Неопозитивизм и постпозитивизм.

Эта школа имеет и другие названия, такие, как неопозитивизм логический позитивизм, современный эмпиризм. Ее представители считают себя наследниками анг­лийского эмпиризма Локка, Юма, Беркли.

Неопозитивизм берет свое начало с образования в 1922 г. Вен­ского кружка, в который входили профессора философии, логики, физики и других наук (М. Шлик, О. Нейрат, Г. Фейгель, Э. Нагель, К. Гёдель и др.). В 1926 г. в Вену был приглашен Рудольф Карнап (1891—1970), который стал центральной фигурой в дискуссиях кружка. Огромное влияние на членов кружка оказали труды Б. Рассела и Л. Витгенштейна.

В 1929 г.был издан манифест «Научное понимание мира. Вен­ский кружок», где были сформулированы задачи этой школы. С 1930 по 1939 гг. Венский кружок выпускает специальный журнал познание, а с 1938 г. — «Международную энциклопедию унифици­рованной науки». Проводится ряд философских конгрессов в евро­пейских столицах. В начале Второй мировой войны Венский кру­жок прекратил свое существование в связи с эмиграцией многих его членов из Австрии. Ведущие представители этого кружка в эмиграции создали в Великобритании школу Кембриджских анали­тиков, а в США — школу логического эмпиризма.

Неопозитивисты считают, что есть только два вида научного зна­ния, научных высказываний, обладающих значениями:

- все то, что относится к частным дисциплинам, — все эмпи­рические науки;

- логика и математика, являющиеся инструментом упорядочения и построения эмпирического знания.

В этом разделении знания для философии не остается места. Неопозитивисты заявили, что философия — не наука, а просто деятельность по прояснению языка науки. Тем самым в центр ис­следований ставится анализ языка науки. Именно эту задачу реша­ет логический позитивизм — одна из школ неопозитивизма. То, что в традиционной философии называлось теорией познания, неопо­зитивизм большей частью относит к психологии, якобы исследую­щей способы и пути получения истинного знания.

Основная проблема философии науки, а логический позити­визм и является ею, — рассмотрение логической структуры науч­ных теорий и анализ значений научных высказываний. Для выяс­нения значений научных предложений неопозитивисты выдвинули так называемый принцип верификации (от лат. — истинный и — дела) — подтверждение. Он применим только к высказыва­ниям эмпирического характера, т.е. проверяемым наблюдением. Значение предложения проверяется в опыте. Так, находясь в аэро­порту, мы можем непосредственно соотнести смысл предложения: «Самолет Москва — Курск вылетает в 18 часов» — с наблюдаемым событием, т.е. наглядно убедиться в его истинности. Но можно проверить это и опосредованно, заглянув в расписание. В результа­те таких проверок предложения могут оказаться как истинными, так и ложными. Такого рода предложения входят в область научных, эмпириче­ски проверяемых. Все остальные предложения являются либо бес­смысленными, как, например, «метр весит три килограмма», либо неосмысленными и поэтому незначимыми. Так, предложение из работы Гегеля «Абсолютное находится вне времени» проверить не­возможно. Следовательно, оно неосмысленно и тем самым не име­ет научного значения, хотя построено грамматически правильно.

Со временем логические позитивисты заменили формулировку верификации положением подтверждаемости или испытуемое. Так, если мы можем вывести из какого-то общего положения такие предложения, которые можно подтвердить на опыте, то это общее положение считается истинным.

Многие трудности у логических позитивистов проистекали из-за двусмысленности и узости понятия «опыт», который они пони­мали в основном как наблюдаемость и субъективную переживаемость. Однако понятие «опыт» подразумевает и реальный экспери­мент, и наблюдение, и сложившиеся у субъекта схемы, и прошлые знания, навыки в соответствующих областях.

