Гиперчувствительность 17 страница

«Вечный мальчик» Mercurius не переносит малейшего дискомфорта. Од­нажды мне пришлось лечить девочку-подростка, обратившуюся по поводу синдрома дефицита внимания. Она была яркой и быстрой в движениях, а ее ум и отстраненность были настолько выражены, что она производила впечатление человека «лишенного нервов». Она была «компьютерным ма­ньяком», и при работе с компьютером у нее не было никаких проблем с концентрацией внимания, но вот в школе она очень страдала от беспокой­ства и перепадов настроения. (Mercurius вообще очень любит общаться с электроникой, а с людьми часто чувствует скуку и утомление.) По словам отца девочки, она обладала очень сильной волей и, когда что-то происхо­дило не в соответствии с ее желаниями, могла устроить бурную истерику. Он также сказал, что у нее очень развиты экстрасенсорные способности, — она могла, например, заставить фишки в игре разложиться определенным образом, и девочка это подтвердила. Ее острый обезличенный интеллект, рассеянность внимания, любовь к компьютерам и экстрасенсорные способ­ности вывели меня на Mercurius. Кроме того, оказалось, что, когда ей было нужно сделать укол, она поднимала шум, как трехлетний ребенок, как до этого, так и после. Если она получала царапину или ссадину, это был конец света. Подобная крайняя чувствительность к дискомфорту подтверди­ла Mercurius, который значительно стабилизировал ее поведение.

Гомеопатам хорошо известна чувствительность Mercurius и к жаре, и к холоду. В Materia Medica Mercurius назван «живым термометром». Не сле­дует забывать, что ртуть сама по себе очень чувствительна к перепадам температур и поэтому в настоящих термометрах используется именно она. У меня был знакомый Mercurius, который начинал чихать всякий раз, когда атмосферная температура падала градуса на два. В машине он постоянно возился с кондиционером, подбирая именно ту температуру, которая бы его устраивала. Если машина уходила от солнца в тень, он немедленно бросался к кондиционеру и настраивал его, и так могло происходить почти каждую минуту. Во время еды этот человек отличался чрезмерной суетливо­стью. В ресторане он постоянно придирался к меню и требовал всевозмож­ных модификаций в приготовлении пищи и сервировке стола, не потому, что у него был какой-то изысканный вкус, а просто потому, что он хотел получить все в точном соответствии со своими желаниями. Если еда оказы­валась несколько менее горячая, чем нужно (на что все остальные просто не обратили бы внимания), он требовал принести другую. Он утверждал, что его желудок слишком чувствителен, причем не только к качеству и составу пищи, но и к сбалансированности различных продуктов. Так, после горько­го он хотел сладкого, для «равновесия». Если пища имела недостаточно

пикантный вкус, он добавлял соль, а если была слишком соленой, он требо­вал питья и т. д. (На память приходит забавная сцена из фильма Стива Мартина «L. A. Story», где группа ультрамодных светских людей заказыва­ла себе кофе. Начали они довольно традиционно - каппучино, мокко, но постепенно заказы стали все более вычурными — кофе без кофеина, кофе без кофеина со сливками и в конце концов — кофе без кофеина со сливками и с долькой лимона.) Некоторые индивидуумы Mercurius так и не могут достигнуть достаточного равновесия. Словно шарик ртути, они чувствитель­ны к малейшему воздействию, а их стабильность крайне неустойчива. Это относится к их телу, их настроению и даже к их мнению. Mercurius вечно мечется от одной крайности к другой. Жесткая дисциплина также практи­чески непереносима для них и может даже быть для них опасна. Селлерс садился на строжайшую диету, чтобы выглядеть более привлекательным для Софи Лорен. И ему действительно удалось сбросить вес, однако потрясение от этого небывалого для него ограничения чуть его не убило. В конце диеты у него возникли первые сердечные приступы. Похожую историю рассказал мне один из моих пациентов. Он привык никогда не отказывать себе в еде и поэтому был достаточно толстым и обрюзгшим. В конце концов он решил соблюдать диету и через день делать зарядку. Хотя его физические упражне­ния не были слишком изнуряющими, он смог превратить свои дряблые ткани в достаточно крепкие мышцы, но не успел он насладиться плодами своих достижений, как у него внезапно развилась таинственная болезнь, которая полностью высосала из него все силы. После чего он опять начал есть все подряд и забросил свои упражнения. По-видимому, для некоторых индивидуумов Mercurius, привыкших к абсолютной вседозволенности, на­сильственно наложенные ограничения могут оказаться катастрофой.

