Взгляды А. Гитлера в книге «Моя борьба» на воспитание молодёжи

После «пивного путча» в 1923 году Гитлер пробыл в тюрьме Ландсберг с ноября 1923 года по декабрь 1924 года. С ранней весны 1924 года Гитлер приступил к работе над книгой, которую назвал впоследствии «Моя Борьба», первая часть была закончена 3, 5 месяца спустя.^[51]

Интересен тот факт, что в одной из главных частей «Библии нацизма», посвященной проблеме национального государства и его построения, проблеме молодёжного воспитания уделено 17 страниц. Это говорит о том, что уже в 1923 году Гитлер чувствовал в молодёжи ту социальную базу, на которую он мог бы опереться при приходе к власти. Своей первейшей задачей Гитлер считал «защиту и систематическую поддержку лучших элементов расы»,^[52] начиная от младенца, кончая уже взрослым членом общества. На протяжении 17 страниц пытается он изобразить, как надо воспитывать «расово чистого» члена общества.

Основным девизом грядущей воспитательной работы могли бы стать следующие слова: «… государство будет видеть главную свою задачу не в том, чтобы накачивать наших детей возможно большим количеством знаний, а прежде всего в том, чтобы вырастить вполне здоровых людей. Лишь во вторую очередь мы будем думать о развитии духовных способностей. Но и в этой области мы будем думать прежде всего о том, чтобы развить в нашей молодёжи характер, волю, силу решимости, а в сочетании с этим мы будем систематически работать над тем, чтобы развить в ней чувство ответственности. Лишь в последнюю очередь мы будем думать о чисто школьном образовании» (64.)

Нацизм уже заранее исходил из того, что НСДАП не нужны слабые, хотя бы и всесторонне развитые люди, – национал-социализму требовались лишь «физически здоровые люди с твёрдым характером, решительные и энергичные».

Физическое здоровье молодёжи, по мысли Гитлера, становилось достоянием нации и государства. «В нашем государстве забота о физическом развитии не будет представлена каждому отдельному лицу, не будет только задачей родителей. Нет, этой проблеме само государство посвятит огромное внимание, ибо это есть проблема самоутверждения нации, здоровье которой и призвано защищать государство». Воспитательную работу Гитлер считал необходимым начать с юных матерей и добиться того, чтобы они рожали здоровых детей. Этим Гитлер хотел заложить основу для создания «действительно здорового потомства».

Касаясь проблемы физического воспитания в школе, Гитлер отмечал, что в «национал-социалистическом государстве школа должна уделить несравненно больше времени физическому воспитанию – никуда не годиться обременять молодых людей таким балластом, как это делается теперь». Если в Германии 20-х годов занятия по физподготовке заменялись необязательной гимнастикой, которая была 2 часа в неделю, то по идее Гитлера в будущем на физкультуру школьникам должно отводиться по 2 часа в день (час до обеда, час – после), и при этом на обязательных занятиях физкультуры основное время должно отводиться не гимнастике, а боксу. Именно этот вид спорта, по мнению Гитлера, должен был выработать у мальчика с юных лет стойкий характер.

Гитлера не устраивало, что «учебные заведения принципиально воспитывали «…чиновников, инженеров, техников, химиков», а не немецких мужчин. Лучшим примером воспитания молодёжи Гитлер считал армейское воспитание.» Пример армии лучше всего показывает, насколько сознание своей физической силы и ловкости пробуждает в человеке чувство мужества, дух наступления». То есть очевидно, что основной упор на физическое воспитание германской молодёжи был необходим для превращения их в потенциальных солдат, верящих в свою непобедимость. Сам Гитлер этого и не скрывал, когда писал следующее: «… эту внутреннюю веру можно воспитать с детских лет. Мы должны воспитать своих детей так, чтобы они верили, что именно мы, немцы, будем безусловно сильней остальных. Всей постановкой дела воспитания мы должны внушить нашему народу сознание того, что наша нация вновь станет непобедимой». Всё чётко и предельно понятно – школа должна выращивать солдат, готовых захватить мир, и более никого: грядущей национал-социалистической Германии требовались прежде всего солдаты. Школа и армия сливались в одно единое. Заканчивая школу, юноши должны были тут же попадать в армию, где они продолжали своё физическое совершенствование. Армия должна стать для молодёжи «школой патриотизма». Именно в армии, кроме физической и «патриотической подготовки», молодой человек должен был научиться, прежде всего, беспрекословно подчиняться и выполнять приказы… именно такая система воспитания «должна упрочить свою веру в собственную силу, Воспитать свой корпоративный дух, воспитать в себе глубокое убеждение в непобедимости собственной нации». По окончании данной системы воспитания Гитлер предложил выдавать на руки два документа: во-первых, гражданский диплом, документ, дающий право заниматься общественной деятельностью; во-вторых, «свидетельство о состоянии физического здоровья», дающий право вступать в брак. То есть получается, что люди, не прошедшие нравственно-физическую обработку, лишались всех гражданских прав и становились изгоями, фактически изолированными от общества. Прошедшие же обработку не представляли бы для режима социальной опасности. Итак, важнейшей задачей системы образования Гитлер видел воспитание физически сильных солдат.

Кроме физического воспитания государство должно было, по мнению Гитлера, воспитывать характер, преданность, верность, готовность к самопожертвованию, умение молчать – вот добродетели, которые необходимы молодёжи. Благодаря системе воспитания Гитлер надеялся если не полностью уничтожить, то хотя бы смягчить «изъяны» общества. Особо большое внимание он уделял воспитанию силы воли и решимости, систематическому культивированию чувства ответственности, умению предпринять решительный шаг. «Лучше жесткий приказ, чем никакого приказа –, писал Гитлер, –… лучше, чтобы наша молодёжь отвечала на вопрос иногда не совсем правильно, чем не отвечала вовсе».

Итак, система морального воспитания должна была создать народный организм, свободный от тех «слабостей», которые могли бы привести национал-социалистическое государство к крушению. «Государство будет воспитывать в юношестве со школьной скамьи чувство ответственности и готовности отстаивать мужественно своё мнение. Это необходимо нам так же, как и систематическое воспитание в молодёжи воли и решимости к действию». Моральные качества, культивируемые с раннего детства, должны были обеспечить существование государства.

