Некоторых субъектах Российской Федерации в 1994 г.

Источник: Социальная статистика: Учебник. С. 173.

В зависимости от того, насколько высок уровень экономического развития страны, бедность охватывает более или менее значительную часть населения. Уровень, или масштаб, бедности изменяется во времени, так что в пределах одной страны, но в разные исторические периоды он имеет разные значения. Так, население, находившееся за чертой бедности в США, в 1939 г. составляло более 70%; эта цифра сократилась с 22% в 1960 г. до 13,6% в 1986 г., затем незначительно увеличилась в начале 80-х годов и в начале 90-х равнялась 14%. Изменение (колебание) уровня бедности во времени называют динамикой бедности.

По данным исследований Института социально-экономических проблем народонаселения РАН, в результате либерализации цен в январе 1992 г. около 90% семей в России оказались отброшенными за черту бедности[387]. Иные цифры бедности показывает официальная статистика. По данным Госкомстата, численность населения с денежным доходом ниже прожиточного минимума

в 1995 г. составляла 24,7%[388], в 1996 г. за чертой бедности находилось около 40% всего населения[389]. Поданным официальной статистики, в 1997 г. за чертой бедности был 21% населения[390]. Согласно публикациям “Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения”, в том же 1997 г. доля населения, имеющего доходы ниже прожиточного минимума, составляла 36,3%[391]. В 1967—1968 гг., по данным А. Макоули, ниже черты бедности находилось примерно 35—40% населения. Иначе говоря, их доходы были ниже прожиточного минимума. Согласно официальным данным, в 1985 г. 17,9% населения имели доходы ниже минимального уровня; в 1988 и 1989 гг. — 12,6 и 11,1% соответственно[392]. (Динамика уровня бедности в период с 1968 по 1998 г., когда на смену “развитому социализму” успел прийти “неразвитый капитализм”, т.е. когда один экономический строй сменился другим, показана на схеме 10.2).

Масштаб, или границы, бедности меняется в историческом времени. Раньше человечество жило много хуже, и численность бедных была выше. В античной Греции 90% населения, по меркам того времени, проживало в бедности. В Англии эпохи Возрождения около 60% населения считалось бедным, а в XIX в. масштаб бедности сократился до 50%. В 30-е годы XIX в. только треть англичан относилась к бедным, а через 50 лет — всего 15%. Сегодня масштаб бедности в Великобритании снизился до 10%[393]. По меткому замечанию Дж. Гэлбрейта, в прошлом бедность была уделом большинства, а сегодня — меньшинства. Но так происходит не везде. В СССР к бедным относилось скорее меньшинство населения, однако позже, после “шоковой терапии” 1992 г., бедными оказались большинство людей.

Поворотным пунктом в исследовании масштабов бедности послужили книга Майкла Харрингтона “Другие американцы” (1962), где описывались ужасающие масштабы бедности, поразившие самую богатую страну мира. Она явилась основанием для принятия программы борьбы с бедностью в США в 1964 г. в период правления президента Линдона Джонсона.

Масштаб бедности, %

100-

80-

60-

40-

20-

1968 1992 1998 Годы

Схема 10.2. Общая динамика бедности в СССР и России,

1968-1998 гг.

Кроме масштаба и динамики бедности социология и экономика использует и другие понятия, относящиеся к этому явлению. Правда, между зарубежными и отечественными специалистами могут встречаться различия в трактовке одних и тех же терминов. К примеру, А. Суринов определяет индекс бедности как темп роста средневзвешенной величины порога бедности[394], тогда как А. Макоули под индексом бедности понимает так называемый “душевой индекс”, или “подушное соотношение”, иначе говоря, количество (или долю) людей, чьи доходы лежат ниже черты бедности[395]. Подобные разночтения необходимо учитывать при работе с научной литературой как социологу, так и экономисту.

В специальной литературе принято считать, что “коэффициент (уровень) бедности определяется как доля населения с доходами, равными или ниже величин соответствующих порогов бедности в общей численности населения”[396]. Таким образом, в этой области науки, впрочем как и в других, еще не сложилась четкая терминология.

Приведем еще некоторые термины, используемые в концепции измерения бедности.

Общий (подушный) индекс бедности — отношение числа бедных к общей численности населения. В межстрановых исследованиях он рассматривается как показатель уровня бедности.

Зазор (poverty gap)бедности — размер дополнительного дохода, необходимого для выведения низкодоходной семьи на уровень прожиточного минимума[397]. Иными словами, зазор бедности является оценкой общей суммы, которую следовало бы добавлять к доходам бедных для того, чтобы каждый из них имел доход, равный черте бедности. Он учитывает интенсивность бедности[398].

Необходимо различать два похожих понятия — культура и субкультура бедности. К сожалению, в научной литературе, как зарубежной, так и отечественной, между двумя понятиями не всегда проводят различие. Иногда их используют как синонимы и пишут так: культура (субкультура) бедности. Однако между этими понятиями есть значительная разница.

Под культурой бедности понимается совокупность ценностей, взглядов и оценок, которых придерживается большинство населения относительно бедности. Изучая проблемы культуры бедности, социологи выясняют, как большинство американцев или россиян смотрят на бедного — осуждающе, равнодушно или одобрительно. Они устанавливают, какие стереотипы, ложные или истинные, существуют в обществе относительно бедных: стоит ли им оказывать помощь или они являются жертвами собственной лени и неспособности, следует ли иметь с ними знакомство, одалживать им деньги и т.д.

В основе американской культуры бедности лежит функциональная теория и идеология индивидуальной ответственности. Идеология индивидуальной ответственности заставляет американцев принимать неравенство как справедливое и юридически оправданное, т.е. легитимное, положение дел. Если неравенство позволяет состязаться на основе честных правил игры, то выигрывает сильнейший. Функция государства заключается в гарантии честной игры. Богатство в таком случае рассматривается как справедливое вознаграждение за то, что в течение жизни человек не проматывал свои деньги, а сберегал их, считал каждый доллар, вкладывал свои сбережения в нужные компании, вел умеренный образ жизни, стремился сделать карьеру. Если общество, устроенное на таких принципах неравенства, позволяет честному человеку стать богатым, по мнению большинства американцев, оно является справедливым. Иными словами, справедлива его социальная структура и справедливо индивидуальное вознаграждение в виде крупного выигрыша.

Социологические исследования неоднократно показывали, что многие американцы объясняют бедность личными качествами бедняка. Человек беден потому, что он ничего не предпринял, чтобы выбраться из бедности. Американцы убеждены: люди бедны потому, что у них не хватает бережливости, усилий, способностей и соответствующих моральных качеств. В общественном мнении неимущие оцениваются как “бездельники”, “джентльмены отдыха”, “стесняющиеся работы”. Напротив, богатые считаются людьми бережливыми, интеллектуальными, усердными, талантливыми (табл. 10.13). Это “баловни судьбы”, “люди, сделавшие себя сами”, “сильные личности”.

