Гиперчувствительность 18 страница

равно как и нудной софистикой. Двусмысленность — излюбленное воздушное оружие, каковы бы ни были цели». Тайлер адресует эти строки астрологичес­кому меркуриальному типу и «воздушным типам» вообще, однако они впол­не приложимы и к конституциональному типу Mercurius. Более того, Mercurius является одним из основных «воздушных типов» (см. Приложение), будучи высокоинтеллектуальным типом. Mercurius может говорить столь уве­ренно и столь непринужденно, что любая ложь в его устах прозвучит прав­дой. Они могут также утаивать правду. Я несколько раз оказывался в рестора­не с моим приятелем Mercurius, и каждый раз он, когда все заказы уже давно были сделаны, как бы мимоходом сообщал мне, что не захватил с собой денег. Я уже давно изучив его привычки, понимал, что отдавать мне деньги потом он даже не подумает.

Одним из наиболее известных примеров Mercurius — актер Джек Николсон (ко всему прочему «jack» в переводе означает «[крутой] парень»). Стоит лишь раз посмотреть в его демонические глаза, чтобы понять — добра от него не жди. Иногда Николсон кажется довольно обаятельным как в реальной жизни, так и на экране, но в основном он являет собой тип коварного эгоистического обманщика, который может вызвать любовь только в сочетании с ненавистью. Обладая мощью и таинственностью типичного Mercurius, Николсон настолько завораживает аудиторию своим фантастическим хитроумием и неприкрытым эгоизмом, что заставляет зрителей поневоле сочувствовать себе. Николсон — самый обаятельный злодей, и часто его герой «плохой» не полностью, а его «плохая половина» дополняется «хорошей». (Кто лучше Николсона мог бы сыграть лукавого негодяя Джокера в третьем фильме о Бэтмене?) Другой хороший пример этого типа — Джек Пэленс. Его взгляд одновременно ужаса­ет и завораживает, хотя в последние годы в нем стала проглядывать самоиро­ния. Существуют и более крайние варианты «Обманщиков» Mercurius, кото­рые воспринимаются на экране только как злодеи в чистом виде. Хороший пример среди киноактеров (примерам Mercurius среди актеров нет числа, поскольку представители этого типа неотразимы в изображении своей блестя­щей пластичности на голубом экране) — Деннис Хоппер. Роли Хоппера в кино — меркуриальные маньяки, крайне отрицательные персонажи, сочетающие в себе утонченное коварство, непредсказуемость и злобу. Это не простые психо­паты. Другой аналогичный меркуриальный актер — Джон Малкович. Малко-вич очень искусно изображает негодяев, у которых коварное хитроумие соче­тается с бессердечием. Взгляд Малковича имеет жуткое отстраненное выраже­ние, которое вообще очень характерно для Mercurius,

На одном краю подтип «Обманщика» сливается с «Дураком» — это его невинная сторона, на другом же сливается с «Магом». Последний обладает

острыми и глубокими познаниями в области бессознательного и может манипулировать этим бессознательным по своей воле. Это относительно редкий подтип Mercurius, направивший свою энергию на изучение оккульт­ных практик и обычно имеющий очень большую жажду власти. Я думаю, что известный сатанист Алистер Кроули имел конституцию Mercurius. Его страсть к ритуалам, глубина и обширность овладения эзотерическими на­уками и полная аморальность подтверждают его принадлежность к этому конституциональному типу.