Другое затруднение возникло в связи с тем, что научное знание интерсубъективно, т.е. общезначимо, принимается всеми и может быть сообщено каждому, в то время как переживание субъекта личностно и субъективно. Проблема интерсубъективности воспри­ятий возникла еще у субъективного идеалиста Д. Беркли, который решает ее, вводя в свою систему Бога, якобы вкладывающего в нас ощущения и потому обеспечивающего единство и гармонию наших переживаний. Для неопозитивистов единственное удостоверение общезначимости наших восприятий, например, красного цвета, заключается в том, что большинство воспринимает данный цвет именно как красный.

Подчеркивается, что логика и математика основаны на конвен­ции, т.е. соглашении ученых друг с другом о принятии той или иной логико-математической структуры для упорядочения опыта в зависимости от ее удобства и простоты. Безусловно, момент кон-венционизма играет роль в выборе того или другого искусственного языка в математике и логике. Тем не менее этот выбор решается не просто соглашением, а содержательно обусловлен теми задачами, которые должна решать соответствующая логико-математическая структура. Так, например, существует ряд языков для компьютеров и каждый имеет свои преимущества для решения определенных конкретных задач.

Впоследствии самими представителями логиче­ского позитивизма было подвергнуто сомнению жесткое противо­поставление аналитического, формального и синтетического, эм­пирического знания и показана их соотносительность.

Следующая концепция неопозитивизма связана с проблемой унификации знаний, сведением всех наук к наиболее развитой в настоящее время научной дисциплине. Эта попытка сведения, редуци­рования явилась своеобразным повторением стремления философов XVII—XVIII вв. объяснять все явления действительности классиче­ской механикой. В научном познании, безусловно, существует важ­ная процедура объяснения неизвестного известным, сведения слож­ного к простому. Однако необходимо помнить о границах такого сведения, которые не должны искажать реальное положение вещей.

На смену методологии неопозитивизма пришло новое направление в философии — постпозити­визм. Постпозитивистский этап в развитии мето­дологии научного познания представлен трудами таких философов, как К. Поппер (1902-1994), Т. Кун (1922), И. Лакатос (1922-1974), С. Тулмш (1922), П. Фейерабенд (1924), Д. Агасси (1927) и др.

Начало постпозитивизма связывается с выходом в свет основной методологической работы Поппера «Логика научного открытия» (1959) и книги Куна «Структура научных революций»(1962). В целом этот этап характеризуется большим разнообразием методологических концепций, которые часто противоречат друг другу. Однако можно выделить и некоторые общие черты данного направления. Так, в кон­цепциях постпозитивистов происходит ослабление внимания к про­блемам формальной логики, что было характерно для предыдущего этапа позитивизма.

Главная проблема в постпозитивизме — объяснение разви­тия науки, исследование логики и роста научного знания. Его представи­телей интересуют прежде всего следующие вопросы: как возникает новая теория, каким образом она утверждается в научном сооб­ществе, каковы критерии выбора конкури­рующих научных теорий и т.п.

Прежде всего следует обратиться к та­кому направлению внутри постпозитивиз­ма, как критический рационализм. Его представители пытаются в первую очередь разграничить сферы рациональности (науки) и псевдонауки (метафизики и идеологии).

Основатель этого направления — анг­лийский философ и социолог Карл Раймунд Поппер. По его мнению, наука и в целом рациональность должны стать сдерживающими факторами против распространения иррациональ­ного духа тоталитаризма и социальной демагогии, утверждение ко­торых привело в XX столетии к неслыханным бедствиям для чело­вечества. Второй аспект критического рационализма связан с тем, что рационализм Поппер противопоставляет эмпиризму неопози­тивистов. Рационализм выступает здесь как важнейшая характери­стика научного метода и научного знания. Следует отметить, рационализм в понимании представителей этого направления — особая норма поведения ученого, который при обосновании научных выводов не должен бояться никаких оп­ровержений своих предположений и гипотез.

