Лекция 5. Развитие архивного дела в Новое время

План:

· Архивы в странах Европы и Америки во второй половине XVII и в XVIII вв.

· Развитие архивного дела в 1789 – 1917 гг. (от Французской буржуазной революции до вооружённого восстания в Петрограде в 1917 г.)

Литература:

Бржостовская, Н.В. Архивы и архивное дело в зарубежных странах: Учеб. пособие. М., 1971.

Бржостовская, Н.В., Илизаров, Б.С. Архивное дело с древнейших времён до 1917 г. // Труды ВНИИДАД. Т.2. М.,1979.

Старостин, Е.В., Чудиновский, В.А. Архивы и архивное дело в зарубежных странах: Вып.1. Свердловск. 1991.

Архивы в странах Европы и Америки во второй половине XVII и в XVIII вв.Характерным явлением в истории архивного дела нового времени является осуществление в развитых странах частичной централизации архивов. Поскольку она происходила в условиях буржуазного государства и проводилась в интересах буржуазии, советские историки – архивисты говорили о ней, как о буржуазной централизации, подчёркивая её ограниченный характер и отличие от централизации архивного дела в странах Восточной Европы.

Для отдельной страны история архивов нового времени может быть подразделена на два основных этапа; границей между ними является начало архивной реформы. Впервые же централизация архивов произошла во Франции в период буржуазной революции конца XVIII в. Эту дату историки обычно и берут за основу, говоря о новом этапе в истории архивного дела. В предшествующий период новой истории с середины XVII и до конца XVIII в. складывались предпосылки для создания государственных архивов – происходило накопление больших масс документов в правительственном аппарате и концентрация их в крупные комплексы. Разумеется, нельзя говорить о совершенной синхронности этого процесса.

В этот период отдельные страны находились на различных уровнях социально-политического, экономического и культурного развития. Во второй половине XVII – XVIII вв. в наиболее развитых экономически странах – Англии и Нидерландах – уже сложились капиталистические отношения; в других странах в той или иной мере происходило развитие капиталистического уклада в недрах позднефеодального общества. Поэтому, говоря об архивах данного периода, в экономически развитых странах, раньше всего следует подчеркнуть количественный рост и усложняющийся состав такого типа частновладельческих архивов, как архивы капиталистических предприятий. Промышленная революция XVIII в. вызвала появление в архивах технической документации. Это касалось и архивов государственного аппарата, поскольку государственная власть имела в своём распоряжении казённые предприятия и использовала достижения техники (прежде всего в военном, военно-морском, строительном и горном деле), а также взаимодействовала на коммерческой основе с частными фирмами.

Усложнение форм экономической и общественной жизни приводило к дальнейшему расширению управленческих функций государства и соответственно документирования этих функций, что находило отражение в росте количества правительственных архивов и их состава. При этом правительственные архивы весьма точно отражали ход происходящего социально-экономического процесса. С одной стороны, существо этого процесса так или иначе зафиксировано в их документах, возникших в ходе проведения политики меркантилизма, новых направлений в налоговой, таможенной и патентной политике, развития новых явлений в международных отношениях и культурной жизни. С другой стороны, сам правительственный аппарат той эпохи, как важнейшее надстроечное явление, был порождением происходящих изменений в экономике, общественных отношениях, расстановке классовых сил.

Обращаясь к правительственным архивам, мы найдём, что самой характерной чертой архивного дела в государствах XVII – XVIII вв. является непрерывный рост числа ведомственных архивов и закрепление ведомственного принципа в их организации.

Ведомственные архивы. Крупнейшим производителем и держателем документов было государство в лице своих постоянно множащихся учреждений. Для абсолютистских монархий, как характерной государственной формы рассматриваемого периода, была свойственна тенденция к созданию чрезвычайно громоздкого, разветвлённого бюрократического аппарата в центре и на местах, назначением которого являлось осуществление единой воли во всех отраслях управления через многолюдную армию чиновников. Но обширность этого аппарата подчас делала невозможным эффективный контроль из центра за деятельностью его отдельных частей. Так получилось и в сфере архивного дела.

В средневековом государстве при сравнительной малочисленности правительственных архивов над ними осуществляли надзор (хотя и не всегда результативный) королевская канцелярия или органы финансового и судебного управления. В XVII – XVIII вв., когда количество архивов при учреждениях и отдельных канцеляриях непрерывно возрастало при углубляющейся специализации учреждений, такой контроль сделался невозможным. Государство полностью передоверило распоряжение документами отдельным учреждениям. Таким образом, государственная, казённая собственность на документы и архивы принимает видимость ведомственной собственности. Это обстоятельство имело далеко идущие последствия. Ведомственное распоряжение архивным материалом надолго определило организацию архивного дела и в дальнейшем являлось основным препятствием к осуществлению его централизации. Ведомственная организация архивного дела характеризуется рядом специфических черт, к которым относятся: множественность архивов, их раздробленность и обособленность, когда архивы структурных частей одного учреждения не имеют между собой связи; отсутствие контроля и общего руководства даже в пределах ведомства; замкнутость и недоступность архивов для лиц, посторонних учреждению, что делало почти невозможным научное использование документального богатства. В архивах безраздельно распоряжались чиновники, заинтересованные лишь в практическом использовании документов для справок и не имеющие никакой специальной научной подготовки. Всё это в соединении с постоянным недостатком помещений и финансовых ассигнований крайне отрицательно отражалось на состоянии и сохранности архивов и препятствовало совершенствованию методов и приёмов архивной работы.