Таблица 10.13

Мнение американцев о причинах бедности,

в % от числа опрошенных, 1980 г.

Источник: Kluegel J.R. Macro-economic Problems. Beliefs about the Poor and Attitudes Toward Welfare Spending // Social Problems. 1987. № 34. P. 88.

Под субкультурой бедности понимается совокупность ценностей, взглядов и оценок, которых придерживаются сами бедные. Изучение не всех, а только бедной части населения помогает социологам выяснить специфические установки и ценности, разделяемые аутсайдерами общества. Бедность — это не только минимальный доход, но особый образ и стиль жизни, передающиеся из поколения в поколение нормы поведения, стереотипы восприятия и особая психология. Поэтому социологи видят в бедности особую субкультуру, выясняя, как бедные смотрят на свою жизнь, считают ли бедность неизбежной платой за прегрешения или стечением обстоятельств, как они воспитывают своих детей и как относятся к представителям других классов, в чем для них состоит смысл жизни, как они понимают счастье, успех в жизни и т.д.

Понятие субкультуры бедности относится не ко всем группам бедных: бедность сама по себе — еще не повод для отторжения или изоляции от общества. То же можно сказать и про неполные семьи, и про временно безработных. Появление субкультуры бедности возможно только в таком обществе, где существует хроническая бедность, так как накопление специфических традиций и обычаев, ценностей и стереотипов поведения требует достаточно длительного времени.

Еще в 40-е годы XX в. антропологи и социологи стали задумываться о том, что бедность представляет собой не только, а если взглянуть на вопрос глубже, то и не столько экономическую, сколько культурную проблему

Впервые на научную почву вопрос о культурном измерении бедности поставил Оскар Левис (иногда его фамилию в русской литературе пишут Льюис), изучавший бедность в начале 60-х годов в Мексике, а позже на Кубе[399]. В Мексике он столкнулся с любопытным фактом: для того чтобы как-то компенсировать несчастья и лишения, выпавшие на их долю, дети бедняков формируют специфическую систему ценностей (т.е. культуру), которая помогает им жить в большом обществе. В такой культуре преувеличивается ценность настоящего в противоположность ценности будущего. Бедный стремится взять от жизни как можно больше здесь и сейчас. Совершая преступление, он не задумывается о будущих последствиях. Считая себя обойденным, он крадет у имущих, стремясь “распределить богатство по справедливости”. Характерные черты субкультуры бедности — повышенная агрессивность и озлобленность, культ силы и равенства, склонность к авантюрным и рискованным предприятиям, сменявшаяся апатией, обвинение других в своих собственных бедах, спёцифическое понимание успеха в жизни.

В то же время бедным, как и богатым, присущи мечты и надежды на лучшее будущее. Разница в том, что первые меньше вторых верят в возможность осуществления своих мечтаний. Однако на Кубе социолог столкнулся с другим явлением. Экономически многих кубинцев следовало отнести к категории бедных, некоторые обитали в трущобах и малоприспособленных жилищах. Тем не менее О. Левис не обнаружил у них того “комплекса бедности”, который являлся, по его наблюдениям, непременным признаком субкультуры бедности, а именно апатии, пессимизма, отчуждения от власти и т.д.

Напротив, кубинцы после революции 1961 г. переживали подъем патриотизма, веры в светлое будущее, социальной активности. О. Левис пришел к выводу о том, что экономические показатели бедности и культурные показатели бедности необязательно связаны друг с другом[400].

Там, где эти показатели совпадают, формируются особый образ жизни и специфическая система ценностей, которые характеризуются замкнутостью и сознательным изоляционизмом. Совместными усилиями социологи выявили перечень обязательных черт, которым соответствует субкультура бедности:

• экономическая и социальная зависимость;

• отсутствие четких моделей ролевого поведения;

• девиантное поведение: наркомания, алкоголизм, проституция;

• отчуждение и политическая пассивность;

• отсутствие жизненных планов и уверенности в себе;

• повышенная конфликтность внутрисемейных отношений (грубость, ссоры родителей и детей, частые разводы);

• доминирующее положение женщины в семье;

• ранний секс;

• преклонение перед физической силой[401].

Социологи пришли также к заключению, что эти черты могут быть присущи не всему низшему классу, а лишь его части — тем, кто хронически беден. Это та часть бедных, к которым применимо понятие “андеркласс”. Субкультуру андеркласса характеризуют низкий уровень запросов, ценности, не связанные с достижением самореализации, иждивенчество, безответственность, беспомощность, лень и асоциальное поведение.

Еще в 60-е годы многие социологи, особенно левого направления, отрицали наличие особой субкультуры бедности, но многочисленные факты передачи негативных ценностей из поколения в поколение убедили их в обратном.Субкультура бедности — продукт ситуации отчаяния и безнадежности. Материальные лишения (депри-вация) порождают фатализм и безысходность, которые продуцируют депривацию. Редко кто в состоянии самостоятельно распоряжаться своей судьбой, большинство отдается на волю обстоятельств. Исследования 30-х годов, проведенные американской исследовательницей М. Ягодой и повторенные в 80-е, дали неутешительные результаты: безработные теряют чувство ритма жизни и самодисциплины и, перестав управлять собой, деквалифицируются и теряют способность к эффективному труду. Свободное время тратится на телевизор, сон, карты, пустые разговоры. Вскоре безработные превращаются в тех, кого не нанимают. И даже если работа находится, они ее вскоре теряют.

Таким образом, субкультура бедных — специфическое явление, которое имеет характерные только для него черты, описанные выше. Однако не каждый, кого статистика относит к бедным, разделяет ценности данной субкультуры. Для многих бедность представляется всего лишь временным состоянием. Поэтому правильнее связывать субкультуру бедных — как специфическое и яркое явление - только с хронической бедностью, а количественно — лишь с определенной частью бедных, относимых к андерклассу.

Отличительная черта стиля жизни андеркласса - высокий уровень как разводов, так и внебрачной (в том числе и в подростковом возрасте) рождаемости. Одни авторы склонны объяснять это упадком нравов, низким уровнем сексуальной и общей культуры, другие видят корень зла в системе государственной благотворительности, провоцирующей разрушение семей и поощряющей рождение детей незамужними женщинами. “Представление себя жертвой (обстоятельств, государства, людей и т.п.) и психологическая ущербность также характерны для андеркласса. Уход от действительности через алкоголь и наркотики — формы девиантного поведения, усиливающие социальную изоляцию этого слоя. Следствие иждивенческой культуры — ориентация андеркласса на сегодняшний день, неспособность к планированию своей жизни. Неразумная, нерациональная трата денег многими бедными — на азартные игры, алкоголь, наркотики и сигареты, предметы “роскоши” — давно замеченное явление”[402].