Наиболее яркий и известный пример «вечного мальчика» Mercurius, ко­торый приходит мне на память, — это выросший ребенок Артур в исполне­нии Дадли Мура, который сам по себе имеет определенные признаки Mercurius. Артур полностью зависим от слуг, без которых он не может и шагу ступить, но при этом он всеми любим благодаря своему обаянию. Он эгоистичен и определенно не способен взять ответственность на себя, не переложив ее на кого-то другого. Артур вынужден вступить в жестокую борьбу со своим бедственным положением, в котором он оказался из-за привычки не утруждать себя лишними заботами. И многим другим Mercurius тоже приходится сталкиваться с теми же проблемами. Например, женившись, они могут чувствовать полную неспособность сопротивляться искушению завести роман с симпатичной девушкой, а потому даже не будут пытаться как-то сопротивляться этому искушению. То же самое касается

излишеств в еде, возбуждающих впечатлений и любых других желаний (Кларк: «Потеря силы воли»). Селлерс преследовал Софи Лорен уже буду­чи женат, а потом то же самое повторилось с Брит Экланд, на которой он потом все же женился. Mercurius абсолютно импульсивен в своих желаниях, словно маленький ребенок. Он также импульсивен в своем вдохновении, и его, как и индивидуума Sulphur, окружающие выносят и даже любят за его блеск и обаятельность. (Хороший пример меркуриального блеска — импро­визация на рояле в исполнении Дадли Мура. Он начинал с мастерского исполнения какого-нибудь классического произведения, постепенно пере­водя его во что-то банальное, типа мелодии «Happy birthday to you».) Индивидуума Mercurius также обычно любят женщины из-за его мальчишес­кой открытости. Mercurius распахивает душу навстречу любому, особенно представителям противоположного пола, и само по себе это может выгля­деть привлекательно, но может принимать и гипертрофированные черты. Mercurius может мгновенно влюбиться, тут же предложить руку и сердце, а спустя некоторое время так же внезапно разлюбить из-за самых незначи­тельных трений. Подобное было очень характерно для Селлерса, что и приводило его к многочисленным бракам и разводам. Интересно, что сами Mercurius часто знают за собой эту черту. Льюис пишет в автобиографии, что, предлагая своей первой жене выйти за него замуж, он спросил ее: «Анна, хочешь быть моей первой женой?» — на что несчастная женщина все равно ответила согласием.

«Вечный мальчик» (или «девочка») Mercurius проявляет свою инфантиль­ность во многих аспектах. Он нахален, лишен естественного чувства суборди­нации, безответственен и имеет нездоровую зависимость от источников чув­ственных удовольствий. Склонность к разного рода зависимостям я нередко наблюдал у моих пациентов Mercurius. Один молодой человек (выглядевший еще моложе своих лет) обратился ко мне с просьбой избавить его от пристра­стия к наркотикам. Он был известным стилистом и очень любил свою работу, однако работал он в типичном для Mercurius головокружительном темпе и в выходные любил полностью расслабиться и предаться развлечениям. И он принимал наркотики. Много наркотиков. Mercurius склонен доводить все до крайности, и этот пациент не был исключением — количество принимаемых им препаратов просто поражало. Несмотря на это, он льстил себя надеждой, что у него нет наркотической зависимости. По его словам, прием наркотиков не мешал его работе, а следовательно, его нельзя считать наркоманом. Однако его физическое здоровье и отношения с окружающими начали страдать, отче­го он и пришел ко мне за помощью. Некоторые слова, которыми он характе­ризовал себя, вызвали у меня улыбку, настолько четко они отражали сущность

