Со­ци­аль­ные уве­чья и кос­ме­ти­че­ские сред­ст­ва

 

Но­ше­ние оде­ж­ды — лишь один из мно­же­ст­ва спо­со­бов, ко­то­ры­ми лю­ди де­ко­ри­ру­ют се­бя. Кро­ме то­го, мы мо­жем ук­ра­шать ко­жу шра­ма­ми, про­ка­лы­вать раз­лич­ные час­ти те­ла, под­стри­гать во­ло­сы, на­но­сить пар­фюм на шею, кра­сить ног­ти, пуд­рить ли­ца и под­пи­ли­вать зу­бы. Од­ни ви­ды Те­лес­ных Ук­ра­ше­ний ос­та­ют­ся на всю жизнь, дру­гие воз­дей­ст­ву­ют на ок­ру­жаю­щих лишь не­сколь­ко ча­сов, но все они яв­ля­ют­ся важ­ны­ми эле­мен­та­ми че­ло­­в­еч­еск­ого по­ве­де­ния, ука­зы­ваю­щи­ми на об­ще­ст­вен­ный ста­тус, со­стоя­ние сек­су­аль­но­го воз­бу­ж­де­ния, склон­ность к аг­рес­сии, при­над­леж­ность к со­ци­аль­ной груп­пе, иг­ри­­вость и мно­гие дру­гие свой­ст­ва и ка­че­ст­ва ук­ра­шен­но­го те­ла.

Мно­гие вре­мен­ные ук­ра­ше­ния, та­кие, как кос­ме­ти­ка, юве­лир­ные из­де­лия, лак для ног­тей, па­ри­ки, при­чёс­ки и пар­фюм, по су­ти сво­ей все­го лишь до­пол­ня­ют оде­ж­ду. Их, как и де­та­ли туа­ле­та, мож­но по же­ла­нию «на­деть» или «снять», и че­ло­век, де­ко­ри­рую­щий ими своё те­ло, не бе­рет на се­бя ни­ка­ких дол­го­сроч­ных со­ци­аль­ных обя­за­­тельств. Эти ук­ра­ше­ния мож­но ис­поль­зо­вать сно­ва и сно­ва, они ме­ня­ют­ся в за­ви­си­мо­сти от об­стоя­тельств. Ес­ли мо­да из­ме­нит­ся, о них мож­но и во­все за­быть.

 

 

 

В XVII ве­ке муш­ки пре­вра­ти­лись в от­дель­ные изо­бра­же­ния, ино­гда имев­шие по­ли­ти­че­ский под­текст (Буль­вер, 1654).

 

По­сто­ян­ные ук­ра­ше­ния, свя­зан­ные с тем или иным увечь­ем, на­но­си­мым че­ло­ве­ку, боль­ше свой­ст­вен­ны об­ще­­с­твам с жё­ст­кой струк­ту­рой, в ко­то­рых ог­ром­ное зна­че­­ние име­ет при­над­леж­ность к «сво­ей» со­ци­аль­ной груп­пе. Та­кие ук­ра­ше­ния слу­жат опо­зна­ва­тель­ны­ми зна­ка­ми, от ко­то­рых не­воз­мож­но из­ба­вить­ся; они, та­ким об­ра­зом, обо­­са­бл­ив­ают че­ло­ве­ка до са­мой его смер­ти. Час­то де­ко­ри­ро­­в­анию та­ко­го ро­да по­свя­ще­на осо­бая це­ре­мо­ния пле­мен­­ной ини­циа­ции, весь­ма бо­лез­нен­ная для ини­ции­руе­мо­го. Ис­пы­ты­вае­мая им боль яв­ля­ет­ся не­отъ­ем­ле­мой ча­стью про­цес­са еди­не­ния с со­ци­аль­ной груп­пой, все чле­ны ко­­т­орой про­шли че­рез тот же ужас. При­об­ре­те­ние ста­ту­са «сво­его» — это тя­же­лей­шее ис­пы­та­ние, ко­то­рое очень труд­но пре­одо­леть, по­то­му па­мять о нем пре­сле­ду­ет че­ло­­в­ека всю ос­тав­шую­ся жизнь. Тя­жесть ис­пы­та­ния слов­но от­де­ля­ет его от тех лю­дей, ко­то­рым не до­ве­лось пе­ре­жить ни­че­го по­доб­но­го. За­час­тую ин­ди­вид под­вер­га­ет­ся ис­пы­­т­анию, ко­гда дос­ти­га­ет по­ло­вой зре­ло­сти, и оно свя­за­но с ге­ни­та­лия­ми. Впер­вые в жиз­ни под­рос­ток не мо­жет об­­р­атит­ься за по­мо­щью к сво­им ро­ди­те­лям, от­да­ля­ет­ся от них — и при­мы­ка­ет к «сво­ей» со­ци­аль­ной груп­пе, к ка­­к­ому-ли­бо пле­мен­но­му «клу­бу».

Бы­ва­ет, что и са­ми ро­ди­те­ли под­вер­га­ют ре­бён­ка по­­до­бн­ому ис­пы­та­нию за­дол­го до то­го, как ре­бё­нок на­чи­на­­ет по­ни­мать, что с ним про­ис­хо­дит. В этом слу­чае рас­ту­­щий ре­бё­нок вос­при­ни­ма­ет на­не­сён­ные ему «со­ци­аль­ные уве­чья» поч­ти как био­ло­ги­че­скую дан­ность, бла­го­да­ря ко­­т­орой он от­ли­ча­ет­ся от чле­нов пле­ме­ни с нор­маль­ны­ми те­ла­ми.

Для то­го что­бы по­нять, как имен­но лю­ди ук­ра­ша­ют свои те­ла (на вре­мя или на всю жизнь), рас­смот­рим ка­ж­­дую часть те­ла по от­дель­но­сти и оп­ре­де­лим, ка­кое вни­ма­­ние ей уде­ля­ет­ся. Нач­нём с во­лос. Су­ще­ст­ву­ет ог­ром­ное ко­ли­че­ст­во спо­со­бов из­ме­нить при­чёс­ку, цвет во­лос и так да­лее, од­на­ко, по­сколь­ку во­ло­сы все вре­мя рас­тут, все эти из­ме­не­ния но­сят вре­мен­ный ха­рак­тер.

Лю­бо­пыт­но, что во­ло­сы, рас­ту­щие у нас на го­ло­ве, мо­гут быть очень длин­ны­ми. Ес­ли их не под­ре­зать, они рас­тут и дос­ти­га­ют очень боль­шой дли­ны, как у муж­чин, так и у жен­щин. Су­дя по имею­щим­ся дан­ным, за во­ло­са­­ми уха­жи­ва­ли ещё на­ши да­лё­кие пред­ки. Очень длин­ны­­ми мо­гут вы­рас­тать и бо­ро­ды у муж­чин. Из­вес­тен слу­чай, ко­гда дли­на бо­ро­ды пре­вы­ша­ла рост са­мо­го муж­чи­ны (из-за че­го од­на­ж­ды он на­сту­пил на неё, спо­ткнул­ся, упал и умер). Мы вряд ли ко­гда-ни­будь уз­на­ем, за­чем от­ра­щи­­в­али бо­ро­ды пер­во­быт­ные охот­ни­ки; воз­мож­но, для то­го, что­бы ук­ре­п­лять со­ци­аль­ные свя­зи по­сред­ст­вом уха­жи­ва­­ния за во­ло­са­ми? Обезь­я­ны про­во­дят мно­го вре­ме­ни, уха­­ж­ивая за шер­стью друг дру­га, бла­го­да­ря че­му их дру­же­ские узы ста­но­вят­ся креп­че. Пер­во­быт­ные лю­ди ну­ж­да­­лись в ухо­де за во­ло­са­ми, и не ис­клю­че­но, что ри­туа­лы дру­же­ско­го уха­жи­ва­ния та­ко­го ро­да по­мо­га­ли им ус­та­­на­вл­ивать хо­ро­шие от­но­ше­ния.

Как бы там ни бы­ло, че­ло­ве­че­ст­во уже мно­го ты­сяч лет ис­поль­зу­ет во­ло­сы на го­ло­ве для соб­ст­вен­но­го ук­ра­­ш­ения. Час­то раз­лич­ные при­чёс­ки де­лят лю­дей по по­ло­­в­ому при­зна­ку — у муж­чин они од­ни, у жен­щин дру­гие. Ук­лад­ка во­лос мо­жет ука­зы­вать на воз­раст че­ло­ве­ка или на его ста­тус. В ка­че­ст­ве до­пол­ни­тель­ных эле­мен­тов ук­ра­­ш­ения во­лос лю­ди ис­поль­зу­ют воск, мас­ла и па­ри­ки. Тра­­д­иция на­клад­ных во­лос су­ще­ст­ву­ет, по мень­шей ме­ре, пять ты­ся­че­ле­тий. Жи­те­ли Древ­не­го Егип­та, как пра­ви­ло, бри­лись на­го­ло и на­де­ва­ли на те или иные це­ре­мо­нии спе­ци­­ал­ьные па­ри­ки, ко­то­рые из­го­тав­ли­ва­лись из че­ло­ве­че­ских во­лос или рас­ти­тель­ных во­ло­кон и кре­пи­лись на го­ло­ве с по­мо­щью пче­ли­но­го вос­ка. Па­ри­ки бы­ли по­пу­ляр­ны и у жен­щин Древ­не­го Ри­ма, где их из­го­тав­ли­ва­ли из во­лос лю­дей, об­ра­щён­ных в раб­ст­во. Рим­ских про­сти­ту­ток уз­­н­ав­али по жёл­тым па­ри­кам. Рим­ля­не, по­доб­но со­вре­мен­­ным муж­чи­нам, но­си­ли па­ри­ки, толь­ко ес­ли хо­те­ли скрыть се­ди­ну или лы­си­ну.

Пер­вые хри­стиа­не не лю­би­ли ис­кус­ст­вен­ные во­ло­сы и счи­та­ли, что па­ри­ки но­сят лишь тще­слав­ные лю­ди. Епи­­ск­опы от­ка­зы­ва­лись бла­го­слов­лять лю­дей в па­ри­ках, мо­ти­­в­ируя это тем, что они не мо­гут ка­сать­ся во­лос, ко­то­рые мог­ли при­над­ле­жать языч­ни­кам. Длин­ные ло­ко­ны хри­стиа­­нок так­же счи­та­лись дья­воль­ским ис­ку­ше­ни­ем, по­это­му в Сред­ние ве­ка жен­щи­ны долж­ны бы­ли скры­вать во­ло­сы под го­лов­ны­ми убо­ра­ми (как и му­суль­ман­ские жен­щи­ны в стра­нах, ко­то­ры­ми управ­ля­ют муж­чи­ны-бо­го­сло­вы).

Па­ри­ки и изы­скан­ные при­чёс­ки вновь сде­ла­лись ча­стью мо­ды лишь в Ели­за­ве­тин­скую эпо­ху. Как толь­ко ве­ли­кая ко­ро­ле­ва ре­ши­ла скрыть соб­ст­вен­ные во­ло­сы под ог­ром­ным па­ри­ком, ей тут же на­ча­ли под­ра­жать дру­гие жен­щи­ны, и вско­ре па­рик сде­лал­ся ук­ра­ше­ни­ем, ука­зы­­ва­вшим на вы­со­кий со­ци­аль­ный ста­тус. То­гда же фран­­цу­зский ко­роль Ген­рих III ли­шил­ся ше­ве­лю­ры по­сле по­­пы­тки по­кра­сить её опас­ны­ми хи­ми­ка­та­ми и вы­ну­ж­ден был на­де­вать бар­хат­ную ша­поч­ку с при­кре­п­лён­ны­ми к ней пря­дя­ми во­лос. При­двор­ные ста­ли под­ра­жать мо­нар­­ху, и к XVII ве­ку в Ев­ро­пе рас­про­стра­ни­лись боль­шие, тя­жё­лые па­ри­ки. Лю­до­вик XIV, об­лы­сев­ший в 32 го­да, под­­де­ржал тра­ди­цию, на­де­вая рос­кош­ный чёр­ный па­рик. Ка­­­ждое ут­ро этот па­рик пе­ре­да­ва­ли ко­ро­лю че­рез за­на­вес­ку в спаль­не; ка­ж­дую ночь, скрыв­шись за бал­да­хи­ном, ко­роль от­да­вал па­рик слу­ге; та­ким об­ра­зом, ни­ко­му (кро­ме, на­до ду­мать, ко­ро­ле­вы и не­ко­то­рых дам) так и не уда­лось взгля­нуть на ко­ро­лев­скую лы­си­ну. Мне­ния хри­сти­ан­ских кли­­р­иков о том, сле­ду­ет ли ми­рить­ся с ис­кус­ст­вен­ны­ми при­чёс­ка­ми, раз­де­ли­лись. На мо­лит­вен­ных со­б­ра­ни­ях ра­зыг­­р­ыв­ались без­образ­ные сце­ны — свя­щен­ни­ки без па­ри­ков но­ро­ви­ли со­драть на­клад­ные во­ло­сы с го­лов сво­их щё­го­­л­ев­атых кол­лег.