Ведомственные исторические архивы. Положение осложнялось ещё и тем, что в некоторых ведомствах архивы хранили, кроме документов действующих учреждений, документы учреждений, ликвидированных в связи с изменениями государственного аппарата, которыми сопровождалось перерастание средневековой феодальной монархии в абсолютную монархию, приспособленную к новым условиям исторического развития. Ряд прежних учреждений был упразднён или реорганизован. Их документы перешли, как бы по наследству, новым учреждениям соответствующей отрасли управления: самое крупное по объёму наследство получали, как правило, финансовое и судебное ведомства. При этом только часть материалов, преимущественно за последние годы, имела для новых учреждений справочное значение, да и то лишь в течение определённого времени. В дальнейшем эти старые дела представляли собой обременительный груз для чиновников, не понимавших их исторической, научной ценности, не заинтересованных в них как в пособиях для практической деятельности, но обязанных как-то хранить их в качестве казённого имущества. Следствием этого было стремление отделить старые документы от текущих, освободить от них служебные помещения. Они перебрасываются в подвалы, башни, старые здания, непригодные для размещения учреждений. При перемещениях обычно нарушался прежний порядок хранения материалов, что ещё более затрудняло их использование ведомством.

В советской архивоведческой литературе архивы, хранящие материалы ликвидированных учреждений, в отличие от архивов действующих учреждений, получили условное название ведомственные исторические архивы. Но в рассматриваемый нами период такие архивы отнюдь не расценивались как исторические. Научное использование хранящихся в них документов было в большинстве случаев делом отдалённого будущего. Пока же они представляли собой старую, наименее нужную для ведомств, часть их архивов. В их положении отразились самые негативные стороны архивного дела той эпохи.

Особенно тяжёлым было состояние ведомственных архивов на периферии.

Главные политические архивы. Среди ведомственных архивов были и такие, которые находились на особом положении и пользовались вниманием и заботой со стороны верховной власти. Речь идёт об архивах, хранивших материалы особо важного политического значения. Такие материалы откладывались в деятельности учреждений, непосредственно связанных с верховной властью и осуществлением политического руководства в стране: королевских (императорских, царских) канцелярий и кабинетов, ведомств канцлеров и государственных секретарей, различных совещательных органов при особе монарха, некоторых учреждений в области тайного политического сыска, суда и т.п. К ним относятся прежде всего документы, касающиеся общего направления политики, законодательства, международных отношений, династических прав, борьбы за власть внутри страны и за её пределами, подавления народных движений и попыток изменить существующий порядок, управления захваченными территориями. Хранение таких документов при многих учреждениях затрудняло их оперативное использование и создавало опасность проникновения в государственные тайны слишком широкого круга лиц. Поэтому верховная власть принимала меры к концентрации их в специальных секретных хранилищах, создавая своего рода арсеналы политического оружия. Обычно такие архивы находились при тайной государственной канцелярии или при другом подобном же органе политического руководства.

В странах, где государственная централизация осуществилась поздно и где борьба за власть носила более острые формы, а правящей династии приходилось отстаивать свои права от посягательств претендентов, главные политические архивы создавались в форме поздних коронных архивов, включавших в себя документы на всё время существования государства или династии, служившие для обоснования их прав.

Рассматриваемые здесь архивы имели ещё ряд особенностей по сравнению с другими ведомственными архивами. Выше уже упоминался их секретный характер, часто находивший отражение и в названии, которое специально подчёркивало их особое значение как хранилищ государственной тайны, хотя и другие ведомственные архивы не были доступны для посторонних лиц. Для главных политических архивов часто был характеренвыборочный способ комплектования документов: наряду с целыми регистратурами в них передавалось много отдельных документов, извлечённых из разных хранилищ и потерявших таким образом связь с архивными фондами, к которым они в прошлом принадлежали. Поэтому в значительной своей части политические архивы представляли собой коллекции документов разного происхождения, объединённых в искусственные группы по номинальному признаку или по содержанию.

Следует также отметить, что хотя главные (или коронные) архивы и были связаны с действующими учреждениями, такими как государственная канцелярия или ведомство иностранных дел, текущие дела учреждений в них не всегда поступали, а хранились непосредственно в самих учреждениях. Большую часть материалов главных архивов составляли документы ликвидированных учреждений или дела большой давности. Они сохраняли свою актуальность для политических, особенно дипломатических интересов, поскольку в этой области всегда большое значение имеют ссылки на давнишние права и прецеденты. Но по своему характеру такие архивы принадлежали к типу ведомственных исторических архивов. Разрыв между их материалами и текущими архивами политических учреждений особенно усилился к концу рассматриваемого периода.

Важность хранящихся в них документов и принадлежность к привилегированным ведомствам обеспечивали им значительно лучшие, по сравнению с другими ведомственными историческими архивами, материальные условия. Политические архивы получали сравнительно хорошие помещения в правительственных зданиях и королевских дворцах. Для хранения самых важных документов применялись железные шкафы. Среди чиновников таких архивов было немало широко образованных людей. Хотя политические архивы и считались секретными, их документы раньше, чем в других ведомственных архивах начали использоваться историками. Разумеется, доступ к ним имели лишь придворные историографы и другие известные или рекомендованные правительству представители дворянской историографии, часто писавшие свои труды по заказам королей и вельмож для идеологического обоснования абсолютистской власти и привилегированного положения дворянства и аристократии, для династических и генеалогических изысканий.

Отмеченные выше явления в формировании крупных ведомственных архивов можно наблюдать во всех странах, но некоторые их стороны отражали специфику в организации государственного аппарата отдельных стран.

В Великобритании главным политическим архивом оставался Архив государственных бумаг (State Papers Office), структура которого менялась вслед за структурой государственного секретариата.

Так, в 1768 г. в нём был выделен специальный отдел по управлению колониями, при котором в дальнейшем и откладывалась соответствующая документация. В 1782 г. Государственный секретариат был разделён на департаменты внешних и внутренних дел. Вышедшие из текущего делопроизводства документы продолжали поступать в Архив государственных бумаг, где и хранились по соответствующим сериям внутренних, внешних и колониальных дел. В 1764 г. при архиве начала действовать комиссия по описанию материалов, избравшая для этой цели форму календарей – подробного подокументного описания и строго хронологическим расположением документов (отсюда и название календари).