Mercurius. Он рассказал, что после приема наркотика никогда не «отрубает­ся» и не впадает в прострацию. Наоборот, он начинает веселиться с друзьями, которые отводят ему роль лидера в очередном «представлении». Mercurius всегда в движении, поэтому мой пациент и был столь равнодушен к пассивно­му наркотическому «приходу». По его словам, он всегда играет роль лидера для своих друзей, которые идут за ним, как «крысы за дудочкой». Фигура Крысолова из сказки — типичный меркуриальный образ: молодой человек легким шагом проходит по городу, играя на волшебной дудочке и уводя за собой сначала очарованных крыс, а потом очарованных детей. Крыс он уво­дит, надеясь на щедрое вознаграждение (Mercurius никогда ничего не делает просто так, даже играя), а когда его обманывают с оплатой, он в отместку околдовывает и уводит за собой «всех детей в городе». Это — уже темная сторона играющего Mercurius. Если его обидеть, он превращается в безжало­стного монстра. Даже внешность субъекта Mercurius представляет смесь проти­воположностей. Мой пациент-стилист проводил международные семинары, что впечатляло, учитывая его молодость. Он рассказал, что в детстве часто забирался на задний двор в своем доме, вставал на ящик и экспромтом произ­носил речь перед воображаемыми слушателями. Обычно эти «выступления» были посвящены рассказу о собственных достижениях и свершениях. Здесь проявлялось очевидное сочетание словесного дара Mercurius и нарциссизма «вечного мальчика». Я назначил ему Mercurius vivus ЮМ, и спустя три недели он сказал, что стал спокойнее и уже не испытывал трудности с воздержанием от наркотиков. У него завязались отношения с новой женщиной и, он был преисполнен решимости не подвергать эти отношения опасности со стороны прежнего разгульного образа жизни. После единственной дозы подобного лекарства «вечныймальчик» начал «расти».

Образ «вечного мальчика» своеобразно сочетает в себе открытость нарас­пашку и высокомерную бесчувственность. Он думает, что он лучше всех, но ему нужно признание со стороны окружающих. Сам он разглагольствует, совершенно не думая о последствиях, однако будет глубоко уязвлен, услышав критику в свой адрес, похожую на правду. Он склонен, влюбившись, окру­жить свою избранницу вниманием и комплиментами, пока не добьется от нее желаемого, а после уже не сомневается, что та никуда не денется от него. «Вечный мальчик» отличается крайней уязвимостью, так сам он ощущает себя в полной безопасности, словно все время находится под защитой матери, всепрощающей и любящей его несмотря ни на что. Когда ему чего-то начинает не хватать, «вечный мальчик» ждет, что окружающий мир тут же бросится выполнять его желание, словно любящая мать. И если мир вдруг отказывается так делать, Mercurius испытывает настоящий шок. Юный продавец пылесосов с

с индромом дефицита внимания выглядел крайне печальным и несчастным, когда говорил о том, что ему трудно заводить друзей и, что другие люди считают его слишком самоуверенным. Следующее его высказывание подтверди­ло, что он очевидно застрял на стадии «вечного мальчика». Он сказал, что на самом деле он вовсе не самоуверен, просто другие люди не способны воспри­нять от него те истины, которые он им предлагает. «Вечный мальчик» все нремя занимается самокопанием, но все, что он видит, — это блеск на повер­хности. Ему очень трудно понять, что на самом деле он эгоистичен и не способен к поддержанию душевной близости. (Как можно быть близким с кем-либо, если ты влюблен в самого себя?) «Вечный мальчик» Mercurius мо­жет чувствовать, словно он полностью сливается с другим человеком, и это переживание может быть совершенно экстатическим, но на самом деле он просто растворяется в другом, теряя собственную личность. Тогда как истин­ная близость подразумевает общение с другим, оставаясь собой.

