ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ В СССР

XIV съезд ВКП (б) вошел в историю как съезд индустриализации. В области развития народного хозяйства съезд ставил: “обеспечить за СССР экономическую самостоятельность, оберегающую СССР от превращения его в придаток капиталистического мирового хозяйства, для чего держать курс на индустриализацию страны, развитие производства средств производства и образование резервов для экономического маневрирования”.

После XIV съезда ВКП (б) не было необходимости убеждать партию в обеспечении индустриального рывка. Эту задачу ставила сама история и решение её отвечало национальным интересам страны. В партии развернулись споры вокруг методов, темпов и источников накопления для индустриального обновления СССР. Сложились два лагеря: левые во главе с Троцким звали к сверхиндустриализации, правые под руководством Н. Бухарина ратовали за более мягкие преобразования. Одним из главных источников для индустриализации Преображенский считал, что в условиях враждебного мирового окружения и экономической отсталости страны, средства, необходимые для индустриализации, могли быть получены только за счет их “перекачки” из сельского хозяйства. На апрельском пленуме ЦК ВКП (б) развернулась острая борьба между большевиками по проблеме источников для индустриализации. На пленуме ЦК Троцкий выступил с обвинением Рыкова в недооценке необходимости ускоренной индустриализации и возможностей деревни как основного источника накоплений для промышленности. В этом же духе высказывались Зиновьев, Каменев, Пятаков и др. Однако большинство членов партии во главе со Сталиным поддержали Рыкова. Сталин своим оппонентам заявил, что “индустрия должна базироваться на постепенном подъёме благосостояния деревни” и отстаивал тезис “минимальном темпе развитии индустрии, который необходим для победы социалистического строительства”. Позже Сталин стал на ускоренный путь осуществления индустриализации, который был обоснован осенью 1926 г. XV партконференция. Конференцией определялись источники накопления для индустриализации: вложение “в индустрию новых масс прибавочного продукта, создаваемого внутри самой промышленности”, использование через госбюджет доходов других отраслей народного хозяйства, привлечение сбережений населения через кооперацию, сберкассы, кредиты, государственные займы и др.

Основные перспективы индустриального курса нашли отражение в заданиях 1-й пятилетки (1928-1933 гг.). Историки единодушно отмечают взвешенность его заданий, которые, несмотря на их масштабность были вполне реальными для выполнения.

Однако по инициативе И. Сталина плановые задания 1-й пятилетки были пересмотрены в сторону их увеличения. В частности, удваивались капиталовложения, увеличилось производство продукции на 30 %. Страна была обязана выпускать вдвое больше цветных и черных металлов автомобилей, сельскохозяйственной техники, чугуна и др. Берется курс “на большой скачок” в развитии промышленности. С точки зрения идеолога “сменовеховства” Н. Устрялова левый курс в промышленности имел существенные шансы на успех. Он объясняется это тем, что “подросло новое поколение, кровно связанное с условиями жизни, -первое поколение революции. Государство стало сильнее за эти годы, сильнее и политически, и экономически. Ему уже есть, что предъявить. Есть промышленность, есть кооперация, есть более или менее налаженный административный аппарат. Все это чрезвычайно важные факторы”.

Но авантюризм политиков этой области не мог не оказать негативного влияния на реализацию программы индустриализации.

И все же результаты 1-й пятилетки впечатляющи. Благодаря самоотверженному труду народа было введено в действие 1500 новых промышленных предприятий, создается новая угольно – металлургическая база Урало – Кузбасс. В Мариуполе, Сталинграде, Москве, Никополе были построены заводы по выплавке качественных металлов и прокатке труб. В Горьком и Москве появляются крупные автомобильные заводы, тракторные – в Сталинграде, Харькове, Челябинске, с/х машиностроения в Ростове-на-Дону и Запорожье, тяжелого машиностроения – в Горловке, Краматорске, Свердловске (Уралмаш) и т.д.

В области машиностроения появились целые отрасли, каких не было в дореволюционной России: авиационная, тракторная, электроэнергетическая, химическая промышленность и др. Станочный парк промышленности обновился более чем наполовину. СССР из страны, ввозящей промышленное оборудование, превратился в страну, производящего его.

Негативной стороной “большего скачка” в индустриализации было следующее: снизились темпы развития индустрии, нехватало денежных средств для финансирования 613 из 1659 основных строящихся объектов тяжелой промышленности; не была выполнена программа развития черной металлургии (из 60 доменных печей по плану в строй вошло 32; из 57 прокатных станов в эксплуатацию ввели 13; из 70 мартеновских печей – 38); усиливаются инфляционные процессы; нарастает социальная напряженность в городах; вновь построенные предприятия долго и с большим трудом выходили на запроектированные мощности; в силу низкой квалификации новых рабочих медленно осваивалась техника; от темпов индустриализации отставала система коммуникаций – железнодорожный, морской и речной транспорт; в народном хозяйстве складывались серьезные диспропорции: легкая промышленность была принесена в жертву тяжелой промышленности и стала серьезно отставать от неё; сельскохозяйственное производство претерпевало не подъём, а упадок; за годы “большего скачка” сформировались глубокие народнохозяйственные диспропорции, которые на десятилетия вперед будут характерны для всего развития экономики и общества СССР.