«Обманщик» Mercurius может воплотиться и в иной форме — в форме навязчивых и эксцентричных идей. Более нервозные представители Mercurius склонны к навязчивым мыслям, которые могут иметь негативный характер или по крайней мере быть абсурдными. Это обратная сторона психики Mercurius. Однажды именно по поводу этой проблемы ко мне обратился один тридцатилетний пациент. Это был довольно яркий человек, склонный к философскому осмыслению жизни и тяготевший к эзотеричес­ким идеям. У него были темные глаза-бусины, а движения нервозны и поры­висты. Он сказал, что всегда был нервозен, а когда ему приходилось над чем-либо интенсивно размышлять, в его голове снова и снова возникали бесконечные вереницы цифр. Он обладал некоторыми экстрасенсорными способностями и иногда мог видеть ауру над головами других людей. Он был высок, но сильно сутулился, так что ему все время приходилось рас­прямляться. Его острый ум, издевающийся над собственным хозяином, на­вел меня на мысль о Mercurius, который и был назначен в ЮМ потенции. Дня за два навязчивые мысли полностью прекратились, а в последующем нервозность его значительно уменьшилась. Другой пациент Mercurius рас­сказал мне, что его мозг никогда не успокаивается, а в моменты утомления склонен заполняться навязчивыми негативными мыслями. Он обнаружил, что может противостоять этим мыслям, думая о чем-то хорошем, например повторяя мудрые афоризмы. Мне приходилось сталкиваться и с другими пациентами Mercurius, боровшимися с навязчивыми мыслями, думая о хо­рошем. Тогда как Natrum muriaticum использует этот прием для борьбы с депрессией, Mercurius применяет его для борьбы с навязчивыми мыслями. Неудивительно, что Mercurius прибегает именно к помощи афоризмов. Ведь Mercurius в мире слов чувствует себя в своей стихии, и тот, кто склонен к магическому мышлению (см. ниже), вполне может использовать определен­ные фразы для изгнания навязчивых негативных мыслей.

Отстраненность и отчужденность

Mercurius — один из самых чистых примеров воздушных типов, т. е. тех, для которых важен в первую очередь интеллект, а не эмоции. Только Lycopodium может сравниться с Mercurius в этом отношении, но в целом это довольно разные типы. В отличие от Lycopodium ум Mercurius крайне пластичен и гибок. Однако именно «воздушный элемент» объединяет оба типа, придавая им свойство эмоциональной отчужденности. Отстраненность Mercurius даже бо­лее выражена, чем у Lycopodium, так как ему не приходится бороться за обретение уверенности в себе и за самоуважение, которые столь сильно зани­мают умы многих мужчин Lycopodium.

В отстраненности Mercurius есть что-то привлекательное. Отстраненность помогает видеть все стороны ситуации и сохранять спокойствие, не будучи сбитым с толку личными эмоциями, которые не мешают ни восприятию, ни действию. Эта отстраненность тем более привлекательна, что она перемежа­ется вспышками волнения и вдохновения либо внезапным смехом. Mercurius — это загадка, тайна, сочетающая отстраненность и неожиданность. Воз­можно, это не очень легко себе представить, так что здесь лучше обратиться к примерам. Одним из очень хороших примеров является комедийный ак­тер Стив Мартин. Хотя он способен моментально изобразить любую эмо­цию, его игра сохраняет обезличенный, отстраненный характер. Другой пример — окруженный флером таинственности актер Кайл Маклахен, игра­ющий детектива-философа в культовом телесериале «Твин Пике». Его ге­рой в любой ситуации остается под контролем холодного рассудка, но, с другой стороны, его нельзя назвать «холодным» в смысле отсутствия эмо­ций. И это справедливо в отношении большинства субъектов Mercurius. Индивидуум Mercurius в покое пребывает в холодном отстраненном состоя­нии, без мыслей и чувств. Он обычно достаточно легко входит в это состоя­ние. И он довольно спонтанно реагирует в этом состоянии на окружающую обстановку, задействуя как интеллект, так и эмоции. Эмоции его обычно кратковременны, но могут быть интенсивными. Mercurius может резко от­клоняться в ту или иную сторону, но затем он быстро возвращается в спо­койное отстраненное состояние. Однако есть и такие индивидуумы Mercurius, которым достаточно трудно достичь равновесия и которые про­должают постоянно колебаться между крайностями. Но обычно даже в этих случаях ментальная составляющая психики гораздо больше, чем у дру­гих нестабильных типов, таких, как Ignatia и Phosphorus, которые в большей степени находятся под контролем эмоций, чем разума. Нестабильные Mercurius бывают излишне эмоциональны, но они также часто страдают от навязчивых мыслей, от которых невозможно отделаться.

Многие люди обнаруживают, что отстраненность Mercurius может легко

привести в замешательство тех, кто с ними сталкивается. Представьте, что вы смотрите в глаза Джеку Николсону, и вы поймете, о чем я говорю. Человеку, который общается с индивидуумом Mercurius, начинает казаться, что его изу­чает бесчувственный всевидящий разум, и часто это ощущение недалеко от реальности. Мне приходилось слышать, как в адрес моего знакомого Mercurius отпускались реплики типа «у него глаза пришельца». Когда я спросил у него, что он чувствует, когда бесстрастно смотрит в глаза другому человеку, он ответил: «Ничего. Просто я остаюсь совершенно спокоен внутри».