Прекрасный пример открытого нараспашку, блестящего «вечного мальчи­ка » Mercurius — певец Майкл Джексон. Пожалуй, Джексона можно назвать самой противоречивой и эфемерной личностью современного шоу-бизнеса. Это Питер Пен, который никогда не может вырасти. Он живет в своей вы­мышленной стране, с волшебными ярмаркой, кино и зоопарком. Его вне­шность — ярчайший пример Mercurius. Он не только выглядит воздушным очаровательным мальчиком, но и постоянно меняется, почти каждую неделю приобретая новый имидж. Он так озабочен своей внешностью, что даже сде­лал пластическую операцию на лице. Более того, в типично мер куриальном стиле он — наполовину черный, наполовину белый, наполовину мужчина, наполовину женщина, наполовину человек, наполовину эльф. На сцене Джек­сон буквально искрится энергией. Он гипнотизирует аудиторию своей лунной походкой, двигаясь одновременно и вперед, и назад. А с помощью компью­терных спецэффектов ему удается создать полную иллюзию того, что перед нами движется не человек, а пантера. Когда Джексон появился на телевидении в 1994 г., защищаясь от упреков в сексуальных отклонениях, выдвинутых прес­сой, он остался почти таким лее. Он был похож на призрачную фигуру с мягким женственным голосом, не способный понять выдвинутых обвинений и страстно желающий любить всех и каждого и быть любимым в ответ. Он постоянно требовал, чтобы ему подправляли грим, так как лицо его покры­лось белыми пятнами. Действительно, иногда двойственная или множествен­ная природа Mercurius проявляется в виде физических признаков. Так, в неко­торых случаях пациенты Mercurius имеют зрачки абсолютно разного диамет­ра. При всей его эксцентричности и самоизоляции Джексона с полным пра­вом можно назвать гениальным артистом. Возможно, он не был далек от

истины, когда однажды заявил, вполне искренне и простосердечно, что Бог дал ему талант, чтобы он мог нести радость всему человечеству.

Дурак

Когда я писал эту главу, я не смог сдержать удивления, обнаружив, что Mercurius воплощает целых три и даже больше архетипических фигур карт таро — «Дурака» (который является отражением «вечного мальчика»), а также Мага, Иерофанта и Императора. Без сомнения, это можно связать с алхимией, в которой ртуть пытались трансформировать в «более высокую субстанцию», точно так же как Маг считается «высшей октавой» «Дурака». Поскольку Гермес — посланец богов, связующий бессознательное и рацио­нальное, получивший вдохновение муз, такая обширная представленность Mercurius в колоде таро кажется только справедливой, учитывая, что карты таро помимо прочего являются символическим отражением стадий духовного роста человека. Впрочем, я несколько отвлекся от главной темы.

«Дурак» — очень любопытный архетипический тип, объединяющий про­тиворечивые аспекты глупости, мудрости, невинности и хитрости. Это крайне меркуриальная фигура. На карте «Дурак» изображен в виде идуще­го беззаботного молодого человека с мешком на спине, близкого к тому, чтобы беспечно рухнуть в пропасть, и собака, лающая у его ног. Это отра­жение оптимизма и бездумной невинности «вечного мальчика» Mercurius, Классические образы «Дурака» постоянно возникают в различных шекспи­ровских пьесах. (В «Двух господах из Вероны» такой герой носит имя, очень характерное для Mercurius, Шекспир так пишет об одном из подоб­ных персонажей: «Этот парень достаточно умен, чтобы играть дурака и при этом делать то, что требует большой сообразительности. Шутя, он должен оценить настроение, личность человека, удобное время. Это искус­ство, которое по плечу лишь поистине мудрому человеку».) Шекспировские «Дураки» другими героями расцениваются как полные придурки и обычно большую часть времени именно «играют дурака», хотя их глуповатая личи­на скрывает недюжинную умудренность, которая исходит из их отстранен­ного и неустроенного статуса. Именно дурак может сказать королю правду о нем, когда никто другой не осмеливает это сделать или не видит ее. «Дурак» все видит, но ничего не говорит, пока его не спросят. А если спросят, он обнаруживает недюжинный ум и способность к наблюдению без гордого самодовольства и торжественности, а с легкостью сорванца или остраненности чужестранца. Именно отстраненность и обезличенность Mercurius позволяет ему играть роль «Дурака». Часто в разговоре ему нече-

го сказать, если в центре обсуждения оказываются личные мнения — при­страстия и отвращения, которыми Mercurius совершенно не интересуется. Один из моих пациентов Mercurius, подросток, обратившийся по поводу ринита, сказал, что в школе он молчит большую часть времени, так как ничего не знает о популярной музыке, от которой сходят с ума большин­ство его сверстников, и он не может разделить их эмоциональные и очевид­но детские реакции с восхвалением одних вещей и насмешками над другими. У него совершенно отсутствовало личное мнение по поводу того, что Мэнди гуляет со Стивом, и он не отпускал шуточки по поводу учителей. По отно­шению к остальным ученикам он выглядел изгоем и «дурачком» вследствие своей отстраненности, но это была ненамеренная отстраненность. Он отча­янно хотел завести себе друзей и даже пытался «выучить их язык», но у него очень плохо получалось изображать заинтересованность вещами, ко­торые ему казались абсолютно бессмысленными. Для своего возраста он был очень сведущ в науке, политике и истории, но в своем кругу был изгоем. Подобно дурачку он пытался разговаривать со всяким, но все считали его странным, не похожим ни на одного из них. Он был умнее многих сверст­ников, но выглядел потрясающе неосведомленным в вещах, которые были важны для них.