Сама система получения общеобразовательных школьных дисциплин должна была претерпеть ряд серьёзных изменений. В основе первого коренного изменения школьной системы лежит утверждение Гитлера, что «молодой мозг не должен быть обременен вещами, которые ему не нужны и которые поэтому он быстро забывает. На основании этого появилась мысль, что школа должна давать жизненно необходимый минимум знаний. Стоит заметить, что в этот жизненно необходимый уровень знаний не попали, например, иностранные языки, так как в жизни 98 % молодых людей они не понадобятся вовсе. Вместо иностранного языка предполагалось изучение его краткой характеристики. «Благодаря этому –, писал Гитлер, – большинство учащихся получило бы общие основы, которые действительно необходимы для дальнейшей жизни. Те же, кому действительно необходимо изучение иностранных языков, занялись бы этим сами специально по собственному выбору и достигли бы нужных результатов». В результате сокращения школьной программы выделилось бы свободное время для физических упражнений. Особо большие изменения требовал Гитлер внести в преподавание истории. Как и в других предметах он предлагал сократить школьную программу и «центр тяжести» перенести на то, чтобы облегчить учащимся понимание основной линии истории. Сама история должна была рассматриваться не как цель, а как средство, которое помогло бы нации в будущем применять уроки истории с максимальной пользой. История, впрочем как и остальные науки, должна была служить национал-социализму. Поэтому в этой области, «одной из важнейших задач… является забота о том, чтобы наконец, был написан такой курс истории, в котором доминирующее положение займёт расовая проблема».

Вторым изменением в системе общешкольного образования должна была явиться замена материализма на идеализм. Иначе говоря, логика мышления подрастающего поколения должна была строиться не на рациональных началах, а на иррациональной слепой вере. Нацистское государство, по мысли Гитлера, должно было дать молодому человеку лишь узкоспециальные знания, чтобы он мог «заработать себе на кусок хлеба». Основной задачей системы образования становится интеграция молодого человека в общество, которому он необходим. Кроме этого Гитлер хотел «уже с юных лет… воспитывать в молодёжи уважение к национализму». В завершении Гитлер писал: «Венец всех задач нашей постановки воспитания должен заключаться в том, чтобы со всей отчетливостью поставить перед всей молодёжью в первую очередь проблему расы. И умом и чувством наша молодёжь должна понять, что это главная из главных, центральная из центральных проблем. Ни один юноша, ни одна девушка не должны покидать стен школы, не поняв до конца, какое гигантское значение имеет вопрос о чистоте крови… Ибо мы должны помнить, что все физическое и умственное воспитание в последнем счете может быть полезно лишь для лишь тех людей, кто понял принципиальную важность расовой проблемы… Если мы сумеем на указанных началах перестроить все дело воспитания пол углом зрения сохранения чистоты расы, то это разумеется принесёт величайшую пользу и военному делу. В нашем государстве военная служба вообще будет рассматриваться только как заключительная глава в воспитании нашей молодёжи (выделено А. В.)».

Из выше указанного можно предположить следующую концепцию нацистского воспитания, предполагаемую Гитлером в 20-х годах: минимум жизненно необходимых знаний при активнейшей националистическо-расистской накачке позволит контролировать среду духовных интересов молодёжи. Наряду с этим активная физическая подготовка и военная служба позволит направить энергию молодёжи либо на подготовку, либо на непосредственное осуществление военных действий.

Эти идеи, изложенные Гитлером в 1923–1924 годах на бумаге были тогда лишь идеями, но десять лет спустя, после прихода к власти НСДАП, они начали проводиться в жизнь.

«Гитлерюгенд» и унификация молодёжной жизни Германии (1933–1934 г. г.)

Приход нацистов к власти 30 января 1933 года позволил «гитлерюгенду» занять новые позиции в связи со своими новыми функциями. Выбор пути «гитлерюгенда» должен был стать выбором всей немецкой молодёжи. После 30 января руководство «гитлерюгенда» начало предъявлять тотальные притязания на сферу работы с молодёжью. Бальдур фон Ширах по этому поводу высказался следующим образом: «Как НСДАП стала единственной партией, так и «гитлерюгенд» должен стать единственной молодёжной организацией». А один из теоретиков деятельности этой организации писал позже по этому поводу: «Совокупность притязаний «гитлерюгенда» простиралась в 2-х направлениях – «гитлерюгенд» хотел охватить всю молодёжь и всю жизненную сферу молодой Германии». С 1933 года «гитлерюгенд» направляет свои старания, с одной стороны на то, чтобы «поглотить» молодёжи сколько возможно, а с другой стороны, чтобы «выключить» как можно больше молодёжных союзов и объединений, то есть стремится использовать максимальное количество образовательных функций. Со своей стороны «гитлерюгенд» рассматривал любые проявления в области молодёжной жизни (вне родительского дома, школы и церкви) как конкурирующие социальные институты. В их число, например, попали политические молодёжные организации, молодёжные религиозные союзы, союзные и автономные организации, ведшие спортивную и профессиональную работу в среде молодёжи. Все эти организации играли в Веймарской республике значительную роль, а их совокупность составляла 5–6 миллионов человек.

5 апреля 1933 года Бальдур фон Ширах велел подразделениям «гитлерюгенда» врасплох захватить канцелярии Государственного Комитета Немецких Молодёжных Организаций. От этой акции руководство «гитлерюгенда» получило значительные материалы о существовании, руководстве, адресах всех остальных молодёжных организаций, что весьма способствовало политике их «выключения». Впоследствии последний председатель Государственного Комитета генерал Фогт самовольно передал свой пост Шираху и даже поступил на службу в «гитлерюгенд»(позже его книга «Немецкая молодёжная служба» использовалась «гитлерюгендом» как учебное пособие для военно-спортивного воспитания). Став главой комитета, Ширах несколько дней спустя исключил из него еврейские молодёжные организации.