Зоны бедности — территории высокой концентрации бедных, включают те регионы, где коэффициент бедности выше средней по стране. Такие территории могут находиться в границах одной страны либо в границах всего земного шара. К примеру, страны третьего мира традиционно относят к зоне бедности. При этом коэффициент (уровень) бедности определяется как доля населения с доходами, равными или ниже величин соответствующих порогов бедности в общей численности населения.

Кроме термина “зона бедности” употребляется термин “региональная бедность”, с помощью которого описывают распределение бедности по различным географическим районам, устанавливают точки наибольшей концентрации бедности и определяют ее причины и последствия. В некоторых районах земли бедность накапливается из поколения в поколение и становится хроническим явлением. К ним относятся Аппалачи в северной части США, север Англии и Ирландии, юг Италии. Однако к бедным часто относят не только районы отдельной страны, но целые страны, и группы стран, в частности это Центральная и Южная Америка, Ближний Восток, прилегающая к пустыне Сахара часть Африки, значительная часть Центральной Азии. Эти регионы отнесены к странам третьего мира, представляющим собой экономически неразвитую зону.

Иногда бедность перемещается из одного региона земли в другой. Когда страны, вступившие на путь индустриализации, перенесли часть своих производственных мощностей в колонии, где была более дешевая рабочая сила, многие жители метрополии потеряли работу и оказались в числе бедных. К такому же результату приводит международная конкуренция, вынуждающая разоряться целые отрасли промышленности.

Региональная бедность существует и внутри России. Например, в 1997—1998 гг. средний доход в Ямало-Ненецком автономном округе был в 4 раза выше, чем средний по России, а в Усть-Ордынском Бурятском автономном округе — в 4 раза ниже. В Москве бедных в два раза меньше, чем по России. Москва занимает особое положение в стране. Здесь сконцентрированы все финансовые институты и рынок валюты, размещено большинство иностранных компаний и фирм. Москва по своим финансово-экономическим характеристикам, уровню и образу жизни населения, возможностям заработка, а также денежного и имущественного накопления значительно превосходит другие субъекты Федерации.

Кроме столицы, в Российской Федерации есть еще три региона с относительно обеспеченным населением, где надушу приходится в среднем больше двух прожиточных минимумов. Это Тюменская область и входящие в ее состав Ямало-Ненецкий и Ханты-Мансийский автономные округа. 57 регионов характеризуются малой обеспеченностью населения, а 27 — его бедностью. И везде, как отмечают социологи, наблюдается отрицательная динамика по доходам[403].

Еще в 1989 г. Э. Аткинсон и Д. Миклеврайт, пользуясь данными Госкомстата об официальном прожиточном минимуме, рассчитали пропорции бедных по регионам Советского Союза. Разброс оказался большой — от 2% в Прибалтике до 50% в Средней Азии. В России доля бедных не превышала 5%[404].

О региональных различиях в уровне жизни можно судить по такому показателю, как количество объемов сбережений. Они свидетельствуют о том, что люди, откладывающие деньги, удовлетворили жизненно необходимые потребности и приступили к кратко- или долгосрочным накоплениям. Как правило, сбережения делают состоятельные и богатые слои общества, но не бедные, живущие от зарплаты до зарплаты. Если считать, что количество сбережений больше там, где меньше бедных и больше богатых и зажиточных, то данный показатель может выступать измерителем уровня жизни и масштаба бедности, взятых в региональном аспекте.

В 1996 г. Институт социально-экономических проблем народонаселения РАН (ИСЭПН РАН) провел в 13 регионах России социологическое исследование (рук. Н.М. Римашевская и И.Е.Дискин), направленное на выявление объема, структуры и организации частных сбережений. Выяснилось, что регионы различаются не только количеством сберегателей, но и объемами сбережений. Безусловным лидером была Москва, где объем сбережений в среднем на семью в 2 раза выше, чем в Иркутской области (33 млн руб. против 17), и в 15 выше, чем в Воронежской области (2,8 млн руб.). В Иркутской области объем сбережений в расчете надушу населения, поданным обследования, был равен 2892 тыс. руб., тогда как в Воронежской области этот показатель был в 12 раз ниже. Анализ данных показывает, что если в среднем по России доля сберегателей оценивается примерно в 60% от общего населения, то в Москве она поднимается до 94%, в Иркутской области составляет чуть больше половины населения, а в Воронежской — менее 30%. Во всех регионах большинство сберегателей — держатели мелких сумм, преимущественно наличных. Следует также отметить, что налицо проявление территориальных различий в реализованных и предполагаемых целях использования сбережений. В кризисных регионах (Воронежская область) доля семей, использовавших в 1996 г. сбережения только на текущее потребление, была в 2 раза выше, чем в регионах-донорах (например, Москва). Противоположной тенденцией характеризуются региональные различия в значимости инвестиционных предпочтений при сбережении средств: среди домохозяйств, реализовавших намерения сберечь свои средства, в Воронежской области их доля была в 2 раза ниже, чем в Москве. Оказалось, что планируемые цели использования сбережений зависят от их объема: чем выше объем сбережений, тем больше склонность их инвестировать. Правда, заметное преобладание инвестиционных предпочтений наблюдается только при объемах сбережений свыше 40 млн руб. Семей с такими деньгами нет в Воронежской области, а в Москве и Иркутской области их доля составляла 21,6 и 8,3% от общей численности семей, имеющих сбережения в ликвидной форме[405]. Таким образом, очевидна сильная дифференциация регионов: отрыв Москвы от других субъектов Федерации и очень сильное отставание депрессивных регионов.

Децентрализация и развитие рынка в России усугубляют социально-экономические диспропорции между “русскими” и “национальными” субъектами Федерации. Последние, за редким исключением, относятся к разряду экономической периферии, их перспектива — дальнейшее обострение кризиса. Поляризация на бедные и богатые регионы имеет негативные последствия. Уже сейчас в республиках Российской Федерации раскручивается этноклановая борьба за сферы власти и управления, практикуется протекционизм по национальному признаку при приеме на работу, все более основательно укореняется этническая безработица (ситуация, когда люди одной национальности чаще становятся безработными, чем их соседи другой национальности)[406].

В дельте Нила в Египте многие крестьяне зарабатывают себе на жизнь, обрабатывая клочок земли (на человека приходится менее акра площади). Совокупный доход среднестатистического египтянина не превышает 300 долл. в год. Когда земля истощается и не может обеспечить ее хозяев средствами к существованию, они перебираются в города. В Каире, крупнейшем из африканских и ближневосточных городов, широкие тротуары заполняют толпы людей, движущихся буквально плечом к плечу. Большинство семей, говоря о своем жилище, имеют в виду две маленькие комнатки, где проживают 4—5 человек. Считается, что таким семьям еще повезло. Для многих людей поесть мяса один раз в неделю — роскошь. Каждые четверо из десяти к тому же не умеют ни читать, ни писать.