«Дурак» Mercurius — это не гордый тип. Он может заговорить с любым. Другой вопрос — будет ли его кто-нибудь слушать. Только тот, кто готов быть честным с самим собой и одновременно способен выйти за пределы личных предпочтений, только тот найдет время, чтобы послушать «Дура­ка». «Дурак» в картах таро — первая карта главного аркана. Однако он представляет не первую стадию человеческой эволюции, а скорее первую стадию индивидуального сознания, вышедшего за пределы «массового со­знания», стадию, сущность которой состоит в осознании собственного не­вежества. Эта стадия отражает стремление сделать шаг в неведомое, непред­сказуемое, довериться судьбе, и это наивное и одновременно отважное до­верие часто можно увидеть у Mercurius,

«Дурак» Mercurius — шаловливый тип. Некоторые из них это потакающие своим слабостям «вечные мальчики», которые все время стремятся «поиг­рать» и которые становятся угрюмыми, раздражительными и капризными, когда их заставляют работать. Другие отличаются меньшим эгоизмом, и имен­но они наиболее близки к образам шекспировских дураков. Они бывают озор­ными и острыми на язык, но злыми их назвать нельзя. Молодой поэт Mercurius, которого я лечил, тоже относился к категории «Дураков». Он с удовольствием сам «играл дурака», веселился и шутил, как ребенок, любил играть в слова (и часто побеждал в этой игре). Подобно многим индивидуу-

мам Mercurius он сочетал в себе одновременно две противоположности. С одной стороны, выглядел очень молодым, открытым, несколько «зеленым» и неотесанным, часто выкрикивая слова, подобно дурачку, однако содержание его слов (и особенно его стихи) были исполнены глубокой мудрости. Часто он намеренно надевал на себя маску дурачка, так как в обществе это воспринима­лось лучше мудрости и позволяло ему быть менее уязвимым.

Когда я «открыл» сущность Mercurius как конституционального типа, постепенно до меня дошло, что большинство комедийных эстрадных артис­тов принадлежит к этому типу. Комик должен обладать быстротой ума и пластичной внешностью, позволяющей ему имитировать различные характе­ры. Более того, тот, кто сам пишет материал для своих выступлений, дол­жен иметь острую наблюдательность и способность понимать человеческую природу. Самый лучший юмор часто основан на том, чтобы четко показать неприкрытую сущность поведения и позицию людей, которые мы видели миллион раз, но над которыми никогда не задумывались. Комик должен уметь вычленить эти автоматические поведенческие модели, чтобы затем ис­пользовать их в своем выступлении. Именно здесь так необходим «всевидя­щий глаз» Mercurius. Такие артисты, как Бен Илтон, Робин Вильяме и Джим Кэрри, имеют все признаки Mercurius. Они могут говорить макси­мально быстро, «строчить как из пулемета», причем в широком спектре различных произношений. Обычно они довольно безжалостны в своем сры­вании масок бессознательных поведенческих моделей, но делают это без малейших признаков гнева или злобы. Подобно беспристрастному судье они без снисхождения, но и без злобы отражают наши бессознательные жесты. Субъекты Mercurius одинаково отстраненно могут изрекать и глубо­кие истины, и неприятную правду. Такая позиция одинаково уместна и в комедии, и в зале суда, однако в личных взаимоотношениях индивидуумы Mercurius могут быстро терять из-за этого друзей, хотя они обычно доволь­но быстро обучаются смягчать высказывания, порожденные излишне ост­рой наблюдательностью. Подобно юному продавцу пылесосов они могут легко обидеть окружающих своими бестактными высказываниями, а потом удивляться, почему они так одиноки. Другой тип, отличающийся прямоли­нейностью высказываний — Nux vomica. Однако есть и отличия. Индивидуум Nux vomica намеренно стремится «сбить спесь» с окружающих и даже полу­чает удовольствие, поставив кого-нибудь в неудобное положение. В отличие от него субъект Mercurius обычно менее агрессивен. Он просто говорит, что видит и не утруждает себя мыслью о том, что это может кого-то обидеть. Либо он может оправдывать свое поведение тем, что окружающим « полез­но знать о себе правду». Во всяком случае, обычно им движет не гнев. Для

Mercurius характерна гораздо более нейтральная и отстраненная позиция, чем для Nux vomica, хотя его прямолинейная манера высказываний может наводить гомеопата на мысль о последнем.