В 1794 г. в Англии образовано военное ведомство (War Office) объединившее функции, ранее выполнявшиеся несколькими учреждениями. С этого времени началось формирование его архива. Большая масса документов скапливалась в архивах финансовых учреждений, среди которых главная роль принадлежала казначейству. Средневековая часть документации финансовых учреждений к этому времени уже оторвалась от них и была разбросана по ряду хранилищ, так же как и документация других средневековых учреждений, находившаяся в ведении судебных органов. Техническое состояние всех этих старых хранилищ, в том числе Капеллы свитков, стало со временем настолько тяжёлым, что документам в них грозила гибель. В конце XVIII в. по инициативе парламента принимались некоторые меры к выяснению и улучшению состояния старых архивов, но они не имели практических последствий. Всё же они вызвали в обществе некоторый интерес к этому вопросу и послужили толчком к созданию архивных комиссий начала XIX в.

Особенности государственного устройства Англии как конституционной монархии определили важное место архива парламента. При каждой палате существовал отдельный архив.

В 1707 г. в Акте об унии было официально оформлено положение главного архива по управлению Шотландией (Scottish Record Office), в который вошли сохранившиеся документы учреждений королевства Шотландии, действовавших с XIII в. Во главе архива стоял лорд – регистратор.

Во Франции рассматриваемый период характеризуется прежде всего формированием двух крупнейших ведомственных архивов – министерства иностранных дел и военного министерства. В период правления Людовика XIV, стремившегося к усилению бюрократического аппарата, удалось преодолеть устойчивую тенденцию высших чиновников держать служебные документы в своих домашних архивах и осуществить идею Ришелье, издавшего указ от 23 сентября 1623 г. о концентрации основных политических документов в одном хранилище. В конце XVII в. были приняты меры по собиранию и сохранению документов внешней политики. Архив министерства иностранных дел был официально создан в 1710 г. С этого времени он ведёт свою историю как один из богатейших политических архивов Европы нового времени. Он помещался с 1716 г. в Лувре, а с 1763 г. и до революции конца XVIII в. – в Версале.

Архив военного министерства Франции был основан в 1688 г. по инициативе известного военного деятеля Ф. Лувуа. В архиве концентрировались документы самого министерства, канцелярий генералов, командовавших войсками, и служб снабжения. Была даже сделана попытка собрать материалы по военной истории вне министерства, в результате чего в архиве оказались отдельные документы, начиная с XI в., но в непрерывных сериях был представлен лишь период, начиная с 1670 г. Большое место заняли документы по фортификации. Архив находился сначала в особняке Лувуа, затем в Версале, а в 1761 г. был помещён во Дворце инвалидов в Париже, где к нему был присоединён уже тогда богатый картографический архив Корпуса военных топографов.

Однако множество документов по управлению страной продолжало оставаться в фамильных архивах государственных и военных деятелей. Так, семейство Сюлли оказалось обладателем важного архива по истории французских финансов XVII – XVIII вв.

Большой урон документам по истории экономики Франции был нанесён истребительным пожаром в здании Счётной палаты в Париже в 1737 г., когда почти полностью погиб её архив.

В государствах Германии и Скандинавскихстранах в весьма чётких формах существовали главные политические архивы, хранившие как старые, восходившие к средневековью документы о правах династий, так и более новые материалы политических кабинетов, канцелярий, советов и т.п. Примером такого архива служит Тайный государственный архив Пруссии, который в XVIII в. был объединён на правах особой части с Кабинето – архивом, хранившим династические и другие документы особой политической важности. Встречались отдельные архивы для династических документов и документов внешней политики, как это было в Баварии. В связи с изменениями в области внутреннего управления в некоторых германских государствах происходила концентрация документов ликвидированных учреждений в так называемых земских архивах (Landesarchive) типа ведомственных исторических архивов.

В Римской империи Габсбургов образование главного политического архива последовало в середине XVIII в., в царствование Марии-Терезии, которой пришлось столкнуться с сильной оппозицией внутри страны и с соперничеством иностранных монархов, прежде всего прусского короля Фридриха II. В подобных условиях была необходима концентрация документов, подтверждающих права династии Габсбургов и касающихся их внешней и внутренней политики. Такие документы были распылены по разным городам и замкам, служившим в прошлом резиденциями. Этой цели должен был служить созданный в 1749 г. Тайный государственный архив в Вене, подчинявшийся Государственной канцелярии.

Из различных архивов Вены, Праги, Инсбрука, Граца и других городов в него были отобраны отдельные грамоты, договоры и комплексы различных документов правительственных учреждений, важнейшие материалы политического характера, касающиеся прав династии и её отдельных представителей, документы внешней политики, а также статуты, привилегии и другие документы о положении и правах отдельных земель, сословий и городов, входивших в состав империи. Архив, таким образом, носил в значительной степени выборочный характер.

Во второй половине XVIII в. была также осуществлена концентрация важнейших документов в центрах управления некоторыми странами, находившимися под властью Габсбургов: в Будапеште, Милане и Брюсселе.

Реформы государственного аппарата России, осуществлённые при Петре I, имели для архивного дела страны важные последствия. Во-первых, образовалась новая система ведомственных архивов в виде архивов Сената, коллегий, контор и состоящих при них учреждений. (Словосистема не означает здесь какого-то организационного единства: все эти архивы не имели между собой никакой общей связи). Положение Об архивах Генерального регламента 1720 г., предусматривавшее создание всего двух правительственных архивов – при коллегии иностранных дел и при ревизион – коллегии, осталось нереализованным. По всей видимости, оно было заимствовано из опыта Швеции, с её двумя главными архивами – политическим при королевской канцелярии и финансовым при камер – коллегии, но оказалось совершенно неприменимым в России с её огромным масштабом деятельности государственного аппарата и сложной государственной структурой.