Но положение в Египте нельзя назвать уникальным. На самом деле египтяне преуспевают по сравнению с сотнями миллионов жителей Африки, Азии и Латинской Америки. Большую часть стран на этих континентах представляют так называемые развивающиеся страны. Например, в Мали доход на душу населения в год составляет около 140 долл., а уровень неграмотности -90%. В Бангладеш доход на душу населения еще меньше, чем в Мали. Многие деревни в развивающихся странах до сих пор не имеют электричества, в большинстве нет даже мусорных баков и канализационных систем. За 70-е годы в Африке от голода умерли почти полмиллиона человек. И в наше время каждый день более 500 млн человек ложатся спать голодными[407].

При жизни многих поколений традиционный экономический уклад годился лишь на то, чтобы обеспечить минимальный уровень удовлетворения основных человеческих потребностей. Производилось ровно столько пищи и строилось ровно столько жилья, сколько было необходимо для выживания. Население страдало от наводнений, засух, болезней и недоедания. В годы, когда в американской экономике на душу населения приходилось около 15 тыс. долл., в африканском государстве Заир среднедушевой ВНП составлял 200 долл.

Тогда как порог бедности в США составляет 10 тыс. долл., среднедушевой доход в год в Бангладеш не превышает 120 долл., в Бутане 100, на Гаити 330, а в Мали - 130 долл. Во времена Великой депрессии в США, когда половина населения официально считалась бедной, семья, имевшая доход в 10 тыс. долл., могла позволить себе иметь хороший дом, автомобиль, одежду и еду.

Революция в средствах связи, произошедшая в последней четверти XX в., привела к тому, что громадные массы населения развивающихся стран получили возможность отчасти приобщиться к благам западной цивилизации. Передачи спутникового телевидения могут приниматься в любой точке земного шара; кинофильмы получают распространение по всей планете. В бедных странах люди познакомились с образом жизни в богатых государствах. Они хотели бы жить так же, однако технический уровень развития общества еле-еле позволяет им сводить концы с концами.

Почему экономика бедных стран не в состоянии прокормить население?

Развивающиеся страны испытывают прежде всего дефицит производительного капитала (в части средств производства: машин, инструментов, фабрик и т.д.). Их инфраструктура (дороги, порты, коммунальные службы, водоснабжение) в большинстве случаев неспособна удовлетворить возникающие потребности. Существуют проблемы и с рабочей силой: население этих стран не обладает соответствующей квалификацией и опытом. Здесь очень низкий уровень грамотности, плохие условия жизни, недостаток специалистов в области управления.

Стремясь создать мощный экономический потенциал, страны третьего мира стали занимать под промышленные цели земли, которые ранее использовались для возделывания сельхозкультур. Результатом стало сокращение производства продуктов питания. В то же время из-за улучшения санитарно-гигиенических условий, которое повлекло за собой некоторое снижение смертности, в том числе детской, население стало расти опережающими темпами.

Развивающиеся страны могут занимать деньги в долг у более развитых стран или предоставлять зарубежным инвесторам право на ведение деловых операций на их территории. Однако часто иностранная помощь, решая одни проблемы, создает другие. Иностранные кредиторы используют помощь как способ навязать угодную им форму государственной власти или просто эксплуатировать слаборазвитые страны, забирая у них гораздо больше, чем вложили.

Для повышения жизненного уровня людей экономический рост страны должен идти более высокими темпами, чем рост населения. Иначе говоря, если национальный объем производства увеличился на 15%, то население должно вырасти не более чем на 10—14%. В развитых странах данная пропорция соблюдается, а в развивающихся – постоянно нарушается. Понимая важность приведения двух величин в соответствие правительства развивающихся стран принимают дополнительные меры по ограничению роста населения, тогда как развитые страны, напротив, поощряют его.

Экономическая помощь развивающимся странам - очень выгодный бизнес, который приносит дивиденды не в краткосрочной, а в долгосрочной перспективе. США и большинство других промышленно развитых государств поддерживают развивающиеся страны, поскольку видят в них часть мировой экономики. США рассматривают другие страны как источник импорта, необходимого для поддержания достигнутого своей страной уровня жизни, и как рынок сбыта собственных товаров. Однако бедные страны - плохие покупатели, потому что не имеют средств на покупку товаров и услуг. Поэтому помощь развивающимся странам представляет собой хороший бизнес, давая возможность расширить внешнюю торговлю. Развивающиеся страны представляют собой рынок, куда можно сбывать залежалую продукцию, которая не пользуется спросом внутри США. Иногда ее сбывают в виде гуманитарной помощи. Дело в том, что в развитых странах регулярно бывают кризисы перепроизводства, и столь же регулярно возникает необходимость куда-то девать излишки. Помимо прочего, такая гуманитарная помощь выполняет и политические функции, поддерживая влияние США на слаборазвитые страны.

Более 1 млрд жителей стран третьего мира живет в бедности, имея доход ниже 370 долл. в год. Ожидаемая продолжительность жизни в Северной Африке 50 лет (для сравнения: в Японии — 80). Детская смертность в Южной Азии составляет 170 смертей на 1000 рождений (в Швеции — 10). Более 110 млн детей из стран третьего мира не имеют возможности поступить даже в начальную школу. В Мексике ожидаемая продолжительность жизни для 10% беднейшего населения на 20 лет меньше, чем для 10% наиболее богатых. Около 3/4 бедных в странах третьего мира проживают в сельской местности. Однако в настоящее время наблюдается урбанизация бедности в связи с разрастанием трущоб и незаконных поселений — на 7% в год возрастает число городских бедных. Около 3/4 бедных проживают в экологически неблагополучных районах[408].

При определении степени бедности той или иной страны Мировой банк использует следующие показатели:

• численность населения;

• территория;

• ВНП надушу населения;

• среднегодовой рост инфляции (в %);

• ожидаемая продолжительность жизни;

• грамотность взрослого населения (в том числе женщин, в %).

При международных сравнениях возможны разные варианты. Один вариант — сравнение потребительских корзин, — предложенный Всемирным Банком. При этом варианте используется концепция абсолютной бедности.

Другой вариант — определение черты бедности относительно медианного (или среднего) уровня экономического благосостояния. При таком варианте человек считается бедным, если его экономическое благосостояние существенно ниже среднего.

Для всех бедных или бедствующих стран характерен так называемый“порочный круг нищеты”. Что это значит?

Поскольку доход населения в этих странах очень низок, людям хватает средств только на удовлетворение самых насущных потребностей. Стало быть, у них не остается денег на сбережения и накопление капиталов. Но если нет накоплений, нет и производительного капитала, нет капиталовложений в новые фабрики, машины, технологии.

А там, где нет инвестиций в наукоемкие технологии, производительность труда будет оставаться крайне низкой. Исторический опыт доказывает, что низкая производительность общественного труда ведет к низкому уровню доходов населения и экономическому отставанию страны. Напомним, что именно низкий уровень производительности труда в СССР оказался главной, хотя и скрытой от поверхностного взгляда, причиной крушения советской страны. Именно он не позволил России в процессе перехода к капиталистическим отношениям в 90-е годы вырваться из бедности и приблизиться к передовым державам.

