Розовые очки.

Предположим, все люди стали носить розовые очки, которые пропускают только розовый цвет. Соответственно, и сам мир уже не сможет описываться ими ни в каких других цветах, кроме розового. Правда, по реакциям других живых организмов (которые подобные очки не надевали и будут дифференцированно реагировать на разные цвета) можно делать какие-либо предположения. Но все эти предположения будут носить чисто гипотетический характер и закономерно вбирать в себя только элементы сохранившихся у людей модальностей, но никак не выражать собой многоцветность. То же самое происходит, когда к четырехмерному пространству, открытому человеческому чувству прибавляется пятое, которое можно теоретически обосновать. Оно продолжает оставаться абстракцией, хотя можно себе представить таких субъектов (уже небиологической природы), которым будет доступно непосредственное восприятие этого пятого измерения.

Одним из наиболее важных событий, обусловивших становление современной теории познания, стало появление «теории критического рационализма» К. Поппера (см. Основания когнитивной психологии..., 2002. - С. 5).

В теория познания Поппера пассивно-отражательному подходу к человеческому познанию была противопоставлена модель человека, активно порождающего догадки об окружающем мире и перерабатывающего знания, получаемые в ходе поисковой деятельности, для коррекции этих догадок.

Данная теория базируется на ряде основных посылок:

❑ Все люди решают проблемы. Проблемы существуют объективно.

❑ По каждой проблеме возможно в принципе бесконечное число гипотез.

❑ Проблема решается путем исключения гипотез методом проб и ошибок, т.е. в ходе активного экспериментирования.

❑ Человек не знает заранее, какие гипотезы верны, а какие ошибочны.

❑ Неудачные гипотезы либо устраняются, либо корректируются, и цикл познания начинается вновь.

Таким образом, позиция Поппера противоположна индуктивизму, представители которого считают, что решающую роль в познании играет обучение через повторение и нахождение обоснования для решения. Он провозглашает первенство дедуктивного подхода и двух основных механизмов познания: отбора догадок и критического устранения ошибок.

Познавательная деятельность при таком подходе осуществляется не в абстрактном плане, а как решение тех проблем, которые порождены человеческой жизнедеятельностью. Но при этом граница между субъектом и объектом становится менее определенной, чем в классической теории познания.

Как эти новые установки на сближение субъекта и объекта познания, предложенные современной в теории познании, проявляются в области психологии?

Прежде всего, стоит вспомнить, что еще Л.С. Выготский ратовал за синтез «аффекта и интеллекта». Для него это было некоторой перспективной научной программой, к реализации которой он, правда, так и не успел приступить. Но, вообще такой синтез осуществить крайне сложно.

Л.С.Выготский

Так, в частности, в рамках деятельностного подхода постулируется, что по своей структуре деятельность включает в себя как мотив, так и исполнительные действия или операции. Есть ли это настоящий синтез мотивационно-потребностной сферы деятельности и операционально-технической или же нет?

В действительности очень часто речь идет не о синтезе, а лишь соединении разнородных понятий: например, мотив трактуется как некий первый толчок, запускающий реализацию деятельности, но сама деятельность осуществляется по своим законам (а именно операционно-техническим).

Например, может даваться такая схема: субъект, во-первых, имеет определенный мотив, в частности, решает задачу, поставленную экспериментатором, во-вторых, в контексте этого мотива осуществляет действия слежения за каким-либо объектом. Но при этом совершенно игнорируется тот факт, что само действие слежения, выступая преобразованной (или, можно сказать, окультуренной) ориентировочной реакцией, имеет некий (и прежде всего биологический) смысл и, соответственно, должно быть соотнесено еще с целым рядом других мотивов (и также прежде всего биологических).

Это можно представить в виде следующей схемы (схема 1).

Схема 1. Подходы деятельностной психологии и физиологической психологии к проблеме соотношения мотивационно-потребностной и операционально-технической сфер деятельности.

В этом отношении показательна та динамика психологических представлений, которая обнаруживается, если рассмотреть историю развития когнитивной психологии. Здесь происходит успешная экспансия ее исследовательских стратегий и психологических моделей на такие, казалось, далекие от познания, темы, как социальная психология (Майерс Д., 1996), психология эмоций и мотивов (Фрэнкин Р., 2003), наконец, психология личности (Капрара Дж. и Сервон Д., 2003). Все это свидетельствует о том, что синтез мотивационно-потребностной и операционально-технической сфер деятельности все же возможен и полезен.