Вторым последствием реформ Петра I было начало складывания в России крупных ведомственных исторических архивов. Первым был Московский архив коллегии иностранных дел, фактически образовавшийся в 1720 г., а в 1781 г. оформленный как учреждение, вобравший в себя архив упразднённого Посольского приказа и других приказов, имевших отношение к внешней политике. Наиболее крупным архивным наследием располагал Сенат: с самого начала он принял в своё распоряжение архивные документы Разрядного приказа, а затем, в течение XVIII в., в Петербургские и Московские архивы Сената переходили документальные фонды различных временно существовавших учреждений. Реформы государственного аппарата второй половины XVIII в. также привели к созданию ряда ведомственных исторических архивов: Разрядно – сенатского (1763 г.), Поместно – вотчинного (1786 г.), Петербургского (1781 г.) и Московского (1782 г.) государственных архивов старых дел, которые в совокупности объединили материалы по внутреннему управлению страной за конец XVI – XVIII вв.

В Польше, где централизация в государственном управлении была гораздо слабее выражена, чем у её европейских соседей, до конца XVIII в. в архивном деле оставалось много черт, присущих феодальному государству. Политические документы хранились в Коронном архиве и Коронной метрике (регистратуре), а финансовые – в архиве казначейства (Скарбовый архив) в Варшаве. В период административных реформ короля Станислава Августа (середина XVIII в.) в Польше была введена общеевропейская система делопроизводства и создавалась почва для формирования новых ведомственных архивов, но события, связанные с разделами Польши, привели к значительному распылению новых документов и вывозу с её территории части старых политических архивов, захваченных странами, участвовавшими в разделах.

Говоря об архивном деле XVII – XVIII вв., нельзя не остановиться на его важном аспекте, связанном с интенсивной колониальной экспансией европейских держав на других континентах. Она привела к появлению новых документов, отражающих как развитие колониальной политики держав, так и историю захваченных территорий. В свою очередь, процесс этот имеет две стороны. Одна из них – отложение документов по управлению колониями в архивах стран – метрополий. Такая документация появлялась в самых различных ведомственных архивах – дипломатических, военных, военно-морских, финансовых и других, в зависимости от степени участия этих ведомств в открытии новых земель, в военных захватах территорий и подавлении сопротивления покорённых народов, в извлечении доходов для казны. Но постепенно появляются и архивы, специально хранящие материалы по управлению колониями, обычно при учреждениях с соответствующими функциями. Так, в уже упоминавшемся нами английском Архиве государственных бумаг выделяется специальный отдел колониальных бумаг – параллельно колониальному отделу Государственного секретариата. Во Франции, где в то время управление колониями осуществлялось через министерство военно-морского флота, вырос архив при специальной структурной части министерства.

Наряду с государственными учреждениями архивы, относящиеся к истории колоний, образуются при частных и смешанных компаниях, связавших свою деятельность с их эксплуатацией. Так, с возникновением в 1600 г. английской Ост-Индской компании было положено начало одному из крупнейших колониальных архивов. Большие архивы образовывались при голландской и французской Ост-Индских компаниях и других аналогичных объединениях. Освоение земель в Северной Америке нашло своё отражение в архиве компании Гудзонова залива в Лондоне.

Колониальная торговля получила своё отражение в архивах бирж и портов, особенно в городах, пользовавшихся специальными привилегиями на торговлю с колониями, как, например, Кадис в Испании.

Испания первой провела концентрацию документов по управлению колониями в одном специальном архиве. Произошло это уже в период заката испанского могущества – в конце XVIII в. Воспользовавшись затянувшейся борьбой за колонии между Англией и Францией и усложнившейся международной обстановкой, Испания, видимо, рассчитывала поправить свои дела и активизировать свою колонизаторскую политику или просто подготовляла арсенал для укрепления и защиты своих позиций. Так, или иначе, в 1783 г. в Севилье был образован архив, получивший название Главного архива Индий, куда были собраны изъятые из различных хранилищ и учреждений документы по управлению испанскими колониями в Старом и главным образом Новом свете.

Другая сторона процесса – образование колониальной администрации на местах. Разумеется, размещение, характер и организация её архивов зависели от организации самой администрации и отношений с прежними туземными властями. К числу старых колониальных архивов относятся архивы испанских и португальских колониальных властей на территории Южной и Северной Америки.Управление этими территориями осуществлялось централизованно. Представителями королевской власти являлись здесь вице-короли, непосредственно связанные с метрополией и контролировавшие все отрасли управления. При канцеляриях вице-королей образовались наиболее важные архивы, хранившие документацию политического, военного и финансового характера. Значительные объёмы документов оседали в местах пребывания подчинённых вице-королям представителей военно – административной иерархии – генерал-капитанов и губернаторов. Финансово – хозяйственная документация откладывалась при ведомствах представителей финансового управления – интендантов, а судебные материалы – в аудиенциях и других судебных учреждениях. Помимо правительственных учреждений и должностных лиц, важными фондообразователями являлись органы городского самоуправления и церковные учреждения. Частные архивы вырастали как фамильные и поместные архивы креольской землевладельческой знати и как личные архивы представителей администрации, причём последние нередко вместе с владельцами по окончании их службы в колониях перемещались в метрополию.