«Вечный мальчик» может выглядеть дураком, поскольку он не привык думать перед тем, как что-то скажет или сделает. Он настолько импульси­вен, что может пуститься в приключения при любых обстоятельствах. А поскольку он также очень пластичен, он может выплыть по течению и адаптироваться ко всему, отчего может казаться крайне удачливым. С дру­гой стороны, он может навлекать на свою голову множество неприятнос­тей, поскольку никогда не смотрит, куда прыгает. Хороший пример — крайняя импульсивность Mercurius в отношениях с противоположным по­лом. Это отмечали многие мои пациенты Mercurius. Они настолько теряли голову от своего нового увлечения, что совершенно не могли остановиться и подумать, к чему это может привести. Иногда из этого что-то получалось, в остальных случаях результаты были ужасны. «Дурак» Mercurius имеет склонность к крайней рассеянности. Одна из причин этой склонности со­стоит в том, что они живут исключительно настоящим. А это означает, что они не учатся на своих прошлых ошибках. Это также означает, что они не умеют планировать свое будущее. Например, жена одного моего пациента Mercurius рассказала мне, что когда они планируют поездку куда-нибудь на выходные, то она сама должна посмотреть маршрут, иначе они обязательно будут плутать и нередко оказываются совершенно беспомощными на доро­ге, не зная, куда им ехать. При этом сам муж постоянно пребывает в непоколебимой уверенности, что сможет разобраться во всем «на месте» и часто попадает в полный просак. Подобным образом «Дурак» Mercurius имеет привычку выходить из дома без ключей. Он просто забывает о них. Он способен соединить в своей голове головоломные куски эзотерической или научной информации, но при этом не может вовремя вспомнить о ключах. Это еще один пример коварной, ненадежной природы «Дурака». Если же по небрежности он не выполнит какое-либо из порученных ему дел, он скорее всего использует свой изворотливый ум, чтобы найти себе оправдание. Либо его голова совсем станет пустой, и он вообще ничего не сможет сказать вразумительного. Индивидуумы Mercurius предрасположе­ны к периодической умственной опустошенности (типичная для Mercurius черта — «все или ничего»). Именно эта пустота в голове и позволяет ему быть столь объективным наблюдателем и также открываться навстречу глу­бинной мудрости. Но она же может сделать его полным идиотом, который не сможет сказать ни слова. Директор школы, в которой учился Питер Селлерс, так вспоминал своего бывшего воспитанника: «Селлерс вообще не

производил никакого впечатления. Он совершенно сливался с обстановкой. Ни с кем из нас он почти не общался». И тот же Селлерс мог производить колоссальное впечатление на публику, когда играл кого-то другого и ему не нужно было играть самого себя! Mercurius может иметь вид дурачка и когда он слишком тороплив в своей речи (Кент: «Заметной чертой, прохо­дящей через весь препарат, является торопливость»), и когда он вообще ничего не может сказать. Подобного «молчащего» дурака Селлерс играл в фильме «Being there». (В последнее время была снята целая серия фильмов о дураках и во всех играли актеры, имеющие признаки конституции Mercurius. Я имею в виду «Being there» с Питером Селлерсом, «The jerk» со Стивом Мартином, «National Lampoon's vacation» сЧиви Чейзом, «Человек дождя» с Дастином Хофманом, «Форест Гамп» с Томом Хэнксом, «Hudsucker proxy» с Тимом Роббинсом и «Dumb and dumber» с Джимом Кэрри. Сюда же можно отнести многие фильмы с Биллом Мюрреем. У каждого из перечисленных актеров можно увидеть некоторые общие осо­бенности Mercurius. Они выглядят юными, невинными, отстраненными, «яркими и искрящимися». Их телосложение и черты лица тоже имеют типично меркуриальные характеристики. Эти актеры Mercurius были выбра­ны на роли многочисленных идиотов, поскольку они вполне натурально могли изобразить удивительное сочетание умственной пустоты и яркой им­пульсивности — очень частой комбинации этого типа.)

