Перевод в эпоху Возрождения и Реформации

Отношение к переводу постепенно меняется в эпоху Возрождения, по мере того как меняется отношение человека к самому себе, Богу и окружающему миру. Первые симптомы этих изменений обнаруживаются еще в недрах Средневековья. В XII в. появляются университеты — очаги светского знания: в Болонье (1119), в Париже (1150), в Оксфорде (1167), в Валенсии (1212) и т. д. Появляется светское искусство и светская наука, латынь теперь не только язык Священного писания и христианского богослужения, но и язык университетского образования и светской науки, тем самым она приближается по своему статусу к прочим европейским языкам.

Увеличивается, как мы уже отмечали, и популярность светской переводной литературы. Священный трепет перед текстом начинает постепенно сменяться интересом к его содержанию.

1435– Иоанн Гуттенберг изобрел печатную машину → возрастает число переводов.

Появляется взгляд на текст как на нечто организованное по правилам определенного языка. Большую роль в этой переориентации сыграло оживление интереса к античным текстам: первое место среди переведенных книг в XIV в. занимают античные авторы — Вергилий, Овидий, Саллюстий, Тит Ливии.

Новое поколение светских переводчиков XV-XVI вв. единодушно высказывается в пользу перевода, точно передающего подлинник по смыслу и соблюдающего нормы родного языка. В Германии это — Генрих Штейнхефель, переводчик Эзопа и Боккаччо (XV в.), во Франции — Иохим дю Белле, переводчик Овидия, и Этьен Доле, переводчик Платона и автор трактата «О способе хорошо переводить с одного языка на другой» (1540).

Вместе с тем оживляется и расцветает старинная традиция культурной адаптации. Так, немецкий переводчик XV в. Альбрехт фон Эйб при переводе комедий Плавта не только антураж действия заменяет на немецкий, но и меняет имена действующих лиц.