхождение в разнообразные и разностильные коллективы обогатило его чувством стиля поведения. Результатом всего этого была исключительно развившаяся способность гибко перестраивать свою личность, меняться в разных ситуациях, быть разным. Эталоном его поведения, идеалом, нормой становится романтический герой, гордый и одинокий скиталец. Полученный таким образом искусственный мир становится двойником его бытовой реальности.

Пребывание в Крыму сыграло огромную роль в жизни и поэзии Пушкина. Пушкин увлекается Байроном, начинает изучать английский язык. Образ Крыма вошёл в пушкинское представление о счастье. Романтическое мироощущение позволило слить душевный мир и окружающий пейзаж в единую, имеющую общий смысл картину. Петербург с его обидами и страстями оказался на время просто вычеркнутым. Малый мир сузился до семьи Раевских, известного генерала, героя 1812 года Николая Николаевича Раевского, большой – расширился до панорамы Кавказа и Крыма. Семья Раевских переживала один из самых счастливых своих моментов: прославленный, покрытый ранами генерал Раевский, счастливый отец и обаятельный собеседник, был полон сил и энергии, сыновья, чьи имена в раннем детстве прогремели на всю Россию, готовились к великому будущему, хорошо образованные и умные дочери вносили атмосферу романтической женственности. (В будущем эта семья переживёт ни мало горя: дочь Мария Николаевна уедет за мужем-декабристом в Сибирь, сам генерал Н.Н. Раевский будет тяжело страдать за судьбу дочери и умрёт с её портретом в руках). Сейчас же в семье господствовала та обстановка семейного счастья и взаимной любви, которой Пушкин, по собственному признанию, никогда не наслаждался и которой он так жаждал душевно. Пушкина приняли в этот круг безоговорочно, как своего, как члена семьи. А кругом расстилался другой мир – воинственный, дикий и свободный, вольный мир горцев и столь же вольный мир пограничных казаков. Этот мир вёл постоянную войну, но не знал рабства. Малый мир привлекал любовью и счастьем, а большой – энергией и дикой свободой. Оба очаровывали.

Пушкин поселился в стоящем на отшибе доме Инзова, в комнате на первом этаже. Чем бы он не занимался, что бы не делал, прежде всего он был поэтом. Именно это Пушкин считал основным и определяющим в своей личности, именно так его воспринимали и окружающие. Сознавая себя ПОЭТОМ, Пушкин тем самым оказался включённым, по крайней мере, в три специфические ситуации:

1) Поэт и литература;

2) Поэт и политическая жизнь,

3) Поэт и каждодневная обыденность.

Здесь им были написаны «Кавказский пленник», «Гавриилиада», «Братья -разбойники» , большое число стихотворений, начаты «Бахчисарайский фонтан» и «Евгений Онегин». Основной чертой его образа был поэт-изгнанник, готовый к борьбе:

Суровый славянин, я слёз не проливал.

Всё тот же я как был и прежде;

С поклоном не хожу к невежде,

Молебнов лести не пою.

В этих строчках поэт, которого преследует власть, оказывается с этой властью на одном уровне. Именно эту мысль имел Пушкин, когда писал, что Наполеон удостоил Ж. Сталь гонения. Для Александра 1 Пушкин был ничтожным чиновником, подвергшимся правительственному взысканию. Пушкин же предлагал сам себе и читателю другое: он – поэт, сосланный тираном. Образы узника, беглеца, изгнанника сконцентрированы в его художественных произведениях той поры.

Во время южной ссылки Пушкин остро нуждался в деньгах: при незначительной должности жалование было ничтожным, отец практически в материальной помощи ему отказал. Между тем обнаружилось, что при популярности поэзии Пушкина и быстром росте читательского спроса на неё, издания могут приносить хорошие гонорары. Однако на этом пути было много препятствий:

- отсутствие в России каких-либо законов, ограждающих права автора и регулировавших юридическую сторону изданий;

- господствующее представление о том, что поэзия – подарок богов, а не труд, и получать денежное вознаграждение унизительно для поэта;

- недостаточная добросовестность посредников-издателей.

Первая поэма Пушкина «Руслан и Людмила» разошлась с огромным материальным успехом, когда Пушкин уже был на юге, но Пушкин почти ничего с этого не получил. Львиная доля досталась издателю Н.И. Гнедичу. Вторая поэма «Кавказский пленник» доставила автору 500 рублей, а издателю 5 000. С помощью своего друга Вяземского, который выступил как издатель третьей поэмы «Бахчисарайский фонтан», Пушкин добился исключительно высокого по тем временам авторского гонорара. Русские журналы отметили гонорарную сторону как начало «европейского» отношения к поэзии в России. Но это было только начало. Борьба за права литератора предстояла жестокая и длительная, прежде чем Пушкин в конце концов её выиграл, заложив основы профессиональной литературы и авторского права в России.