В те­че­ние XVIII ве­ка ев­ро­пей­ские па­ри­ки ста­но­ви­­лись всё бо­лее изы­скан­ны­ми. На­счи­ты­ва­лось бо­лее 110 сти­лей од­них толь­ко муж­ских па­ри­ков. Са­мым вы­со­ким был фан­та­сти­че­ский па­рик «ма­ка­ро­ни», из­го­тов­ляв­ший­ся из кон­ско­го во­ло­са и дос­ти­гав­ший 46 сан­ти­мет­ров в вы­со­ту. На­клад­ные во­ло­сы стои­ли ог­ром­ных де­нег, лишь очень бо­га­тые лю­ди мог­ли по­зво­лить се­бе но­сить боль­шие па­ри­­ки, для из­го­тов­ле­ния ко­то­рых шли во­ло­сы ино­гда де­сят­­ков лю­дей. От­сю­да — анг­лий­ское сло­во «bigwig» («боль­шой па­рик»), обо­зна­чаю­щее очень важ­ную пер­со­ну.

Па­ри­ки XVIII ве­ка не вы­гля­де­ли как на­стоя­щие во­ло­­сы, их час­то сни­ма­ли в при­сут­ст­вии дру­гих лю­дей, что­бы по­че­сать го­ло­ву, вы­те­реть пот или по­про­сту рас­сла­бить­ся в ком­па­нии дру­зей. Как и в Древ­нем Егип­те, муж­чи­ны, но­сив­шие па­ри­ки, бри­лись на­го­ло или ко­рот­ко стриг­лись.

Но­ше­ние па­ри­ка в те вре­ме­на да­ва­ло не­сколь­ко пре­­им­уществ. Ги­гие­на то­гда бы­ла не на вы­со­те, а те, кто но­сил па­рик, как пра­ви­ло, мы­ли го­ло­ву ча­ще, чем дру­гие лю­ди. Кро­ме то­го, па­рик мож­но бы­ло по­ме­нять на бо­лее мод­ный и ото­слать па­рик­махе­ру, не вы­хо­дя из до­му. На­­к­онец, в па­ри­ке мож­но бы­ло поя­вить­ся на лю­дях ин­ког­­н­ито. Но пре­ж­де все­го па­рик со­об­щал ок­ру­жаю­щим о со­­ц­иал­ьном ста­ту­се че­ло­ве­ка и о том, сле­дит ли он за мо­дой.

К кон­цу XVIII ве­ка жен­ские па­ри­ки пре­взош­ли муж­ские по экс­т­ра­ва­гант­но­сти, дос­ти­гая вре­ме­на­ми 75 сан­­т­име­тров в вы­со­ту. Из-за па­ри­ков двер­ные про­ёмы де­ла­­ли бо­лее вы­со­ки­ми, а си­де­нья в ка­ре­тах — бо­лее низ­ки­­ми. За­ко­но­да­тель­ни­цей но­вой мо­ды ста­ла Фран­ция, где свет­ские да­мы мог­ли по мно­го ча­сов во­дру­жать па­рик на го­ло­ву и спать в нем це­лую не­де­лю. В их соб­ст­вен­ных во­­л­осах, по­гре­бён­ных под мон­ст­ру­оз­ны­ми па­ри­ка­ми, за­во­­д­ились па­ра­зи­ты, а не­мы­тые го­ло­вы по­сто­ян­но че­са­лись.

Во вре­мя Фран­цуз­ской ре­во­лю­ции мо­да на ог­ром­ные па­ри­ки ото­шла в не­бы­тие вме­сте с те­ми, кто эти па­ри­ки но­сил, — мно­гие из этих лю­дей окон­чи­ли свои дни на гиль­о­ти­не. В Се­вер­ной Аме­ри­ке, не­взи­рая на яро­ст­ные про­тес­ты пу­ри­тан­ских свя­щен­ни­ков и вве­де­ние на­ло­га на на­клад­ные во­ло­сы, па­ри­ки бы­ли по­пу­ляр­ны ещё дол­гое вре­мя, но и здесь мо­да на них со­шла на нет по­сле то­го, как Со­еди­нён­ные Шта­ты вы­иг­ра­ли Вой­ну за не­за­ви­си­­мость. Изы­скан­ные при­чёс­ки Ста­ро­го Све­та по­всю­ду ус­­т­уп­али ме­сто при­чёс­кам бо­лее про­стым. В Вик­то­ри­ан­­скую эпо­ху функ­ция па­ри­ка окон­ча­тель­но све­лась к со­­кр­ытию лы­си­ны, от­че­го на­клад­ные во­ло­сы ста­ли роб­ко име­но­вать «не­бро­ским во­ло­ся­ным по­кро­вом». До по­след­­н­его вре­ме­ни, не­смот­ря на не­боль­шие пе­ре­ме­ны гос­под­­ству­ющ­его сти­ля, как муж­ские, так и жен­ские при­чёс­ки ос­та­ва­лись поч­ти не­из­мен­ны­ми.

В 30-е го­ды XX ве­ка в США бы­ли изо­бре­те­ны син­те­­т­ич­еские во­ло­сы, и ста­ло воз­мож­но из­го­тав­ли­вать де­шё­вые па­ри­ки лю­бых форм и цве­тов. В 60-е па­ри­ки пе­ре­жи­ли но­вый рас­цвет: в Ев­ро­пе и США ка­ж­дая тре­тья сле­див­­шая за мо­дой жен­щи­на при­об­ре­ла се­бе «под­хо­дя­щий па­рик». В это бо­га­тое и ве­сё­лое де­ся­ти­ле­тие во­шли в мо­ду па­ри­ки раз­но­цвет­ные, по­теш­ные, пыш­ные, а глав­ное — жен­щи­ны пе­ре­ста­ли вы­да­вать на­клад­ные во­ло­сы за свои и но­си­ли па­ри­ки, со­вер­шен­но не та­ясь. Муж­чи­ны ре­ши­­ли не воз­вра­щать­ся в га­лант­ный век, им, на­про­тив, тре­бо­­в­ались па­ри­ки, ко­то­рые вы­гля­де­ли бы пре­дель­но на­ту­ра­­л­исти­чно. Мо­да на ис­кус­ст­вен­ные при­чёс­ки дос­тиг­ла куль­­м­ин­ации, ко­гда в США ста­ли про­во­дить транс­план­та­цию во­лос: не­боль­шой ку­со­чек ко­жи с во­ло­сом сре­зал­ся с по­­кр­ыт­ого во­ло­са­ми уча­ст­ка го­ло­вы и пе­ре­са­жи­вал­ся на лы­­с­ину. Рас­ска­зы­ва­ли, что в 1970 го­ду не­кий аме­ри­кан­ский эс­т­рад­ный ар­тист за­пла­тил 12 ты­сяч дол­ла­ров за по­доб­­ную опе­ра­цию. Воз­мож­но, его но­вая при­чёс­ка ста­ла са­мым до­ро­гим ук­ра­ше­ни­ем те­ла со вре­ме­ни из­го­тов­ле­ния са­мо­го изящ­но­го из па­ри­ков Ма­рии-Ан­туа­нет­ты.

К кон­цу 60-х го­дов по­каз­ные па­ри­ки вновь вы­шли из мо­ды, и до кон­ца сто­ле­тия жен­щи­ны ста­ра­лись но­сить на­клад­ные во­ло­сы так, что­бы ни­кто не за­по­доз­рил их в но­ше­нии па­ри­ка. Это не оз­на­ча­ет, од­на­ко, что с фе­ше­не­­бел­ьн­ыми па­ри­ка­ми по­кон­че­но на­все­гда. На­ста­нет день, ко­гда они вой­дут в мо­ду вновь — как до­пол­не­ние к ес­те­­с­тве­нным при­чёс­кам. Па­ри­ки име­ют од­но пре­иму­ще­ст­во пе­ред ос­таль­ны­ми Те­лес­ны­ми Ук­ра­ше­ния­ми: они мо­мен­­тал­ьно бро­са­ют­ся в гла­за. Со­вре­мен­ный че­ло­век дра­пи­ру­ет тка­ня­ми поч­ти все своё те­ло, ос­тав­ляя от­кры­ты­ми лишь ру­ки и го­ло­ву, и сре­ди про­чих средств ук­ра­ше­ния те­ла ис­кус­ст­вен­ные при­чёс­ки впол­не мо­гут пре­тен­до­вать на пер­вое ме­сто по за­мет­но­сти.

 

Од­но из са­мых за­мет­ных Те­лес­ных Ук­ра­ше­ний, ко­то­рые ос­та­ют­ся на всю жизнь, та­туи­ров­ка на ли­це, из­вест­но уже не­сколь­ко ты­сяч лет.

 

От при­чё­сок пе­рей­дём к ли­цу. За по­след­ние ты­ся­чи лет че­ло­ве­че­ст­во при­ду­ма­ло ог­ром­ное мно­же­ст­во спо­со­­бов ук­ра­шать ли­цо. Об ук­ра­ше­нии ли­ца за­бо­ти­лись ещё жи­те­ли Древ­не­го Егип­та, о чем сви­де­тель­ст­ву­ют со­хра­­ни­вши­еся ящич­ки с раз­но­об­раз­ной кос­ме­ти­кой. Егип­тян с тща­тель­но рас­кра­шен­ны­ми ли­ца­ми мож­но ви­деть на на­стен­ных рос­пи­сях.

Ма­ки­яж вы­пол­ня­ет не­сколь­ко важ­ных функ­ций. Он мо­жет мас­ки­ро­вать ли­цо или за­щи­щать его от солн­ца; с его по­мо­щью че­ло­век мо­жет вы­гля­деть мо­ло­же и здо­ро­­вее или де­мон­ст­ри­ро­вать свою при­над­леж­ность к той или иной со­ци­аль­ной груп­пе; ино­гда рас­крас­ка ли­ца сиг­на­ли­зи­ру­ет об аг­рес­сив­но­сти или сек­су­аль­но­сти. Как и в слу­чае с па­ри­ка­ми, в ис­то­рии бы­ли эпо­хи, ко­гда лю­бая кос­ме­ти­ка от­вер­га­лась как не­что «не­ес­те­ст­вен­ное» — и ко­гда, на­обо­рот, по­яв­ле­ние на лю­дях без ма­кия­жа вы­чёр­­к­ив­ало че­ло­ве­ка из спи­сков дос­той­ных чле­нов об­ще­ст­ва.

В пле­мен­ных со­об­ще­ст­вах кос­ме­ти­ка иг­ра­ет важ­ную роль — она ус­та­нав­ли­ва­ет ста­тус ин­ди­ви­да в со­ци­аль­ной ие­рар­хии пле­ме­ни и снаб­жа­ет его «яр­лы­ком». Чле­ны пле­­м­ени мо­гут ду­мать, что рас­крас­ка ли­ца за­щи­ща­ет че­ло­ве­ка от во­об­ра­жае­мых злых ду­хов, но на де­ле речь идёт об од­ной и той же функ­ции: по-на­стоя­ще­му ин­ди­вид за­щи­щён тем, что при­над­ле­жит к не­кой груп­пе.

В древ­но­сти лю­ди ис­поль­зо­ва­ли кос­ме­ти­ку имен­но как за­щит­ное сред­ст­во, толь­ко за­щи­ща­лись они не от злых ду­хов, а от солн­ца. Как со­вре­мен­ные лю­би­те­ли по­за­го­рать ма­жут­ся сред­ст­ва­ми от за­га­ра, так и древ­ние егип­тя­не за­­щ­ищ­али ли­ца от об­жи­гаю­щих сол­неч­ных лу­чей. Гид­ро­си­­л­икат ме­ди, вхо­див­ший в чис­ло ин­гре­ди­ен­тов зна­ме­ни­той еги­пет­ской ту­ши для век, дей­ст­во­вал как ле­кар­ст­во при на­гное­нии ве­ка, вы­зван­ном воз­дей­ст­ви­ем солн­ца. Од­на­ко кос­ме­ти­ка ин­те­ре­со­ва­ла егип­тя­нок не толь­ко как за­щит­­ное сред­ст­во — они счи­та­ли, что утон­чён­ный ма­ки­яж де­­л­ает их бо­лее кра­си­вы­ми. К при­ме­ру, Кле­о­пат­ра чер­ни­ла бро­ви га­ле­ни­том и кра­си­ла верх­ние ве­ки тем­но-си­ней, а ниж­ние — яр­ко-зе­лё­ной ту­шью. Знат­ная еги­пет­ская да­ма на­но­си­ла ма­ки­яж по мно­го ча­сов и под­кла­ды­ва­ла под ло­коть пра­вой ру­ки, ко­то­рой она под­во­ди­ла гла­за, осо­бую по­ду­шеч­ку. В её «кос­ме­тич­ке» име­лись ка­ран­да­ши для под­вод­ки век, ко­ро­боч­ка с те­ня­ми, бу­ты­лоч­ки с раз­но­­цве­тн­ыми при­ти­ра­ния­ми, ба­ноч­ки с про­чи­ми кос­ме­ти­че­­ск­ими сред­ст­ва­ми и брон­зо­вое блюд­це для их сме­ши­ва­ния. Од­ни кос­ме­ти­че­ские сред­ст­ва слу­жи­ли ан­ти­сеп­ти­ка­ми, дру­гие да­ва­ли силь­ный за­пах. Не­ко­то­рые, вро­де мас­ки для ли­ца из яич­но­го бел­ка, ис­поль­зо­ва­лись для со­кры­тия мор­щин. При по­мо­щи крас­но­ва­той ох­ры егип­тян­ки ру­мя­ни­­ли ще­ки, кар­ми­ном они кра­си­ли гу­бы. Час­то мож­но слы­шать о том, что по­ма­да — это со­вре­мен­ное изо­бре­те­ние, но на де­ле ей по мень­шей ме­ре 5000 лет.