Отстраненность Mercurius проявляется и в их любви к компьютерам и другим умным механизмам. Словно они видят собственное отражения в этих быстрых, ничего не чувствующих механизмах, особенно если те могут писать слова или рисовать либо быстро двигаться, как радиоуправляемые самолеты. Хорошим примером подобных Mercurius машин является Макс Хидрум, получеловек, полукомпьютер в телевизионном «Шоу Макса Хид-рума». Это не сухой, чисто механический компьютерный мозг Kali carbonicum, а изворотливый, бывалый и крайне дерзкий ум получеловека, чья безумная, быстрая речь напоминает манеры некоторых меркуриальных комиков, в частности Робина Уильямса. Это привлекает аудиторию тонко­стью наблюдения человеческого абсурда и талантливым юмором. Даже его имя представляет собой игру слов (Макс Хидрум — «максимальная габарит­ная высота»). Он привлекает внимание и запоминается именно благодаря его сверхъестественной, компьютерной обезличенности.

Одно из любимейших занятий Mercurius — просмотр фильмов. Ему нра­вится сидеть перед экраном, наслаждаясь быстрой сменой визуальных впе­чатлений, что позволяет поддерживать дополнительный интерес. Для Mercurius типичен очень беспокойный ум, жадный до впечатлений, слиш­ком беспокойный, чтобы получать удовольствие от чтения. Особенно силь­но они любят фантастику. Здесь они опять же улавливают некоторое сход­ство с самими собой в отстраненном наблюдении бесконечных возможнос­тей, обычно изображаемых в фантастических фильмах. По моим наблюде­ниям, особенным «уважением» у Mercurius пользуются пришельцы. По-видимому, это связано с их собственной отчужденностью. Люди склонны считать, что пришельцы будут иметь развитой интеллект и при этом будут лишены эмоций — а именно такими ощущают себя индивидуумы Mercurius. Тяга Mercurius к безднам пространства (подсознания или космоса) отража­ется в приглашении большого числа меркуриальных актеров на роли в фан­тастических фильмах. Одна из загадочных меркуриальных фигур - Кристо­фер Уолкен, снявшийся в экранизации книги «Communion», описывающей многократные посещения главного героя инопланетянами. Уолкен сам не-

Mercurius

много похож на инопланетянина. В его внешности есть жутковатая зага­дочность, словно он сам прилетел с другой планеты. (Даже само его имя словно пришло к нам из фантастических фильмов пятидесятых годов.) Дру­гой пример — капитан U.S.S. Enterprise в звездной эпопее «New generation». Капитан Джен-Люк Пикард имеет такой же холодный, стальной взгляд, что и Уолкен. Он никогда не теряет головы, держа в своих руках командова­ние, редко говорит о личных чувствах, хотя у него совершенно нет эмоцио­нальной «тяжести» Natrum muriaticum или выпячивания своего «я» Nux vomica. Хотя он командует огромным кораблем, он гибок и способен вни­мательно и доброжелательно выслушать любого члена команды.

Отстраненность Mercurius связана с недостатком у него «земного» эле­мента. Он похож на разум, плохо связанный с телом. В результате Mercurius может начать игнорировать свое тело или плохо с ним обращать­ся. Это также во многих случаях объясняет нестабильность психики Mercurius. Именно «земной» элемент позволяет нам обрести почву под ногами. Без него мы теряем стабильность. Мне приходилось видеть пациен­тов MercuriuSy которые не могли спокойно сидеть, причем не из-за беспо­койства и не из-за неврологического нарушения, а просто потому, что их мышцы никогда не воспринимались ими как нечто материальное. Усилие, необходимое для того, чтобы стоять спокойно, было почти невозможно для них. Отстраненность субъектов Mercurius от «земного» элемента также мо­жет проявляться в отсутствии у многих из них интереса к природе. Многие субъекты Mercurius вне города ощущают либо скуку, либо тревогу. Они спокойно чувствуют себя дома в искусственной атмосфере большого города, с обилием избыточных возбуждающих стимулов, а на природе ощущают постоянную скованность. В дополнение к этому стоит упомянуть, что Mercurius часто испытывает тягу к рафинированной или искусственной пище, а простая, здоровая еда оставляет у них чувство неудовлетвореннос­ти. Можно представить себе целую расу «меркурианцев», пересекающих космическое пространство на звездолетах, питающихся синтетической пи­щей и с помощью суперсовременных компьютерных технологий создающих любые пейзажи внутри своих кораблей. У них нет традиционных семей-ячеек, а царит абсолютно «свободная любовь». Их дети же, выросшие в насыщенной возбуждающими стимулами виртуальной реальности возвраща­ются на планету, которая для них уныла и бесплодна.

