Княжеские виды благотворительности на Руси

Благотворительность, или филантропия (от греческого слова филантропос — человеколюбие), — идентичные по­нятия, означающие оказание помощи как отдельным ли­цам, так и организациям: сострадание, сердечное участие в жизни больных, немощных, нуждающихся; материаль­ное или иное поощрение общественно значимых форм дея­тельность (защита окружающей среды, охрана памятников культуры, развитие образования, здравоохранения, спорта).

Желание помочь ближнему возникает вместе со ста­новлением общества. Потребность объединить усилия лю­дей в борьбе с природой для получения пищи, при соору­жении жилища — эти и многие другие факторы человечес­кого общежития неизбежно порождали сочувствие друг к другу, взаимную поддержку. Поэтому вся история челове­чества неотделима от благотворительности. Однако ее со­держание, материальные и духовные факторы, возможно­сти и главные направления менялись и меняются в зависи­мости от конкретных условий.

Благотворительность всегда и у всех народов —- про­дукт своей эпохи, определенных исторических условий. Они и определяют масштабы благотворительности, ее матери­альные возможности, формы, методы и главные направления. В истории человечества благотворительность в той или иной форме присутствовала всегда.

Начиная с Х в. на Руси разрушаются родоплеменные отношения. Создавшаяся культурно-историческая ситуация потребовала иных форм поддержки и защиты.

Основные тенденции помощи в этот период времени были связаны с княжеской защитой и попечительством, ко­торые в своем развитии претерпевают как бы два этапа своего становления.

Первый связан с распространением христианства в Ки­евской Руси, который условно обозначается с периода кре­щения Владимира I до II половины XII в. — образования удельных княжеств и распространения христианства на ок­раинах восточнославянских земель.

И второй период — со второй половины XII в. по XIII в. включительно, когда благотворительные функции князя постепенно сливаются с монастырско-церковными форма­ми призрения.

Как отмечает Е. Максимов, простейшие виды благотво­рительности заключались первоначально почти исключи­тельно в кормлении нищих.

Практиковались они, как свидетельствуют летописи, отдельными "нищелюбцами", из среды которых особенно выделялись князья, духовенство и лучшие люди земли. Все они, находясь под свежим и здоровым влиянием только что воспринятого христианского вероучения, охотно поучались великим религиозным заповедям, главнейшие из которых повелевали любить Бога и любить ближнего, как самого себя. Практически это означало накормить голодного, на­поить жаждущего, посетить заключенного в темнице, при­зреть хоть "единого из малых сих" и вообще так или иначе проявить свое милосердие и нищелюбие. Исходя из таких побуждений и выражаясь в жизни в таких формах, благотворительность была, по единогласному утверждению ис­следователей, не так вспомогательным средством обще­ственного благоустройства, как необходимым условием лич­ного нравственного здоровья: она больше нужна была са­мому нищелюбцу, чем нищему. Древний русский благотво­ритель, "христолюбец" менее помышлял о том, чтобы доб­рым делом поднять уровень общественного благосостояния, чем о том, чтобы возвысить уровень собственного духовно­го совершенствования... Нищий был для благотворителя лучший богомолец, молитвенный ходатай, душевный бла­годетель. "В рай входят святой милостыней, — говаривали в старину, — нищий богатым питается, а богатый нищей) молитвою спасается". При таком воззрении на благотвори­тельность помощь бедным была делом отдельных лиц, про­никнутых идеями христианской нравственности, а не вклю­чалась в круг государственных обязанностей. Так относи­лись к ней и князья, из которых многие восхвалялись лето­писцами за их нищелюбие. Князю Владимиру I (980-1015) приписывается учреждение первых училищ для обучения детей знатных, среднего состояния и убогих людей; богаделен, странноприимных домов, а также, возможно, и первых больниц. Однако основное место в благотворительности князя все же занимало «нищелюбие». Св. Владимир, как известно, по­зволял "всякому нищему и убогому" приходить на княжес­кий двор, чтобы кормиться, а для больных, которые сами не могли приходить, — отправлял повозки, нагруженные хлебом, мясом, рыбою, овощами, медом и квасом. По сви­детельству Иакова Мниха, это делалось не в одном Киеве, но и по все Земле русской. Есть указания, что тот же Владимир Святой, празднуя в Васильеве (ныне Васильков Киевской губернии) устранение грозившей ему от печене­гов опасности, роздал бедным много хлеба, меду и триста гривен серебра из своей казны. Некоторые писатели утвер­ждают, что при этом же князе были учреждены первые на Руси больницы. Хотя прямого подтверждения этому в па­мятниках древней письменности и не встречается, тем не менее известно, что больные во время его княжения по­лучали не только призрение, но и, по-видимому, врачеб­ную помощь. Кроме Св. Владимира история указывает еще на целый ряд других христолюбивых и нищелюбивых кня­зей. Из числа их особенно отмечают великого князя Ярослава Владимировича и брата его Мстислава, князя Тмутаракаского. При Ярославе было открыто первое в Новго­роде училище на триста юношей; во второй половине XI в. широкой помощью бедным выделялись великие князья Изяслав Ярославович и Всеволод Ярославович, а также князья Тмутараканские Ростислав и Глеб. Но больше других, после Св. Владимира, нищелюбием прославился Владимир Мономах, который, по свидетельству современников, раз­давал деньги и предметы первой необходимости обеими ру­ками. Несомненным памятником нищелюбства Владимира Мономаха служит его завещание, в котором он говорит своим детям: "Всего ж паче убогих не забывайте, по сколько вам возможно по силе своей кормите". Сестра его, Анна Всеволодовна, основала в Киеве училище для девиц, кото­рых не только содержала за свой счет, но и учила их чи­тать, писать и ремеслам. Из приемников Мономаха на по­чве благотворительности выдвигаются сын его Мстислав и затем — Ростислав, раздавший бедным все имущество дяди своего Вячеслава, полученное по наследству. Андрей Боголюбский, по примеру Св. Владимира, приказывал разво­зить по улицам и дорогам жизненные припасы и раздавать их бедным и заключенным в темницах. Всеволод Юрьевич (с 1177 по 1213 г.), после бывшего в 1185 г. во Владимире сильного пожара, оказал большую помощь горожанам при возобновлении ими построек и помог им в обзаведении. Его примеру следовала и жена его великая княгиня Мария. Александр Ярославович Невский тратил значительные сум­мы на выкуп русских из татарского плена; Михаил Яросла­вович, замученный в Орде, наставляя сына своего, гово­рил: "Странных и нищих не призирай, угодно бо есть сие Богу". Иоанн Данилович был прозван Калигой за тот мешок, который он носил с собою, раздавая из него милостыню. Дмитрий Донской был так внимателен к бедным и стражду­щим, что кормил их из своих рук. Из удельных князей сво­им нищелюбием славился Николай Давыдович, построив­ший в первой половине XII в. в Киеве больничный монастырь. Мстислав Ростиславович затрачивал значительные средства на выкуп пленных, а брат его Роман все свои до­ходы тратил на помощь бедным и не оставил даже ничего на свое погребение. Владимир Василькович роздал бедным все свое имение, золото, серебро, драгоценные камни, ут­варь, украшения и скот. Княгиня Василиса (жена князя Ан­дрея Константиновича), раздав все свое имущество, приняла иноческий сан и кормилась от своих рукоделий.