С тех пор ма­ки­яж поч­ти не пре­тер­пел из­ме­не­ний. На про­тя­же­нии ве­ков раз­лич­ные куль­ту­ры в той или иной сте­пе­ни по­ощ­ря­ли или от­вер­га­ли раз­ные спо­со­бы рас­­кра­ски ли­ца, по­ро­ж­дён­ные древ­ни­ми или пер­во­быт­ны­ми со­об­ще­ст­ва­ми. В Древ­ней Гре­ции изы­скан­ное ис­поль­зо­ва­­ние кос­ме­ти­ки бы­ло свой­ст­вен­но лишь од­ной со­ци­аль­ной груп­пе — кур­ти­зан­кам (и их кол­ле­гам муж­ско­го по­ла), в дру­гих об­ще­ст­вах пра­вом на ма­ки­яж в наи­боль­шей ме­ре об­ла­да­ли чле­ны ко­ро­лев­ских се­мей. К со­жа­ле­нию, со вре­­м­енем хи­ми­че­ские кос­ме­ти­че­ские сред­ст­ва ста­но­ви­лись все бо­лее опас­ны­ми, за­час­тую они ка­ле­чи­ли ли­ца, ко­то­­рые долж­ны бы­ли ук­ра­шать. По­стра­дав­шие, в свою оче­редь, шли на все, что­бы за­мас­ки­ро­вать по­вре­ж­дён­ные уча­ст­ки ко­жи. Ко­жа ли­ца стра­да­ла в ре­зуль­та­те раз­лич­­ных бо­лез­ней, воз­ни­кав­шие на ней пят­на по­кры­ва­ли тол­­ст­ыми слоя­ми пуд­ры и крас­ки. В XVII ве­ке поя­ви­лась мо­да на муш­ки, кро­шеч­ные ку­соч­ки пла­сты­ря, ко­то­ры­ми за­­кр­ыв­али не­боль­шие шра­мы и пры­щи. Очень ско­ро муш­ки ста­ли сво­его ро­да тай­ным язы­ком, пре­вра­тив­шись, та­ким об­ра­зом, в раз­но­вид­ность «сиг­на­лов ли­ца». В Лон­до­не муш­ки ис­поль­зо­ва­лись да­же для оп­ре­де­ле­ния пар­тий­ной при­над­леж­но­сти: ви­ги, или «пра­вые», но­си­ли их на пра­вой ще­ке, то­ри, или «ле­вые», — на ле­вой ще­ке. Про­стые чёр­ные кру­жоч­ки вско­ре сме­ни­ли муш­ки раз­но­об­раз­ных форм, вклю­чая по­лу­ме­ся­цы и звез­ды. При дво­ре Лю­до­ви­­ка XV точ­ное рас­по­ло­же­ние му­шек мог­ло мно­гое по­ве­дать о че­ло­ве­ке: муш­ка в уг­лу гла­за оз­на­ча­ла страсть, в цен­тре ще­ки — ве­сё­лость, на но­су — дер­зость, на лбу — ве­ли­ча­­вость, и так да­лее.

XX век при­нёс две боль­шие пе­ре­ме­ны в об­лас­ти кос­­м­ет­ики. Во-пер­вых, бла­го­да­ря про­грес­су в об­лас­ти ме­ди­­ц­ины бо­лез­ни уже не так силь­но вре­дят ко­же ли­ца, во-вто­рых, про­гресс в об­лас­ти хи­мии сде­лал со­вре­мен­ную кос­ме­ти­ку безо­пас­ной и да­же по­лез­ной. В ре­зуль­та­те ма­­к­ияж XX ве­ка сра­зу пе­ре­стал быть и мас­ки­ро­воч­ным сред­ст­вом, и уг­ро­зой для ли­ца. Гус­той слой гри­ма сме­ни­­ли те­ни, рас­крас­ку ко­жи сме­нил уход за ней. Как и рань­ше, жен­щи­ны кра­сят бро­ви и гу­бы и под­во­дят гла­за, стре­мясь под­черк­нуть их или чуть из­ме­нить их ес­те­ст­вен­­ную фор­му, но к ко­же ли­ца они от­но­сят­ся те­перь со­всем не так, как рань­ше. В про­шлом ко­жу ли­ца поч­ти все­гда силь­но пуд­ри­ли или рас­кра­ши­ва­ли бе­лой крас­кой, ино­гда до­бав­ляя ру­мя­на. По­доб­ная рас­крас­ка де­мон­ст­ри­ро­ва­ла вы­со­кий ста­тус жен­щи­ны: она, в от­ли­чие от её слу­жа­нок, мог­ла по­зво­лить се­бе не под­вер­гать щё­ки раз­ру­ши­тель­но­­му воз­дей­ст­вию за­га­ра. Ари­сто­крат­ки бы­ли за­щи­ще­ны от солн­ца, и сверх­бе­лое ли­цо под­чёр­ки­ва­ло их ста­тус. Ру­мя­­на, в свой че­ред, долж­ны бы­ли со­об­щать о хо­ро­шем здо­­р­овье дво­рян­ки. Для жен­щи­ны XX ве­ка всё пе­ре­ме­ни­лось. В ми­ре, где боль­шин­ст­во лю­дей ра­бо­та­ет, важ­но по­ка­зать ок­ру­жаю­щим, что во вре­мя от­пус­ка ты от­ды­ха­ешь на пля­же. Чем боль­ше вре­ме­ни ты от­ды­ха­ешь под солн­цем, тем вы­ше твой ста­тус, от­то­го за­гар, на­стоя­щий или ис­кус­ст­­ве­нный, пре­вра­тил­ся в но­вый «ста­тус­ный» яр­лык, а ма­ки­яж об­рёл но­вую цель — сде­лать ли­цо не бе­лее, а ко­рич­не­вее. Мо­да на за­гар рас­про­стра­ни­лась по­все­ме­ст­но, од­на­ко бли­же к кон­цу сто­ле­тия она столк­ну­лась с не­пред­ви­ден­­ным пре­пят­ст­ви­ем. Мно­гие жен­щи­ны за­пре­ти­ли се­бе сол­неч­ные ван­ны, по­сколь­ку ис­пы­ты­ва­ют силь­ный (и не все­гда обос­но­ван­ный) страх за­бо­леть ра­ком ко­жи. Вновь ста­ли по­пу­ляр­ны пуд­ра и бе­ли­ла. Не все пред­ста­ви­тель­­н­ицы сла­бо­го по­ла, од­на­ко, от­ка­за­лись от за­га­ра, и к кон­цу ве­ка рас­крас­ка ли­ца ста­ла ку­да бо­лее раз­но­об­раз­ной, не­же­ли рань­ше.

В по­след­ние го­ды ста­но­вят­ся все бо­лее по­пу­ляр­ны­ми кос­ме­ти­че­ские опе­ра­ции, в хо­де ко­то­рых уча­ст­ки ко­жи ли­ца уда­ля­ют, что­бы ос­тав­шая­ся ко­жа на­тя­ну­лась и поя­вив­шие­ся с воз­рас­том мор­щи­ны ис­чез­ли. Боль­шин­ст­ву кру­го­вая под­тяж­ка ли­ца, кор­рек­ция фор­мы губ и пла­сти­ка но­са по-преж­не­му ка­жут­ся чем-то не­ес­те­ст­вен­ным, од­на­­ко кос­ме­ти­че­ское вос­ста­нов­ле­ние зу­бов, ещё од­на но­вая тех­но­ло­гия, поль­зу­ет­ся боль­шим спро­сом, как и лин­зы для глаз вме­сто оч­ков. «Ис­кус­ст­вен­ный че­ло­век» ос­та­ёт­ся эс­ка­пи­ст­ской фан­та­зи­ей, а вот ис­кус­ст­вен­ное ли­цо — это уже ре­аль­ность.

Вы­не­ся за скоб­ки стрем­ле­ние со­вре­мен­ных лю­дей вы­­гл­ядеть мо­ло­же и здо­ро­вее, а зна­чит, при­вле­ка­тель­нее, от­­м­етим, что для на­не­се­ния утон­чён­но­го ма­кия­жа тре­бу­ют­­ся вре­мя, хо­ро­шая кос­ме­ти­ка и ус­лу­ги спе­циа­ли­стов. Вре­мя — это день­ги, хо­ро­шая кос­ме­ти­ка — то­же, и ус­лу­ги хо­ро­ших ви­за­жи­стов сто­ят не­дё­ше­во, от­сю­да: ма­ки­яж = по­треб­ле­ние = ста­тус. В этом смыс­ле ма­ки­яж все­гда был и бу­дет спо­со­бом ска­зать ок­ру­жаю­щим: «У ме­ня мно­го де­нег, и я тра­чу их как хо­чу». Чем ма­ки­яж утон­чён­нее, тем боль­ше он го­во­рит о бла­го­сос­тоя­нии че­ло­ве­ка. Ины­ми сло­ва­ми, ко­гда жен­щи­на без стес­не­ния яв­ля­ет ми­ру яр­ко рас­кра­шен­ное ли­цо, она фак­ти­че­ски по­да­ёт уг­ро­­жа­ющий сиг­нал. Так, в не­ис­то­вых шес­ти­де­ся­тых жен­щи­­ны За­па­да кра­си­ли ли­ца так, как не сни­лось и вои­нам ди­ких пле­мён. В бо­лее уме­рен­ном и эга­ли­тар­ном об­ще­ст­­ве­нном кли­ма­те по­след­ней чет­вер­ти XX ве­ка по­доб­ная де­мон­ст­ра­ция се­бя пе­ре­ста­ла быть об­щим ме­стом. Ма­ки­­яж не ис­чез со­всем, но стал ку­да ме­нее бро­ским — в том чис­ле как спо­соб не­за­мет­но для дру­гих про­де­мон­ст­ри­ро­­вать соб­ст­вен­ный ста­тус се­бе са­мо­му. Жен­щи­ны по-преж­­н­ему стре­мят­ся вы­де­лить­ся, но так, что­бы не бы­ло вид­но, что они к это­му стре­мят­ся. Опыт­ный на­блю­да­тель без тру­да раз­ли­чит изы­скан­ный ма­ки­яж, од­на­ко те­перь кос­­м­ет­ика не бро­са­ет­ся в гла­за. Как и до­ро­гой хлоп­ча­то­бу­­ма­жный пид­жак, ко­то­рый сшит по осо­бым ле­ка­лам и лишь вы­гля­дит по­но­шен­ным, по­доб­ный ма­ки­яж про­ти­­в­ор­ечит сам се­бе и по­да­ёт сра­зу два сиг­на­ла: «Нуж­но за­­б­отит­ься о ма­кия­же, что­бы все ви­де­ли, что он ме­ня не за­бо­тит».

Пе­ре­хо­дя от ли­ца к те­лу в це­лом, нель­зя не от­ме­тить, что в об­ще­ст­ве, где при­ня­то оде­вать­ся с го­ло­вы до пят и де­мон­ст­ри­ро­вать ок­ру­жаю­щим ого­лён­ные уча­ст­ки те­ла лишь по осо­бым слу­ча­ям, рас­крас­ка и та­туи­ро­ва­ние по­те­­р­яли ак­ту­аль­ность. В пле­ме­нах, где все хо­ди­ли по­лу­го­лы­­ми, рас­крас­ка и та­туи­ров­ки бы­ли весь­ма по­пу­ляр­ны и за­­ча­стую яв­ля­ли со­бой про­из­ве­де­ния ис­кус­ст­ва (воз­мож­но, это был пер­вый вид ис­кус­ст­ва, ос­во­ен­ный на­шим ви­дом). Тре­тий спо­соб ук­ра­сить ко­жу, на­не­се­ние на неё шра­мов, ку­да бо­лее спе­ци­фи­чен: в не­за­жив­шие раз­ре­зы вти­рал­ся дре­вес­ный уголь и дру­гие ве­ще­ст­ва, воз­ни­кав­шие в ре­зуль­­т­ате ба­рель­еф­ные узо­ры че­ло­век но­сил на се­бе всю жизнь. Не­смот­ря на со­вре­мен­ную оде­ж­ду, все три спо­со­ба ук­ра­­ш­ения те­ла в том или ином ви­де со­хра­ни­лись до на­ших дней.