Если в 1932 году «гитлерюгенд» не имел более 700 000 членов, то к концу 1934 года их число составило 3, 5 миллиона членов. Этот громадный численный взлёт имел как политическую, так и воспитательную основу:

– во-первых, у национал-социалистического государства «гитлерюгенд» получал монопольные позиции на пути роспуска, унификации, запрета остальных молодёжных организаций;

– во-вторых, «гитлерюгенд» овладел теми жизненными формами, которые под конец республики делались распространенными и популярными у молодёжи.

22 июля 1933 года Ширах окончательно распустил и закрыл Государственный Комитет Немецких Молодёжных Организаций. Но этим большинство союзных организаций не было убрано с дороги. Их закрытие и присоединение происходило удивительно быстро и без сопротивления. Конечно, немалую роль в этом сыграл террор «гитлерюгенда», которому подверглись коммунистические и социалистические молодёжные организации, не испытавшие до этого на себе столь жесткого давления. Кроме того, местные отделения «гитлерюгенда» позволяли себе перегибы, считая, что «национальная революция» до сих пор не завершена.

Основными конкурентами «гитлерюгенда» стали левые организации, молодежные праворадикальные организации, а так же евангелические и католические союзы.

а) Левые молодёжные объединения.

После пожара в рейхстаге и как следствие этого закона о предоставлении чрезвычайных полномочий КПГ и СДПГ подверглись террору СС, СА и полиции. Домашние обыски, аресты и запреты сломали организацию социалистической рабочей молодёжи. Коммунистический союз молодёжи ушёл в подполье. Часть этих организаций присоединилась к «гитлерюгенду», но цель всё равно была достигнута – один из конкурентов был запрещен и убран с дороги.

б) «Великогерманский Молодёжный Союз».

У ряда молодёжных организаций, находившихся близко к НСДАП, так же возникли организационные проблемы. Не смотря на то, что идеологическими лозунгами их были: «Вождь и дружина», «Кровь и почва», «Нация и социализм», «Борьба против Версаля и Веймара»- они являлись конкурентами «гитлерюгенда» в монополии на националистическую пропаганду. Эти праворадикальные организации объединились в конце марта 1933 года в «Великогерманский молодёжный союз» под руководством адмирала фон Тратха, который обладал широкими связями с рейхсвером. Через эти связи он надеялся получить, по крайней мере, небольшую автономию от «гитлерюгенда». Союз выступил с верноподданнической декларацией в отношении НСДАП, в которой клеймились коммунисты, демократы и евреи. «Гитлерюгенд» не раз пытался перетянуть к себе молодёжь из Союза, но подобные случаи имели единичный характер. Идеологически «Великогерманский молодёжный союз» стоял довольно таки близко к нацистам, но слиянию с пролетарским «гитлерюгендом» ему мешало элитарное происхождение большинства членов Союза. К тому же он вряд ли имел столь большое количество членов, как «гитлерюгенд». Летом 1933 года «Великогерманский Молодёжный Союз» хотел устроить слёт, но это было запрещено окружным начальником, так как «это принесло бы в население округа беспорядки».

17 июня 1933 года Бальдур фон Ширах был назначен Гитлером на пост рейхсюгендфюрера (имперского руководителя немецкой молодёжи). В приказе Гитлера было указано, что «рейхсюгендфюрер стоит во главе всех объединений девушек и юношей». В тот же день Ширах распустил своей властью «Великогерманский молодёжный союз». Адмирал фон Тратх выразил свой протест Гитлеру и Гинденбургу, но это никак не повлияло.

Отношения между «Великогерманским молодёжным союзом» и нацистским государством не были однозначными. С одной стороны, схожесть идеологии позволяла проводить совместную работу. С другой стороны руководители Союза считали себя элитой и дистанцировались от новой «пролетарской власти». Так Ширах писал по данному поводу о Союзе: «Они считают нас массой, а себя элитой. Мы («гитлерюгенд») – народная молодёжь, а они – избранная молодёжь. Национал-социалистическое государство не может терпеть такого взгляда на вещи. Если «гитлерюгенд» – народная молодёжь, то такой молодёжью должны стать все».

Обвинения Шираха не были беспочвенными. За год до этого Поль Вернер писал о «Великогерманском молодёжном союзе»: «Они хотели, чтобы военные видели в членах союза кандидатов в офицеры, а в молодёжных группах остальных движений – лишь потенциальных рекрутов». Само руководство «гитлерюгенда» считало Союз устаревшим. «Не я вынес смертный приговор союзу, – писал Ширах, – этот приговор был объявлен действительностью реальной жизни, наше время требует не романтики лагерного костра. Они не имеют понятия о дебатах 17-летних о смысле жизни и что эти дебаты не кончаются сделкой». Ширах с откровенным презрением относился к руководству Союза. Так самое глубокое «впечатление» на него произвело то, что «видные деятели» Союза имеют единственное своеобразие, заключающееся в том, что они никогда не позволяют себе стричь волосы. И как логический итог прозвучала его фраза: «Они живут во времени, которого больше нет.» По мнению Шираха это доказывало то, что они не связывают перспектив Германии с техническим развитием, а стало быть, с рабочей молодёжью. «Соответственно, – писал Ширах, – рабочая молодёжь не связывает перспектив с ними». Правда, столь жесткие высказывания Шираха были, скорее всего, ширмой, так как за Союзом он «ухаживал» с 1929 года (в результате этого многие руководители Союза в 1933 году оказались на постах в СС и СА).

После закрытия Союза его руководство повторно выразило приверженность новому режиму (их примеру после этого последовали руководители почти всех молодёжных организаций). Этим преследовалась надежда на сохранение какой – либо автономии, либо определенную самостоятельность в составе «гитлерюгенда», что, впрочем, кое-где удавалось – иногда руководители распущенных организаций получали право голоса в «гитлерюгенде». В 1933 году один из руководителей «Великогерманского молодёжного союза» писал: «Если новое правительство выполнит наши требования, мы будем аккомпанировать ему; если же наоборот – мы будем бороться с ним.» Артур Мораун, руководитель Немецкого Молодёжного Ордена, организации близкой к Союзу, заявил в феврале 1933 года о несогласии с линией Гитлера.