Самые крупные скопления документов образовывались в городах, служивших резиденциями вице-королей. К началу XVIII в. испанские колонии в Америке составляли два вице –королевства – Новую Испанию с центром в Мехико (территория теперешней Мексики и юг США) и Перу с центром в Лиме. В XVIII в. из вице-королевства Перу в связи с освоением новых пространств Южной Америки выделились ещё два новых вице – королевства – в 1739 г. Новая Гренада (территория современных Колумбии, Венесуэлы, Эквадора и Панамы) с главным городом Боготой и в 1776 г. Ла-Плата (современные Аргентина, Уругвай, Парагвай и Боливия) со столицей в Буэнос – Айресе. Важнейшие архивы находились в Мехико, Боготе, Лиме и Буэнос – Айресе, причём последний как административный центр приобретал всё большее значение. В него была передана значительная часть архивных документов из Лимы.

Португальские владения (Бразилия) составляли одно вице-королевство со столицей в Рио-де-Жанейро, где находились архивы вице-короля и его администрации.

В странах Латинской Америки не возникало проблемы судьбы местных архивов доколониального периода. Как известно, народы Америки не имели систематического делопроизводства. Правда, у наиболее развитых народов – майа, затем ацтеков – существовало письмо, в храмах и дворцах хранились священные книги, а возможно, и важнейшие политические документы. Большая часть рукописей погибла в период завоевания Америки, остальные были уничтожены впоследствии католическим духовенством. Уцелевшие уникальные экземпляры стали достоянием коллекций. Поэтому архивное дело в Америке развивалось исключительно на основе документации колониальных властей.

Это относится и к её северным территориям, где впоследствии образовались Соединённые Штаты и Канада. Однако было одно существенное различие, связанное с разными способами управления колониями. Для английских, французских и голландских колоний в Америке было характерно, во-первых, отсутствие централизации управления и, во-вторых, более острая борьба между державами за отдельные территории, переход их из рук в руки. Англия не создала для управления своими колониями единого бюрократического аппарата – каждая из её 13 колоний в Северной Америке имела своё особое устройство и форму управления, непосредственно связываясь с центральной властью в Лондоне. Деятельность администрации носила локальный характер. Поэтому здесь не сложилось таких крупных архивов, как в резиденциях испанских вице-королей, и хронологически материалы были моложе. То же относится и к французским колониям. Когда часть их в результате колониальных войн перешла в руки англичан, был произведён и раздел документов – одни из них были вывезены французскими властями, другие остались на месте в ведении английской администрации. Вследствие этого образование Соединённых Штатов не повлекло за собой концентрации материалов в центре. Архивы колониальных властей перешли в основном в собственность правительств отдельных штатов. В то же время вновь образованное федеральное правительство начало создавать свои архивы. Первым крупным фондообразователем стал Континентальный конгресс 1774 – 1789 гг., сохранившееся наследие которого составило 490 томов. Впрочем, до создания стабильных архивов для своих документов правительству США было ещё далеко, поскольку до 1800 г. оно не имело постоянной столицы и, соблюдая принцип равенства штатов, переносило свою резиденцию из города в город, при этом в местах его пребывания оседала и часть отложившихся документов. Не было концентрации документов и на территории Канады: они откладывались в центрах управления отдельными провинциями.

Коллекционирование письменных источников. Наряду с развитием архивов, формировавшихся в деятельности учреждений, продолжался процесс коллекционирования рукописных книг и разного рода других документов и создания искусственно сформированных собраний материалов различного происхождения, которые по традиции входили в состав библиотек. Но в этом процессе происходят существенные сдвиги. С распространением печатных книг библиотеки принимают смешанный характер. Рукописи нередко по-прежнему переписываются, но число печатных книг благодаря всё более растущим тиражам и сравнительной дешевизне намного обгоняет количество рукописных книг; вскоре именно печатные книги составляют основной фонд библиотек; рукописи же, особенно старинные, переходят на положение раритетов, главным достоинством которых становится их древность. Растёт интерес учёных, а затем и коллекционеров к документам официального и неофициального происхождения – от переписки известных лиц, неопубликованных рукописей, генеалогических материалов до политических, юридических и, в меньшей степени, финансово – хозяйственных документов. Они приобретаются и собираются наряду с рукописными книгами. Таким образом, в составе библиотек всё чаще оказываются чисто архивные по своему характеру документы.

По целям и условиям формирования коллекции можно отнести к нескольким типам в зависимости от направления деятельности коллекционера, собравшего коллекцию.

Первой должна быть названа коллекция учёного, собирающего рукописи и документы для своей работы. Это собиратель наиболее квалифицированный, заинтересованный и целеустремлённый. Однако учёный – историк лишь в редких случаях обладает достаточно крупными материальными средствами и широкими связями, чтобы создать обширные и стабильные коллекции. Нередко материальные затруднения заставляют его расставаться со своими собраниями; ещё чаще это делают его наследники. Среди подобных собраний имелись и очень значительные, пользующиеся большой известностью. Так, в Англии ещё в XVI в. была широко известна коллекция историка Р. Коттона. Собранная в разных концах Англии, она содержала ценнейшие рукописи и архивные документы; в составе её оказалась часть архива елизаветинского министра Дж. Берли, содержащая сведения по внешней политике Англии того времени. В России XVIII в. крупнейшей частной коллекцией письменных источников обладал историк В.М. Татищев.

Заметную роль здесь играли меценаты, которым богатство и связи давали возможность собирать большие и драгоценные коллекции, нанимать сведущих людей для приведения их в порядок и хранения. К числу подобных коллекций можно отнести собрания королевских библиотек.

Редкая рукопись считалась весьма пристойным подношением королю от тех, кто был одарён его вниманием или рассчитывал на его благосклонность. Исключительное положение в государстве давало королям возможность осуществлять широкие мероприятия по разысканию рукописей и архивных документов в стране и за рубежом и снятие копий с некоторых из них. Чаще всего такие предприятия поручались придворным историографам или другим компетентным лицам. Примером может служитькабинет хартий, основанный в XVIII в. по распоряжению короля Франции юристом и историком Ж. Моро, где были собраны в подлинниках и копиях многочисленные документы из официальных и частных архивов Франции и соседних стран.