1.2. Методология научного познания: идиографический и номотетический подходы

1.2.1. Зарождение понятий «идиографический» и «номотетический»

Чтобы представить себе основные рамки, в которых развивалась «классическая» наука (проявившая себя, прежде всего, в связи с научной революцией Нового времени), рассмотрим несколько эпизодов развития учений о науке:

· взгляды на систематику наук представителя «философии жизни» В. Дильтея (1833-1911) (см.: Хрестомат. 1.3);

В.Дильтей

· во-вторых, - представителей баденской школы неокантианства В. Виндельбанда (1848-1915) и его преемника Г. Риккерта (1863-1936);

· в-третьих, методологию К. Марска.

Первым в этом ряду стоит В. Дильтей, который предложил собственную классификацию наук. Он считал, что существуют «науки о природе», в которых главенствует метод «объяснения» и в которых речь идет о внешнем опыте и создании неких конструкций с помощью рассудка.

Кроме них есть еще «науки одухе», т.е. о человеческом мире (который есть история), где возможен только метод «понимания». Понимание здесь - непосредственное постижение некоторой духовной ценности (а точнее, целостное переживание ее, интуитивное проникновение в ее суть). Психология стоит в центре именно этих наук.

Исходно человеческий, внутренний мир познается с помощью интроспекции, на основе которой (в дальнейшем) оказывается доступным и понимание чужого мира – путем «вживания», «сопереживания», «вчувствования». Именно на основе «вчувствования» оказывается возможным развитие гуманитарных наук, в противоположность естественным, а именно путем субъективной интерпретации явлений целостной душевно-духовной жизни реконструируемого культурного прошлого (В. Дильтей же предложил термин для обозначения данного метода – «герменевтика»).

В. Виндельбанд, стоя на сходных позициях, предложил следующее дополнение. По его мнению, следует классифицировать науки не по предмету («науки о природе» и «науки о душе»), а по ведущему методу познания. Так, существует метод, в рамках которого рассматривается действительность прежде всего с точки зрения всеобщего, выражаемого с помощью общих понятий и естественнонаучных законов. В противоположность ему есть метод, в котором действительность рассматривается с точки зрения единичного в его неповторимости, уникальности.

Соответственно, были предложены названия для этих методов: идиографический (от греч. idios – своеобразный, grapho - пишу) и номотетический (от греч. nomos – закон; nomothetike – законодательное искусство).

Идеографический метод господствует в гуманитарных науках, он основан на описании существующих фактов, прежде всего, в аспекте их ценностного содержания.

Номотетический метод развивается в естественных науках, он основан на обобщении фактов и установлении определенных закономерностей в их связях (см. рис. 1.2). Психология при этом попадает сразу в два класса, как естественнонаучная дисциплина и как гуманитарная, связанная с ценностями.

Рис. 1.2. Закон Эббингауза о зависимости сохранения запоминания от времени

Г. Риккерт, продолжая линию В. Виндельбанда, пришел к заключению, что различие указанных методов проистекает из разных принципов упорядочивания эмпирических данных. При применении номотетического метода из многообразия феноменов окружающего мира фиксируется лишь повторяющееся, подпадая под категорию всеобщего, т.е. упор делается на всеобщем, все же частное отбрасывается. А при применении идеографического метода рассматриваются только те моменты, которые являются индивидуальными и не повторяются в других случаях, т.е. при переходе к другим объектам рассмотрения; здесь упор делается именно на частном и уникальном (см.: Хрестомат. 1.5).

Рассмотренное соотношение двух типов науки продолжает существовать в психологии и по сей день, где наряду с «естественнонаучной психологией», в частности психофизиологией, развивается и «понимающая психология», прежде всего в виде гуманистической психологии. Так, уместно вспомнить, что К. Роджерс, один из наиболее ярких представителей гуманистической психологии, закладывал в основу своей психологии процесс эмпатии.

К.Роджерс

Насколько оправдано такое разделение внутри психологии?

Приходится констатировать, что такое разделение, скорее, вызвано традицией, нежели логикой развития научного знания.

Дело в том, что когда говорится о научном изучении «чего-то неповторимого», то сразу же обнаруживается противоречие в понятиях: ведь само определение науки (в отличие, например, от искусства) включает в себя характеристику всеобщности. Например, «наука – система понятий о явлениях и законахвнешнего мира или духовной деятельности людей, дающая возможность предвидения и преобразования действительности» [Кедров Б., Спиркин А. - С. 562].

Совершенно очевидно, что любое понятие предполагает обобщение (причем достаточно высокого уровня), а кроме того, предвидение, или прогнозирование, выступающее основной задачей науки, невозможно на основе единичного явления.

Но как же описать различия между «вчувствованием», с одной стороны, и, «измерением», с другой, вошедшими на одинаковых правах в арсенал психологии?