Очистка дыхательных путей

Следует переки­нуть пострадавшего через колено спиной вверх и нажать на спину, выливая та­ким образом воду из легких, а затем поло­жить его на левый бок на твердую по­верхность. Верхние дыхательные пути часто бывают забиты рвотой или слюной. Жидкости выливаются вместе с водой, а их остатки устраняются при боковом положении тела. В старых справочниках упоминается об очищении ротовой по­лости пальцами от постороннего материала типа ила и песка — инте­ресно, сколько времени тело должно пролежать на дне, так чтобы рот забился илом или песком? Очевидно, попытка первой помощи будет бессмысленна.

Чтобы открыть верхние дыхатель­ные пути и устра­нить западание и за­купоривание дыха­тельного горла язы­ком, под плечи под­кладывают сверну­тый гидрокостюм или полотенце — так, чтобы голова была откинута назад. Ранее рекомендовали достать язык из ротовой по­лости и закрепить снаружи — причем допускали варварские спосо­бы, вроде прикалывания к губе или воротнику булавкой.

Искусственная вентиляция легких

Максимально открыв и очистив дыхательные пути, убедитесь в наличии или отсутствии дыхания. Для этого внимательнопосмотри­те на движения живота и груди,послушайте и попробуйтеощутитьего дыхание из носа и рта. Можете поднести к его рту и ноздрям зер­кальце или кусок стекла — если запотеет, значит, дыхание есть. Тог­да оставьте товарища возлежащим на боку. Если признаков дыхания не видно, переверните его на спину и начинайте делать искусствен­ное дыхание. Прикрыв его рот марлей или бинтом (из гигиенических соображений), ритмично вдувайте туда воздух в течение 10 — 20 сек. Затем прощупайте пульс на каротидных (сонных) артериях. Если он есть, продолжайте делать искусственное дыхание до восстановления естественного; если же нет — приступайте к стимуляции кровообра­щения.

Непрямой массаж сердца

При остановке сердца придется вручную выталкивать кровь в ар­терии, имитируя работу сердца и оказывая на него механическое да­вление. Массаж следует делать подушками ладоней, наложенными одна на другую, ритмично надавливая на грудную кость. Работаете только в пояснице, прямые же руки сгибаться не должны, иначе дав­ление будет слабым и неэффективным. Рекомендуемый режим — 60 надавливаний в минуту, т.е. одно в секунду. Рекомендуемая амплиту­да нажимов на грудину — 4 — 5 см для среднего мужчины, 2,5 — 3 см для женщин и 1,5 — 2 см для детей. Время от времени щупайте пульс — может, вы уже восстановили кровообращение? Почувствовав би­ение сердца, немедленно прекращайте массаж сердца и продолжай­те вентиляцию легких. Ни в коем случае не давите на ребра, ибо пе­релом ребра может привести к прорыву легкого и пневмотораксу.

Сочетание искусственной вентиляции легких с непрямым масса­жем сердца называется сердечно—легочной реанимацией (СЛР). Последняя производится при отсутствии у пострадавшего как дыха

ния, так и пульса. Лучше всего проводить СЛР втроем: один делает искусственное дыхание, другой — непрямой массаж сердца, а тре­тий помогает обоим. Но и в одиночку вполне можно справиться с за­дачей, чередуя четыре нажатия на сердце с одним вдуванием в лег­кие. Почему так, а не иначе? Средний человек делает 18 дыхатель­ных циклов в минуту, а сердце сокращается примерно 70 — 80 раз в минуту; отсюда и получаем соотношение 1 : 4.

Процедуру СЛР прерывают в четырех случаях:

· успешное восстановление дыхания и деятельности сердеч­но — сосудистой системы;

· приезд врача;

· клиническая смерть утопленного;

· сильная усталость спасающего.

В лучшем случае пострадавший при­ходит в себя, что со­провождается силь­ной рвотой. Тогда его нужно немед­ленно перевернуть на левый бок в поло­жение комы (рис. 4.80), чтобы он не за­хлебнулся и не за­дохнулся.