Показателями социального неравенства выступают депривация и обездолен ность.

Обездоленность характеризует бедность, возникшая из-за отсутствия доступа к материальным и культурным благам по определенным причинам: состояние здоровья, многодетность, алкоголизм и т.п.

Депривацию надо отличать от обездоленности. Понятие социальнойдепривации применяется к тем группам населения, которые в каких-либо аспектах ущемлены в обычных человеческих правах и не могут вести полноценный образ жизни. Чаще всего к этим группам относятся дети, инвалиды, безработные, пенсионеры, представители другой расы или нации, а также бедные. Под депривацией подразумевается лишение или недостаточность условий, необходимых для нормальной жизни.

Таким образом, обездоленность характеризует определенную группу бедных, а депривация характеризует многие группы населения.

Концепция относительной депривации (relative deprivation) появилась в 70-е годы XX в. Важное место в ее разработке занимали исследования Т. Маршалла и П. Таунсенда. Человек или семья признавались бедными, если средства не позволяли им вести приличествующий для данного общества образ жизни. Английский социолог П. Таунсенд в известной книге “Бедность в Великобритании” (1979) дал обобщающее определение относительной бедности: “Индивиды, семьи, социальные группы населения можно считать бедными, если они не имеют ресурсов для участия в общественной жизни, поддержания необходимой диеты, условий жизни, труда и отдыха, которые являются обычными или по крайней мере широко принятыми в обществе, в котором они живут. Их ресурсы значительно ниже того, что имеет средний индивид или средняя семья, вследствие чего они исключены из обычного стиля жизни, общепринятых моделей поведения, привычек и типов деятельности”[409]. Таунсенду принадлежит и разработка субъективного индекса относительной депривации. Он утверждает, что 25% англичан живут в реальной бедности или почти в ней, а около 50% англичан находятся в постоянном страхе возможной бедности. Лишь немногие надеются избежать горького опыта бедности и то на короткие периоды[410].

Бедные не относятся к экономически самостоятельным категориям граждан, поскольку неспособны обеспечить материальное благополучие своих семей, не прибегая к помощи государства (дотации, пособия, разовые выплаты). Хотя бедные не имеют экономической самостоятельности, они не лишаются конституционных прав и социальных привилегий, существующих в обществе. Правда, реализовать свои права в полном объеме они, естественно, не могут. Полноценная, социально насыщенная жизнь в действительности существует не для них. Скажем, формально бедные имеют право пользоваться высококачественным медицинским обслуживанием и образованием, но реально доступ к ним для них закрыт.

Дети из бедных семей не имеют тех социальных преимуществ, которые автоматически получают дети богатых. Бедные лишены многого. Если у них нет машины, то в США они, к примеру, не могут пользоваться загородными супермаркетами, где цены ниже, и должны довольствоваться местными магазинами, где цены выше. Обычно бедные приобретают продукты небольшими партиями, а это дороже, чем если бы они покупали оптом или большой партией. Часто им приходится пользоваться кредитом и, следовательно, платить дополнительный налог.

Бедняки живут в непрестижных, перенаселенных и криминогенных городских районах, в плохих жилищах, питаются хуже, их дети посещают плохие школы, рано бросают учебу и не получают необходимой квалификации. В результате у них худшие стартовые условия в жизни и они чаще начинают трудовую карьеру с неквалифицированной и малооплачиваемой работы.

Одним из последствий депривации является то, что бедные не осваивают социально одобряемые роли и высокие культурные ценности. У них не формируются качества, необходимые для правильного восприятия окружающей действительности. Угол зрения бедных смещен в сторону негативных оценок реальности, пессимизма и отчаяния. Нередко они не могут построить нормальные взаимоотношения в семье: повышенные тона при разговоре, взаимные упреки, ругательства и оскорбления становятся обычным делом.

Экономическая необустроенность сказывается на успеваемости детей бедняков. Часто они вынуждены отвлекаться на подработки, в результате чего не могут хорошо усвоить школьную программу. В семьях бедняков мало книг, нет библиотек, что способствовало бы расширению кругозора. Родители, как правило, сами малообразованные и не в состоянии помочь ребенку в учебе. И само образование как ценность в бедных семьях не пользуется высоким авторитетом. К тому же если в семье хроническое недоедание или малокалорийное питание еще усугубляется алкоголизмом, на свет появляется неполноценное потомство.

В бывшем СССР насчитывалось около 3 млн детей с умственными или физическими недостатками. Дети бедняков недополучают родительской заботы, а в школе ситуация усугубляется еще больше, потому что учителя не только не окружают их должной заботой, но стремятся выжить из школы. Семьи бедняков — основной источник так называемых “неблагополучных детей”.

“Догоняющая бедность” — так можно назвать явление, суть которого состоит в престижном потреблении. Для молодежи в большей мере, чем для взрослых, свойственно желание модно одеваться и выглядеть, как другие. Модные джинсы, дорогая куртка, кроссовки, плейер и многое другое, чем обладают дети более состоятельных родителей, формируют некоторые образцы, на которые ориентируются дети тех, кому подобные вещи не по карману. Если покупка модных вещей для родителей из состоятельных классов может пройти незаметно, то на бюджете родителей бедняков это сказывается очень заметно. Если первые затрачивают на них 1/4 часть семейного бюджета, то вторые — 2/3. Относительная цена престижных покупок для бедных гораздо выше. Подобного бы не произошло, если бы бедняки ориентировались на потребительские стандарты своего собственного класса.

Престижное потребление вынуждает многих жить не по средствам. Выходцы из бедных семей тяготятся своим положением и своей семьей, материальный уровень которой не позволяет жить лучше. На этой почве возникает конфликт поколений, дети обвиняют родителей в том, что они не умеют жить, не умеют или не хотят “делать деньги”, пренебрегая законом или нормами морали. В результате дети бедняков изыскивают незаконные способы получения дохода.

Деньги нужны им, чтобы “догнать” богатых, жить по стандартам, навязанным им средним или высшим классом. Неудивительно, что у бедных чаще, чем у представителей других слоев, начало трудовой карьеры связано с нелегальным бизнесом.

Глава 11

Социальная мобильность

Люди находятся в постоянном движении, а общество — в развитии. Совокупность социальных перемещений людей в обществе, т.е. изменений своего статуса, называется социальной мобильностью.

Подсоциальной мобильностью понимается перемещение индивида или группы вверх, вниз или по горизонтали. Социальная мобильность характеризуется направлением, разновидностью и дистанцией социальных перемещений людей в обществе (индивидуально и группами).