В январе 1821 года в турецкой Молдавии вспыхнуло национально-освободительное восстание греков, молдаван и румын против турецкого ига. Но раскол в лагере восставших, дошедший до кровавого конфликта между крестьянской армией и аристократическим руководством, привёл к его поражению. Кишинёвские декабристы, возглавляемые М.Ф. Орловым и В.Ф. Раевским, начали готовиться к боевым действиям. В план Орлова входило вмешательство в греческое восстание, которое должно было бы перерасти в русскую революцию. Орлов вполне реальным считал поход на Москву. В Кишинёв из Петербурга приезжает Пестель. В Кишинёве в это время оказывается и Пушкин. Обстановка здесь, в отличие от петербургской, отличалась действием и Пушкин оказывается в самом центре событий. Здесь он по новому определил своё место – место ПОЭТА среди Граждан. Общение с Орловым и Раевским имело для Пушкина наиважнейшее значение. Он был запросто принят в доме Орловых и даже вместе с Пестелем принял участие в переговорах с руководителями греческого восстания. Политические настроения Пушкина в эти месяцы хорошо рисуют бесхитростные записи в дневнике его сослуживца Петра Долгорукова: «Пушкин ругает правительство, помещиков, говорит остро, убедительно».

Политическая лирика, созданная поэтом в это время, определила его особое положение в кругу декабристов. Такие стихотворения, как «Кинжал», «Наполеон», «Гречанка верная! не плачь, - он пал героем…», выражали тесную связь Пушкина с политическими заговорщиками. Но декабристы 2 –й армии при тесной близости с Пушкиным и явном его стремлении войти в число заговорщиков не предложили ему вступить в тайное общество. Здесь определённую роль играла двойная предосторожность: нежелание подвергать талант поэта опасности и понимание того, что ссыльный Пушкин является объектом усиленного внимания правительственной охранки, кроме того, они опасались несдержанности Пушкина по характеру и темпераментности, что тоже могло привлечь нежелательное внимание властей.

Греческое восстание не только обогатило Пушкина переживаниями политического энтузиазма, «прекрасными минутами надежды и свободы», оно предоставило ему возможность вблизи наблюдать важнейшие политические события эпохи, видеть их подоплёку и оборотную сторону. Это был один из тех уроков, которым Пушкин обязан поразительным даром ясного государственного мышления, изумлявшим в 1830-е годы иностранных дипломатов.

Облик Пушкина кишинёвского периода был бы не полон, если бы мы упустили ещё один его лик. Бытовое положение Пушкина было сложным: репутация ссыльного, постоянные денежные затруднения в сочетании с необходимостью общения с людьми самого разного общественного положения, незначительный чин, двусмысленность самого положения Поэта в обществе – всё делало его незащищённым от возможности оскорблений. Он часто находился в обществе людей обеспеченных и широко тративших деньги, штатский среди военных, 20-летний мальчик среди боевых офицеров, Пушкин был человеком, чьё достоинство подвергалось ежечасным покушениям. То, что другие получали от рождения как естественную принадлежность, и что сообщало им аристократический лоск, у Пушкина было отнято. Он всё должен был завоёвывать сам – без чинов, без протекции, без денег, даже без такта в житейских вопросах.

У него была единственная опора – гениальность!

Первым оружием Пушкина в борьбе с унизительностью его реального существования была внушённая ему Чаадаевым глубокая вера в собственное достоинство, в свою значительность; вторым – решимость во всех случаях защищать свою гордую независимость. Окружающие не раз отмечали, что он был полон «чувством чести». В этом разгадка многочисленных дуэлей Пушкина в Кишинёве и столкновений его с представителями кишинёвского общества.

Осенью 1822 года Пушкин написал брату Льву письмо – кодекс гордости незащищённого человека во враждебном ему обществе.

(Письмо брату, стр.87)

Эти строки говорят не только о большом и тяжёлом жизненном опыте, но и о навыке строгого самоанализа и самосознательного строительства своего характера, устранения из него всего, что не соответствовало бы обдуманной норме поведения.