Утопление может быть осложнено баротравмой легких или ДБ. В случае баротравмы непрямой массаж сердца следует делать крайне осторожно, а всю процедуру реанимации лучше проводить в барока­мере.

Оказание первой медицинской помощи при утоплении — тяже­лый труд, требующий терпения, выносливости и мужества; ведь ино­гда приходится проделывать сердечно—легочную реанимацию не­прерывно в течение нескольких часов! Таким образом, известная по­говорка "Спасение утопающего — дело рук самого утопающего", применима к подводникам с точностью "до наоборот".

Часть 5. МОЗАИКА

Глава 5.1. Подводная психология

Два десятилетия назад во всем мире, а у нас в стране до совсем не­давнего времени, снаряжение аквалангиста было спартанским и тре­бовало от подводника большого внимания и хорошей физической подготовки. Большинство аквалангистов составляли боевые пловцы и профессиональные подводники — натренированные, хладнокров­ные и психически устойчивые ребята. Существовали также люби­тельские клубы подводного плавания, использовавшие отечествен­ное и нередко самодельное снаряжение. "Фанаты" выезжали в от­пуск на моря, тащили на себе акваланги, компрессора и все снаряже­ние, жили в палатках и ныряли в дождь, грозу и шторм с надувных резиновых лодок. Люди разных профессий, они также были закален­ными и выносливыми, внутренне готовыми к любой стрессовой си­туации.

С появлением комфортного снаряжения и бурным развитием легководолазной развлекательной индустрии подводное плавание с ак­валангом стало доступно всем. Огромное количество дайв — центров на разных морях и океанах приглашают туристов опуститься под во­ду со всеми удобствами, а дайв — школы ежедневно выпускают сер­тифицированных новичков. Таким образом, крут случайных и посто­янных любителей акваланга значительно расширился. Ранее в под­водную элиту отбирали психически устойчивых и хладнокровных молодых мужчин; сейчас же аквалангистами становятся все, кто по­желает, включая нервных и трусливых, склонных к депрессиям и стрессам. Разумеется, подводные школы при наборе в группы обуча­ющихся руководствуются не соображениями безопасности, а в пер­вую очередь коммерческими интересами.

Поэтому вполне закономерно, что число несчастных случаев при погружениях резко возросло. Подавляющее большинство ЧП проис­ходит по психологическим причинам, причем "естественный отбор" начинается уже на стадии обучения: 5 — 15% смертельных случаев зарегистрировано во время начального курса в бассейне и на море. Вообще вероятность несчастного случая в значительной мере опре­деляется психической и физической реакцией подводника на стресс. Одни способны справиться с ним, подавить панику и хладнокровно найти правильный выход из любой ситуации, которая для других окажется гибельной.

Выделяют три стрессовые реакции человека, опасные для его жизни:

· паника — наиболее распространенная психическая реакция;

· усталость — физическая реакция на стресс;

· внезапный смертельный синдром — стрессовая реакция серд­ца.

Первую подавляют силой воли, интеллектом и хладнокровием. Знания и практический опыт играют важную роль, придавая уверен­ность в себе и подсказывая выход из любого, самого безнадежного положения.

Фатальность второй реакции полностью зависит от физической подготовленности человека, его снаряжения, а также от особенно­стей окружающей среды.

Остановка сердца под воздействием стресса угрожает прежде всего людям с различными сердечными заболеваниями.

Паника

Паника — неадекватная психическая реакция на реальную или воображаемую угрозу, при которой теряется контроль над собствен­ным поведением и способность логически мыслить. При возникно­вении паники по какой-либо причине человек фокусирует все свое внимание на ней одной, забывая обо всем остальном, что и приводит его к катастрофе. Нервные и беспокойные люди предрасположены к взрывным паническим реакциям на возникновение форс—мажор­ной ситуации, в которой хладнокровный человек чувствует себя нор­мально. Поскольку сама окружающая среда под водой создает стрес­совую обстановку, в особенности для начинающего, малейшие от­клонения от нормы ввергают слабонервных в пучину паники, из ко­торой нет выхода.