Человеческая история складывается не только из индивидуальных перемещений, но также из движения больших социальных групп. На смену земельной аристократии приходит финансовая буржуазия, малоквалифицированные профессии вытесняются из современного производства представителями так называемых “белых воротничков” — инженерами, программистами, операторами роботизированных комплексов. Войны и революции перекраивали социальную структуру общества, поднимая на вершину пирамиды одних и опуская других.

Подобные изменения произошли в российском обществе после Октябрьской революции 1917 г. Происходят они и сегодня, когда на смену партийной элите пришла бизнес-элита.

Движение вверх и вниз называетсявертикальной мобильностью, она бывает двух типов: нисходящей (сверху вниз) и восходящей (снизу вверх).Горизонтальной мобильностью называется такое перемещение, при котором индивид меняет социальное положение или профессию на равноценные. Особую разновидность представляет межпоколенная, или межгенерационная, мобильность. Она относится к изменению статуса детей по сравнению со статусом родителей. Межпоколенную мобильность исследовали А.В. Кирх, а в глобально-историческом аспекте — А. Пиренн и Л. Февр. Одним из родоначальников теорий социальной стратификации и социальной мобильности был П. Сорокин. Зарубежные социологи обычно связывают эти две теории.

Советские социологи пользовались другими терминами. Переход между классами они называлимежклассовыми перемещениями, а переход внутри одного и того же класса —внутриклассовыми. Эти термины были введены в советскую социологию в 70-е годы. Межклассовые перемещения обозначали переход из одного класса в другой, скажем, если выходец из рабочей среды оканчивал философский факультет и становился преподавателем, переходя таким образом в прослойку интеллигенции. Если же рабочий, крестьянин или интеллигент повышал уровень образования и переходил с малоквалифицированной к средне- или высококвалифицированной должности, оставаясь рабочим, крестьянином или интеллигентом, то они совершали внутриклассовые вертикальные перемещения.

Существуют два основных вида социальной мобильности — межпоколенная и внутрипоколенная, и два основных типа — вертикальная и горизонтальная. Они, в свою очередь, распадаются на подвиды и подтипы.

Вертикальная мобильность подразумевает перемещение из одной страты в другую. В зависимости от направления перемещения говорят овосходящей мобильности (социальный подъем, движение вверх) и онисходящей мобильности (социальный спуск, движение вниз). Между восхождением и нисхождением существует известная асимметрия: все хотят подниматься и никто не хочет опускаться по социальной лестнице. Как правило,восхождение — явление добровольное, анисхождение — вынужденное.

Повышение в должности — пример восходящей мобильности индивида, увольнение, понижение в должности — пример нисходящей. Вертикальная мобильность — изменение человеком в течение жизни высокого статуса на низкий или наоборот. Скажем, перемещение человека со статуса водопроводчика на должность президента корпорации, как и обратное движение, служит примером вертикальной мобильности.

Горизонтальная мобильность подразумевает переход индивида из одной социальной группы в другую, расположенную на одном и том же уровне. Примером служат перемещение из православной в католическую религиозную группу, из одного гражданства в другое, из одной семьи (родительской) в другую (свою собственную, вновь образованную), из одной профессии в другую. Подобные движения происходят без заметного изменения социального положения в вертикальном направлении. Горизонтальная мобильность подразумевает изменение человеком на протяжении своей жизни одного статуса на другой, являющийся приблизительно эквивалентным. Скажем, человек был сначала водопроводчиком, а затем стал плотником.

Разновидностью горизонтальной мобильности служит географическая мобильность. Она подразумевает не изменение статуса или группы, а перемещение из одного места в другое при сохранении прежнего статуса. Примером может служить международный и межрегиональный туризм, переезд из города в деревню и обратно, переход с одного предприятия на другое.

Если к перемене места добавляется перемена статуса, то географическая мобильность превращается вмиграцию. Если деревенский житель приехал в город, чтобы навестить родственников, то это географическая мобильность. Если же он переселился в город на постоянное жительство и получил здесь работу, то это уже миграция.

Классификация социальной мобильности может быть проведена и по иным критериям. Так, например, различаютиндивидуальную мобильность, когда перемещения вниз, вверх или по горизонтали происходят у индивида независимо от других, игрупповую мобильность,когда перемещения происходят коллективно, к примеру после социальной революции старый господствующий класс уступает свои позиции новому господствующему классу.

На других основаниях мобильность может классифицироваться, скажем, настихийную илиорганизованную. Примером стихийной мобильности могут служить перемещения с целью заработка жителей ближнего зарубежья в крупные города России. Организованная мобильность (перемещения человека или целых групп вверх, вниз или по горизонтали) управляется государством. Эти перемещения могут осуществляться: а) с согласия самих людей, б) без их согласия. Примером организованной добровольной мобильности в советское время могут служить перемещения молодежи из разных городов и сел на комсомольские стройки, освоение целинных земель и т.п. Примером организованной недобровольной мобильности может служить репатриация (переселение) чеченцев и ингушей в годы войны с немецким нацизмом.

От организованной мобильности следует отличатьструктурную мобильность. Она вызвана изменениями в структуре народного хозяйства и происходит помимо воли и сознания отдельных индивидов. Скажем, исчезновение или сокращение отраслей или профессий приводит к перемещениям больших масс людей.

Социальная мобильность может измеряться с помощью двух систем показателей. В первой системе единицей счета выступаетиндивид, во второй — статус. Рассмотрим в начале первую систему.

Подобъемом мобильности понимается число индивидов, которые переместились по социальной лестнице в вертикальном направлении за определенный промежуток времени. Если объем исчисляется количеством переместившихся индивидов, то он называется абсолютным, а если отношением этого количества по всему населению, то относительным объемом и указывается в процентах.

Совокупный объем, или масштаб, мобильности, определяет количество перемещений по всем стратам вместе, а дифференцированный — по отдельным стратам, слоям, классам. Тот факт, что в индустриальном обществе две трети населения мобильны, относится к совокупному объему, а 37% детей рабочих, ставших служащими, — к дифференцированному.

Масштаб социальной мобильности определяется как процентная доля тех, кто сменил, в сравнении с отцами, свой социальный статус. Когда Венгрия была капиталистической, т.е. в 30-е годы, масштаб мобильности равнялся 50%. В социалистической Венгрии (60-е годы) он вырос до 64%, а в 1983 г. — до 72%. В результате социалистических преобразований венгерское общество стало таким же открытым, как и развитые капиталистические страны.

С полным основанием этот вывод применим к СССР. Западноевропейские и американские ученые, проводившие сравнительные исследования, установили, что в восточноевропейских странах мобильность выше, чем в развитых капиталистических странах.

Изменение мобильности по отдельным слоям описывается двумя показателями. Первый — этокоэффициент мобильности выхода из социального слоя. Он свидетельствует, например, о том, сколько сыновей квалифицированных рабочих стали интеллигентами или крестьянами. Второй —коэффициент мобильности входа в социальный слой,свидетельствующий о том, из каких слоев пополняется, например, слой интеллигентов. Он обнаруживает социальное происхождение людей.