Mercurius может быть одиноким. Индивидуумов, принадлежащих к этому типу, достаточно мало и еще меньше тех, кто может с ними общаться, поэтому субъекты Mercurius часто остаются одинокими. Они довольно тя­жело переживают свое одиночество, так как его усугубляет ощущаемая ими

внутренняя пустота, и вследствие этого они могут стремиться к компании. Один из моих пациентов Mercurius рассказывал мне, что ему часто снится один и тот же кошмар, будто он последний человек, страшно одинокий среди заполняющих пейзаж космических кораблей инопланетян. В этом сне он постоянно опасался, что его поймают, и пытался спрятаться. У этого же пациента периодически возникали параноидальные состояния. Эти состоя­ния не были паранойей психотического уровня {Veratrum album, Stramonium, Belladonna, Hyoscyamus), а скорее представляли собой неадек­ватную реакцию на любой антагонизм со стороны окружающих или бюрок­ратических структур. Чем большую отчужденность от остального мира чув­ствует Mercurius, тем более незащищенным он себя ощущает. Это тревожное состояние иностранца, постороннего, чужого, отличающегося от всех. Воз­можно, поэтому у меня сложилось впечатление, что конституция Mercurius наиболее распространена среди евреев, во всем мире бывших национальным меньшинством. Евреи славятся своим острым интеллектом, приспособляе­мостью и обособленностью, порой граничащей с высокомерием. Все эти характеристики весьма подходят к типу Mercurius.

Иногда отчужденность Mercurius порождает отчаяние и стремление к смер­ти. Эта тенденция может наблюдаться у всех сифилитических типов, включая Аигит и Syphilinum. Молодая женщина со столь хрупким ощущением само­идентификации, что оно легко рассыпалось на множество осколков-«я», час­то испытывала это отчаяние. Она постепенно собирала отдельные кусочки вместе, используя два крайне меркуриальных приема. Первым приемом было письмо. С помощью дневника она могла снова ощутить себя, анализируя и описывая все, что с ней происходит. Второй техникой был ритуал (см. ниже).

Данный случай открыл мне один удивительный феномен, который, как я понял, очень характерен для Mercurius, — феномен «раздвоения». Здесь мы можем провести любопытную параллель между конституциональным типом Mercurius и астрологическими характеристиками планеты Меркурий (и соот­ветствующего ему знака Близнецов). Считается, что Близнецы, как явствует из их названия, имеют «раздвоенную личность». Часто у субъектов Mercurius возникает ощущение, что они потеряли вторую половину. Иногда это сочета­ется с тоской по брату (или сестре)-близнецу и с восхищением детьми-близне­цами. Пациентка Mercurius, пытавшаяся собрать воедино части своего «я», часто говорила о своей склонности считать других людей своими близнецами. Фактически она описывала ощущение растворения в чужой личности, так что уже не могла точно определить, где кончается она, а где начинается другой человек. Ощущение наличия «близнеца» являлось для нее источником ком­форта, так как оно позволяло ощутить целостность, восстановление утрачен-