В результате этого Гитлер приказал 31 марта 1933 года порвать все отношения членов НСДАП с Союзом, но таковых нашлось не много.

Несмотря на идеологическое сходство члены Союза оказали сопротивление нацистам, которое, правда, базировалось на этическом фундаменте и было распространено среди людей, приближенных к носителям власти в нацистской Германии. Поэтому они не ощутили на себе более – менее заметных репрессий, так как, фактически, способствовали становлению режима.

в) Евангелические молодёжные союзы.

Особо восприимчивой для идей оказалось руководство в Германии евангелических молодёжных союзов. Так, например, в конце марта 1933 года «Евангелическая Молодёжь Германии» выпустила воззвание следующего содержания: «Пробил новый час немецкой истории! С трудом ещё раз Германия была вновь отведена от пропасти большевизма… Вновь открываются богоугодные основы Родины, народа и государства. Национал-социалистическое движение прокладывает путь, который обещает преодолеть классовые, сословные, родовые противоречия. В этот час евангелическая молодёжь Германии должна знать, что её руководство скажет радостное: «Да!» национал-социалистическому выступлению. Осознание того, что идет обновление жизненных основ всей народности убеждает, что в этот час жизненные силы евангелизма принесут единственное спасение и обновление от распада и падения при Божественном руководстве и провидении. Господь уничтожит разложение и распад обычаев, профессии, семей, государства».

Ядро молодёжных евангелических организаций пыталось ещё до 1933 года расчистить путь «гитлерюгенду» в Государственный Совет Немецких Молодёжных Организаций.

В 1933 году руководители многих евангелических организаций подписали «заверение покорности», тесно – связав национал-социализм и христианство. Правда, было определенное сопротивление этому курсу, что чаще всего зависело от идеологических и политических установок соответствующих руководителей – как они сами понимали точку зрения и убеждения молодых. Затрудняясь однозначно ответить «да» или «нет» национал-социализму евангелическая церковь раскололась через отсоединение «Немецкой Церкви», руководимой епископом Людвигом Мюллером. Сам Мюллер был ярый нацист, видевший в Гитлере вождя, посланного Богом. За это Мюллер удостоился звания имперского руководителя евангелической молодёжи Германии 3 июля 1933 года. Через церковные выборы, состоявшиеся 23 июля 1933 года «Немецкая Церковь» получила руководство почти во всех церковных объединениях, что давало гарантии успеху молодёжной деятельности евангелистов, поддержавших Гитлера. Но Ширах непоколебимо ускорял вливание евангелической молодёжи в состав «гитлерюгенда». Епископ Мюллер не только не сопротивлялся, но и содействовал этому, за что и получил позже в составе «гитлерюгенда» пост руководителя евангелической молодёжи. В конце декабря 1933 года в связи с тем, что большинство евангелической молодёжи перешло в «гитлерюгенд», все евангелические молодёжные организации были распущены.

г) Католические молодёжные организации.

У католической молодёжи в целом существовало дистанцирование от национал-социализма. Впрочем, она охотно поддерживала идею «сильного национального государства». Именно католическая молодёжь благодаря занятой ей позициями внушала опасение национал-социализму, так как через строго иерархический епископат она была лучше защищена от унификации и слияния с «гитлерюгендом». В результате этого Гитлер решил провести переговоры о конкордате. Но после того, как 1 июля 1933 года Ширах при поддержке гестапо провел чистку католических организаций, лишил их всей собственности – конкордат оказался под угрозой срыва. В добавок к этому 8 июля 1933 года Ширах был подчинен министру внутренних дел, его компетенция и сфера деятельности значительно расширилась. Вследствие этого 9 июля 1933 года конкордат был перенесен в Рим. После этого «гитлерюгенд» перестал быть самостоятельным подразделением и был обязан выполнять приказы МВД в обязательном порядке. В 1934 году «гитлерюгенд» начал открыто препятствовать и ограничивать деятельность молодёжных католических союзов через террористические действия, пропагандистские мероприятия, региональные запреты и закрытия отдельных союзов и другие акции (например, постановление, что дети, не состоявшие в католических союзах, имеют больше прав). Так А. Розенберг в своей статье, посвященной антирелигиозному воспитанию членов «гитлерюгенда» писал: «Мы добились прогресса в насаждении национал-социалистической идеологии в умах германской молодёжи. От католической молодёжи остались только группочки, которые со временем тоже будут включены в состав «гитлерюгенда». «Гитлерюгенд» убежден, что никто не сможет противостоять ему. Более того, наша программа воспитания в школах всех категорий составлена в таком антихристианском и антиеврейском духе, что подрастающее поколение будет избавлено от мошенников в рясах».

Борьба епископата и католических молодёжных организаций за сохранение отдельных сфер молодёжной работы было отнюдь не борьбой за демократию.

В недрах католических молодёжных организаций была выработана такая идеология, которая очень близко находилась с национал-социализмом. Например, большинство католической молодёжи приветствовало «Третий Рейх» как разрушение республики. По этому поводу они писали в своих листовках следующее: «Мы, новогерманская молодёжь, приветствуем новое государство:

а) как преодоление партийного государства, которое разрывало Германию на различные непримиримые лагеря и фронты, что делало недостижимым национальное согласие;

б) как преодоление либерального государства, которое под политикой понимало тактический компромисс различных мировоззрений;

в) как преодоление парламентского государства, в котором занимаются только переговорами и голосованием, а не принятием четких решений и не несением ответственности;

г) как преодоление классового государства, в котором сталкиваются интересы одних с интересами других, а общественную жизнь пронизывает экономическая борьба.

В этих четырех преодолениях старого государства через новое государство мы видим органическо чистую немецкую имперскую идею».

Подобная судьба постигла многие молодежные националистические молодёжные организации, например «Бисмаркюгенд», «Гинденбургюгенд», которые пережили остальные молодёжные организации, но ненадолго. То же произошло с «Шарнхорсбундом», молодёжной организацией «Стального Шлема», повторившей его путь присоединения к СА, влившись в «гитлерюгенд».