Как пра­ви­ло, та­туи­ров­ки и шра­мы, уро­дую­щие ко­жу на­все­гда, яв­ля­ют­ся зна­ка­ми при­над­леж­но­сти к ка­кой-ли­бо со­ци­аль­ной груп­пе. Ха­рак­тер­но, что мно­гие из них сим­­в­ол­из­ир­уют ли­бо узы люб­ви (серд­ца, прон­зён­ные стре­ла­­ми), ли­бо связь с оп­ре­де­лён­ной куль­ту­рой (пат­рио­ти­че­­ские фла­ги и на­цио­наль­ные эмб­ле­мы). Вре­мя от вре­ме­ни на­хо­дят­ся лю­ди, пред­ла­гаю­щие сде­лать та­туи­ров­ки обя­за­тель­ны­ми и все­об­щи­ми имен­но по­то­му, что от них не­­во­змо­жно из­ба­вить­ся; так, в XIX ве­ке все­рь­ёз рас­смат­ри­­в­алось пред­ло­же­ние сде­лать та­туи­ров­ку об­ру­чаль­но­го коль­ца на бе­зы­мян­ном паль­це ле­вой ру­ки не­отъ­ем­ле­мой ча­стью це­ре­мо­нии бра­ко­со­че­та­ния. Счи­та­лось, что двое­жен­цы и во­ло­ки­ты, ко­то­рые со­блаз­ня­ют жен­щин, пред­ва­ри­тель­но из­ба­вив­шись от об­ру­чаль­но­го коль­ца, бу­дут по­срам­ле­ны. К та­туи­ров­ке вдов­цов до­бав­ля­лась бы звез­да; к та­туи­ров­­ке раз­ве­дён­ных — чёр­точ­ка; к та­туи­ров­ке со­че­тав­ших­ся бра­ком вто­рич­но — вто­рое коль­цо. Се­мей­ное по­ло­же­ние че­ло­ве­ка, та­ким об­ра­зом, мож­но бы­ло бы оп­ре­де­лить мо­­ме­нтал­ьно. В на­ча­ле XX ве­ка аме­ри­кан­ских муж­чин схо­жим об­ра­зом по­бу­ж­да­ли сле­до­вать прак­ти­ке або­ри­ге­нов Но­вой Зе­лан­дии и та­туи­ро­вать сво­их жён, что­бы дру­гие муж­чи­ны ви­де­ли: эта жен­щи­на за­му­жем, при­ста­вать к ней нель­зя.

 

 

В не­ко­то­рых куль­ту­рах о при­над­леж­но­сти че­ло­ве­ка к то­му или ино­му пле­ме­ни «го­во­рит» все его те­ло. (Оби­та­тель ост­ро­ва Ну­ку-Ша Мар­киз­ско­го ар­хи­пе­ла­га, око­ло 1813 г.)


Об­ще­ст­во, од­на­ко, не одоб­ри­ло эти пред­ло­же­ния. В на­ши дни, кро­ме та­туи­ро­вок, ши­ро­ко рас­про­стра­не­ны два спо­со­ба ка­ле­че­ния те­ла: про­ка­лы­ва­ние ушей для но­ше­ния се­рёг и уда­ле­ние час­тей ге­ни­та­лий (как муж­ских, так и жен­ских) в про­цес­се об­ре­за­ния. По су­ти, об­ре­за­ние — это един­ст­вен­ная фор­ма на­не­се­ния уве­чий, со­хра­нив­шая­­ся с древ­них вре­мён, не­смот­ря на от­вра­ще­ние лю­дей но­­в­ого вре­ме­ни к по­доб­ным прак­ти­кам.

Один из са­мых не­обыч­ных и рас­про­стра­нён­ных в древ­но­сти спо­со­бов ка­ле­че­ния те­ла — это сдав­ли­ва­ние го­­л­овы мла­ден­ца. Ко­гда че­ло­век по­яв­ля­ет­ся на свет, его че­­ре­пная кость не слиш­ком твер­да. В пле­ме­нах Аф­ри­ки, Се­вер­ной и Юж­ной Аме­ри­ки и Ев­ро­пы бы­ло при­ня­то сдав­ли­вать го­ло­вы мла­ден­цев при по­мо­щи плот­но­го пе­ле­­н­ания или прес­со­вых до­ще­чек с це­лью до­бить­ся же­лае­­мой фор­мы че­ре­па. Наи­бо­лее по­пу­ляр­ной бы­ла ко­ну­со­об­­ра­зная, слов­но увен­чан­ная ко­ро­ной го­ло­ва с пло­ским лбом. По­доб­ную фор­му че­ре­па свя­зы­ва­ли с вы­со­ким ста­­т­усом, по­сколь­ку лю­ди с та­ки­ми го­ло­ва­ми не мог­ли но­сить на них тя­же­сти и де­мон­ст­ри­ро­ва­ли сво­им ви­дом не­­сп­осо­бность вы­пол­нять ра­бо­ту слу­ги.

В Ев­ро­пе сдав­ли­ва­ние го­ло­вы, су­дя по все­му, дик­то­ва­лось дру­ги­ми мо­ти­ва­ми. Как и древ­ние егип­тя­не, жи­те­ли ев­ро­пей­ских пле­мён пред­по­чи­та­ли уд­ли­нён­ные че­ре­па с вы­сту­паю­щим за­тыл­ком. Та­кую фор­му го­ло­ве мла­ден­ца при­да­ва­ла мать, плот­но пе­ре­вя­зы­вав­шая её сра­зу по­сле ро­ж­де­ния. Этот обы­чай был рас­про­стра­нён в не­ко­то­рых ре­гио­нах Фран­ции вплоть до XIX ве­ка, ко­гда бла­го­да­ря фре­но­ло­гам лю­ди ве­ри­ли, что фор­ма че­ре­па влия­ет на ин­­те­ллект.

 

 

Об­шир­ное та­туи­ро­ва­ние те­ла слу­жит не толь­ко его ук­ра­ше­нию, оно так­же го­во­рит о том, что че­ло­век вы­нос­лив и спо­со­бен дол­го тер­петь боль. («Муж­ские» та­туи­ров­ки ту­зем­цев Ма­ри­ан­ских ост­ро­вов.)

 

В но­вое вре­мя го­ло­вы уже ни­кто не сдав­ли­ва­ет — те­перь этот кон­крет­ный спо­соб из­де­ва­тель­ст­ва над пло­тью при­ме­ня­ют к но­гам, а роль «сдав­ли­ва­те­лей» взя­ли на се­бя про­из­во­ди­те­ли обу­ви. Жен­щи­ны стра­да­ют от обу­ви боль­ше, чем муж­чи­ны, хо­тя, к сча­стью для со­вре­мен­ных жен­щин, плот­ное пе­ле­на­ние ног, ко­то­рое прак­ти­ко­ва­лось до не­дав­не­го вре­ме­ни в Ки­тае, уш­ло в про­шлое. В ре­зуль­та­те пе­ле­на­ния ступ­ни ки­тая­нок бла­го­род­но­го про­ис­хо­ж­де­ния ста­но­ви­лись очень ма­лень­ки­ми, эти жен­щи­ны с тру­дом мог­ли хо­дить и со­всем не бы­ли спо­соб­ны ра­бо­тать. Де­­фо­рм­ация ног слу­жи­ла всё той же це­ли: это бы­ла де­мон­­с­тр­ация не­спо­соб­но­сти к тру­ду. «Эле­гант­ные» туф­ли с за­­ос­тре­нн­ыми но­са­ми то­же не го­дят­ся для тя­жё­лой ра­бо­­ты, од­на­ко но­ги в них де­фор­ми­ру­ют­ся не столь ужас­но, как при пе­ле­на­нии.

Ра­зу­ме­ет­ся, есть ты­ся­ча дру­гих спо­со­бов из­ме­нить те­ло и про­де­мон­ст­ри­ро­вать ок­ру­жаю­щим те или иные ка­­ч­ес­тва ин­ди­ви­да. Од­ни ви­ды ук­ра­ше­ний встре­ча­ют­ся срав­­н­ител­ьно ред­ко, на­при­мер, коль­ца в со­сках, серь­ги в пуп­ке и язы­ке; дру­гие рас­про­стра­не­ны по­все­ме­ст­но — оже­ре­­лья, брас­ле­ты, коль­ца и ла­ки­ров­ка ног­тей. В со­во­куп­но­сти они об­ра­зу­ют на­бор раз­но­об­раз­ных «сдер­жан­ных» зна­ков, ко­то­рые за­по­ми­на­ют­ся на­дол­го и в этом смыс­ле бо­лее эф­фек­тив­ны, чем обыч­ные зна­ки. Воз­дей­ст­вие ку­ла­ка, ко­то­рым ма­шут пе­ред ва­шим но­сом, пре­кра­ща­ет­ся, как толь­ко ру­ка пе­ре­ста­ёт дви­гать­ся, в то вре­мя как вос­по­ми­­н­ание о ка­ком-ли­бо Те­лес­ном Ук­ра­ше­нии ос­та­ёт­ся с ва­ми на­дол­го. По этой при­чи­не лю­ди бу­дут ук­ра­шать свои те­ла до тех пор, по­ка че­ло­ве­че­ст­во не сги­нет в пу­чи­не вре­ме­ни.

 

 

Сиг­на­лы По­ла

Муж­ские и жен­ские сиг­на­лы, вы­яв­ляю­щие или под­чёр­ки­ваю­щие пол ин­ди­ви­да

 

Сиг­на­лы По­ла слу­жат яр­лы­ка­ми, ко­то­рые по­мо­га­ют нам иден­ти­фи­ци­ро­вать че­ло­ве­ка как муж­чи­ну или жен­щи­ну. Кро­ме то­го, они мо­гут ак­цен­ти­ро­вать вни­ма­ние на му­же­­с­тве­нн­ости или жен­ст­вен­но­сти ин­ди­ви­да в том слу­чае, ко­гда его пол уже из­вес­тен.

При ро­ж­де­нии един­ст­вен­ный оче­вид­ный Сиг­нал По­ла мла­ден­ца — это фор­ма его ге­ни­та­лий. Ес­ли мы ви­дим пе­нис, это маль­чик, ес­ли ва­ги­ну — это де­воч­ка; ни­как ина­че не­спе­циа­лист оп­ре­де­лить пол ре­бён­ка не мо­жет. Су­­щ­ес­тв­уют, ко­неч­но же, и дру­гие от­ли­чия маль­чи­ков от де­­в­очек, од­на­ко они не за­мет­ны при обыч­ном на­блю­де­нии и по­то­му не мо­гут быть клас­си­фи­ци­ро­ва­ны как Сиг­на­лы По­ла. Для то­го что­бы стать Сиг­на­лом По­ла, от­ли­чие долж­но быть за­мет­но не­воо­ру­жён­ным гла­зом.

Но­во­ро­ж­дён­ный в оде­ж­де в этом смыс­ле бес­пол, по­­т­ому в анг­лий­ском язы­ке его при­ня­то обо­зна­чать ме­сто­­им­ен­ием it («это»). Ро­ди­те­ли мо­гут снаб­дить мла­ден­ца ис­кус­ст­вен­ны­ми Сиг­на­ла­ми По­ла, на­при­мер, оде­ж­дой (го­лу­бой для маль­чи­ка, ро­зо­вой для де­воч­ки) или ти­пич­­но муж­ским или жен­ским име­нем, од­на­ко для ма­те­ри ди­тя есть ди­тя, и она за­бо­тит­ся о нем, не­взи­рая на его пол.

Но ре­бё­нок рас­тёт, и си­туа­ция бы­ст­ро ме­ня­ет­ся. Мно­гие Сиг­на­лы По­ла поя­вят­ся лишь в пу­бер­тат­ном воз­рас­­те, од­на­ко не­ко­то­рые из них за­мет­ны и до не­го. Боль­шую часть та­ких зна­ков де­ти об­ре­та­ют по во­ле об­ще­ст­ва. Оде­­­жда, при­чёс­ки, иг­ры, иг­руш­ки, ук­ра­ше­ния и раз­вле­че­ния маль­чи­ков и де­во­чек раз­нят­ся. Хо­тя де­ти по при­ро­де сво­ей асек­су­аль­ны, они на­де­ля­ют­ся оп­ре­де­лён­ны­ми ро­ля­ми в за­ви­си­мо­сти пре­ж­де все­го от по­ла. Об­ще­ст­во го­то­вит их к бу­ду­ще­му и фор­ми­ру­ет их по­ло­вую са­мо­иден­ти­фи­ка­­цию за­дол­го до то­го, как они об­ре­та­ют спо­соб­ность про­­и­зв­одить на свет се­бе по­доб­ных.