ной половины. Однако это же ощущение провоцировало чувство тревоги и бессилия, так как пациентка начинала чувствовать очень сильную зависимость от того человека, на которого она спроецировала ощущение «близнеца». Эта молодая женщина была убеждена, что с ней в материнской утробе находился близнец, который умер in utero, хотя никто ей никогда такого не рассказывал. Когда она позволяла себе задумываться на эту тему, она ощущала сильное горе. (Сейчас известно, что в подавляющем большинстве из двоен в материнс­кой утробе выживает только один плод, а другой погибает и редуцируется в ранние сроки беременности, так что возможно, интуиция этой пациентки была не столь далека от действительности.) Некоторые другие пациенты Mercurius говорили мне о желании полностью слиться с кем-нибудь, кто был бы достаточно похож на них и был бы способен на такое слияние. Некоторые из них не были полностью удовлетворены своими любовными отношениями (несмотря на то что с традиционной точки зрения все было «в порядке»), из-за того, что партнер не был достаточно похож на них, чтобы стать настоящим близнецом. В некотором смысле данное стремление найти своего двойника можно рассматривать как разновидность нарциссизма. Не то чтобы индивиду­ум Mercurius должен быть обязательно влюблен в самого себя. Это может быть так, а может и не быть, однако субъекту Mercurius важно постоянно иметь возможность видеть свое отражение — либо в предельно похожем на него человеке, либо в буквальном смысле в зеркале. Некоторые пациенты Mercurius сообщали мне, что чувствуют себя комфортнее, когда смотрят в зеркало, или даже, более того, что зеркало является необходимым условием их психичес­кой стабильности. Словно Mercurius нуждается в некоем объективном под­тверждении того, что он реально существует. Здесь мы снова соприкасаемся с темой проводника, посредника, посланца богов, не имеющего изолирован­ной индивидуальности.

В своей отстраненности Mercurius склонен анализировать все подряд. Он постоянно раскладывает по полочкам людей, события, факты. В процессе этого анализа он приобретает мудрость, но остается все так же оторванным от окружающих. Даже на космическом уровне отчужденность Mercurius создает барьер между ним и другими людьми. Он склонен видеть себя выше или ниже других и соответственно ведет себя. В результате он не может ни с кем встретиться на своем собственном уровне. По иронии судьбы человек, абсолютная гибкость которого позволяет ему переживать самые разнооб­разные состояния бытия, мгновенно замечаемые им у других людей, не способен вступить в контакт с этими людьми. Вместо этого он действует подобно зеркалу. Подобно шекспировским «Дуракам» он может предельно точно скопировать состояние любого человека, но завязать с ними личный

контакт он не может. Только возрастая в любви, Mercurius может вновь почувствовать связь с остальными людьми, и некоторым из них это удается.

Ритуальное и магическое мышление

Страсть к ритуалам можно отнести к самым необычным аспектам психики Mercurius. Я сталкивался с ней много раз, и, по моим наблюдениям, для Mercurius она крайне характерна. У пациентов Mercurius ритуалы могут при­нимать самую разнообразную форму. Могут наблюдаться навязчивые ритуаль­ные действия, главным образом у детей. Например, Селлерс в детстве должен был все делать пять раз. Он должен был пять раз постучать в дверь, пять раз помешать ложечкой чай и т. д. Числа очень часто присутствуют в ритуалах Mercurius (а также в их навязчивых мыслях). На более сознательном уровне индивидуум Mercurius может сам стремиться принять участие в каких-либо ритуальных действиях. Поэт Mercurius, ставший жертвой двух коротких пери­одов одержимости духами, рассказал мне, что в детстве он был совершенно зациклен на своем участии в ритуале мессы в качестве хорового мальчика. Во время мессы он впадал в состояние, близкое к трансу, которое, по словам его девушки, было скорее демоническим, чем божественным. Она знала его с детства и была прихожанкой одной с ним церкви. По ее словам, в его облике во время мессы было «что-то нездоровое». Ей казалось, что он словно приса­сывался к энергии ритуала и питался ею. Другой пациент Mercurius говорил, что его всегда восхищали ритуалы, и однажды ему удалось попасть на не­сколько дней в компанию колдунов, производивших различные магические церемонии. По его словам, во время каждого из этих ритуалов он чувствовал себя в своей стихии, ощущая необыкновенный прилив энергии. Впоследствии он не стал заниматься колдовством, однако считал этот эпизод важной ступе­нью своего психологического роста. Уже неоднократно упоминавшаяся моло­дая женщина, прекрасно отреагировавшая на Mercurius^ которая пыталась собрать воедино разбитое на множество кусочков ощущение собственного «я», во многом в этих попытках опиралась на ритуалы. Она очень хорошо разбиралась в символизме и мифологии, используя эти знания для построе­ния собственных ритуалов. В качестве простого примера одного из ее ритуа­лов можно назвать построение условных скульптур всякий раз, когда ей при­ходилось сталкиваться с новой ситуацией. Каждая такая скульптура символи­чески отражала значение или сущность сложившейся ситуации. По ее словам, это помогало «зафиксировать энергию ситуации» и таким образом умень­шить ощущение потенциальной угрозы, исходящей от всего непривычного. По мере того как отношение ее к какой-либо ситуации изменялось, она могла