Степень мобильности в обществе определяется двумя факторами: диапазоном мобильности в обществе и условиями, которые позволяют людям перемещаться.

Диапазон мобильности (amount mobility), который характеризует данное общество, зависит от того, какое количество различных статусов в нем существует. Чем больше статусов, тем больше у человека возможности переместиться из одного статуса в другой.

В традиционном обществе число высокостатусных позиций оставалось приблизительно постоянным, поэтому наблюдалась умеренная нисходящая мобильность отпрысков из высокостатусных семей. Для феодального общества характерно очень малое количество вакансий на высокие должности для тех, кто обладал низким статусом. Некоторые социологи считают, что, вероятнее всего, здесь не было восходящей мобильности.

Индустриальное общество расширило диапазон мобильности. Для него характерно гораздо большее количество различных статусов. Первым решающим фактором социальной мобильности является уровень развития экономики. В периоды экономических депрессий количество высокостатусных позиций сокращается, а низкостатусных расширяется, поэтому доминирует нисходящая мобильность. Она усиливается в те периоды, когда люди теряют свою работу и одновременно новые слои выходят на рынок труда. Напротив, в периоды активного экономического развития появляется множество новых высокостатусных позиций. Повышенный спрос на работников, которые должны занять их, является основной причиной восходящей мобильности.

Основная тенденция развития индустриального общества заключается в том, что в нем одновременно увеличиваются богатства и число высокостатусных позиций, что в свою очередь ведет к росту численности среднего класса, ряды которого пополняют выходцы из низших страт.

Вторым фактором социальной мобильности выступает исторический тип стратификации. Кастовое и сословное общества ограничивают социальную мобильность, накладывая серьезные ограничения на любое изменение статуса. Такие общества называются закрытыми.

Если большинство статусов в обществе являются приписываемыми, или предписанными, то диапазон мобильности в нем намного ниже, чем в обществе, строящемся на индивидуальном достижении. В доиндустриальном обществе восходящая мобильность была невелика, так как юридические законы и традиции практически закрывали крестьянам доступ в сословие землевладельцев. Известна средневековая поговорка: “Однажды крестьянин — навсегда крестьянин”.

В индустриальном обществе, которое социологи относят к типу открытых обществ, прежде всего ценятся индивидуальные достоинства и достигаемый статус. В таком обществе уровень социальной мобильности довольно высок.

Социологи отмечают и такую закономерность: чем шире возможности для продвижения наверх, тем сильнее люди верят в доступность для них каналов вертикальной мобильности, а чем больше они в это верят, тем сильнее стремятся продвинуться, т.е. тем выше в обществе уровень социальной мобильности. И наоборот, в сословном обществе люди не верят в возможность изменить свой статус, не имея богатства, родословной или покровительства монарха. В 1986 г. институт Гэллапа провел сравнительное исследование двух стран: 45% англичан заявили, что главный способ продвинуться в жизни — наследование богатства и статуса родителей; тогда как 43% американцев, напротив, считали единственным путем к достижению успеха “тяжелую работу и собственные усилия”. В Англии сильны сословные пережитки. Рядовой американец с детства нацелен на то, что свою судьбу он должен делать собственными руками.

При изучении социальной мобильности социологи обращают внимание на следующие характеристики:

• число и размер классов и статусных групп;

• объем мобильности индивидов и семей из одной группы в другую;

• степень разграничения социальных страт по типам поведения (стилю жизни) и уровню классового самосознания;

• вид или размер собственности, которой владеет человек, род занятий, а также ценности, которые определяют тот или иной статус;

• распределение власти между классами и статусными группами.

Из перечисленных критериев особенно важны два: объем (или сумма) мобильности и разграничение статусных групп. Они используются для того, чтобы можно было отличить один тип стратификации от другого. В США и СССР, как и в большинстве других индустриальных обществ, существовала открытая структура: статус был основан на достижении и движении вверх-вниз по социальной лестнице. Такие перемещения происходят достаточно часто. Напротив, в Индии и большинстве традиционных обществ система стратификации закрытая: в большинстве своем статус здесь приписываемый, а индивидуальная мобильность ограничена.

Движение вверх происходит главным образом благодаря образованию, богатству или членству в политической партии. Образование играет важную роль не только при получении индивидом более высокого дохода или более престижной профессии: уровень образования один из отличительных знаков принадлежности к более высокой страте. Богатство служит отличительным знаком статуса в высших стратах. Американское общество представляет собой стратифицированную систему с открытыми классами. Хотя оно не является бесклассовым обществом, в нем сохраняется дифференциация людей по социальному статусу. Это общество открытых классов в том смысле, что человек не остается всю жизнь в том классе, в каком он был рожден.

Перейдем к рассмотрению второй системы показателей мобильности, где за единицу счета принимаетсястатус или ступенька в социальной иерархии. В этом случае социальная мобильность понимается как изменение индивидом (группой) одного статуса на другой, расположенный по вертикали или горизонтали.

Объем мобильности — это количество людей, переменивших свой прежний статус на другой вниз, вверх или по горизонтали. Представления о перемещениях людей вверх, вниз и по горизонтали социальной пирамиды описываютнаправление мобильности. Разновидности мобильности описываютсятипологией социальных перемещений. Мера мобильности указываетсяшагом и объемом социальных перемещений.

Дистанция мобильности– это количество ступенек, на которые удалось подняться или пришлось спуститься индивидам. Нормальной дистанцией считается перемещение на одну-две ступени вверх или вниз. Большинство социальных перемещений происходит именно так. Ненормальная дистанция - неожиданный взлет на вершину социальной лестницы или падение к ее основанию.

Единицей дистанции мобильности выступаетшаг перемещений. Для описания шага социальных перемещений используется понятие статуса: перемещение из низшего в высший статус - восходящая мобильность; перемещение из высшего в низший статус - нисходящая мобильность. Перемещение может проходить на один шаг (статус), на два и более шагов (статусов) вверх, вниз и по горизонтали. Шаг может измеряться в 1) статусах, 2) поколениях. Поэтому выделяют следующие виды:

• межпоколенная мобильность;

• внутрипоколенная мобильность;

• межклассовая мобильность;

• внутриклассовая мобильность.

Понятие “групповая мобильность” характеризует общество, переживающее социальные сдвиги, где повышается или понижается общественная значимость целого класса, сословия, страты. Например, Октябрьская революция привела к возвышению большевиков, прежде не имевших признанного высокого положения, а брахманы в древней Индии стали высшей кастой в результате упорной борьбы, тогда как раньше их каста находилась на одном уровне с кастой кшатриев.

Как показал на огромном историческом материале П. Сорокин, причинами групповой мобильности выступали следующие факторы:

• социальные революции;

• иностранные интервенции, нашествия;

• межгосударственные войны;

• гражданские воины;

• военные перевороты;

• смена политических режимов;

• замена старой конституции новой;

• крестьянские восстания;

• междоусобная борьба аристократических родов;

• создание империи.