Со вре­ме­нем «ген­дер­ная про­пасть» ме­ж­ду по­ла­ми уве­ли­чи­ва­ет­ся на­столь­ко, что к то­му мо­мен­ту, ко­гда де­ти пре­вра­ща­ют­ся во взрос­лых, маль­чи­ки ста­но­вят­ся му­же­ст­­ве­нны, а де­воч­ки — жен­ст­вен­ны не толь­ко в ре­про­дук­­ти­вном, но и в со­ци­аль­ном пла­не. В по­след­ние го­ды пре­­ув­ел­иче­нное вни­ма­ние к раз­ни­це ме­ж­ду по­ла­ми по­па­ло под огонь ожес­то­чён­ной кри­ти­ки. Все боль­ше лю­дей счи­­т­ает, что вос­пи­та­ние маль­чи­ков му­же­ст­вен­ны­ми, а де­во­­чек жен­ст­вен­ны­ми по су­ти сво­ей не­пра­виль­но. Эти лю­ди ут­вер­жда­ют, что «ген­дер­ная про­пасть» име­ла смысл в да­лё­ком про­шлом, а в со­вре­мен­ном ми­ре она толь­ко вре­дит.

В ка­кой-то ме­ре они пра­вы, и что­бы по­нять, по­че­му, от­вле­чём­ся на се­кун­ду от на­стоя­ще­го и за­гля­нем в да­лё­кое про­шлое, ко­гда на­ши пред­ки бы­ли при­ми­тив­ны­ми охот­ни­ка­ми. За мил­ли­он лет эво­лю­ции че­ло­век пе­ре­шёл от свой­ст­вен­но­го при­ма­там до­бы­ва­ния пи­щи к сис­те­ме, ко­то­рая тре­бо­ва­ла раз­де­ле­ния тру­да ме­ж­ду по­ла­ми. Поч­ти все при­ма­ты ко­чу­ют груп­па­ми, со­стоя­щи­ми из сам­цов, са­мок и де­тё­ны­шей, пе­ре­ме­ща­ясь с од­ной сто­ян­ки на дру­гую и со­би­рая съе­доб­ные фрук­ты, оре­хи и яго­ды. Ко­гда на­ши да­лё­кие пред­ки от­ка­за­лись до­бы­вать пи­щу по­доб­ным об­ра­зом и ста­ли охот­ни­ка­ми-со­би­ра­те­ля­ми, из­ме­ни­лась вся со­ци­аль­ная струк­ту­ра пле­ме­ни. Охо­та опас­на, по­то­му жен­щин, ко­то­рые поч­ти все­гда ли­бо бе­ре­­ме­нны, ли­бо кор­мят де­тей гру­дью, на неё не бра­ли. Что оз­на­ча­ло, что часть пле­ме­ни пе­ре­ста­ла ко­че­вать и все вре­мя ос­та­ва­лась на сто­ян­ке, ку­да муж­чи­ны воз­вра­ща­лись по­сле охо­ты. Жен­щи­ны мог­ли вы­пол­нять по­силь­ную за­­д­ачу по со­би­ра­нию пи­щи око­ло сто­ян­ки, обес­пе­чи­вая пле­мя рас­ти­тель­ной пи­щей, од­на­ко в ос­нов­ном они рас­­т­или де­тей и по этой при­чи­не не мог­ли пе­ре­ква­ли­фи­ци­­р­оват­ься в охот­ни­ков, как это сде­ла­ли муж­чи­ны.

При по­доб­ном раз­де­ле­нии тру­да в про­цес­се эво­лю­­ции те­ла муж­чин и жен­щин ме­ня­лись: муж­чи­ны все луч­ше бе­га­ли, пры­га­ли и швы­ря­ли тя­жё­лые пред­ме­ты, в то вре­мя как жен­щи­ны ста­но­ви­лись все бо­лее при­спо­соб­­ле­нн­ыми для ро­ж­де­ния и вос­пи­та­ния де­тей. Со­от­вет­ст­­ве­нно, од­ни Сиг­на­лы По­ла воз­ник­ли в про­цес­се пре­вра­­щ­ения муж­чин в охот­ни­ков, дру­гие — в про­цес­се спе­­ци­ал­из­ации жен­щин на за­бо­те о по­том­ст­ве. Так, у муж­чин про­яви­лись сле­дую­щие чер­ты:

 

1. Муж­чи­ны вы­ше и тя­же­лее жен­щин, кос­ти у них тол­ще, мыш­цы — боль­ше. Они силь­нее жен­щин и спо­соб­­ны пе­ре­но­сить бо­лее тя­жё­лые гру­зы.

2. Но­ги у муж­чин длин­нее, а ступ­ни ши­ре. Они креп­че сто­ят на но­гах и бы­ст­рее бе­га­ют.

3. Пле­чи у муж­чин ши­ре, ру­ки — длин­нее, пред­пле­чья у них длин­нее, чем часть ру­ки от лок­тя до пле­ча. Они бо­лее мет­ки и луч­ше бро­са­ют тя­жё­лые пред­ме­ты.

4. Кис­ти у муж­чин боль­ше, паль­цы — тол­ще, боль­шие паль­цы рук — силь­нее. Они креп­че дер­жат ору­жие.

5. Груд­ная клет­ка, лёг­кие и серд­це у муж­чин боль­ше. Муж­чи­ны глуб­же ды­шат, они бо­лее вы­нос­ли­вы и бы­­с­трее вос­ста­нав­ли­ва­ют­ся по­сле фи­зи­че­ской на­груз­ки. Они спо­соб­ны дол­го бе­жать за до­бы­чей.

6. Че­реп у муж­чин твёр­же, над­бров­ные ду­ги тя­же­лее, че­­л­юсти мощ­нее и креп­че. Они луч­ше за­щи­ще­ны от фи­зи­че­ской уг­ро­зы.

 

Все вме­сте эти «охот­ни­чьи» чер­ты объ­яс­ня­ют, по­че­му в хо­де со­вре­мен­ных спор­тив­ных со­стя­за­ний муж­чи­ны и жен­щи­ны со­рев­ну­ют­ся раз­дель­но. Луч­шие спорт­смен­ки ми­ра по­про­сту не спо­соб­ны по­ка­зать в бе­ге или прыж­ках в дли­ну ре­зуль­та­ты, ко­то­рые по­ка­зы­ва­ют луч­шие спорт­­см­ены. В сред­нем, од­на­ко, муж­чи­ны не все­гда силь­нее жен­щин. Ес­ли вы­брать сто силь­ней­ших лю­дей из груп­пы, об­ра­зо­ван­ной из слу­чай­но вы­бран­ных ста муж­чин и ста жен­щин, с боль­шой ве­ро­ят­но­стью 93 че­ло­ве­ка из ста силь­ней­ших бу­дут муж­чи­на­ми, а семь че­ло­век — жен­щи­­н­ами. Ина­че го­во­ря, ес­ли брать в сред­нем, семь сла­бей­­ших из ка­ж­дой сот­ни муж­чин сла­бее се­ми силь­ней­ших из ка­ж­дой сот­ни жен­щин. Та­ким об­ра­зом, не­воз­мож­но ска­зать, что лю­бая жен­щи­на од­но­знач­но сла­бее лю­бо­го муж­­ч­ины. Ес­ли го­во­рить о фи­зи­че­ской си­ле, все за­ви­сит от то­го, ко­го и с кем мы срав­ни­ва­ем. Да­же в пер­во­быт­ные вре­ме­на муж­чи­на, гнав­ший­ся за до­бы­чей, за­щи­щав­ший­ся от хищ­ни­ков или на­па­дав­ший на со­пер­ни­ков, по­ла­гал­ся не столь­ко на на­ка­чан­ные мус­ку­лы, сколь­ко на ра­зум и ору­жие. Он дол­жен был стать силь­ным, но ста­но­вить­ся ат­ле­том ему бы­ло не нуж­но.

Тем не ме­нее, хо­тя муж­чи­ны и жен­щи­ны об­ла­да­ют схо­жим те­ло­сло­же­ни­ем, бо­лее чем за­мет­ных от­ли­чий ме­­­жду ни­ми дос­та­точ­но мно­го, и имен­но эти от­ли­чия ста­ли впо­след­ст­вии Сиг­на­ла­ми По­ла. Од­ни от­ли­чия от­но­сят­ся не­по­сред­ст­вен­но к ана­то­мии (ши­ро­кие пле­чи, мощ­ные ру­ки), дру­гие — к по­ве­де­нию, обу­слов­лен­но­му осо­бен­но­­ст­ями ана­то­мии (на­при­мер, муж­чи­ны луч­ше бро­са­ют пред­ме­ты и бы­ст­рее бе­га­ют).

Что ка­са­ет­ся жен­щи­ны, её спе­циа­ли­за­ция — вы­на­­ш­ив­ание и корм­ле­ние ре­бён­ка — так­же пре­до­пре­де­ли­ла ряд важ­ных Сиг­на­лов По­ла. Таз у жен­щин ши­ре и по срав­не­нию с муж­ским та­зом чуть сме­щён на­зад. Та­лия жен­щи­ны чуть тонь­ше, а бед­ра — чуть тол­ще, пу­пок — глуб­же, жи­вот — длин­нее. Жен­ская грудь по раз­ме­рам ку­да боль­ше муж­ской. Жен­щи­на долж­на вы­но­сить плод, ро­дить ре­бён­ка и вскор­мить его, и все эти функ­ции обу­­сл­ов­или строе­ние её те­ла. По­сколь­ку грудь вы­да­ёт­ся впе­рёд, груд­ная клет­ка жен­щи­ны, бо­лее уз­кая, чем у муж­чи­ны, ес­ли смот­реть спе­ре­ди, ока­зы­ва­ет­ся глуб­же, ес­ли смот­реть сбо­ку (это за­мет­но да­же на рас­стоя­нии). Ту­ло­ви­ще жен­щи­ны за счёт уз­кой та­лии и ши­ро­ких бё­дер, пе­ре­хо­­д­ящих в об­шир­ный таз, име­ет уз­на­вае­мую фор­му пе­соч­­ных ча­сов. Бед­ра в са­мом на­ча­ле не­мно­го от­сто­ят друг от дру­га, по­сколь­ку ме­ж­ду ни­ми по­ме­ща­ет­ся чуть бо­лее ши­­р­окая, чем у муж­чин, про­меж­ность; из­гиб бё­дер та­ков, что ино­гда ка­жет­ся, буд­то ко­ле­ни у жен­щи­ны вы­вер­ну­ты внутрь.

Из-за сме­щён­но­го на­зад та­за жен­ские яго­ди­цы боль­ше муж­ских. Они, кро­ме то­го, мя­си­стее и ши­ре, от­че­го ку­да бо­лее за­мет­ны. Ко­гда жен­щи­на идёт или (осо­бен­но) бе­жит, её ори­ен­ти­ро­ван­ная на де­то­ро­ж­де­ние ана­то­мия обу­слов­ли­ва­ет спе­ци­фи­че­скую по­ход­ку. Строе­ние бё­дер за­став­ля­ет жен­щи­ну со­вер­шать при ходь­бе по­лу­кру­го­вые дви­же­ния но­га­ми. Она «ви­ля­ет» яго­ди­ца­ми, и её те­ло рас­ка­чи­ва­ет­ся, че­го поч­ти не на­блю­да­ет­ся у муж­чин. Кро­ме то­го, из-за бо­лее ко­рот­ких ног ша­ги у жен­щи­ны по­лу­­ч­аю­тся мень­шей дли­ны, и бе­га­ет она ку­да бо­лее не­по­во­­ро­тл­иво, не­же­ли муж­чи­на.