переместить скульптуру на другое место или даже изменить ее. Для многих людей этот ритуал покажется странным, однако для этой женщины он был жизненно необходим. Ее ощущение «я» было настолько подвержено воздей­ствиям извне, что всякий раз эти воздействия ужасали или сбивали ее с толку или несли одновременно и то и другое. И она использовала ритуальный предмет (скульптуру) в качестве «строительныхлесов», «окружающих» ситуа­цию (например, первое свидание с возможным партнером) и определенным образом отграничивающих ее от себя. Сознание индивидуума Mercurius очень текуче, очень подвижно. По-видимому, сознательные и автоматические ритуа­лы используются им в качестве некоего психического каркаса, к которому можно прикрепиться.

С пристрастием Mercurius к ритуалам тесно связана склонность к магическо­му мышлению. Очень склонны к магическому мышлению первобытные люди и дикари, приписывающие особенное значение обычным или неожиданным со­бытиям. То же самое характерно, для детей. Формой магического мышления является астрология, и она очень популярна среди индивидуумов Mercurius, Mercurius может увидеть «тайный смысл» в обычной птице, сидящей на ветке (обычно они относят этот «смысл» к себе), или в цифрах номера новой маши­ны своего друга. Они любят символически разгадывать свои сны и придают значение отдельным цветам и некоторым именам. Нередко они проявляют большую тонкость ума в подобных размышлениях. Магическое мышление Mercurius нельзя назвать лишь плодом психотического бреда, как может пока­заться прагматично настроенному человеку. Скорее оно вызвано способностью видеть взаимосвязь внешних и внутренних событий. Интересно отметить, в мифе о Гермесе можно увидеть посредника между космосом (областью бессознатель­ного) и землей (сознанием). Интересно, что Зевс наделил его жезлом, помога­ющим ему разгадывать сны. Так что магическое мышление Mercurius можно расценить как реальную способность увидеть внутреннее значение происходя­щих событий. Однако в ряде случаев магическое мышление, естественно, может зайти слишком далеко. Некоторые индивидуумы Mercurius настолько заворо­жены символическими связями между событиями, что перестают замечать ре­альные связи между ними. Символы могут совершенно затмить для них здравый смысл, и это, естественно, нельзя назвать нормальным. Например, один из моих пациентов Mercurius не мог принять ни одного решения, не «посовето­вавшись» с «Книгой перемен» — древнекитайской гадальной книгой. Он был настолько поглощен интерпретацией добрых и дурных предзнаменований, что совершенно потерял способность к благоразумным действиям. Однако в целом способность к символической интерпретации обогащает жизнь Mercurius и ско­рее является источником мудрости, нежели бреда. Более того, многие индиви-

дуумы Mercurius счастливы, что их жизнь становится насыщенней благодаря этой способности, придающей их жизни неповторимый аромат.