К концу рассматриваемого периода во всех странах имелись королевские библиотеки с более или менее значительными коллекциями рукописей. Известностью пользовались многие большие частные собрания, принадлежавшие преимущественно вельможам, сановникам церкви, иногда и богатым купцам.

Растущий спрос на рукописи и соответственно высокие цены на них превратили их в ходкий товар. Если раньше продавались лишь рукописные книги, то теперь товаром стали архивные документы – товарно-денежные отношения вторгаются и в эту область. В таких условиях неизбежно было появление среди коллекционеров третьей фигуры: посредника, коллекционера-антиквара.

Поставляя свой товар знатным покупателям-меценатам, он неустанно разыскивает старинные рукописи, не только скупая материалы из фамильных и вотчинных архивов у обедневших дворян, документы известных лиц у их наследников, частные коллекции у попавших в затруднение владельцев, но и добывая разными путями интересные документы из официальных архивов, светских и церковных.

Корыстные чиновники, монахи, служащие городских канцелярий, невзирая на грозные, но бессильные запрещения законов и регламентов, разбазаривали вверенные им архивные фонды. В результате многие архивы и фонды оказались обесценены изъятием важнейших документов, исторически связанные между собой материалы распылены по многим коллекциям, превратились в частную собственность. Отсутствие эффективного учёта и контроля над раздробленными ведомственными и церковными архивами способствовало такой возможности.

В этом расхищении документов из государственных хранилищ, разрушении исторически сложившихся архивных фондов, их распылении по множеству собраний, формировании коллекций случайно соединённых, не связанных между собой материалов заключаются отрицательные стороны коллекционирования документов. С этого времени начался и существует поныне отрыв многих документов от их фондов, хранение их в неархивных учреждениях, с чуждыми архивам методами работы. Такая распылённость постигла и многие документальные фонды частного происхождения. Однако для последних это было неизбежно, поскольку над ними отсутствовал всякий официальный надзор.

Коллекционирование явилось неизбежным следствием права частной собственности на документы и отсутствия научно организованных публичных архивов. В то же время оно сыграло свою положительную роль, поскольку спасло от гибели многие ценные документы, сконцентрировало их, хотя и в случайных сочетаниях, в стабильных собраниях и ввело в научный оборот. Несмотря на частный характер подавляющего большинства коллекций, они были более доступны для научного исследования, чем замкнутые, секретные архивы. Большинство исторических трудов и публикаций источников того времени основано на материалах библиотек, а не архивов.

Разумеется, наибольший простор для исследований и научной работы давали собрания библиотек и музеев публичного характера. К ним принадлежали главным образом библиотеки университетов и некоторых городов. Конечно, и их доступность не была безграничной. Так, университетские библиотеки предназначались в основном для профессоров и студентов, постороннему исследователю попасть туда было непросто; нужны были связи и рекомендации. И всё же деятельность таких библиотек прокладывала путь к созданию публичных хранилищ, пользование которыми составляет право исследователя, а не оказанную ему любезность.

Первое такое учреждение было создано в Англии, шедшей впереди других стран по пути капиталистического развития. В 1753 г. по решению парламента государством были приобретены несколько исторических и естественнонаучных коллекций, принадлежавших до этого частным лицам или королевскому дому. Созданное на их базе учреждение стало называться Британским музеем. Уже тогда в его составе оказалось известное собрание рукописей Р. Коттона, рукописи старой королевской библиотеки, позднее к ним присоединились обширные коллекции Гарлея и Лэнсдоуна. На фоне всевозможных библиотек их королевских и императорских величеств в других столицах Британский музей представлял собой новый тип научного учреждения – национального по масштабам и положению.

Условия хранения, систематизация и описание документов. Функционирование обширного и разветвлённого государственного аппарата порождало всё растущее количество письменных документов. Всё труднее и труднее становилось отыскивать помещения под архивы действующих учреждений. Появляется стремление избавиться от излишков документов, прежде всего от более старых, ненужных для справок, поскольку критерий исторической ценности в отношении документов ведомственных архивов за очень редким исключением был чужд чиновникам. Законодательство ещё не знало регламентированного уничтожения части документации. Гибель документов происходила из-за небрежности, халатности и плохих условий хранения. Основным требованием, предъявляющимся тогда к архивохранилищам, было требование пожарной безопасности и недоступности для посторонних. Потому для хранилищ выбирались старые башни, подвалы, кирпичные сараи и т.п. В относительно лучшем положении оказались новые архивы важнейших действующих учреждений и исторические архивы привилегированных ведомств. Образование больших архивов ставило более сложные задачи в области классификации и систематизации документов. В действующих учреждениях документы откладывались стихийно по их структурным частям и подразделениям. Продолжались изменения в делопроизводстве: прежние регистры и другие виды копийных книг с ростом письменных сношений уступили место новым нормам. Появились журналы входящих и исходящих документов, записи в которых были краткими. Часть документации велась в форме книг, число разновидностей которых росло (особенно в области финансово-хозяйственной документации). Но всё больше материалов откладывалось в виде отдельных бумаг, которые затем объединялись в связки (фасцикулы). Позднее появляется форма дел (досье), объединявших документы по отдельному вопросу. При таких формах труднее стало соблюдать систему хранения документов. В канцелярии они располагались обычно по сериям, объединявшим документы по их видовым и другим признакам и как бы служившим продолжением прежних регистров. Особо важное значение приобрело составление справочных пособий – описей и указателей. Но с передачей в архив и, в частности, при дальнейших перемещениях материалов последовательность в их расположении легко нарушалась, переставала соответствовать канцелярским описям и вследствие этого затруднялось или совершенно становилось невозможным использование документов. Изменилось употребление словарегистратура.Оно всё чаще употреблялось в значении архива действующего учреждения. В то же время широкое распространение получило и словоархив, вытеснившее постепенно другие термины в качестве обозначения места постоянного хранения старых документов, вышедших из текущего употребления.