По­след­нее на­блю­де­ние мо­жет по­ка­зать­ся не слиш­ком вер­ным, но это от­то­го, что «бе­гу­щая жен­щи­на» для нас — это ли­бо спорт­смен­ка, ли­бо ма­лень­кая де­воч­ка. Бе­­г­уньи бы­ст­ро бе­га­ют имен­но по­то­му, что фи­гу­ры у них ско­рее му­же­ст­вен­ные, а де­воч­ки ещё не раз­ви­лись в пол­­н­оце­нных жен­щин. Ес­ли бы нам до­ве­лось уви­деть мас­со­­вый за­бег слу­чай­но вы­бран­ных ма­те­рей, мы сра­зу по­ня­ли бы, что муж­чи­ны и жен­щи­ны дви­га­ют­ся очень по-раз­но­­му. Жен­щи­не сред­них лет, ко­то­рая бе­жит на ав­то­бус, это фи­зи­че­ское уп­раж­не­ние да­ёт­ся ку­да труд­нее, чем муж­чи­­не то­го же воз­рас­та, и дви­жет­ся она со­всем не так, как про­фес­сио­наль­ная бе­гу­нья. Её дви­же­ния за­труд­ня­ют не толь­ко ши­ро­кие бед­ра, но и тя­жё­лая, ко­леб­лю­щая­ся грудь; в ре­зуль­та­те жен­щи­ны, как пра­ви­ло, бе­га­ют мед­лен­нее муж­чин. У про­фес­сио­наль­ных спорт­сме­нок но­ги обыч­но бо­лее длин­ные, бед­ра бо­лее уз­кие, а гру­ди — бо­лее пло­ские.

За­час­тую мы за­бы­ва­ем о та­ком не слиш­ком за­мет­ном Сиг­на­ле По­ла, как сги­ба­ние рук. По­сколь­ку пле­чи у жен­щин уже муж­ских, верх­ние час­ти их рук при­жа­ты к груд­ной клет­ке плот­нее, чем у муж­чин. Ру­ки ши­ро­ко­пле­­ч­его муж­чи­ны слов­но сви­са­ют с его тор­са, осо­бен­но это за­мет­но у тя­же­ло­ат­ле­тов и куль­ту­ри­стов. Ти­пич­ная жен­­щ­ина, на­обо­рот, при­жи­ма­ет лок­ти к ту­ло­ви­щу и сги­ба­ет ру­ки в лок­те. Час­то эту осо­бен­ность жен­щин ста­ра­тель­но ко­пи­ру­ют ак­тё­ры, изо­бра­жаю­щие жен­щин или го­мо­сек­­су­ал­истов. При­жа­тые к ту­ло­ви­щу ру­ки и мощ­ные бед­ра не да­ют жен­щи­нам под­ни­мать тя­же­сти столь изящ­но, как это де­ла­ют муж­чи­ны. В ка­че­ст­ве ком­пен­са­ции за эти осо­бен­но­сти ана­то­ми­че­ско­го строе­ния при­ро­да ода­ри­ла жен­щин воз­мож­но­стью от­ги­бать пред­пле­чье под уг­лом на шесть гра­ду­сов боль­ше, чем у муж­чин. Про­ве­рить это лег­ко: дос­та­точ­но по­про­сить жен­щи­ну при­жать верх­ние час­ти рук к ту­ло­ви­щу и раз­вес­ти пред­пле­чья в сто­ро­ны.

Ес­ли муж­чи­на, вы­пол­няя ана­ло­гич­ное дви­же­ние, уп­рёт лок­ти в бо­ка и раз­ве­дёт ру­ки так ши­ро­ко, как толь­ко мо­жет, он об­на­ру­жит, что по­да­ёт жен­ст­вен­ный Сиг­нал По­ла.

Раз­ли­чие в дви­же­ни­ях рук не слиш­ком за­мет­но, тем не ме­нее, мы под­соз­на­тель­но счи­ты­ва­ем его и в том чис­ле по это­му При­зна­ку По­ла оп­ре­де­ля­ем, на­сколь­ко му­же­ст­­ве­нно или жен­ст­вен­но дер­жит­ся наш со­бе­сед­ник (со­бе­­се­дн­ица). Мно­гие Сиг­на­лы По­ла на­ми не осоз­на­ют­ся, что не ме­ша­ет им оп­ре­де­лять на­ше по­ве­де­ние в от­но­ше­нии дру­гих лю­дей. Есть, од­на­ко, и дру­гие, аб­со­лют­но оче­вид­­ные зна­ки, слу­жа­щие по­ка­за­те­ля­ми му­же­ст­вен­но­сти и жен­ст­вен­но­сти. Они не свя­за­ны со спе­циа­ли­за­ци­ей муж­чин как охот­ни­ков и жен­щин как ма­те­рей.

В муж­чи­не: бо­лее низ­кий го­лос, вы­пи­раю­щий ка­дык, бо­ро­да и усы, бо­лее гус­тые бро­ви, бо­лее во­ло­са­тые ноз­д­ри и уши, бо­лее гус­той во­ло­ся­ной по­кров на те­ле. Ис­клю­че­ние в пла­не во­ло­са­то­сти — за­ты­лок, ко­то­рый со вре­ме­нем, на­обо­рот, лы­се­ет;

В жен­щи­не: сфе­ри­че­ская вы­пи­раю­щая грудь, мя­си­стые яго­ди­цы, бо­лее глад­кая и чув­ст­ви­тель­ная ко­жа, ок­руг­­лые ко­ле­ни и пле­чи, бо­лее ши­ро­кие ямоч­ки над яго­ди­­ц­ами, боль­ший за­пас жи­ра, рас­пре­де­лён­ный по все­му те­лу.

Кро­ме то­го, с древ­но­сти муж­чи­ны и жен­щи­ны по-раз­но­му пах­нут, что мы по-преж­не­му ощу­ща­ем, пусть за­­п­ахи иг­ра­ют для нас и не столь су­ще­ст­вен­ную роль, как для дру­гих при­ма­тов. За­па­хи про­из­во­дят­ся осо­бы­ми аро­­м­ат­ич­еск­ими же­ле­за­ми в ко­же, осо­бен­но мно­го этих же­лёз в под­мыш­ках и в па­ху. Рас­ту­щие там во­ло­сы удер­жи­­в­ают за­пах и уси­ли­ва­ют его. Жен­щи­ны, ого­ляю­щие ру­ки (на пля­же или на ве­че­рин­ке, на­дев ве­чер­нее пла­тье), час­то бре­ют под­мыш­ки. Они де­ла­ют это, же­лая умень­шить ис­хо­дя­щий от под­мы­шек за­пах, хо­тя час­то ука­зы­ва­ют дру­гую при­чи­ну: яко­бы де­ло во­все не в «бла­го­уха­нии», а в том, что во­ло­сы вы­гля­дят не­эс­те­тич­но.

Не все по­пыт­ки за­глу­шить обо­ня­тель­ные Сиг­на­лы По­ла шиф­ру­ют­ся столь об­стоя­тель­но. Се­го­дня мно­гие лю­ди по соб­ст­вен­ной во­ле поль­зу­ют­ся де­зо­до­ран­та­ми, что так­же свя­за­но с оп­ре­де­лён­ным рис­ком. Хи­ми­че­ское вме­ша­­тел­ьс­тво в ес­те­ст­вен­ные про­цес­сы, про­ис­хо­дя­щие в ко­же, мо­жет иметь са­мые раз­ные по­след­ст­вия. Тем не ме­нее, по­нят­но, что имен­но по­бу­ди­ло лю­дей ис­кать спа­се­ния в де­зо­до­ран­тах. От­вет очень прост: оде­ж­да. Она пре­пят­ст­ву­­ет вы­вет­ри­ва­нию по­та и дру­гих кож­ных вы­де­ле­ний, в ре­зуль­та­те раз­ла­гаю­щий­ся пот из­да­ёт затх­лый за­пах, имею­щий ма­ло об­ще­го с за­па­хом, ко­то­рый из­да­ва­ли на­ши пред­ки. Ко­жа, не ог­ра­ж­дён­ная оде­ж­дой от воз­ду­ха и солн­ца, пах­нет по-дру­го­му, но вре­ме­на, ко­гда мы хо­ди­ли на­ги­шом, дав­но про­шли, и со­вре­мен­ный че­ло­век мо­жет дос­тичь «ес­те­ст­вен­но­го за­па­ха» лишь од­ним спо­со­бом — ре­гу­ляр­но мо­ясь. Дер­ма­то­ло­ги счи­та­ют, что это­го впол­не дос­та­точ­но, а хи­ми­че­ские де­зо­до­ран­ты — до­бав­ле­ние лиш­нее и по­тен­ци­аль­но опас­ное. Так или ина­че, де­зо­до­рант унич­то­жа­ет один из са­мых древ­них Сиг­на­лов По­ла.

По­ка жен­щи­ны ста­ра­тель­но из­бав­ля­ют­ся от за­па­хов, муж­чи­ны ка­ж­дое ут­ро скре­бут ли­ца, да­бы из­ба­вить­ся от та­ких Сиг­на­лов По­ла, как бо­ро­да и усы. Ра­зу­ме­ет­ся, и в на­ше вре­мя ве­ли­кое мно­же­ст­во муж­чин от­ра­щи­ва­ют то и дру­гое. Вме­сте с тем при­выч­ка брить ли­цо ухо­дит кор­­н­ями в да­лё­кое про­шлое, она про­яв­ля­лась в раз­лич­ные ис­­т­ор­ич­еские эпо­хи и рас­про­стра­не­на по все­му зем­но­му ша­ру. Эго не про­сто не­кий ме­ст­ный ка­приз мо­ды, пусть да­же брить­ся при­ня­то да­ле­ко не во всех куль­ту­рах. Мы ред­ко го­во­рим о том, по­че­му муж­чи­ны ча­ще все­го из­бав­ля­ют­ся от Сиг­на­лов По­ла имен­но в та­кой фор­ме. Объ­яс­ня­ют этот фе­но­мен по-раз­но­му. Од­ни счи­та­ют, что муж­чи­ны на­ча­ли брить­ся, по­сколь­ку тем, у ко­го нет бо­ро­ды и усов, лег­че со­блю­дать ги­гие­ну — пи­ща и пи­тье не по­па­да­ют в во­ло­сы. Дру­гие по­ла­га­ют, что де­ло в со­ци­аль­ном ста­ту­се: вы­бри­тые ин­ди­ви­ды по­ка­зы­ва­ли ок­ру­жаю­щим, что мо­гут по­зво­лить се­бе тра­тить вре­мя на бри­тье. Тре­тьи ду­ма­ют, что муж­чи­ны не­ко­то­рых пле­мён на­ча­ли брить­ся, что­бы от­ли­чать­ся от за­рос­ших муж­чин дру­гих пле­мён.

На де­ле муж­чи­ны мо­гут тра­тить вре­мя и энер­гию на то, что­бы из­ба­вить­ся от рас­ти­тель­но­сти на ли­це, по мно­­ж­ес­тву при­чин.

 

Вы­бри­тое ли­цо Не­бри­тое ли­цо Воз­мож­ные объ­яс­не­ния
Мо­ло­дость Ак­ку­рат­ность Здо­ро­вье   Дру­же­лю­бие   Вы­ра­зи­тель­ность Бла­го­уха­ние Неж­ность До­ве­рие   Тру­до­лю­бие Са­мо­кон­троль Жен­ст­вен­ность   Кон­фор­мист Вы­со­кий ста­тус Чув­ст­ви­тель­­ность Ис­крен­ность   Че­ло­веч­ность От­кры­тость Ин­ди­ви­ду­аль­­ность   Ци­ви­ли­зо­ван­­ность   Свет­скость   Веж­ли­вость Ста­рость Не­чис­то­плот­ность Бо­лез­ни   Аг­рес­сив­ность   Не­вы­ра­зи­тель­ность Вонь Гру­бость Не­до­ве­рие   Лень Без­за­бот­ность Му­же­ст­вен­­ность   Ина­ко­мыс­ля­­щий Низ­кий ста­тус Не­отё­сан­ность Не­ис­крен­ность   Ани­ма­ли­стич­ность Скрыт­ность Ано­ним­ность     При­ми­тив­ность     Ре­ли­ги­оз­ность   Бес­це­ре­мон­­ность   Юно­ши не име­ют бо­ро­ды В бо­ро­де ска­п­ли­ва­ет­ся грязь Бо­ро­да мо­жет стать ис­точ­ни­ком ин­фек­ции Чис­то вы­бри­тый муж­чи­на вы­гля­дит бо­лее дру­же­люб­ным, чем не­бри­тый Бо­ро­да скры­ва­ет вы­ра­же­ние ли­ца Бо­ро­да удер­жи­ва­ет за­пах Бо­ро­да ца­ра­па­ет ко­жу при по­це­лу­ях Бри­тый муж­чи­на вну­ша­ет боль­шее до­ве­рие Бри­тьё тре­бу­ет уси­лий Тот, кто бре­ет­ся, за­бо­тит­­ся о се­бе Бо­ро­да­тые муж­чи­ны вы­­гл­ядят бо­лее му­же­ст­вен­­н­ыми Бо­ро­ды но­сят бун­та­ри Бро­дя­ги не бре­ют­ся Бри­тьё — знак уч­ти­во­сти На чис­то вы­бри­том ли­це лег­че чи­тать эмо­ции Мы — го­лые обезь­я­ны, не во­ло­са­тые Бо­ро­да скры­ва­ет ин­ди­ви­­д­уал­ьность На­клад­ные бо­ро­ды — это сред­ст­во мас­ки­ров­ки. Глад­ко вы­бри­тый че­ло­век бо­лее уз­на­ва­ем В пер­во­быт­ные вре­ме­на бритв не бы­ло. Бри­тое ли­цо ас­со­ции­ру­ет­ся с бо­лее вы­со­­кой сте­пе­нью раз­ви­тия Бо­ро­ды от­ра­щи­ва­ют ре­ли­­г­ио­зные фа­на­ти­ки Вы­бри­тое ли­цо бо­лее утон­чён­но

