Коллективизация сельского хозяйства

Сельское хозяйство СССР в конце 20-х годов продолжало развиваться в ос­новном на базе частной собственности. В деревне преобладали мелкие крестьян­ские хозяйства. В 1927 г. всего в стране насчитывалось около 24,5 млн. хозяйств. Из них 8,5 млн. были бедняцкими, 15 млн. середняцкими и 1 млн. кулацкими (со­ответственно 33,4%, 62,7% и 3,9%). Различные коллективные формы хозяйств объединяли немногим более 3% крестьянских дворов, преимущественно бедняц­ких.

В декабре 1927 года XV съезд ВКП (б) объединение мелких крестьянских хозяйств в коллективы поставил в качестве основной задачи в деревне. При этом, однако, подчеркивалось, что это может происходить только при согласии кресть­ян. Не устанавливалось никаких конкретных сроков коллективизации. В отноше­нии кулачества предлагалось проворить политику его ограничения и вытеснения мерами, главным образом, экономического характера (прогрессивный налог, ог­раничение аренды земли, строгое соблюдение правил пользования наемным тру­дом).

После возникновения затруднений с хлебозаготовками в 1928 г. сталинское руководство взяло курс на отказ от этих установок и переход к чрезвычайным ме­рам, что послужило одной из главных причин его расхождений с группой Буха­рина и форсирования коллективизации. 1-й пятилетний план установил уже кон­кретные задания — к концу пятилетки коллективизировать примерно 1/6 часть (16-17%) всех крестьянских хозяйств. С 1927 по 1929 г. число колхозов возросло с 14,8 тыс. до 57 тыс., но это были мелкие колхозы и объединяли они всего 7% общего количества крестьянских дворов.

Несмотря на первые успехи индустриализации, еще слаба была техническая база крупного хозяйства, которое стремились создать в деревне, в 1929 г. весь парк тракторов в СССР составлял 35 тыс. машин (для сравнения — США в это время имели 826 тыс. тракторов). Тем не менее, в конце 1929 г. Сталин объявил о «коренном переломе в колхозном движении». В связи с этим решено было перей­ти к «сплошной коллективизации». Решение это по существу принималось в уз­ком кругу работников аппарата ЦК ВКП (б), для обсуждения этого вопроса не бы­ло созвано ни партийного съезда, ни даже пленума ЦК.

5 января 1930 года ЦК ВКП (б) принял постановление, которое, вопреки пя­тилетнему плану, ориентировало на то, чтобы в течение пятилетки в основном за­вершить коллективизацию. В качестве основной формы колхозов определялась сельскохозяйственная артель с обобществлением основных средств производства. Одновременно было предложено провести «ликвидацию кулачества как класса». Принципиальное отличие этой новой политики от политики ограничения кулаче­ства заключалось в том, что при ограничении кулак не лишался средств производ­ства, а при ликвидации средства производства у него отнимались и передавались в колхоз, запрещалось применение наемного труда, а сами кулацкие семьи, как правило, выселялись из деревни. Принимать кулаков в колхоз не разрешалось.

Коллективизация охватила почти всю страну и шла бурными темпами. По официальным данным, уже к 20 февраля 1930 года в колхозах числилось 60% всех крестьянских хозяйств. Но скоро стало ясно, что эта цифра не соответствует дей­ствительности. Прежде всего, был нарушен принцип добровольности вступления в колхоз. Часто их создавали «на бумаге» — не проводя собрания, просто записы­вали всех в колхоз. В ряде случаев вместо артелей начали создавать коммуны, обобществляя все — вплоть до мелкого скота и птицы. Были допущены много­численные извращения при ликвидации кулацких хозяйств. Хотя в целом их было менее 4%, в некоторых районах раскулачили до 15%. Ясно, что в этих случаях по­страдали середняки, а иногда даже и бедняки.