Групповая мобильность имеет место там, где происходит изменение самой системы стратификации, т.е. самой основы того или иного общества.

Геологическая метафора, которую социологи используют для изображения социальной стратификации, многое позволяет объяснить в механизме социальной мобильности. Однако проведение механической аналогии между горными породами и социальными группами в обществе чревато искусственными натяжками и непониманием существа вопроса. Жесткая аналогия с горными породами, закрепленными на одном месте, не позволяет объяснить, к примеру, индивидуальную мобильность. Частицы гранита или глины не способны переместиться в другой слой земли самостоятельно. Однако в человеческом обществе индивиды, совершив восходящую мобильность, то и дело перемещаются из одной страты в другую. Чем более демократичным является общество, тем свободнее межстратовые перемещения.

В этом плане авторитарные общества очень напоминают жестко фиксированную геологическую иерархию. Рабы в Древнем Риме редко когда становились свободными гражданами, а средневековые крестьяне не могли сбросить с себя крепостное иго. Точно так же и в Индии переход из одной касты в другую практически невозможен. А в других недемократических обществах продвижение наверх даже планировалось и регулировалось правящей элитой. Так, в СССР существовала определенная квота на прием в партию и занятие руководящих постов выходцев из рабочих и крестьян, в то время как продвижение представителей интеллигенции искусственно сдерживали.

Таким образом, понятие групповой и индивидуальной мобильности раскрывает самое существенное отличие социальной стратификации от геологической. Идея о жесткой и неподвижной иерархии, позаимствованная из сферы естественных наук, применима к социальным лишь до определенного предела.

Социальная мобильность в СССР в чем-то походила на таковую в США. Сходство объясняется тем, что обе страны — индустриально развитые державы, а различие — своеобразием политических режимов. Так, исследования американских и советских социологов, охватывающие примерно один и тот же период (70-е годы), но проведенные независимо друг от друга, дали одни и те же цифры: до 40% служащих в США и России происходят из рабочей среды, в США и России в социальную мобильность вовлечено более двух третей населения.

Подтверждается и другая закономерность: на социальную мобильность в обеих странах наибольшее влияние оказывают не профессия и образование родителей, а собственные достижения сына или дочери. Чем выше образование, тем больше шансов продвинуться вверх по социальной лестнице. И в США, и в СССР обнаружен другой любопытный факт: хорошо образованный сын рабочего имеет столько же шансов продвинуться, сколько плохо образованный выходец из средних классов, в частности служащих, хотя второму могут помогать родители. Спецификой США является большой приток иммигрантов. Неквалифицированные работники — иммигранты, прибывающие в страну со всех частей света, занимают нижние ступеньки, вытесняя или поторапливая с продвижением наверх американцев. Тот же эффект оказывала миграция из сельской местности, причем это касается не только США, но и СССР.

В обеих странах восходящая мобильность в среднем на 20% превышала нисходящую. Но оба типа вертикальной мобильности по своему уровню уступали уровню горизонтальной мобильности. Это означает следующее: в обеих странах высок уровень мобильности (до 70—80% населения), но на 70% это горизонтальная мобильность, т.е. перемещение в границах одного и того же класса и даже слоя (страты).

Даже в США, где, согласно расхожему мнению, каждый чистильщик обуви может стать миллионером, сохраняет силу сделанный еще в 1927 г. П. Сорокиным вывод: большинство людей начинают свою трудовую карьеру на одинаковом со своими родителями социальном уровне, и лишь очень немногим удается значительно продвинуться наверх. Иначе говоря, средний гражданин в течение жизни перемещается на одну ступеньку вверх или вниз, и очень немногим удается шагнуть сразу через несколько ступеней.

Так, поднимаются из рабочего в верхний средний класс 10% американцев, 7% японцев и голландцев, 9% англичан, 2% французов, немцев и датчан, 1% итальянцев. К факторам индивидуальной мобильности, т.е. причинам, позволяющим одному человеку достичь больших успехов, чем другому, социологи и США, и СССР отнесли:

• социальный статус семьи;

• уровень образования;

• национальность;

• физические и умственные способности, внешние данные;

• воспитание;

• место жительства;

• выгодный брак.

Мобильные индивиды начинают социализацию в одном классе, а заканчивают в другом. Они буквально разрываются между несхожими культурами и стилями жизни. Они не знают, как себя вести, одеваться, разговаривать с точки зрения стандартов другого класса. Часто приспособление к новым условиям остается весьма поверхностным. Типичным примером является мольеровский мещанин во дворянстве. Женщине, как правило, продвинуться сложнее, чем мужчине. Повышение социального статуса, часто происходит благодаря выгодному браку. Это касается не только женщин, но и мужчин.

В течение семидесяти лет советское общество, наряду с американским, представляло собой самое мобильное в мире общество. Доступное всем слоям бесплатное образование открывало перед каждым такие же возможности продвижения, какие были только в США. Больше нигде в мире элита не формировалась буквально из всех слоев общества.

Социологи давно заметили такую закономерность: замечено, что в периоды, когда общество переживает серьезные изменения, появляются группы с ускоренной моделью социальной мобильности. Так, в 30-е годы “красными директорами” становились люди, еще недавно бывшие рабочими и крестьянами, тогда как в дореволюционные времена, чтобы достигнуть позиции “директор” необходимы были обучение не менее 15 лет и после этого еще долголетний производственный опыт. Аналогичное положение наблюдалось в начале и середине 90-х годов, что подтверждают данные исследования Р. Г. Громова. Если менеджеру в государственном секторе требовалось пройти в среднем четыре-пять этапов трудовой карьеры, чтобы занять позицию “директор” (в период до 1985 г. этот процесс был еще дольше), то менеджеры в частном секторе достигали этой позиции уже на втором этапе.

Однако массовый характер в 1985—1993 гг. приобрела и стала доминирующей именно нисходящая мобильность, причем как на индивидуальном, так и на групповом уровне. Добиться повышения статуса удалось очень немногим, зато большинство россиян оказались на нижних уровнях социальной стратификации.

Советские социологи в 60—80-е годы достаточно активно изучали меж- и внутрипоколенную, а также меж- и внутриклассовую мобильность. Основными классами выступали рабочий класс и крестьянство, а классоподобной прослойкой считалась интеллигенция.

Межпоколенная мобильность предполагает, что дети достигают более высокой социальной позиции либо опускаются на более низкую ступень, чем занимали их родители. Пример: сын шахтера становится инженером. Межпоколенная мобильность — это изменение статуса детей относительно статуса их отцов. Например, сын водопроводчика становится президентом корпорации, или, наоборот, сын президента корпорации становится водопроводчиком. Межпоколенная мобильность является самой важной формой социальной мобильности. Ее масштаб свидетел