К этому времени был обозначен, после единодушного высказывания всех причастных организаций, переход групп многочисленных до сих пор существовавших молодёжных организаций в «гитлерюгенд». Кроме того, сильный приток осуществлялся за счет организаций, не принадлежавших до сих пор к числу основных молодёжных организаций, входивших в «государственный комитет», что имело не только организационное, но и воспитательное значение. К числу подобных организаций относилась, например, «Немецкая молодёжь Европы», которая организовывала совместную работу, заботу и обмен с молодёжью немецких народных групп в различных странах. Не случайно, присоединение «комитета» и «Немецкой молодёжи Европы» считалось проведением веской и позитивной работы.

Параллельно с процессом унификации молодёжной жизни нацистское руководство давно уже планировало общегерманскую акцию, пропагандистский эффект от которой был должен направлен исключительно на молодёжь. Такой акцией стали события 10 мая 1933 года. Их корни уходят в февраль 1933 года, когда главное управление прессы и пропаганды призвало немецкую молодёжь к участию в «культпоходе» «против негерманского духа», который должен был начаться 12 марта, а закончиться 10 мая.

Среди молодежи началось распространение документа, более известного как «12 тезисов против негерманского духа» и содержал в себе следующее:

«1. Язык и письменность коренятся в народе. Немецкий народ несет ответственность за то, чтобы его язык и его письменность оставались бы чистым и нефальсифицированным выражением его народности.

2. Сейчас разверзлась пропасть между написанным и немецкой народностью. Это состояние – позор.

3. Чистота языка и написанного зависит от тебя! Твой народ передал тебе язык для сохранения.

4. Наш опаснейший враг – еврей и тот, кто у него в кабале.

5. Еврей может думать только по-еврейски. Если он пишет по немецки, он лжет. Но и немец, который пишет по немецки, а думает не по-немецки, кроме того, бездумен, и не знает своей задачи.

6. Мы хотим искоренить ложь, заклеймить предательство, мы хотим создать для студенчества вместо очагов бездумия очаги дисциплины и политического воспитания.

7. Мы хотим обращаться с евреем как с чужим, а нашу народность брать всерьез. Поэтому мы требуем от цензуры: еврейские произведения выходят только на еврейском языке. Если они выходят на немецком языке, то их надо рассматривать как переводы. Строжайше запретить употреблять готический шрифт. Готический шрифт только для немцев. Ненемецкий дух должен быть искоренен из немецкой книжной торговли.

8. Мы требуем от немецкой молодёжи показать волю и способность для самостоятельного осознания и решения.

9. Мы требуем от немецкой молодёжи держать в чистоте немецкий язык.

10. Мы требуем от немецких студентов проявить волю и способность для преодоления еврейского интеллектуализма и связанных с ним либеральных проявлений, ведущих к упадку немецкой культурной жизни.

11. Мы требуем отбора студентов и профессоров по надежности их мышления в немецком духе.

12. Мы требуем, чтобы немецкая высшая школа стала оплотом немецкой народности и полем битвы за немецкий дух.

В начале третьей недели нашей четырех недельной акции начнется публичный сбор разлагающих книг, против которых в первую очередь борется наша молодёжь. Каждый студент проведет чистку своей библиотеки, в которую по недомыслию попали эти не немецкие книги; каждый студент будет наводить порядок в библиотеках своих знакомых; молодёжь займется чисткой публичных библиотек, которые не должны служить сборищами неизвестно каких книг.

10 мая 1933 года будут преданы огню нездоровые книги. Широкое уведомление о местах сборов будет произведено перед их началом».

Как и следует из текста, в подготовке и проведении акции по книгосожжению приняли активное участие прежде всего члены «гитлерюгенда» и Национал-социалистического студенческого союза. 6 мая они начали распространять среди своих сверстников следующий документ:

«Комитет борьбы против ненемецкого духа уведомляет Вас о том, что из Вашей библиотеки надо изъять книги, отмеченные в приложенном «черном списке». Но для того, чтобы эта литература была действительно уничтожена, следует передать в ближайшие дни представителям комитета, которые появятся у Вас, отобранные книги и брошюры, с тем, чтобы 10 мая они были публично сожжены»

Сама процедура уничтожения «крамольных» книг была максимально приближена к «варбургфесту» 18 октября 1817 года, традиции которого были достаточно сильны в немецком студенчестве. Для проведения «аутодафе» даже был составлен единый сценарий, подробно описанный в газетных отчетах того времени:

«Представители молодёжи, прежде чем сжечь книги, выкрикивали лозунги:

Первый. Против классовой борьбы и материализма, за народную общность и идеализм в жизни! Во имя всего этого я предаю пламени писания Маркса и Каутского!

Второй. Против декаденса и морального разложения! За то, чтобы было хорошее поведение и воспитание в семье и государстве, я предаю пламени писания Генриха Манна, Эрнеста Глезера и Эриха Кестнера.

Третий. Против подлости мышления и политического предательства, за беспредельную преданность народу и государству! Во имя всего этого я предаю пламени сочинения Фридриха Фостера.

Четвертый. Против разлагающего душу преувеличения значимости секса, за аристократизм человеческой души. Во имя всего этого я предаю пламени писания Зигмунда Фрейда.

Пятый. Против искажения нашей истории и умаления наших великих деятелей, за почитание нашего прошлого. Во имя всего этого я предаю огню сочинения Эмиля Людвига и Вернера Хагемана.

Шестой. Против демократически-еврейской антинародности, за национальное сознание! Во имя всего этого я предаю огню писания Теодора Вольфа и Георга Бернгарда.

Седьмой. Против литературного предательства солдат первой мировой войны, за воспитание народа в духе истины. Во имя всего я предаю огню сочинения Эриха Марии Ремарка.

Восьмой. Против чванливого обезображивания немецкого языка, за заботу о ценнейшем достоянии нашего народа. Во имя всего этого я предаю огню писания Альфреда Керра.