Все это вызвало серьезное недовольство крестьян, перераставшее нередко в прямые выступления против колхозов и советской власти. Только за осень — зи­му 1929—1930 г. Сталин и Калинин получили от крестьян 90 тыс. жалоб, в январе — марте 1930 г. произошло свыше 2 тыс. антисоветских выступлений. Чтобы приостановить волну недовольства, Сталин опубликовал 2 марта статью «Голово­кружение от успехов», где признавал, что допущены серьезные извращения в по­литике по отношению к крестьянству, но всю вину за них возложил на местные партийные и советские органы. 14 марта ЦК принял постановление «О борьбе с искривлениями партлинии в колхозном движении». Наряду с исправлением оши­бок намечались меры по предоставлению льгот колхозам. Одновременно для еди­ноличников увеличивались налоги и размеры поставок продуктов государству. После этого многие крестьяне выбыли из колхозов. К лету 1930 года процент кол­лективизации снизился с 60 до 21,4. В дальнейшем он снова стал расти, хотя и бо­лее медленными темпами. Надо сказать, что принудительные методы вовлечения в колхозы полностью не исчезли. Продолжалось раскулачивание. За два года в отдаленные районы страны было выселено свыше 381 тыс. семей. Кроме этого, еще 450 тыс. семей были переселены в пределах своих областей. К осени 1932 г. в колхозах состояло 62,4% всех крестьянских хозяйств.

Зимой 1932-1933 гг. в стране разразился голод, охвативший Кавказ, Ниж­нюю и Среднюю Волгу, Украину, Казахстан. Некоторые современные историки и особенно политики довольно часто возвращаются к этому событию, так называе­мой теме «голода 30-х годов». Приводятся неизвестно откуда взятые данные о миллионных жертвах, в том числе — на Украине. При этом категорически причин­ой голода объявляется сугубо субъективный фактор - ошибки советского руко­водства, которое форсировало в интересах индустриализации продажу хлеба за границу.

Но вот, открыв «Большую советскую энциклопедию», т.9, стр.383, читаем: «Границы периодического появления засухи на территории СССР установить трудно, почти нет никаких местностей, где бы она ни наблюдалась. Наиболее за­сушливыми были 1891, 1911, 1921, 1931, 1936, 1946, 1954, 1957, 1967, 1971 годы. Примерно через каждые 3 года в результате засухи страна недополучает до 1,5 млрд. пудов зерна. Чаще всего засуха поражает Среднее и Нижнее Поволжье и бассейн р. Урал».

Продавали хлеб за рубеж и до революции (в 1913 г. - чуть ли не вчетверо больше, чем за год в начале 30-х), но голод не всегда был, а вот сильные засухи он непременно сопровождал.

Дело в том, что в начале реконструкции сельского хозяйства СССР устой­чивые крупнотоварные колхозы и совхозы еще не были развернуты, не давали достаточно продовольствия для городов и не обладали техническими и агрономи­ческими возможностями борьбы со стихийными бедствиями. Когда же они широ­ко распространились и окрепли, то товарность сельского хозяйства резко возросла и удары засухи заметно ослабели, а города и села были застрахованы от угрозы голода (30-е и были последними голодными годами).

В течение 2-й пятилетки коллективизация продолжалась. Поскольку во вновь созданных колхозах труд был организован плохо, существовала уравнилов­ка в оплате труда, в 1933—1934 г. была проведена кампания по организационно-хозяйственному укреплению колхозов, которая была возложена на специально созданные чрезвычайные органы — политотделы при МТС и совхозах. Они зани­мались вопросами подбора руководящих кадров колхозов, организации оплаты труда, укрепления дисциплины.

В 1935 г. состоялся 2-й съезд колхозников, на котором был принят Устав сельхозартели. Устав в какой-то степени регламентировал правовое положение колхозов, определил размеры личных приусадебных участков колхозников. Ма­териально-техническая база колхозов сосредоточивалась в машинно-тракторных станциях (МТС), которые создавались как государственные предприятия. За об­работку земель колхозы обязаны были платить МТС.

К концу 2-й пятилетки коллективизация в основном завершилась. Всего бы­ло создано 243,7 тыс. колхозов, объединявших 93% всех крестьянских хозяйств. В итоге на селе возникли крупные хозяйства, способные применять в широких мас­штабах технику, создалась возможность модернизации сельского хозяйства, по­вышения производительности труда и расширения производства технических культур, что должно было обеспечить сырьевую базу легкой промышленности.