Орлов зажил в Кишинёве широко, в доме его царило то веселье, которое охватывает молодых и отважных людей, принявших опасное решение накануне боя. Его 16 ю дивизию называли Орловщиной. Вскоре над Орловым и его окружением начали собираться тучи, была установлена усиленная слежка. В феврале 1822 года начался разгром кишинёвского кружка. Против Орлова началось следствие.

Атмосфера слежки, доносов, разрушение всего круга друзей и единомышленников делали дальнейшее пребывание Пушкина в Кишинёве исключительно тяжёлым, и он, конечно, был рад, когда ему предоставилась возможность служебного перевода в Одессу.

В Одессе Пушкин находился до августа 1824 года. Этот короткий период его жизни был одним из наиболее противоречивых. Для поверхностного наблюдения, Пушкин был захвачен удовольствиями жизни в большом городе с ресторанами, театром, оперой, блестящим обществом. Одесса напоминала Петербург. Но это была празднично-поэтическая реальность, существовала и ещё одна - прозаическая реальность, и у неё было совсем другое лицо. Пушкина страшно мучило безденежье, которое ощущалось в Одессе значительно острее, чем в Кишинёве, где к его услугам всегда был обед у Инзова, обед у Орловых, где жизнь текла патриархальнее, и соблазнов было меньше. Пушкин писал брату: « Изъясни отцу моему, что я без его денег жить не могу. Жить пером мне невозможно при нынешней цензуре, ремеслу же столярному я не обучен, в отставку идти невозможно. На кого же мне надеяться, если не на ближних и родных»? В это же время он пишет своему издателю Вяземскому: «Пришли деньги сюда, уплачу старые долги и засяду за новую поэму. Благо я не принадлежу к нашим писателям: я пишу для себя, а печатаю для денег, а не для улыбки прекрасного пола».

Но был ещё один мир – мир горьких и мучительных разочарований. Именно он придавал пребыванию Пушкина в Одессе основную окраску. Греческая революция против турецкого ига была подавлена силами военной интервенции. Разгром кишинёвской группы, арест Раевского, отстранение Орлова, зрелище открытого насилия и беззакония в действиях властей, трусость, предательство людей, ещё вчера казавшихся единомышленниками, стало для Пушкина ударом, источником огромных разочарований и горечи. Эти настроения остро выразились в лирике одесского периода («Демон»).

В Одессе Пушкин поступил на службу под начало генерала М.С. Воронцова. Воронцов храбро сражался под Бородино, командовал корпусом во Франции, но как человек был очень честолюбивый и высокомерный. В приезд императора на юг в 1824 году он поразил всех своей угодливостью, выходившей за пределы приличия. Пушкин же на первое место ставил достоинство своей личности. Кроме того для Воронцова поэзия Пушкина была вздором. Столкновения между ними оказались неизбежными. Кроме того Пушкин влюбился в жену Воронцова, Елизавету Ксавериевну, которая была старше поэта на 7 лет. (Пушкину в это время было 25.) Воронцова выглядела молодо, была хороша собой, отличалась утончённой любезностью светской дамы. Привычное внимание к молодой и красивой женщине скоро перешло в глубокое и сильное чувство. По свидетельству М.Н. Волконской, близкого друга и умной женщины, «как поэт, Пушкин считал своим долгом быть влюблённым во всех хорошеньких женщин и молодых девушек, с которыми он встречался. В сущности, он обожал только свою музу и поэтизировал всё, что видел».

Воронцов, почувствовав себя безоружным перед остроумием и талантом противника, в котором он упорно отказывался видеть известного поэта, а видел только мелкого чиновника своей канцелярии, прибег к доносам в адрес начальства. В июле 1824 года Пушкин был уволен со службы и отправлен в ссылку на родину своей матери в село Михайловское Псковской губернии.

1 августа 1824 года Пушкин в сопровождении крепостного дядьки Никиты Козлова выехал из Одессы.

В годы южной ссылки имя Пушкина сделалось известным всей читающей России. Здесь он узнал, что такое успех и слава. Основу его известности составили поэмы, получившие название «южных»: «Кавказский пленник», «Братья-разбойники», «Бахчисарайский фонтан». Месяцы пребывания в Одессе напоминали насыщенный авантюрный роман: общение с политическими заговорщиками, раскинутая вокруг него шпионская сеть, любовь и ревность, сиятельный преследователь и помощь влюблённой женщины, планы бегства за границу.

Теперь же декорации менялись: перед Пушкиным снова лежала дорога, дорога, которая вела домой. Впереди было тихое Михайловское.