 

Ка­ж­дое из этих объ­яс­не­ний не­сёт в се­бе час­ти­цу ис­­т­ины. Три наи­бо­лее вес­ких при­чи­ны брить­ся — это же­­л­ание вы­гля­деть мо­ло­до, стрем­ле­ние к вы­ра­зи­тель­ной ми­­м­ике и де­мон­ст­ра­ция чув­ст­ви­тель­ной ко­жи. Вы­бри­тое ли­цо ви­зу­аль­но мо­ло­дит муж­чи­ну, кро­ме то­го, ми­ми­ка та­ко­го ли­ца ку­да луч­ше пе­ре­да­ёт раз­но­об­раз­ные эмо­ции. Дви­же­ния губ у лю­дей чрез­вы­чай­но слож­ны, и чем мень­ше во­ло­ся­ной по­кров во­круг губ, тем бо­лее по­нят­ны по­­д­ава­емые ими сиг­на­лы ок­ру­жаю­щим. У вы­бри­то­го ли­ца есть и до­пол­ни­тель­ное так­тиль­ное пре­иму­ще­ст­во: эро­ти­­ч­еские ощу­ще­ния от при­кос­но­ве­ния к глад­ко вы­бри­той ко­же силь­нее. Од­на­ко для то­го, что­бы реа­ли­зо­вать все эти пре­иму­ще­ст­ва, муж­чи­на дол­жен от­ка­зать­ся от древ­не­го Сиг­на­ла По­ла, по­то­му у раз­лич­ных на­ро­дов и в раз­лич­­ные эпо­хи су­ще­ст­во­ва­ли раз­ные от­ве­ты на во­прос «брить или не брить».

И ещё о во­ло­сах: как кто-то за­ме­тил, стран­ным вы­­гл­ядит тот факт, что муж­чи­ны сплошь и ря­дом ку­да бо­лее во­ло­са­ты, чем жен­щи­ны. Ес­ли муж­чи­на дей­ст­ви­тель­­но по­те­рял гус­тую шерсть по­то­му, что сис­те­ма ох­ла­ж­де­­ния муж­ско­го ор­га­низ­ма в хо­де эво­лю­ции нау­чи­лась справ­лять­ся с пе­ре­гре­ва­ни­ем те­ла в ре­зуль­та­те «охот­ничь­­их» фи­зи­че­ских на­гру­зок, зна­чит, бо­лее гус­тым во­ло­ся­­ным по­кро­вом долж­ны об­ла­дать жен­щи­ны. Час­тич­ная раз­­га­дка та­ко­ва: ко­гда че­ло­век из­ба­вил­ся от ос­нов­ной мас­сы шер­сти и стал пре­иму­ще­ст­вен­но го­лым, срав­ни­тель­но не­­бол­ьшое ко­ли­че­ст­во не­длин­ных во­лос­ков на по­верх­но­сти те­ла уже ни­как не влия­ло на ра­бо­ту сис­те­мы ох­ла­ж­де­ния. В этом смыс­ле муж­ское те­ло ра­бо­та­ет в мо­мен­ты пе­ре­­гр­ева так же, как жен­ское. Ос­та­лось лишь объ­яс­нить, по­­ч­ему на жен­ском те­ле во­ло­сы рас­тут не так гус­то, как на муж­ском, ес­ли эво­лю­ци­он­ное из­бав­ле­ние от во­ло­ся­но­го по­кро­ва не бы­ло свя­за­но с кон­тро­лем над тем­пе­ра­ту­рой те­ла.

 

33. Не­вер­баль­ная Утеч­ка Ин­фор­ма­ции (ввер­ху)- За­час­тую, пы­та­ясь скрыть от ок­ру­жаю­щих прав­ду, мы при­ка­са­ем­ся к соб­ст­вен­но­му но­су. Ког­да мы ис­пы­ты­ва­ем стресс, на­заль­ные тка­ни рас­пу­ха­ют, и мы ощу­па­­ем по­треб­ность по­те­­реть или по­че­сать нос

34. Не­дос­та­точ­ные Сиг­­н­алы (с ле­ва). Как пра­­в­ило, фаль­ши­вая улыб­ка ос­тав­ля­ет у нас ощу­ще­­ние «недоcmаточной » ре­ак­ции. Ко­гда че­ло­век улы­ба­ет­ся уси­ли­ем во­ли и улыб­ка не от­ра­жа­ет его ис­тин­ное на­строе­­ние, она ча­ще все­го вы­­гл­ядит нуу­бе­ди­тельно


 

 

35. Ста­тус­ное По­ве­­д­ение (слева). Се­­г­одня свой ста­тус де­мон­ст­ри­ру­ют три груп­пы лю­дей — На­след­ни­ки, Ру­ко­во­ди­те­ли и Та­­ла­нты. В ча­ст­но­­сти, Та­лан­ты мо­гут по­зво­лить вес­ти се­бя су­ма­­сбро­дно, не счи­та­­ясь с об­ще­ст­вен­ны­­ми нор­ма­ми

 

 

36. Тер­ри­то­ри­аль­­ное По­ве­де­ние. В на­ше вре­мя это по­ве­де­­ние наи­бо­лее яр­ко про­яв­ля­ет­ся на три­бу­нах ста­дио­­нов во вре­мя фут­­бол­ьных мат­чей. Фа­на­ты под­чёр­ки­ва­ют, что они вер­ны сво­ей фут­боль­­ной ко­ман­де, и де­мон­ст­ри­ру­ют это бо­лель­щи­кам из дру­го­го «ла­ге­ря»

 

 

37. Изо­ли­рую­щие Сиг­на­­лы. Ис­пы­ты­­вая на­пря­же­ние, мы по­да­ём сиг­нал «пе­ре­кре­щи­ва­­ние те­ла», дот­ра­ги­ва­ясь од­ной ру­кой до дру­гой пе­ред ту­ло­ви­щем. На­при­­мер, муж­чи­ны час­то «по­­пра­вл­яют за­пон­ку»

 

 


38. За­щит­ное По­ве­де­ние (сле­ва ввер­ху). Ко­­ра­бли ино­гда «пре­вра­ща­­ют» в лю­дей, при­ри­со­вы­­вая им гла­за. На этом маль­тий­ском ры­бо­ло­вец­­ком суд­не гла­за на­ри­со­ва­­ны для то­го, что­бы в слу­чае че­го от­вес­ти сглаз

39. (спра­ва ввер­ху.) Фут­бо­ли­­сты, вы­страи­ва­ясь в ли­нию во вре­мя пе­наль­ти, де­мон­ст­ри­ру­ют, что в пер­вую оче­редь они хо­тят за­щи­тить не ли­ца, а ге­ни­та­лии

 

 

 

 

40—41. Под­чи­нён­ное По­ве­де­ние. В со­вре­мен­ном ми­ре этот тип по­ве­де­ния наи­бо­лее яр­ко вы­ра­жа­ет де­мон­ст­ра­ция го­тов­но­сти под­чи­нить­ся все­силь­ным бо­гам. Для не­ко­то­рых кон­фес­сий про­сто­го пре­кло­не­ния ко­лен не­дос­та­точ­но, их пред­ста­ви­те­ли стре­мят­ся при­ни­зить се­бя ещё боль­ше, ка­са­ясь зем­ли лба­ми

 

 

 

42. Ре­ли­ги­оз­ные Дей­ст­вия. Мо­гу­ще­ст­во бо­га оце­ни­ва­ет­ся по то­му, ка­кое ко­ли­че­ст­во лю­дей од­но­вре­мен­но об­ра­ща­ет­ся к не­му в рег­ла­мен­ти­ро­ван­ной фор­ме. Обыч­но к бо­же­ст­ву об­ра­ща­ют­ся во вре­мя ор­га­ни­зо­ван­ных со­вме­ст­ных мо­ле­ний

 


 

 

 

43. Ино­пла­не­тя­нин мог бы ре­шить, что в хра­мах (ввер­ху) жи­вут очень боль­шие су­ще­ст­ва, по­сколь­ку эти зда­ния все­гда воз­вы­­ш­аю­тся над ос­таль­ны­ми по­строй­ка­ми. Оче­вид­но, ги­ган­ты ред­ко бы­ва­ют до­ма, но им по­кло­ня­ют­ся да­же в их от­сут­ст­вие

 

 

 

44. Во­ин­ст­вен­ное По­ве­де­ние. На­сколь­ко мы мо­жем су­дить, «под­нять ру­ку на ко­го-то» — это вро­ж­дён­ная аг­рес­сив­ная ре­ак­ция. Де­ти в дет­ских са­дах то­же за­но­сят ру­ку для уда­ра. По­доб­ным об­ра­зом лю­ди ата­ку­ют друг дру­га и в хо­де дра­ки, и в хо­де гра­ж­дан­ских бес­по­ряд­ков

 

45. Аль­труи­сти­че­ское По­ве­де­ние (ввер­ху). Мо­на­хи­ня, по­мо­гаю­щая бед­ня­кам или про­ка­жён­ным, жи­вёт ра­ди дру­гих. При этом в гла­зах мо­на­хи­ни те, ко­му она по­мо­га­ет, — её де­ти, или де­та Бо­га, как и она са­ма, и в этом смыс­ле все они — чле­ны од­ной и той же се­мьи

 


 

46. Тор­же­ст­вен­ное По­ве­де­ние (ввер­ху сле­ва). В мо­мент три­ум­фа лю­ди час­то воз­де­ва­ют ру­ки, от­че­го их те­ла ка­жут­ся боль­ше, чем они есть на са­мом де­ле

47. От­клю­че­ние (ввер­ху спра­ва). Это дей­ст­вие, бло­ки­рую­щее сиг­на­лы из внеш­не­го ми­ра. Ча­ще все­го мы «от­клю­ча­ем» мир, за­кры­вая гла­за. На­блю­да­те­лей этот сиг­нал раз­дра­жа­ет, ибо они ощу­ща­ют, что от них ста­ра­ют­ся от­де­лать­ся

 

48. Ав­то­ном­ные Сиг­на­лы (сле­ва). Ес­ли че­ло­век до­ве­дён до руч­ки и го­тов на­бро­сить­ся на обид­чи­ка, его ли­цо блед­не­ет, по­сколь­ку кровь от­ли­ва­ет от ко­жи к мыш­цам. На­про­тив, раз­гне­ван­ный че­ло­век с по­баг­ро­вев­шим ли­цом не столь опа­сен, так как уже не го­тов раз­ма­хи­вать ку­ла­ка­ми


 

 

49. За­ме­щаю­щие Дей­ст­вия (ввер­ху-сле­ва). Оза­да­чен­ные лю­ди час­то че­шут го­ло­ву, со­вер­шая За­ме­щаю­щее Дей­ст­вие и де­мон­ст­ри­руя ок­ру­жаю­щим, что пе­ред ни­ми воз­ник­ло не­кое про­ти­во­ре­чие.

50. Пе­ре­на­це­ли­ваю­щие Дей­ст­вия (ввер­ху-спра­ва). Ино­гда мы ста­ра­ем­ся по­да­вить од­ни эмо­ции при по­мо­щи дру­гих. Ко­гда жен­щи­на ве­дёт се­бя как «ма­лень­кая де­воч­ка», она мо­жет до­бить­ся то­го, что её воз­люб­лен­ный бу­дет за­щи­щать её и вес­ти се­бя как «ро­ди­тель»

51. Не­при­стой­ные Сиг­на­лы (сле­ва). В раз­ных стра­нах они раз­ные, на­при­мер, ос­кор­би­тель­ный ва­ри­ант зна­ка «два паль­ца» по­ня­тен ис­клю­чи­тель­но анг­ли­ча­нам.

 

 

52. Пе­ре­до­зи­ро­ван­ные Сиг­на­лы (сле­ва-вни­зу). Пуб­лич­ное об­на­же­ние – при­мер соз­на­тель­ной «пе­ре­до­зи­ров­ки» сиг­на­ла, цель ко­то­ро­го обыч­но – шо­ки­ро­вать ок­ру­жаю­щих. У ка­ж­до­го дей­ст­вия есть своя «до­за», и те, кто хо­чет при­влечь к се­бе вни­ма­ние, мо­гут до­бить­ся это­го пу­тём её пре­вы­ше­ния


 

53. Са­мо­ими­та­ция (сле­ва). Ино­гда мы вос­про­из­во­дим де­та­ли соб­ст­вен­ной ана­то­мии.