Рационализм, следо­вательно, предполагает открытость для критики, опирающуюся, конечно, на факты и научную методологию. Рационализм включаетв себя принцип фальсификации. Этот принцип и был предложен Поппером в качестве кри­терия разграничения науки от метафизики как альтернатива прин­ципу верификации в неопозитивизме. Он полагал, что законы нау­ки не сводимы к наблюдению и, следовательно, не верифицируе­мы.

Наука, таким образом, нуждается не в принципе верификации, а в принципе фальсификации, то есть научным может считаться такое утверждение, которое возможно опровергнуть опытным пу­тем и, если при попытках его опровержения, оно остается не опро­вергнутым. Наличие же фактов, противоречащих научной теории, фальсифицирует ее и поэтому вынуждает ученых отказаться от этой теории. Если опровержение теории отсутствует, то она считается истинной. Рост научного знания как раз и состоит в выдвижении новых смелых гипотез и их опровержений, фальсификации, в ре­зультате чего и решаются научные проблемы.

Введение принципа фальсификации нацеливало ученых на по­стоянную открытость научной теории для критики. В связи с этим следует отметить, что Поппер рассматривает истину и науку как процесс, но процесс не линейный (то есть постоянно прогресси­рующий) и не кумулятивный (то есть связанный с простым добав­лением новых знаний). Научные теории, по его мнению, в своем развитии независимы друг от друга, хотя и способствуют общему росту научного знания. Важным следствием введения принципа фальсификации в науку явилось признание того положения, что знание имеет гипотетический, предположительный характер.

Однако следует отметить, что Поппер при этом абсолютизиро­вал принцип относительности развития научных теорий, независи­мость их развития друг от друга так же, как он абсолютизировал и сам принцип фальсификации. В соответствии со своей концепцией Поппер рассматривает рост научного знания не как движение от одного истинного знания к другому, а как постоянный переход от одних проблем к другим. Философско-методологическая концеп­ция Поппера оказывается связанной с отказом от объективного ха­рактера истинности наших знаний и абсолютизацией его плюрали­стического характера.

Таким образом, начав с оптимистического утверждения О. Конта об интеллектуальном прогрессе и прогрессе науки, кото­рый признавал еще и логический позитивизм, «позитивная фило­софия» на этапе постпозитивизма претерпевает значительную метаморфозу. Устами Поппера она утверждает явный философский пессимизм:

Мы не знаем — мы можем только предполагать.

В области социальной философии Поппер выступил против та­кого подхода в развитии общества, который он назвал историцизмом. Его суть состоит в том, что историцизм видит главную задачу социальных наук в историческом предсказании. Задача эта решается, когда в основе исторической эволюции - усматривают «ритмы», «схемы», «законы» или «тенденции».

Для Поппера такой подход к рассмотрению социальных явле­ний явно не подходит и основное внимание в своих работах по со­циальной философии он уделяет опровержению данной методоло­гии социального познания. Другими словами, он применяет прин­цип фальсификации к той методологии социального познания, ко­торая была разработана в рамках марксистской концепции. В дан­ном случае речь идет об опровержении принципа историзма, широ­ко используемого в марксистской философии, и опровержении того взгляда на развитие истории, который рассматривает ее как закономерный процесс.

Согласно точке зрения Поппера, в обществе нет никаких объек­тивных законов развития, поэтому нет возможности и социального прогнозирования. «Нищета историцизма» как раз и состоит в том, что его сторонники, признавая существование объективных исто­рических закономерностей, вместе с тем признают и способность предсказания на этой основе будущего развития человечества. По­зиция Поппера заключается в том, что мы не должны думать, что какой-либо мудрец способен предсказать, что в истории произой­дет в будущем.

Свою социально-философскую концепцию в наиболее полном виде Поппер изложил в работе «Открытое общество и его враги» (1945), которая включает рассмотрение двух противоположных, по его мнению, типов обществ: открытого общества и закрытого об­щества. Под открытым обществом автор имеет в виду общество демократического типа, характеризующееся плюрализмом в эконо­мике, политике, культуре, развитыми социальными структурами, гражданским обществом и правовым государством.