Вообще наши стрессовые рефлексы выражаются отчаянной ди­леммой — бежать или драться. Если мы встречаем двоих грабителей в темной подворотне, страх и паника заставляют одних удирать сломя голову, а других — бездумно бросаться на превосходящего силой противника. Те же рефлексы действуют и под водой. Например, рефлекс бегства. Если у начинающего подводника неожиданно сры­вается маска, он панически устремляется вверх — к спасительной поверхности, забывая о баротравмах и декомпрессионной болезни. А ведь ничего страшного, в сущности, не произошло! Или пример аг­рессивного рефлекса: человек, которого вынесло течением в откры­тое море, в отчаянии будет активно плыть против течения к своему берегу с тающими сопками вдали и в конце концов утонет от изнемо­жения.

В стрессовой ситуации возбуждение симпатической нервной си­стемы и мощный выброс адреналина в кровь стимулируют работу сердца и усиливают дыхание. Человек чувствует сильное частое сердцебиение, дышит быстро и беспорядочно — в результате начи­нает задыхаться, а воздушное сопротивление в легочном автомате делает нехватку воздуха невыносимой; слабое сердце может не вы­держать перегрузки и остановиться. Таким образом, паника приво­дит к несчастью не только из — за потери самоконтроля, но и вследст­вие физиологических изменений в организме. Не случайно, она наи­более часто становится причиной смерти подводника — на ее "сове­сти" 80% (!) погибших под водой.

Совсем недавно случилось печальное происшествие в Канаде. Опытные аквалангисты Шубин и Бенджамин вместе с начинающими Никкелем и Петерсом погружались в Западном Ванкувере. Они пла­нировали опуститься на глубину 30 м вдоль отвесной скалы и затем подняться на ее платформу. Через 12 мин на глубине 25 м Шубин и Никкель, находясь рядом Друг с другом, вдруг увидели, что другая па­ра не может поддержать нейтральную плавучесть. Шубин заметил, что Никкель активно работает ластами, чтобы остаться взвешенным на прежней глубине. Старший товарищ приказал надуть компенса­тор, что Никкель и сделал, продолжая медленно опускаться. Шубин схватил его и попробовал надуть свой сухой костюм, но оба продол­жали падать с ускорением. На глубине 66 м Никкель уже был в пани­ке, потеряв всякую способность думать, реагировать или действо­вать. Он лишь крепко держался за Шубина, но в какой — то момент их оторвало друг от друга, и Шубин, в своем надутом сухом костюме, ракетой взлетел вверх, а его младший партнер 23 лет от роду продол­жал падать в черную бездну... На поверхности Шубин увидел, как ря­дом выбросило Бенджамина — также в полностью надутом костюме. Тот что-то бормотал, и Шубин закричал подводникам на берегу, чтобы те вызвали медицинскую помощь. На берегу Бенджамина под­вергли сердечно—легочной реанимации, но безуспешно — он скон­чался.

Итак, трое погибли, один остался в живых. Вспоминая, Шубин не понимает, почему обе пары не смогли сохранить нейтральную плаву­честь — ведь снаряжение перед погружением было проверено. Воз­никает вопрос: почему они не скинули грузовые пояса или хотя бы не схватились за скалу? Ответ прост — ПАНИКА парализовала спо­собность хладнокровно думать, причем не только у новичков, но так­же у их опытных товарищей.

В то же время воля, стойкость и хладнокровие неоднократно спаса­ли аквалангистов даже в самых, казалось бы, безвыходных ситуациях. Пример тому — история итальянского инструктора Роберто Багнаско.

Это случилось в Хургаде летом 1996 г. Роберто с товарищем реши­ли погрузиться у вертикальной стены рифа Эрг— Сомайя и исследо­вать его до основания на глубине 80 — 85 м. Товарищ планировал ос­тановиться на 70 м и затем медленно подняться наверх, а Роберто ре­шил достичь стометровой глубины и всплыть, дрейфуя по течению. В тот день погода разыгралась, и скорость течения увеличилась, что по­ставило под угрозу задуманный план. Товарищ предложил перенести погружение на другое время, но Роберто оказался слишком горд, чтобы отступить перед непогодой. Снаряжение нашего героя было отличным, а два 15-литровых баллона позволяли пробыть под водой длительное время.