Девятый. Против наглости и самоуверенности, за уважительность и почтительность к немецкому народному духу. Пусть пламя поглотит писания Тухольского и Осецкого».

«Аутодафе» было акцией двойного назначения. С одной стороны, события 10 мая 1933 года были акцией устрашения, целью которой было напугать до смерти «среднего человека», привыкшего относиться с уважением к печатному слову. С другой стороны, эта акция дала возможность почувствовать молодёжи радикализм новой власти, а так же, то что новая власть возлагает на неё большие надежды.

«Гитлерюгенд» использовал наиболее ярко в своей организации после 1933 года молодёжный менталитет, который распространялся не на отдельные сферы, а на всё молодёжное движение. После «единения молодёжи», после отстранения от политики «стариков, проводивших линию соглашательства», после «обновления народа и нации», которое должно было «отмести закостенелую дряблую систему» у «взволнованной» молодёжи была распространена неосознанная потребность в чем-то новом.

В данный период «гитлерюгенд» проявил чрезвычайно высокие требования и притязания на области молодёжной жизни, которые проявились в:

– во-первых, в разъединении и унификации всех конкурирующих молодёжных организаций и учреждений (за исключением католических молодёжных союзов, закрытых более позже);

– во-вторых, в получении контроля над всеми возможными функциями и областями молодёжной жизни;

– в-третьих, через старания после охвата всей молодёжи охватить и каждое новое подрастающее поколение.

Приток новых членов в «гитлерюгенд», «идеализм», который, по крайней мере в первые годы национал-социалистической диктатуры, был полезен, успех «гитлерюгенда» у молодежи, из-за соответствия его целей действительным желаниям, требованиям и жизненным принципам молодёжи – всё это вылилось в то, что «гитлерюгенд» распространяет среди молодёжи широкую уверенность в возможность реализации своего потенциала. Юношеское движение, известное до 1933 года, имело множество серьезных недостатков – например, не были представлены в молодёжном движении целые социальные слои и группы молодежи (молодёжь провинции, девушки в целом). «Гитлерюгенд» убрал в сторону специфические молодёжные особенности, социальные различия, стер грань между деревней и городом, уничтожил половую дифференсацию молодёжной работы. Ввиду всего этого можно сказать, что после 1933 года «гитлерюгенд» прежде всего обозначил расширение «жизненных форм молодёжного движения» – хотя это обозначение было обманчивым. Обобщение молодежи в национал-социалистической системе было неизбежным.

После «выключения» партийных молодёжных организаций, присоединение профессиональных и спортивных объединений вряд ли представляло проблему. Через запреты, закрытия и отчасти через прием различных молодёжных союзов, через вливание многочисленных групп (тех же конфессиональных союзов) и приток неорганизованных масс в «гитлерюгенд» давал в 1933–1934 годах огромный численный прирост. Это можно проследить на развитии «гитлерюгенда» в Обергебитвесте (Западная Германия)

1925 год – 100 членов

1926 год- 200 членов

1927 год – 500 членов

1928 год – 800 членов

1929 год – 1200 членов

1930 год- 1800 членов

1931 год- 2400 членов

1932 год – 6300 членов

1933 год- 15 000 членов

1934 год- 1 500 000 членов

Для всего же «гитлерюгенда» прирост составил с 107 956 человек (конец 1932 года) до 3 577 565 человек в конце 1934 года.

Именно в это время идет унификация в «гитлерюгенд» «юнгфолька» (Jungvolk – юный народ), «Бунд дейче медель» (Bund Deutche Madel – Союз немецких девушек), «Юнгмедель»(Jungmadel – Юные девушки). В гитлерюгенде была установлена четкая вертикальная структура, введена единая униформа. 1934 год, объявленный Ширахом «Годом учебы и внутренних достижений» ознаменовал формирование этой объединительной тенденции. При этом успешно шла унификация «гитлерюгенд» и приобретение «гитлерюгендом» дальнейших сфер влияния и деятельности, а так же функций молодёжной жизни. В июле 1934 года была завершена унификация в «гитлерюгенд» молодежи из «Немецкого рабочего фронта», благодаря чему «гитлерюгенд» получил важнейшую часть социальной молодёжной работы, которая до тех пор находилась в руках профсоюзов и предприятий.

Деятельность «гитлерюгенда» в качестве монопольной организации (1934 – 1939 гг.)

Восприятие «гитлерюгенда» как организации, которая была независима от НСДАП и государственных органов «Третьего Рейха», является, пожалуй, самой широко распространенной ошибкой в западной историографии. За этим утверждением стоят те свидетели и очевидцы, чья деятельность не попала под категорию «преступлений нацистской системы». Без сомнения, 10–18 летние юноши и девушки не видели, что руководство «гитлерюгенда» – это часть политической системы террора, направленной на насильственное разрешение конфликтов. Несомненно, что в большинстве своем члены «гитлерюгенда» свободны от ответственности за совершенные нацистской системой преступления. Но несмотря на это, необходимо придерживаться объективной оценки исторической роли данной организации, так как «гитлерюгенд» был вполне интегрирован в политическую систему «Третьего Рейха» и был полностью зависим от неё. По крайней мере высшему руководству «гитлерюгенда» было известно, что данная организация выполняет задачу по подготовке подрастающих кадров НСДАП и её подразделений: растя молодёжь как носителей идей партии. В соответствии с этим «гитлерюгенд» имел неподвижную структуру, которая благодаря своему военно-иерархическому построению пыталась максимально эффективнее выполнить эту задачу. Карьера, которая могла ждать молодого человека в недрах национал-социалистического государства, была охарактеризована Гитлером в своем выступлении 4 декабря 1938 года перед функционерами партии:».. Эту молодёжь не учили, как жить по-немецки, как работать по-немецки. Но эти крохи попадают в нашу систему и первый раз вдохнут свободный воздух, а четыре года спустя перейдут из «юнгфолька» в «гитлерюгенд», и там мы их снова оставим на четыре года. После чего мы мы впервые даём ей (молодёжи) возможность вернуться не в руки своих классовых и сословных «родителей», а привлекаем в партию, в «Рабочий фронт», в штурмовые отряды, в СС… И когда они пробудут там два или полтора года, они еще не станут полностью национал-социалистами: они лишь шлифуются на рабочей должности, становясь символом немецкого будущего. И лишь после того как за два года их обработает вермахт, мы снова примем их в СА или СС, так как они больше никогда не соблазнятся… своим бывшим сословным или классовым сознанием. И лишь только тогда я смогу сказать: «Да, национал-социализм стоит не у конца своих дней – он только нарождается».