Обманщик,

Карл Юнг использовал образ «Обманщика» для описания той стороны нашего подсознания, которая постоянно сбивает нас с толку. Именно она заставляет нас пропускать и путать слова, делать «оговорки по Фрейду» и даже лгать, когда мы думаем, что говорим правду. «Обманщик» — наш враг. Он дурачит нас, заставляя выбирать неправильный путь, делать ошибочные высказывания, покупать самую неподходящую одежду. Это злой гном, чертенок, мелкий бес, всегда готовый к злым проказам. Некоторые индивидуумы Mercurius словно воплощают собой этот образ, который является обратной, теневой стороной Гермеса. В греческой мифологии Гермес начал проказничать, как только ро­дился. Он решил украсть коров у своего брата Аполлона, для чего привязал к их копытам большие сандалии задом наперед, так что, когда он угонял их, следы указывали противоположное направление. Это помогло ему уйти неза­меченным. Когда Аполлон узнал о случившемся, он поймал своего брата и потащил к Зевсу на расправу. Зевс пожурил Гермеса, однако был столь изумлен его находчивостью, что быстро отпустил его. «Обманщик» Mercurius настоль-

ко нахален, что привык выходить сухим из воды после своих проделок. Иногда проказы «Обманщика» могут не выходить за рамки игривых шуток. Большим мастером таких шуток был Питер Селлерс. Например, он мог в середине спек­такля пойти за кулисы, надеть костюм пожарника и начать громко вопить «Пожар!» так, чтобы его было слышно в зрительном зале. В другой раз он заставлял вновь и вновь снимать короткое телевизионное интервью. Так что запись пятиминутной беседы растягивалась на три часа. Это было первого апреля. «Обманщик» Mercurius может обладать коварной хитростью с изряд­ной примесью эгоизма. Он может изворачиваться и манипулировать людьми, преследуя свои корыстные цели. В начале своего пути Селлерс постоянно пы­тался найти богатых людей, носивших ту же фамилию, и выдать себя за их дальнего родственника. Он писал письма ко всем состоятельным Селлерсам, выдавая себя за потерявшегося троюродного племянника, и молил о финансо­вой помощи для начала карьеры. На этот раз он не преуспел. Льюис писал о Селлерсе: «У него не было ни нравственных понятий, ни трезвости ума, и он никогда не знал, как себя вести, будучи полностью сосредоточен на том, как бы половчее обхитрить». Эта линия дает нам ключ к пониманию того, за счет чего Mercurius добивается столь изощренной изворотливости. Он не знает, как ему себя вести, как вследствие своей отчужденности от людей, так и вследствие того, что он все время вынужден соображать, как бы половчее скрыть свои проделки. Подобный откровенно эгоистический тип Mercurius обычно будет достигать своих целей обманом, нежели агрессией. Он все время изворачивается и хит­рит, чтобы его не схватили. В глубине души этого типа Mercurius постоянно сидит страх быть пойманным «с поличным». Селлерс обмолвился как-то раз: «У меня нет друзей, и я подозреваю каждого». В последние годы он жил в основном в Дорчестерском отеле в Лондоне, вдали от своей брошенной семьи. В конце концов в отеле можно было не заботиться о пристойном поведении. Там он никому ничего не был должен.

Не все индивидуумы Mercurius столь же эгоистичны, как Селлерс. Тем не менее даже самый «средний» Mercurius может начать ловчить, если это ему нужно. Он предпочтет «солгать во благо», нежели открыть невыгодную для себя правду, а врожденный талант владения словом позволяет почти убедить даже самого себя в том, что он говорит правду. Памела Тайлер пишет в своей книге о «Меркурии»: «Хитрость воздушных типов — самая коварная. Они искусно прячут свои цели за фальшивым фасадом. Еще одна воздушная такти­ка — интеллектуальное запутывание, когда искусное и хитроумное плетение словес пугает своей сложностью и совершенно сбивает человека с толку. Эта форма обмана — самая утонченная и самая возмутительная из всех; основу ее составляет филигранное владение внешне убедительной и сложной игрой слов,