Вначале все шло по плану: приятель остановился на глубине 70 м, а Роберто опустился к основанию рифа и продолжил спуск по поло­гому песчаному дну. Ошибка! На такой глубине с аппаратом на сжа­том воздухе активно плавать нельзя! Роберто доплыл — таки до отмет­ки 101 м и посмотрел на компьютеры: оба давали одни и те же данные по декомпрессионным остановкам. Пора возвращаться. Но из-за активного плавания незаметно подкралось азотное опьянение, и Ро­берто потерял способность здраво рассуждать. Он уже не мог найти обратный путь к рифу, поскольку видел только прямо перед собой — яркий пример туннельного зрения вследствие наркотического опья­нения. Он старался отыскать громадную стену рифа и сосредоточил­ся лишь на этой цели, забыв как следует надуть КП для увеличения положительной плавучести.

Роберто снова поплыл в поиске потерянного рифа. (Та же ошиб­ка! Надо было подняться из опасной глубоководной зоны и уже по­том плыть к рифу). Каждое движение ластами усиливало наркоз... Роберто помнит данные компьютера на дисплее: 99 м, 98 м, 97 м... И затем — БАЦ! — чернота и потеря сознания. Какой-то отдел мозга еще шевелился и хотел выбраться из бездны, но большая его часть находилась в растительном состоянии. Роберто продолжал плыть и дышать без сознания еще некоторое время. Он очнулся из — за тре­вожных звуковых сигналов обоих компьютеров снова на глубине 100 м. Они показывали время декомпрессии — 99 мин с первой останов­кой на 24 м, а в акваланге оставалось лишь 73 атм. Это был конец! Но Роберто не запаниковал; усилием воли он надул компенсатор и стал подниматься со скоростью, лишь немного превышавшую безопас­ную, рассчитанную компьютером. Течение отнесло подводника в от­крытое море, и он оказался в безбрежной синеве на 60 м. Голова про­яснилась, и Роберто напряженно размышлял, что лучше: немедленно всплыть на поверхность и медленно умирать от декомпрессионной болезни, дрейфуя к югу Красного моря, или же упасть в пучину и по­слать к черту все на свете. Он поднялся на 24 м и сделал первую оста­новку, несмотря на нехватку воздуха: глубокая остановка очень важ­на, лучше пропустить мелководные. Компьютеры все еще показыва­ли декомпрессионный период в 99 мин. Роберто поднялся на глубину 6 м и решил оставаться на ней пока полностью не закончится воздух в аппарате. Впоследствии он согласится, что мог бы сделать неболь­шую остановку на 12м — это смягчило бы эффект ДБ. Но в то время он еще с трудом соображал и слишком боялся остаться на глубине без воздуха. Обстановка создалась не из самых роскошных: дрейфуя с течением уже более часа, Роберто страдал от резкой боли в плечах и гипотермии, а когда смотрел в бездонную синеву, то чувствовал сильное головокружение. Будущее представлялось весьма туман­ным, но главное все же было то, что он выбрался на поверхность; вот и катер где — то прошел...

Капитан их судна прекрасно знал течения, и, когда после благопо­лучного всплытия первого подводника все сроки вышли, повел катер в море. Они заметили красный буй и таким образом обнаружили на­шего героя. Его приятель прыгнул в воду, и Роберто объяснил, что случилось. Тот спустил свежий 10-литровый баллон, поскольку воз­дух в старом акваланге практически закончился, и связался по радио с барокамерой.

Через полтора часа Багнаско на вертолете доставили в камеру, по дороге надев кислородную маску. Диагноз: полупаралич правой ру­ки, отсутствие рефлексов в ногах и общая дискоординация. Все сим­птомы ДБ были устранены в рекомпрессионной камере.