В январе – феврале 1934 г. на XVII съезде ВКП (б) был утвержден 2-й пятилетний план развития народного хозяйства. (1933 – 1937 гг.), который снизил среднегодовые темпы прироста промышленной продукции до 16,5 % против 30 % в 1-й пятилетке. В промышленности планировалось повысить производительность труда на 63 %, снизить себестоимость продукции на 26 %

Конечно же все задания 2-й пятилетки были выполнены, но общие итоги ее оказались более успешными, чем в период 1-й пятилетки. Например, производительность труда увеличилась вдвое против 41 % в годы 1-й пятилетки. Импорт станков для машиностроительной промышленности сократился с 66 % в 1928 г. до 14 % в 1935 г. В целом импорт техники за годы 2-й пятилетки уменьшился более чем в 10 раз в сравнении с 1-й пятилеткой, что позволило снизить задолженность по иностранным кредитам с 6 млрд. 300 млн. руб. в 1931 г. до 4 млрд. в 1936 г. С новых предприятий было получено более 80 % всей продукции промышленности. Почти удвоилась добыча каменного угля, добыча нефти возросла в 1,4 раза, производство проката увеличилось более чем в три раза.

В марте 1939 г. XVIII съезд ВКП (б) одобрил третий пятилетний план развития народного хозяйства (1938-1942 гг.). основные задачи плана: увеличить объем промышленной продукции почти в 2 раза, создать крупные государственные резервы и мобилизационные запасы, прежде всего по топливу и оборонной продукции; в 1,5 раза увеличить народное потребление, повысить в 1,5 раза производство продукции сельского хозяйства. План подтверждал приоритет тяжелой индустрии.

Несмотря на все издержки и трудности, просчеты и провалы в политике правящей партии, индустриализация стала реальностью. Исторические свершения стали возможными благодаря героическому труду советского народа. За годы пятилеток возник целый ряд новых отраслей: тяжелое машиностроение, производство новых станков и инструментов, автомобильная, тракторная промышленность, танкостроение, авиастроение, электроэнергетика, производство высоко легированных сталей и многое другое.

Страна стремительно превращалась в индустриальную державу. Поколение 30 –х гг. достойно ответило на вызов межвоенной эпохи и в удивительно сжатые сроки индустриально обновило страну, стоящую на пороге Великой Отечественной Войны.

Коллективизация в советской деревне.

Новая экономическая политика, хотя и проводилась в жизнь большевиками непоследовательно, позволила российскому крестьянству в сравнительно сжатые сроки восстановить подорванные производительные силы деревни. Например:

Итак, для того чтобы вплотную подойти к довоенному уровню сельскохозяйственного производства, стране потребовалось примерно 5 лет. Все это свидетельствует о том, что крестьянство России успешно использовало скромные возможности нэпа. За что он заплатил дорогую цену. ¾ госбюджета легло на плечи мужика. В результате он потерял на неэквивалентном обмене с городом 645 млн. руб.

На XV съезде ВКП (б) была принята программа коллективизации крестьянской деревни, в основу которой были положены ленинские принципы кооперирования – добровольность и материальная заинтересованность. Основной формой кооперирования рекомендовалась производственная артель. Однако эти принципы на практике систематически нарушались, что обусловило остроту социальных отношений в деревне.

По отношению к кулаку Советская власть сначала провозгласила политику ограничению кулацких хозяйств. Однако уже в 30-х гг. большевики стали на путь ликвидации кулака как класса. 30 января 1930 г. Политбюро ЦК ВКП (б) принимает постановление подготовленное специальной комиссией под правительством Молотова “О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации”. Этим постановлением отменялось в районах сплошной коллективизации действие закона об аренде и применении наемного труда и предписывалось конфисковывать у кулаков средства производства, скот, хозяйственные и жилые постройки, предприятия по переработке продукции, продовольственные, фуражные и семенные запасы. В результате 1 млн. 100 тыс. хозяйств с населением 5 – 6 млн. человек было раскулачено (т.е. 4 -5 % от общей массы крестьянских хозяйств), что намного больше числа кулацких хозяйств на осень 1929 г. (2 – 3%).

Не пришло и месяца после выхода данного постановления, как уровень коллективизации по стране в целом поднялся с 32,5 до 56 %, а по Российской Федерации с 34,7 до 57,6 %. Вакханалия насилия в ходе коллективизации вызвала протест со стороны крестьянства. По данным ОГПУ за январь – апрель 1930 г. произошло 6117 выступлений, насчитывающих 1 млн. 755 тыс. участников. Конечно нельзя переоценивать силу крестьянского протеста той поры.