Одновременно в течение 30-х гг. из сельхозпроизводства освободилось 15-20 млн. человек, что увеличило численность промышленных рабочих с 9 до 24 млн. человек. В достаточно короткий срок аграрный сектор из мелкотоварного и малоуправляемого оказался жестко централизованным и администрируемым, превратился в составную часть директивной экономики.

Главным результатом коллективизации был индустриальный скачок. Из промышленности был полностью вытеснен частный капитал. Исчезла безработи­ца. Страна из аграрной превратилась в аграрно-индустриальную. В 30-е гг. СССР стал одной из трех-четырех стран, способных производить любой вид промыш­ленной продукции, доступной в это время человечеству.

Однако в конце 30-х гг. темпы индустриализации замедляются, легкая про­мышленность отстает от развития тяжелой индустрии, в ходе сверхцентрализации ломается механизм саморегуляции экономики. Модернизация в СССР происходи­ла неравномерно, ею были охвачены лишь главные отрасли промышленности.

В 30-е гг. сформировалась административно-командная система управления народным хозяйством. Она отвечала чрезвычайной ситуации, а во многом ее же и порождала.

В результате победы Сталина над внутрипартийной оппозицией заметно ос­лабилось коллективное руководство. За 1928-1941 гг. состоялось всего 3 партсъезда и 3 партконференции. Верховный Совет после 1936 г. играл роль "демо­кратической ширмы", за которой одобряли заранее выработанные решения пар­тийных органов. Сталинская идея сохранения и обострения классовой борьбы по мере строительства социализма формировала "образ врага" - основу для массовых репрессий. При этом массовым репрессиям предшествовали и сопровождали их идеологические кампании для объяснений и оправданий перед народом арестов.

К данному явлению необходим конкретно-исторический подход. Острая классовая борьба продолжалась не только в 20-30-е годы сталинского правления, но и весь период существования Советской власти. Сталин применял репрессии в основном к врагам Советской власти, а их было немало. К великому сожалению и горю, под нож гильотины попадали и невинные люди — и это ничем оправдать нельзя. К руководству правоохранительными органами, властными структурами пробрались ярые враги Советской власти типа Ягоды. Много было наветов и клеветы подчас «машина наказания» действовала без разбору. Но такова отчасти/и жестокая логика классовой борьбы при возникновении нового строя, будь у нас в СССР при строительстве социализма или в Англии и Франции при рождении ка­питалистического общества. Франция в годы революции и наполеоновских войн потеряла одну треть своего населения.

Масштаб репрессий в отношении самой партии был значителен. 80% боль­шевиков с дореволюционным стажем были арестованы. Такая же судьба постигла 750 членов ЦК, избранных на 17 съезде ВКГТ(б), и 60% делегатов этого съезда. Всего в 30-е годы было арестовано около 1 млн.200 тыс. коммунистов.

Такая политика вела к сопротивлению режиму сталинщины. Разгром груп­пы Бухарина не означал прекращения борьбы за альтернативный путь развития. Это и сопротивление народных масс, проявившееся в ходе коллективизации, и многочисленные письма в адрес руководителей страны с описанием реального положения дел в стране, и создание нелегальных организаций, выступавших с критикой извращения марксизма, неприятие репрессий и сопротивление тоталитар­ной системе внутри самой партии.

В то время, как все более утверждается сталинский режим за счет система­тического террора, принятая в 1936 г. Конституция обеспечивает СССР демокра­тический фасад. В Конституции гарантирована свобода личности, союзным рес­публикам гарантируется равноправие, их число увеличивается с 7 до 11. Казах­стан и Киргизия из автономных становятся союзными республиками, а Закавказ­ская федерация разделена на три. Всеобщим голосованием избирается на 4 года Верховный Совет СССР.

Вопросы для самоконтроля

1. В чем состояла сущность перехода к НЭПу?

2. Какие модели образования единого социалистического государства обсу­ждались большевиками? Какая из них была принята?

3. Каковы были основные социально-экономические проблемы в 20-е годы?

4. Каковы особенности большевистской модернизации СССР 30-х годов?

5. Почему Сталин смог победить своих политических оппонентов?