Мания величия и жестокость

Нетрудно понять, почему индивидуумы Mercurius склонны к мании величия. Во-первых, ими движет желание «вечного мальчика» сделать все по-своему. Когда «вечный мальчик» не получает того, чего требует, он устраивает скан­дал и разносит все вокруг себя. Когда требуемого не получает диктатор, он кричит: « Отрубите ему голову!» Вопрос только в масштабах - суть остается неизменной. Вторая причина — отстраненность Mercurius, Некоторые индиви­дуумы Mercurius настолько погружены в себя, что чувства других их совершен­но перестают волновать. В-третьих, многие Mercurius считают себя каким-то особенным — их раздутое чувство собственного «я» еще более усиливается реальными способностями в области мышления и восприятия. А способность к интуитивному постижению раздувает чувство «я» у Mercurius до невероятных размеров. Все перечисленное вместе создает тип личности, убежденной в соб­ственном всемогуществе. К подобному типу Mercurius могут относиться маги, пытающиеся обрести власть с помощью колдовских ритуалов. К нему же могут относиться многие диктаторы. Нервозный молодой пациент, обратившийся ко мне по поводу навязчивых «чисел в голове», с упоением изучал немецкий язык. Он был очарован нацистами и говорил, что чувствует с ними духовное родство, несмотря на то что он разбирался в духовных вопросах и понимал дурную сущность нацизма. Что-то привлекало его в злых делах фашистов. Интересно, что Питер Селлерс любил наряжаться в форму СС (для смеха или чтобы ощутить себя всемогущим?). Он очень хотел сыграть роль Адольфа Гитлера и с удовольствием играл роль Наполеона в одном из фильмов. Более того, в жизни он вел себя как маленький Гитлер (Льюис: «У него были такие капризы и несдержанность, которые обычно характерны как минимум для королей»). Более уверенные в себе Mercurius могут постоянно раздавать при­казания направо и налево. Слабоумный, которого в фильме «The jerk» играет Стив Мартин, приобретает большое состояние и куражится над обслуживаю­щим персоналом не хуже Селлерса. Прочие субъекты Mercurius все же удер­живают себя от подобного поведения и вовремя смягчают его. Однако я сталкивался с восхищением перед проявлениями власти и жестокости у неко­торых моих пациентов Mercurius, хотя в их собственном поведении никаких неприятных черт не отмечалось. По-видимому, Наполеон имел конституцию Mercurius. Известно, что он имел привычку щипать своих солдат за носы, а этот жест имеется в Materia Medica Mercurius. Психологические и физические

особенности великого завоевателя были почерпнуты из воспоминаний близко знавших его людей, а затем подвергнуты реперторизации. На первом месте среди показанных лекарств стоял Mercurius.

Хорошим современным примером «кандидатов в диктаторы» Mercurius явля­ется (скорее всего) Владимир Жириновский, российский ульранационалист, одержавший сокрушительную победу на первых демократических парламентс­ких выборах в России и завоевавший большинство в Государственной думе. Жириновский столь же обаятелен и умен, сколь же эксцентричен и устраша­ющ. Он не скупится на обещания и играет на человеческих слабостях, на их стремлении снова ощутить себя гражданами великой державы и почувствовать уважение к себе. Его психическое здоровье не вызывает сомнений, но он тем не менее периодически разражается абсурдными угрозами и обещаниями типа похода русской армии на Крым или требованиями вернуть России все потерянные после революции земли. Его заявления о границах России от Средиземного моря (!) до Индийского океана напоминают наполеоновскую жажду завоеваний. Ему пока не удалось стать лидером Российского государ­ства, однако он продолжает мечтать о небывалом могуществе. Похоже, что импульсивные угрозы Жириновского сбросить атомную бомбу на Японию и другие его эксцентричные выходки не убавляют его популярности на родине. Mercurius может быть замечательным актером, и игра на публику остается одной из самых сильных сторон политической карьеры Жириновского.

Кто-то может спросить, почему Жириновский и Наполеон не могут при­надлежать к другим «диктаторским» типам — Nux vomica. Stramonium или Veratrum album? Я думаю, что обоих этих деятелей нельзя назвать абсолютно психически здоровыми и благоразумными, как Nux vomica, но, с другой сто­роны, они и не безумцы, как Stramonium или Veratrum album. Еще один дикта­тор, скорее всего имеющий конституцию Mercurius, — Саддам Хусейн, Во внешности Хусейна есть какое-то мальчишеское очарование при всей его жес­токости, и, по-видимому, его нельзя назвать безумным настолько, чтобы ему нашлось место среди истинных психотических типов. Его привычка окружать себя двойниками может показаться курьезной и скорее всего исходит из ти­пичного для Mercurius тщеславия, а также склонности к мистификации и маскировке. Кроме того, его вторжение в Кувейт было настолько глупым и импульсивным действием, что напоминало скорее мальчишеское хулиганство, чем трезвую военную кампанию. Саддам очевидно остался равнодушен к при­чиненным им страданиям, что также очень характерно для Mercurius, кото­рый может найти искусное оправдание всему, что он сделает, и быстро забы­вает то, что не хочет вспоминать (Льюис о Селлерсе: «Регулярно делая свое сознание пустым, Селлерс мог освободиться от таких человеческих слабостей,