Динамику коллективизации с осени 1929 г. по лето 1930 г. по стране выглядела следующим образом:

14 марта 1930 г. ЦК ВКП (б) опубликовал постановление “О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении”, в котором говорилось о целом ряде серьезных ошибок допущенных в ходе коллективизации. Справедливости ради надо отметить, что вина за эти ошибки лежит не только на центральных органов власти, но и на местных партийных и советских органах управления. Выдающийся отечественный экономист Н. Кондратьев на совещании Наркомзема РСФСР говорил: “Посмотрите идеологию обычного партийного работника. Во первых, он все знает, во 2 –х, его ни в чем нельзя убедить, в 3 – х, он на все имеет свою точку зрения. Ведь это есть … самолюбование, которое в планах и отражается. Он какие угодно планы построит”.

К концу второй пятилетки сталинский режим несмотря на сложности решил поставленную задачу в ходе коллективизации. В колхозах было объединено 61,8 % крестьянских хозяйств и около 80 % посевных площадей.

За время второй пятилетки коллективизация политическим руководством страны была завершена. Начиная с 1933 по 1937 гг. динамика вовлеченных крестьян в колхозы была следующей:

Итак, в 243,7 тыс. колхозов было вовлечено почти 94 % оставшихся к тому времени в деревне хозяйств. В деревне сложился новый тип кооперативного хозяйства, материалом которого являлась кооперативно – колхозная форма собственности на основные средства производства, за исключением собственности на землю, остававшейся государственной (считавшейся общенародной), но переданной и закрепленной за колхозами в бесплатное и бессрочное пользование. Фактически это был полугосударственный тип хозяйствования, в основу которого были положены следующие принципы, характерные для государственного сектора как жесткая централизация, директивность, плановость, значительный удельный вес уравнительных тенденций в распределении материальных и духовных благ и т.д.

В наше время в исторической литературе преобладающими стали негативные оценки коллективизации. Конечно , нет сомнения в том, что коллективизация самая трагическая страница в истории крестьянской деревни. В тоже время следует признать, а не отрицать и замалчивать ее другую сторону: коллективизация обеспечила форсированную перекачку средств из сельского хозяйства в промышленность, высвобождение для индустриализации страны 15-20 млн. человек; она позволила во второй половине 30 – х гг. постепенно стабилизировать положение в аграрном секторе отечественной экономики, повысить производительность труда в сельском хозяйстве. Например, накануне коллективизации в стране производилось ежегодно 72 – 73 млн. т. зерна, более 5 млн. т. мяса, свыше 30 млн. т. молока, то в конце 30 – х – начало 40 – х гг. наше сельское хозяйство давало 75 – 80 млн. т. зерна, 4 -5 млн. т. мяса и 70 млн. т. молока. Причем, если к концу нэпа эту продукцию производили 50 – 55 млн. крестьян – единоличников, то в предвоенные годы – 30 – 35 млн. колхозников и рабочих совхозов, т.е. на треть работников меньше.

Однако, создание колхозов не привело, вопреки ожиданиям, к серьезному росту сельскохозяйственного производства, валовая продукция которого оставалась на уровне 1924 – 1928 гг. Среднегодовое производство зерна в 1928/1929, 1930/1932, 1933/1937 и 1938/1940 годах составляло соответственно 73, 74, 73 и 78 млн. тонн.

Вместе с тем колхозы позволили значительно увеличить государственные заготовки зерна. Во второй половине 20 –х гг. заготовки зерна составляли в среднем 10 млн. тонн в год, в 1- й половине 30 – х гг. 22 – 25 млн. тонн.

Вывоз хлеба за границу на европейский рынок в 1928 г., 1930 г., 1931 г. составил соответственно 99 тыс., 4,84 млн. и более 5 млн. тонн.

При всех некоторых положительных моментах в развитии сельского хозяйства нельзя не учитывать то, что административные методы управления в данной области, ошибки руководства в сельскохозяйственной политике, оказали отрицательное влияние на развитие сельского хозяйства страны. Примером тому являлся страшный голод на Украине в 1932 – 1933 гг., в результате которого умерло примерно 6 – 8 млн. человек.

Сопоставляя высокую цену, заплаченную народами СССР за совершенный в преддверии второй мировой войны индустриальный рывок, с ценой которой им, в противном случае пришлось бы расплачиваться за военно-техническую и экономическую отсталость страны, - известный современный исследователь истории Н. Симонов, - справедливо отмечает, что данные жертвы и лишения не приходятся считать ни напрасными, ни чрезвычайными. В этой высокой цене значительная доля принадлежит нашей крестьянской деревне.