СВЯТОЧНЫЕ ВЕЧЕРА

Святочными сибиряки называли дни от Рождества до Крещенья (Богоявленья). Они делились на собственно Святочные дни, от Рождества до Нового года, и «страшные» вечера, продолжавшиеся с Рождества до Крещенского Сочельника.

В Предрождественский Сочельник готовили лучшие кушанья, варили пиво с травами и ягодой, пекли различные «прикуски», особо тщательно делали уборку в доме и обязательно мылись в бане. На Рождество было принято всем «гостевать». «Сусед к суседу — ходят на беседу», — говорили сибиряки. Гостевания чаще всего шли постоянными многолетними «кумпаниями». В Святочные дни дети, подростки, а местами и взрослые люди ходили по домам со святочной «звездой», кое-где с «вертепами», славили Христа и пели святочные песни, подобные этой:

Славитё, славитё, …А хозяин во дому,

Сами про то знаетё… Што Адам во раю;

Я по булочку пришел, А хозяйка во дому,

По калачику пришел, Што аладья во меду…

И по шанежку пришел.

Славельщиков одаривали деньгами, угощениями. Бывало, что крестьянин-старожил попадал в полосу неудач и «разорения в домохозяйстве», в «худое состояние». Для поддержания семьи он мог объявить себя «христославцем». Снарядив кошеву, он объезжал окрестные зажиточные селения, славя Христа. Согласно общепринятым правилам «христославцы» щедро одаривались зерном, другими продуктами и, благодаря сочувствию и помощи, благополучно выходили из безнадежной ситуации.

В Новогодние ночи дети и подростки ходили по домам односельчан, «посевали» зерном и пели:

Сею-сею, посеваю,

С Новым годом поздравляю,

Со скотом, с животом,

С малым детушкам…

Как и славельщиков, посевальщиков щедро одаривали. Современники отмечали, что за 2 – 3 вечера иной подросток мог «заработать» до 5 – 10 руб.

С Новогоднего вечера, накануне Васильева дня (ныне — с 13 на 14 января), сибиряки верили — на божий свет выходит «нечистая» сила. Повсеместно принимались меры-обереги против «волхитства»: на дверях амбаров, конюшен, стаек, на воротах усадеб рисовали углем или выжигали Рождественской свечой кресты. В Новогодний вечер старались надеть лучшие одежды, ибо «как будешь хорошо одет на Новый год, так и будешь одет круглый год»; «Если приготовишь много перемен блюд и вкусных яств, то сытно будешь есть весь год». По поверьям, старались не давать в долг деньги — недостаток будет, но получать деньги от других — к прибыли.

Молодежь вечерами собиралась на «вечерки» с «игришшами», но только до первых петухов — иначе «набежит нечистая сила, шишкуны». Веселились и «машкированием», ряжением в разные одежды и маски. Вот как описы­вал Н.А. Костров эти увеселения: «К святкам здешний (минусинский) кре­стьянин успел окончить все свои важные дела; теперь ему можно отдохнуть от трудов, можно и повеселиться». Далее следует подробное описание святочных вече­ров. Происходило это примерно так:

…В каждом селении в эти дни устраиваются посиделки пожилых людей: старики и старухи чинно сидят в доме своего сверстника, говорят о своих делах, пьют чай, вино, пиво, но понемногу; на столе — тарелки с пряниками, изюмом, кедро­вым орехом, обязательно рыбный пирог, различные «прикуски»...

На улице раздается шум, говор — кто-то подъехал с колокольцами и бубенчиками к воротам. Двери распахиваются, и входят «машкированные». Это молодежь, человек 15 – 20. Играют на балалайке, гармонии. Старики и старухи стараются узнать, кто под той или иной маской — «личиной». Узнают конечно — все свои. Гости садятся за стол, лакомятся угощеньями, поют и отправляются дальше, в другой дом. Ряженые изменяли походку, голос, манеры, старались насмешить хо­зяев и остаться неузнаваемым».

М.Ф. Кривошапкин описывал некоторые из масок: «бука» — лицо в саже, на голове рога, на ушах лохмотья; «черт» — с рогами и хвостом; «шаман» — в маске, в тунгусском платье, с бубном и обвешан колокольцами; «смерть» — в белой маске, нос из свеклы, с клы­ками из репы, в белых одеждах; «медведь» — человек в медвежьей шкуре, становящийся то на четвереньки, то «на задние лапы».

В «страшные вечера» сибирячки любили гадать: на судьбу, на замуже­ство, на здоровье — болезни, на суженого и даже на жизнь — смерть. Форм гаданий в каждом селении было множество: гадали на проруби, на гумне или в бане, с белым конем на «розстанье» дорог, ворожили со свечами и зеркалами, кольцами и водой и др. Накануне же Крещенья в Сочельник девушки и женщины могли поворожить «на жизнь»: ложку с водой на ночь клали в сенях к порогу. Если замерзала та вода « бугром», то жить, а если «с логом» — помереть. Но далеко не каждая рисковала решиться на подобное гадание…

В Крещенский вечер вся семья садилась вокруг ведра с водой. Заволнуется вода — все бегут на улицу — «открываются небеса»! Просили, что пожелается, считали, что все пожелания исполняются, а счастливому человеку Бог по­шлет особую милость.

В день Крещенья (Богоявленья) ходили молиться на «яр­дань» — про­рубь, украшенную еловыми веточками, освященную священником. Наби­рали воду на весь год — она считалась «святой», умывались ею, а те, кто «машкаровался» и, тем более, надевал маску черта, обязательно старались иску­паться в проруби. На заре в Крещенье заканчивалось «испытание судьбы», завершались последние гадания. После Крещенья начинался новый период— свадьбы, веселые игрища и вечерки.