Вы­су­ну­тый с це­лью «эро­ти­че­ско­го» ос­корб­­л­ения язык мо­жет сим­­в­ол­из­ир­овать пе­нис

 

54. (Вни­зу.) На гру­ди у сам­ки ге­ла­ды рас­по­ло­­ж­ены алые со­ски, на­по­­м­ина­ющие по­ло­вые гу­бы. Эти обезь­я­ны де­­мо­нс­тр­ир­уют го­тов­­ность к спа­ри­ва­нию не толь­ко зад­ней ча­стью те­ла, но и пе­ред­ней. Точ­но так же грудь жен­­щ­ины ими­ти­ру­ет её ок­руг­лые яго­ди­цы


55— 56. Те­лес­ные Ук­ра­­ш­ения. Че­ло­ве­че­ская ко­жа на про­тя­же­нии ты­ся­че­ле­тий ис­поль­зо­­в­алась для то­го, что­бы по­да­вать раз­но­го ро­да сиг­на­лы. Её ук­ра­ша­ли ри­сун­ка­ми, шра­ма­ми и пир­син­гом для то­го, что­бы про­де­мон­ст­ри­­р­овать со­ци­аль­ный ста­тус, го­тов­ность к спа­ри­ва­нию, аг­рес­сию, при­над­леж­ность к ка­кой-ли­бо груп­пе или соб­ст­вен­но лю­бовь к ук­ра­ше­ни­ям.

 

 

57. Во мно­гих куль­ту­рах та­туи­ров­ки на­но­сят для то­го, что­бы ук­ра­сить те­ло ка­ким-ли­бо ри­сун­ком на всю жизнь и про­де­мон­ст­ри­ро­вать спо­соб­ность ин­ди­ви­да тер­петь силь­ную боль

 

 

58. При­ём пи­щи. С древ­но­сти мы при­вык­ли к то­му, что пи­ща схо­жа по цве­ту с мя­сом и оре­ха­ми, пло­да­ми и ко­рень­я­ми. Ко­гда нам пред­ла­га­ют ту же пи­щу, вы­кра­шен­ную в си­ний цвет, мы сра­зу чув­ст­ву­ем от­вра­ще­ние.

 

 

59—60. Ак­ва­ти­че­ское По­ве­де­ние. Мла­ден­цы (ввер­ху) бес­страш­но по­гру­жа­ют­ся в во­ду. Они оту­ча­ют­ся пла­вать к мо­мен­ту, ко­гда им ис­пол­ня­ет­ся че­ты­ре ме­ся­ца. В аф­ри­кан­ском за­хо­лу­стье (в н и з у) ма­лень­кие маль­чи­ки ны­ря­ют и ло­вят ры­бу зу­ба­ми; воз­мож­но, имен­но так до­бы­ва­ли се­бе пи­щу на­ши пред­ки.

 

 

 

 

61. Ста­ре­ние. Доль­ше всех на Зем­ле жи­ла ма­дам Жан­на Каль­ман, от­ме­чаю­щая на сним­ке 121-й день ро­ж­де­ния. Она умер­ла, ко­гда ей бы­ло 122 го­да. Ма­дам Каль­ман ни ра­зу в жиз­ни не бо­ле­ла, пи­та­лась жир­ной ни­щей, пи­ла ал­ко­голь и ку­ри­ла си­га­ре­ты


От­вет на этот во­прос сле­ду­ет ис­кать в той же об­лас­­ти, что и от­вет на во­прос о пре­иму­ще­ст­ве вы­бри­то­го ли­ца пе­ред не­вы­бри­тым: в ре­зуль­та­те умень­ше­ния во­ло­ся­­н­ого по­кро­ва по­вы­ша­ет­ся, так ска­зать, ка­че­ст­во эро­ти­че­­ск­ого кон­так­та. В хо­де раз­го­во­ра об эро­ген­ных зо­нах на жен­ском те­ле один спе­циа­лист зая­вил, что го­во­рить об от­дель­ных эро­ген­ных зо­нах не­пра­виль­но — у жен­щин та­кой зо­ной яв­ля­ет­ся вся по­верх­ность те­ла. Её чув­ст­ви­тель­­ность на­столь­ко ве­ли­ка, что лю­бое неж­ное при­кос­но­ве­­ние жен­щи­на рас­це­ни­ва­ет как по­тен­ци­аль­но эро­ти­че­­ское. В ча­ст­но­сти, имен­но по­это­му жен­щи­ны так лю­бят ме­ха, а так­же бар­хат, шёлк и дру­гие мяг­кие тка­ни.

По этой ли при­чи­не жен­щи­ны в про­цес­се эво­лю­ции уте­ря­ли боль­ше во­лос, не­же­ли муж­чи­ны, или по ка­кой-то дру­гой, факт ос­та­ёт­ся фак­том: глад­кая, прак­ти­че­ски ли­шён­ная во­лос ко­жа — ти­пич­но жен­ский Сиг­нал По­ла, и жен­щи­ны с во­ло­са­ты­ми ру­ка­ми и но­га­ми или не­боль­ши­­ми уса­ми ав­то­ма­ти­че­ски вос­при­ни­ма­ют­ся как му­же­ст­­ве­нные. По этой при­чи­не жен­щи­ны бре­ют но­ги и поль­­з­ую­тся де­пи­ля­то­ра­ми. Есть да­же кли­ни­ки, за­ни­маю­щие­ся ис­клю­чи­тель­но уда­ле­ни­ем «не­эс­те­тич­но­го» во­ло­ся­но­го по­­кр­ова.

Муж­чи­ны, на­обо­рот, стре­мят­ся вос­пол­нить не­дос­та­­ток во­лос на го­ло­ве и го­то­вы на мно­гое, лишь бы по­бе­­дить об­лы­се­ние. Лы­си­на по­да­ёт ок­ру­жаю­щим два сиг­на­­ла: «му­же­ст­вен­ность» и «на­сту­п­ле­ние ста­рос­ти». На­клад­­ные ло­ко­ны, па­ри­ки и транс­план­та­ция во­лос при­зва­ны мас­ки­ро­вать не пол че­ло­ве­ка, а его воз­раст, и тот факт, что, на­де­вая па­рик, муж­чи­на ут­ра­чи­ва­ет один из Сиг­на­­лов По­ла, не за­ста­вит его свер­кать лы­си­ной на лю­дях.

Ещё один Сиг­нал По­ла, свя­зан­ный с воз­рас­том, — это рас­ту­щий жи­вот, в про­сто­ре­чии име­нуе­мый «пу­зом». Воз­­мо­жно, пер­во­быт­ные лю­ди но­си­ли та­кие жи­во­ты с гор­до­стью, по­ка­зы­вая тем са­мым, на­сколь­ко ус­пеш­ны они в охо­те, од­на­ко в на­ше вре­мя жи­вот, как и лы­си­на, оз­на­ча­­ет, что муж­чи­на ста­ре­ет. Поч­ти у всех мо­ло­дых муж­чин жи­во­ты втя­ну­ты, «пуз­цо» по­яв­ля­ет­ся с воз­рас­том, от­то­го жи­вот так­же ас­со­ции­ру­ет­ся с на­сту­паю­щей ста­рос­тью, и муж­чи­на идёт на все, что­бы от не­го из­ба­вить­ся. Со­юз­ни­­к­ами в борь­бе с жи­во­том вы­сту­па­ют муж­ские дие­ты, муж­ские уп­раж­не­ния для на­ка­чи­ва­ния прес­са и да­же муж­ские кор­се­ты. ­

 

У жен­щин яго­ди­цы вы­пи­ра­ют боль­ше, чем у муж­чин. Этот Сиг­нал По­ла объ­е­ди­ня­ет фи­гур­ки дои­сто­ри­че­ских «бо­гинь-ма­те­рей», гот­тен­тот­ских жен­щин и вик­то­ри­ан­ских дам с тур­ню­ра­ми.

 

 


И без то­го уз­кую та­лию жен­щи­ны де­ла­ют ещё уже, но­ся кор­сет. Ино­гда ре­зуль­та­том ста­но­вит­ся сме­ще­ние рё­бер и де­фор­ма­ция внут­рен­них ор­га­нов.

 

Боль­шой жи­вот яв­ля­ет­ся пре­иму­ще­ст­вен­но муж­ским Сиг­на­лом По­ла, по­сколь­ку рас­пре­де­ле­ние те­лес­но­го жи­ра у жен­щин со­всем не та­кое, как у муж­чин. Жи­ро­вых от­­л­ож­ений в жен­ском ор­га­низ­ме в прин­ци­пе боль­ше (25% от ве­са те­ла, у муж­чин — толь­ко 12,5%), но раз­ме­ща­ют­ся они в дру­гих мес­тах. У жен­щин ви­зу­аль­но вос­при­ни­мае­­мые Сиг­на­лы По­ла фор­ми­ру­ет слой жи­ра на пле­чах, ко­­л­енях, гру­ди и яго­ди­цах, а так­же на бёд­рах. Уве­ли­чен­ные ок­руг­лые бед­ра — это «древ­ний эро­ти­че­ский сиг­нал», вы­­по­лня­ющий ту же функ­цию, что и опу­ха­ние те­ла у дру­гих при­ма­тов. У обезь­ян-са­мок те­ло «раз­ду­ва­ет­ся» и за­тем «сжи­ма­ет­ся» в те­че­ние ме­сяч­но­го цик­ла, при этом пик опу­ха­ния при­хо­дит­ся на мо­мент ову­ля­ции. У лю­дей те­ло не опу­ха­ет — яго­ди­цы у жен­щин «раз­ду­ты» все то вре­мя, ко­гда жен­щи­ны ре­про­дук­тив­ны и го­то­вы от­ве­тить на эро­ти­че­ские пред­ло­же­ния.

Ок­руг­лые по­лу­сфе­ры жен­ских яго­диц по­хо­жи на ок­­ру­глые по­лу­сфе­ры жен­ской гру­ди, чуть мень­ше они на­по­­м­ин­ают ок­руг­лые пле­чи и ко­ле­ни. Мо­жет по­ка­зать­ся, что «мяг­кие хол­мы пло­ти» — это глав­ные Сиг­на­лы По­ла, свой­ст­вен­ные жен­щи­нам, и вряд ли мож­но со­мне­вать­ся в том, что ре­ак­ция муж­чин на эти сиг­на­лы пре­вра­ти­лась со вре­ме­нем во вро­ж­дён­ную. До­ка­зать это, ра­зу­ме­ет­ся, не­­во­змо­жно, но со сто­ро­ны на­ше­го ви­да бы­ло бы не­ра­зум­­но не обес­пе­чить се­бя по­доб­ным по­ли­сом стра­хо­ва­ния жиз­ни на ге­не­ти­че­ском уров­не.

В не­ко­то­рых куль­ту­рах муж­чи­ны реа­ги­ру­ют на жен­ские яго­ди­цы ку­да силь­нее, чем это при­ня­то на За­па­де. Для жен­щин буш­ме­нов и аф­ри­кан­ских гот­тен­то­тов ха­­ра­кте­рна стеа­то­пи­гия, по­вы­шен­ное жи­ро­от­ло­же­ние на яго­ди­цах, вслед­ст­вие че­го те пре­вра­ща­ют­ся в ог­ром­ные, тол­стые вы­сту­пы пло­ти, в не­сколь­ко раз пре­вы­шаю­щие по раз­ме­ру яго­ди­цы обыч­ной жен­щи­ны. Лю­бо­пыт­но, что не­боль­шие фи­гур­ки, вы­то­чен­ные дои­сто­ри­че­ски­ми скульп­­т­ор­ами, изо­бра­жа­ют жен­щин имен­но с та­ки­ми яго­ди­ца­­ми, ина­че го­во­ря, в древ­но­сти стеа­то­пи­гия бы­ла рас­про­­стр­ан­ена не толь­ко в Аф­ри­ке, но и в Ев­ро­пе, и в Азии. Ве­ро­ят­но, для древ­них лю­дей стеа­то­пи­гия бы­ла ско­рее нор­мой, чем ис­клю­че­ни­ем, и со­вре­мен­ные буш­мен­ки и гот­тен­тот­ки








Дата добавления: 2015-08-11; просмотров: 1178;


Поиск по сайту:

При помощи поиска вы сможете найти нужную вам информацию.

Поделитесь с друзьями:

Если вам перенёс пользу информационный материал, или помог в учебе – поделитесь этим сайтом с друзьями и знакомыми.
helpiks.org - Хелпикс.Орг - 2014-2024 год. Материал сайта представляется для ознакомительного и учебного использования. | Поддержка
Генерация страницы за: 0.104 сек.