Во второй половине XII в. княжеская помощь и защита нуждающихся претерпевает изменения. Это обусловлива­ется рядом причин: ростом монастырского и церковного призрения, увеличением татаро-монгольских набегов и данничества, а также тем, что князья становятся хозяинами-вотчинниками своего удела.

Удельное княжение вырабатывает свои виды помощи и поддержки, связанные с дальнейшим процессом принятия христианства, строительством городов, защитой мигрантов, охраной земель от набегов соседей.

Как пишут летописи о рязанском князе, "Великий князь Ингвар Игоревич, обнови землю Рязанскую и церкви постави и монастыри согради, и пришелци утеши, и люди многи собра". Теперь можно наблюдать новые защитные функции князя, которые обусловлены адаптацией к новым условиям жизни людей. Такая деятельность характерна не только для рязанских князей.

А. Экземплярский, изучая жизнедеятельность великих и удельных князей Северной Руси в период нашествия та­таро-монгольских племен, отмечает, что подобный вид под­держки в тот период распространен повсеместно. Так, в 1238 г. князь Ярослав Всеволодович, прибыв во Владимир, осуществил ряд мер по организации восстановления горо­да. "Первою заботой князя было очищение стольного горо­да от трупов, которыми наполнены были не только улицы, дворы и жилища, но и сами храмы; нужно было собрать и ободрить разбежавшихся от татарского нашествия жите­лей. Захоронение в братских могилах — скудельницах — это тоже функция и задача князя, и здесь наблюдается не только христианско-нравственный долг, традиция, обряд, но и меры против распространения различных моровых по­ветрий (непременные спутники всех массовых пандемичес­ких событий).

По мнению А. Преснякова, "князь — народная власть, а не внешний и случайный придаток волости. Он — необхо­димый орган древней государственности для удовлетворе­ния насущных общественных потребностей населения — внешней защиты и внутреннего "наряда". Таковы были тре­бования к нему населения земли — волости. Однако в тот период, когда русские княжества жили под властью Золо­той Орды, выполнение этих требований практически было невозможно. Весь период характеризуется спадом княжес­кой охранной деятельности, и лишь отдельные князья на­ходили новую парадигму действий по защите и поддержке земель — вотчин, а, следовательно, и населения. К ним относятся князья Александр Ярославич, а позднее — Иван Калита, которые в качестве защиты и поддержки населе­ния выбирают не средства войны, а средства дипломатии. Во всем этом просматриваются особенности в функциях поддержки нуждающихся на данном этапе.