Для членов от­крытого общества характерны типичное рационально-критическое мышление и соответствующая установка поведения, возможность сознательно управлять социальным развитием и формировать госу­дарственные институты в соответствии с демократическими принципами. К закрытым обществам Поппер относит общества докапи­талистические и социалистические. Для них, по его мнению, ха­рактерны такие черты, как неизменность социальных форм функ­ционирования, тоталитаризм, примат коллектива над личностью, идейный догматизм и социальная демагогия.

Западное общество, по словам Поппера, в основном завершило переход к открытому обществу. Вместе с тем в 1992 г., то есть спус­тя полвека после написания книги (а писалась она с 1938— 1943 гг.), он признает, что современные открытые общества Запада «еще далеки от совершенства, будучи не во всем честными и спра­ведливыми». Среди серьезных недостатков западных обществ он называет прежде всего преступность, проявляющуюся во многих формах и в первую очередь в «злоупотреблениях свободой рынка».

В том же 1992 г. в «Письме моим русским читателям», опублико­ванном в качестве предисловия к первому тому книги на русском языке, Поппер (почти уже в девяностолетнем возрасте) пишет, что главная идея открытого общества,— идея власти закона. Вместе с тем он указывает, что «Власть закона: самая насущная потребность Рос­сии». Нельзя не согласиться с автором в том, что воплотить в жизнь хорошее законодательство, превратить его в высшую власть стране гораздо труднее, чем его создать. «Особенно трудна эта задача для России, которая на бумаге уже имела хорошие законы, оставшиеся, к несчастью, бессильными и неиспользуемыми».

Нельзя не согласиться с философом также в том, что для воплощения в жизнь власти закона необходимо подготовить хороших, квалифицированных и честных юристов. Но следует отметить, что основа любого общества — эконо­мическая сфера и для создания правового государства нужна соответ­ствующая экономическая база. Хотя понятно, что последнюю нельзя создать без утверждения власти закона. То есть вопрос должен ста­виться и решаться диалектически.

Заметный вклад в разработку постпозитивистской теории внес американский философ Томас Сэмюэл Кун, один из лидеров историко-эволюционистского направления в философии науки. Свою концепцию исторической динамики научного знания он изложил в работе «Структура научных революций» (1963).

Особенность развития науки, по Куну, состоит в том, что она ставится в зависимость от господствующего в определенные исто­рические периоды способа деятельности научного сообщества. В связи с этим он вводит в научный оборот понятие «парадигма», которое является одним из важнейших в современном постпозити­визме. Та или иная парадигма — это совокупность убеждений, ценностей и технических средств, применяемых научным сообще­ством и обеспечивающих существование научной традиции.

Под парадигмами, — пишет Кун, — я подразумеваю признанные всеми научные достижения, которые в течение определенного времени дают науч­ному сообществу модель постановки проблем и их решений.

Как правило, парадигма находит свое воплощение в классиче­ских трудах ученых и в учебниках. Она на многие годы определяет круг проблем и методов их решения в определенной области науки. Формирование общепризнанной парадигмы — показатель зрелости той или иной системы научного знания.

Смена одной научной парадигмы другой представляет собой на­учную революцию. Развитие науки в ключевых точках как раз и осу­ществляется посредством научных революций как скачкообразный процесс.

Работы Куна внесли заметный вклад в философское осмысле­ние науки. Они углубили наши представления о развитии науки и деятельности ученых, раскрыли некоторые диалектические характе­ристики развития науки.

Сегодня постпозитивизм во многом утратил свое былое значение. Это связано с тем, что создание общепризнанной теории развития науки зашло в тупик. Наличие дискуссий, содержащих в рамках самого постпозитивизма множество противоречивых точек зрения, еще раз показало плюралистический характер философ­ского знания.