Приведенные выше слова получили впервые свое воплощение в июне 1934 года, когда указом «фюрера» крейс- и гауляйтеры партии, по возможности, становились функционерами «гитлерюгенда» – так стала более чем наглядна зависимость «гитлерюгенда» от НСДАП и окончательное вплетение его в нацистскую систему. Ещё более ярким примером этой тенденции стало соглашение, подписанное Робертом Леем, руководителем «Немецкого Рабочего Фронта», и Бальдур фон Ширахом 1 сентября 1934 года (правда, данное соглашение не предназначалось для публикации и не подлежало огласке). Цель данного соглашения заключалась в том, чтобы обеспечить НСДАП подрастающим поколением молодых руководителей. Для этого предполагалось, что каждый гауляйтер, работники как центральных партийных органов, так и местных должны оформить к себе на стажировку одного из «перспективных» членов «гитлерюгенда» сроком на один год, как личного сотрудника. Выбор личности для стажировки происходил через совместную договоренность соответствующего работника и местного руководителя «гитлерюгенда». При этом стажировщик мог вовсе не состоять в партии, но непременно должен был носить форму «гитлерюгенда».

После годовой стажировки в местной партийной организации член «гитлерюгенда» попадал в областную школу руководства. И лишь только тогда он мог стать в местной организации старостой квартала и после проверки пригодности и личных возможностей продолжал своё повышение по иерархической лестнице.

По окончании «курса обучения» местное партийное руководство могло выдать соответствующее свидетельство. Конечно, тот функционер, который взял на стажировку члена «гитлерюгенда» нёс на себе огромную ответственность, так как, как правило, они после данной стажировки привлекались к заданиям политического руководства и освобождались от обязанностей и несения службы в «гитлерюгенде», пополняя собой фактически руководство местных организаций НСДАП. Вследствие этого соглашения руководство «гитлерюгенда» можно назвать «адъютантом идеологии НСДАП».

За время первых лет существования «гитлерюгенда» вообще и после прихода нацистов к власти, в частности, эта организация имела наиболее тесные связи с СА, что поначалу выразилось в призывах «гитлерюгенда» «Стать юным штурмовиком». Но в связи с тем, что во внутрипартийной политике победила тенденция, которая стремилась снизить влияние СА, то и связи между СА и «гитлерюгендом» начали ослабевать. Взамен этого активизировались контакты между «гитлерюгендом» и СС. Кроме этого «гитлерюгенд» вёл контроль и борьбу с нелегальными молодёжными группировками, выполняя роль, сходную с СС, который вёл контроль и надзор за политическими противниками НСДАП. В годы войны именно «гитлерюгенд» окажется той структурой, которая будет являться чуть ли не единственным источником для пополнения частей Ваффен СС, частей СС «Мертвая голова» и юнкерских школ СС. Тогда же влияние СС на «гитлерюгенд» выросло до максимума, что нашло свое отражение в посылке специалистов из СС в военные лагеря «гитлерюгенда». Это не было случайностью или недоразумением: всё это происходило не только не против воли руководства «гитлерюгенда», но наоборот с нарочитой поддержкой. Государственная система нацистской Германии тотально охватила все сферы жизни молодёжи через подчинение или, по крайней мере, через контроль школы, родительских домов и, конечно, «гитлерюгенда». После назначения Бальдур фон Шираха на пост рейхсюгендфюрера «Третьего Рейха», он получил величайшую обязанность – быть ответственным за образование не только членов «гитлерюгенда», но и всей немецкой молодёжи в возрасте от 10 до 18 лет. За то время как Бальдур фон Ширах был рейхсюгендфюрером он серьезно влиял на внутреннюю политику, «забронировав» руководству «гитлерюгенда» не маловажные места с партии и государстве. Но все равно Ширах и его преемники находились в распоряжении министерства внутренних дел и остальных министерств: науки, образования и народного воспитания. Руководство «гитлерюгенда» не имело четких полномочий, задач и компетенции. Это ярко проявилось после того как были введены всеобщая воинская и трудовая повинности, следствием чего стала обязательная допризывная военная подготовка. Имперское молодежное руководство находилось между двумя министерствами, с одной стороны, и вермахтом. С другой стороны, при этом все данные структуры претендовали на главенство в допризывной воинской подготовке молодёжи. Этому противостоянию, в котором, кстати, имперское молодёжное руководство, имело не всегда сильные позиции, формально был положен конец 1 декабря 1936 года, когда был издан закон о «гитлерюгенде». Теперь имперский руководитель молодёжи занял позиции в высшем руководстве Рейха, находясь лишь в непосредственном подчинении у самого фюрера. Закона о «гитлерюгенде» имел особо большое практическое значение, потому что тотальный охват молодёжи сделал «гитлерюгенд» важнейшим молодёжным институтом, ещё до 1936 года. Благодаря этому закону имперское руководство молодёжи закрепилось на самом верху как партийной, так и государственной иерархии. Получив множество политических привилегий, «гитлерюгенд» не мог даже отныне пытаться действовать самостоятельно от нацистской системы. О непосредственной связи не только руководства, но и среднего звена «гитлерюгенда» с нацистским режимом говорит документ, подписанный руководителем партийного штаба доктором Р. Леем и Бальдур фон Ширахом, упоминавшийся выше. Кроме этого для насаждения идеологии национал-социализма в умах германской молодёжи, «гитлерюгенд» и НСДАП предпринимают и особые меры. Так, при «гитлерюгенде» открываются школы «Адольф Гитлер», куда поступали только особо отличившиеся и проверенные члены «юнгфолька».^[53]

Таким образом отчетливо видно, что на «гитлерюгенд» руководители НСДАП смотрят как на кадровый резерв партийного и государственного аппарата.