В архивах сложного состава, какими были главные политические и другие ведомственные архивы, принимавшие документы различных ликвидированных и действующих учреждений, всё более важное значение приобретала группировка архивных материалов внутри архива. В рассматриваемый период использовали две формы группировки документов, развивавшие приёмы, практиковавшиеся ещё в позднем средневековье. Во многих сложных архивах документы принимались и хранились по учреждениям. Но этот способ нельзя отождествлять с принципом происхождения, действующим в современном архивоведении. Последний основан на научной теории и связан с определённым этапом развития философских и исторических воззрений. До его возникновения (в середине XIX в.) хранение архивных документов по учреждениям диктовалось чисто практическими соображениями. Оно было удобно для наведения служебных справок. К тому же документы поступали в архив непосредственно из учреждений, в сопровождении канцелярских описей, которые были годны к употреблению лишь при сохранении прежнего расположения документов. И для чиновников, работавших в архивах, принадлежность документов определённому учреждению являлась наиболее понятным признаком, объединявшим их.

В то же время велись поиски научного метода классификации документов. Он применялся в архивах, претендовавших на научную организацию – в первую очередь в крупных политических правительственных архивах, сформированных частично путём выборочного комплектования, в больших рукописных коллекциях и т.п. Здесь уже сами документы в значительной степени утеряли свои связи по происхождению и делопроизводству. Работой по систематизации руководили или библиотекари, знающие библиотечную классификацию и привыкшие к работе с единичным объектом – книгой (а в приложении к рукописному материалу таким объектом являлся для них отдельный документ), или юристы и историографы, также знакомые с библиотечными методами работы. Поэтому классификация и систематизация происходила исключительно по предметному признаку, исходя из содержания документа и из внешней предметной связи отдельных документов. Составлялась жёсткая логически построенная схема, состоявшая из больших предметных групп с внутренним членением на подгруппы и порой ещё более мелкие предметные деления. По этой заранее выработанной схеме должны были располагаться отдельные документы. На практике этот метод полностью и до конца мог быть применён лишь к небольшим по объёму коллекциям. (Среди последних встречались и такие, которые состояли из случайно собранных документов, и между ними невозможно было установить какое-либо тематическое единство. Тогда они располагались просто в хронологическом или алфавитном порядке под названием Смесь. В обширных архивах невозможно было физически произвести предметную систематизацию отдельных документов. Поэтому в предметные группы и подгруппы помещали часто целые комплексы документов, представлявшие собой части, а иногда и целые маленькие регистратуры. Кроме того, оставались серии, которые невозможно подвести под предметные определения – указы, протоколы, исходящие журналы и т.п. Фактически ни один реальный архив не укладывался в одну схему – наряду с предметными группами существовали серии, прежние репозитуры, созданные индуктивно – практическим методом, и просто ещё не упорядоченные и даже не разобранные материалы. Господство этого метода, получившего в архивоведении название логического, объясняется не только влиянием библиотечного дела, но прежде всего является характерным выражением всего строя научного и философского мышления XVIII в. с его отсутствием эволюционных представлений и стремлением искать во всех предметах и явлениях их различия, разделять на классы, создавать системы и таблицы.

В известных пределах логический метод распространялся и в некоторые архивы действующих учреждений.

Среди особенно последовательных сторонников строго предметной классификации документов на основе заранее разработанной логической схемы были итальянские архивисты Иларио Корте, работавший в Милане, и Лука Перони, его ученик и последователь. Они оказали большое влияние на своих современников. Так, их методу следовали флорентийские архивисты и историки Дж. Паньини и Ф. Брунетти. Метод был воспринят также во Франции, Германии и других странах.

Опыт работы архивов и воззрения в области классификации документов находили выражение в издававшихся в XVII – XVIII вв. книгах об архивах, авторами которых обычно были юристы или архивисты – практики. Такие работы издавались преимущественно в Германии, Франции и Италии.

Например, шварцбургский канцлер Агасфер Фрич в трактате под названиемОб архивном и канцелярском праве ставил вопросы о правовом положении архивов. Архивные проблемы он связывал с проблемами власти. Признавая, что архивы могут быть и у городов, он, однако, считал, что настоящие архивы, в подлинном смысле этого слова, могут быть лишь у государя или имперского города, поскольку материалы таких архивов имеют неоспоримую силу доказательств. Так развивалась в типично монархическом духе теория пассивного архивного права, по которой юридическая сила документа зависела от характера архива, где он хранился. Ею определялось существовавшее и позднее в ряде стран требование постоянного официального хранения документа (т.е. постоянного нахождения его в канцелярии и архиве официального учреждения) для признания его юридической силы.

Многое в рассуждениях немецких теоретиков XVII в. больше подходит к условиям позднего феодализма, когда существовал единый архив – регистратура государя.

Например, Георг Эббтлин в Трактате об искусстве ведения регистратуры подчёркивает деление регистратуры на собственно архив, притом тайный, для важнейших подлинников, имеющих юридическую силу (в сущности сокровищницу), и хранилище бумаг (Chartophylacium) для хранения материалов канцелярии и финансового управления, доступное для всех чиновников; сюда же он прибавляет собственно регистратуру, содержащую текущие акты и справочный аппарат (репертории).

Практически это типичный архив средневекового государя, но освещённый с позиций юриста XVI в.

Другой архивист – Мульц из Эттингена в книгеО канцелярском и архивном праве предлагает уже деление по областям управления на архив церковных дел, архив политических и юридических дел (главным образом канцелярии) и камеральный архив. Это деление соответствует тому этапу, когда от королевской канцелярии начали отпочковыватьсься первые ведомства по отраслям управления. Это соединение учености XVI – XVII вв. с воззрениями средних веков характерно для условий мелких немецких княжеств, долго сохранявших в управлении феодальные черты, уже исчезнувшие в больших централизованных монархиях с их развитым бюрократическим аппаратом.

В XVIII в. литература об архивах насчитывает уже больше названий. В центре внимания авторов стоят главным образом вопросы систематизации, разрешаемые с позиций сложного предметного деления. Среди немецких авторов А. Бреннеке выделяет Ф.Э. Шписса, издавшего книгу Об архивах, который хотя и выдвигает план систематизации, исходящий из предметно-логического принципа, однако учитывает и происхождение материалов и понятие комплекса документов (по –немецки – Bestand). Опыт привёл меня к тому, -пишет он, - что наилучший план – это тот, который подсказывают сами документы.

Среди французских архивистов наибольшую известность приобрели своими трудами Ле Муан, автор книги Практическая дипломатика, или трактат об упорядочении архивовиДополненийк ней. Баттней, написавший руководство Французский архивист, а также Шеврие (Новый архивист). Ле Муан давал подробные рекомендации по систематизации документов по предметным группам и сериям. Шеврие отдавал предпочтение хронологическому расположению документов.

Хотя теоретики XVIII в. по-прежнему подчёркивают прежде всего практическое значение архива, в особенности в области права и внешней политики, однако архив трактуется ими и с точки зрения исторической ценности документов. Подчёркивается необходимость применения в архивной работе научных знаний. Надо отметить, что в трудах архивистов разрабатывались многие конкретные вопросы дипломатики, исторической хронологии и других вспомогательных исторических дисциплин.

Научное использование и публикация документов. Если в XVI в. ареной идеологической битвы была главным образом Германия, где события реформации развёртывались в особенно острой форме, то в XVII в. положение меняется. Победа реформация в одних землях и насильственное укрепление католицизма в других не создавали почвы для полемики: обессиленная 30-летней войной, политически раздробленная и отброшенная назад в своём социально-экономическом развитии Германия вряд ли была благодатной почвой для предприятий по изданию источников в национальном масштабе. Такая работа, велась теперь за её пределами, история церкви по-прежнему занимала в ней центральное место. Главная роль здесь принадлежала католическим организациям. Укрепляя авторитет католицизма, политика контрреформации предусматривала и общее поднятие культурного уровня духовенства и поощряла учёную деятельность, направленную на прославление церкви. Трудность разыскания по многочисленным церковно-монастырским библиотекам и архивам хранившихся в забвении документов, их обработка и сведение воедино делала особенно эффективными коллективные работы, которые было удобно осуществить в недрах церковной организации. Такой труд подготовила группа иезуитов, издававшая с 1643 г. в Антверпене под руководством Ж. Болланда Жития святых. Сам Болланд был склонен к критическому методу издания источников, вызвавшему, однако, яростные нападки инквизиции. Со временем болландисты отказались от всякой критики церковных источников и из публикуемых текстов исключали места, содержащие невыгодные для церкви сведения.

Наиболее благоприятные условия для издания источников сложились в XVII – XVIII вв. во Франции, в рамках большого централизованного государства; военное и политическое могущество Франции обращало взоры и к её прошлому, усиливало интерес к истории и её источникам. Французская археография выходит в это время на первое место.

Среди церковных организаций, подвизавшихся на поприще издания и изучения источников, особое место занимают мавристы – монахи-бенедектинцы конгрегации св. Мавра во главе с Ж. Мабильоном.

В1648 г. они выработали обширный план издания источников по истории французской церкви. Однако понималась эта история очень широко. Мавристы охватили многие стороны истории Франции, не обойдя вниманием и французскую культуру. Они производили розыски документов во французских монастырях и в монастырях сопредельных стран, собрав огромное количество рукописей. Первый обширный труд (девять томов), изданных ими –Жития святых бенедиктинского ордена; затем, уже в XVIII в., последовали Христианская Галлия, история отдельных провинций, и Литературная история Франции, последняя в виде сборника статей. Ко всем изданиям мавристов присоединены обширные приложения из документов. Ценность их особенно велика, поскольку многие оригиналы позднее погибли.

Работая над источниками, мавристы приобрели большой опыт чтения древних текстов, наблюдения над формой документов разных веков. Эти знания были обобщены Ж. Мабильоном в его известном трудеО дипломатике, увидевшем свет в 1681 г.

В этот же период трудились и светские учёные, издавая различные источники: хроники, памятники права, произведения древних писателей. Что касается документов государственных учреждений, то как объект публикации обратили на себя внимание в первую очередь документы внешней политики. Их изучение должно было служить подкреплением международного авторитета держав и одновременно было рассчитано на обучение молодых дипломатов. Широкий размах публикации отличал такие серии, как издание Дипломатический корпус Дюмона во Франции или материалы по внешней политике Англии Т. Раймера. Документы печатались в качестве приложений к историческим сочинениям, появлялись на страницах периодических изданий (напомним Древнюю Российскую вивлиэфику Н.И. Новикова).

Таким образом, в истории архивов период XVII – XVIII вв. занимает важное место. Он является переходным от методов архивного дела позднефеодальных государств к приёмам, характерным для нового времени. Его характерной чертой явилось закрепление ведомственного принципа распоряжения документами. В то же время такие явления, как складывание крупных ведомственных исторических архивов сложного состава, развитие приёмов классификации и описания документов, болееширокое понимание научно-исторического значения архивных документов, подготовили почву для создания в последующий период государственных архивов нового типа.