Теперь имеет смысл подробнее рассмотреть процесс эволюции положения «гитлерюгенда» в системе «Третьего Рейха».

В 1934 году было подписано соглашение между имперскими руководителями молодёжи, крестьян и спортсменов, с целью включения в работы сельской и спортивной молодежи в компетенцию «гитлерюгенда». Передача функций спортивной молодёжи «гитлерюгенду» была завершена к июню 1936 года, а сельской молодёжи – к июлю 1935 года. Соглашение, подписанное Бальдуром фон Ширахом и имперским спортивным руководителем, обеспечивала «гитлерюгенду» фактическую монополию в отношении спорта для молодёжи до 18 лет. Для молодёжи более старшего возраста некоторое время существовало исключение в виде деятельности спортивных и гимнастических обществ (эти общества были влиты в структуру «гитлдерюгенда» несколько позже). Физическое воспитание, бывшее тогда центральной частью работы «гитлерюгенда», занимало далеко не последнее место в работе среди девушек. Так, в инструкции имперского руководителя молодёжи для Немецкого Союза Девушек указывалось на то, что при составлении и смете учебных планов одна треть времени должна отводиться на мировоззренческую работу и две трети на физическое воспитание и занятия. Для «гитлерюгенда» и Союза Немецких Девушек были введены даже специальные знаки отличия для победителей и призеров имперских, областных и окружных соревнований. С 1935 года подобные знаки различия были введены и для членов «юнгфолька» и «юнгмедель». «Физическому благополучию» должно было служить введение специальных мероприятий, на время которых дети освобождались от школьных занятий и полностью передавались в компетенцию «гитлерюгенда». Но позже, по ряду организационных причин, подобная практика была прекращена.^[54] Стоит сказать, что тогда же для отдельных подразделений «гитлерюгенда» были введены специальные служебные книги («Пимфы на службе» ««Гитлерюгенд» на службе» «Девушки на службе»), которые гарантировали единое и регламентированное образование и формирование целостности «гитлерюгенда». С целью мировоззренческого нивелирования рядов «гитлерюгенда» во всех немецких радиостанциях по поручению имперского руководителя молодёжи был введен так называемый «Час юной нации», который выполнял для молодёжи роль вечернего досуга.^[55]

Кроме спортивных мероприятий важнейшей частью деятельности «гитлерюгенда» стали имперские профессиональные соревнования, которые получили наиболее широкое распространение при наследнике Шираха Максе Аксмане. Тем не менее уже Ширах однажды заметил, что «профессиональные соревнования стали символом «гитлерюгенда»». При помощи правительства и Трудового Фронта «гитлерюгенд» призвал молодёжь всех профессий на всех предприятиях участвовать в этих соревнованиях. Победивших в этой борьбе должен был принять сам фюрер. Число участников этих соревнований неуклонно росло, пока не стало фактически обязательным (формально это не было закреплено никакими постановлениями). Если в 1934 году в них участвовало 500 тысяч юношей и девушек, то к 1939 году эта цифра достигла 3550 тысяч. То есть за пять лет она выросла в 7 раз.

Присоединение к «гитлерюгенду» организации сельской молодёжи – «Артаманен» позволило «гитлерюгенду» проявить себя ещё в одной социальной сфере. Это позволило «гитлерюгенду» профессионально направить свою активность в сферу сельского хозяйства через ряд мероприятий – «Сельская служба», «Сельская помощь Союза Немецких Девушек», «Сельский год», «Девичьи внешкольные лагеря».^[56]

Образовательная система в Германии на протяжении многих веков служила идеалом для всей Европы: организация обучения, начиная от детского сада и кончая университетом, статус учителя, сущность учебного плана – все вызывало восхищение. С приходом нацистов к власти в Германии пошел процесс, который иначе как «революцией образования» назвать нельзя.

В 1933 году были приняты указы о нацификации всей образовательной системы «Третьего Рейха», от начальной школы до университетов. Школы подлежали реформированию в соответствии с личными представлениями Гитлера об образовании, которые были рассмотрены выше. В феврале 1933 года министром образования Пруссии был назначен безработный школьный директор из провинции Бернхард Руст, в апреле 1934 года произведенный в рейхминистры по делам науки, образования и культуры. Занимая этот пост, Руст переделал систему образования, превратив её в опору национал-социализма. Одно обстоятельство значительно, конечно, облегчало работу Русту: и в кайзеровской Германии, и в Веймарской республике школьное ведомство было проникнуто духом германского национализма.^[57] Задача Руста сводилась к тому, чтобы направить националистическое сознание молодежи в нацистское русло.

Первым шагом на этом пути стало очищение всех школ и университетов от преподавателей-евреев. За короткое время 97 % учителей и преподавателей страны были включены в состав Национал-Национал-социалистического союза преподавателей (NS-Lehrerbund, NSLB). К 1936 году около 32 % учителей НСЛБ стали членами НСДАП. К 1938 году две трети всех учителей начальных школ проходили идеологическую обработку в специальных лагерях на обязательных месячных курсах со строевой подготовкой и лекциями. Предполагалось, что все, чему их обучили в лагерях, они передадут своим ученикам.

Первой книгой, с которой ребенок сталкивался после детского сада, был Primer-букварь. На его обложке была помещена карикатура на еврея со словами «Не верь лисе, не верь еврею в его божьбе!». Внутри были рисунки марширующих солдат и их лагерной жизни, которые сопровождал текст следующих стихов:

Тот, кто хочет стать солдатом,

Тот оружие должен иметь,

Заряжать его порохом должен

И хорошею твердою пулей.

И малыши, если вы хотите стать новобранцами,

Обратите внимание на эту песенку.^[58]

Особое внимание в учебных планах школ, гимназий и университетов уделялось спортивной подготовке. Первостепенными предметами были история, биология и немецкий язык. Изучение истории носило политический характер, упор делался на историю национал-социалистического движения.