Реальные контракты.

К этой группе договоров римское гражданское право относило четыре контракта: заем (mutuum), ссуду (commodatum), поклажу (depositum), заклад.

Реальные контракты возникли в момент фактической передачи вещи, без которой договора вообще не было. Предметом этих договоров была именно передача вещей одним лицом другому. Материальное основание могло быть различным: заем, временное пользование, хранение, залог. Разумеется, как и во всех договорах, фактической передаче предшествовало устное соглашение сторон о заключении договора, но без фактической передачи оно юридических последствий не порождало. Следовательно, для возникновения реального договора требовалось совершить два действия в совокупности — достигнуть соглашения и передать вещь. Совершение какого-либо одного из них к возникновению реального договора не приводило. Перечень реальных договоров был исчерпывающим и не мог быть изменен соглашением сторон.

Заем (mutuum) —древнейший вид реальных договоров, представлявший собой разновидность кредита. Кредиторами по договору займа, естественно, были люди самостоятельные Должниками, напротив, почти всегда выступали представители беднейших слоев свободного населения, которые постоянно нуждались в кредите. Это накладывало своеобразный отпечаток на договор.

Договор займа (mutuurn) — это контракт, по которому одна сторона — заимодатель — передает другой стороне — заимополучателю (заемщику) — определенную сумму денег или какое-то количество родовых вещей в собственность. Заемщик обязан возвратить заимодателю такую же сумму денег или такое же количество родовых вещей.

Рассматриваемый договор является сравнительно поздней формой займа., которому предшествовали более ранние — nexum и стипуляция. Юридическая природа nexum в истории римского права не раскрыта- Однако известно, что этот договор был слишком обременен формальностями. Развитие оборота потребовало более упрощенной формы займа, которым и стал mutuum.

Предметом договора займа были деньги или иные вещи, определенные родовыми признаками (зерно, вино, масло и т.п.), которые назывались валютой займа. Поскольку это вещи потребляемые, возврату подлежали не те самые, что передавались в заем, а другие такие же, такого же количества и качества. Другого нельзя представить, ведь по договору займа должник получает вещи для того, чтобы их использовать, употребить, израсходовать, а не во временное пользование. Следовательно, предметом договора займа были вещи взаимнозаменимые, измеряемые числом, весом или иной мерой.

Вещи, составляющие предмет договора займа, переходили в собственность должника, он становился их неограниченным обладателем и распорядителем. Ведь деньги берут взаймы. чтобы ими можно было распорядиться. А это доступно только собственнику. Поэтому договор займа предусматривал переход вещей в собственность должника, что порождало еще одну особенность данного договора — поскольку должник становился собственником вещей, то по общему правилу он и нес риск их случайной гибели, т.е. убытки от гибели предмета договора падали на должника, если гибель наступала без его вины.

Договор займа— строго односторонний контракт. В нем кредитор-заимодатель имеет только право (требовать возврата долга), не неся никаких обязанностей, а должник-займопо-лучатель несет только обязанность (вернуть долг), не имея никаких прав.

Определение срока в договоре не обязательно — он может быть указан, но может быть и не определен. Если договор займа срочный (т.е. срок исполнения указан), должник обязан вернуть долг по истечении срока, если бессрочный (без указания срока исполнения) — по первому требованию кредитора.

Договор займа мог быть как возмездным, так и безвозмездным контрактом, т.е. заем мог быть процентным и беспроцентным. Если за переданные в долг деньги должник обязан был уплачивать проценты — это возмездный договор. Уплата процентов в договоре займа — необязательное условие. Имел место и беспроцентный, т.е. безвозмездный, заем. В процентном займе их размер был разным — от 1% в месяц до 6-8% в год. Начисление процентов на проценты не допускалось.

Договор займа был не только правовым средством кредитования малоимущего свободного населения рабовладельческого Рима. Он часто служил надежным способом еще большего закабаления экономически зависимых слоев. Как известно, договор займа оформлялся долговой распиской — хирографом. Случалось так, что должник, выдав кредитору расписку в получении займа, в действительности денег не получал. Наличие расписки в руках кредитора облегчало его положение. Хирограф удостоверял факт заключения договора. Должнику же доказать безвалютность займа непросто. Очевидно, такие случаи имели место довольно часто, что приводило к нежелательным эксцессам среди малоимущих, которые в большинстве своем были должниками. Власти Рима вынуждены были принять определенные меры против массовых злоупотреблений кредиторов. Встал вопрос о предоставлении должнику правовых средств защиты против неосновательных притязаний. В случаях, когда кредитор, имея на руках долговую расписку, предъявлял к должнику иск о возврате денег, которых на самом деле ему не давал, последнему стали предоставлять exceptio doli — возражение против иска. Оно заключалось в том, что должник, опираясь на безвалютность займа, утверждал крайнюю недобросовестность кредитора, его dolus. Позднее должник мог, не

дожидаясь предъявления иска кредитора, сам возбудить иск о возврате расписки на основании ее безвалютности. С этой целью должнику стали предоставлять так называемый кондикционный иск об истребовании с ответчика неосновательного обогащения, полученного за счет должника.

Однако все это оказалось малоэффективным. Должник, по существу, был лишен возможности доказать безвалютность займа, если его расписка была на руках у кредитора, что сводило на нет защиту против его произвола. Примерно в III в. н.э. положение несколько облегчилось тем, что бремя доказывания (onus probandi) было все же перенесено на кредитора: при предъявлении иска кредитора к должнику о возврате долга последний заявлял возражение против иска на основании безвалютности займа (exceptio doli). Кредитор обязан был доказать обоснованность своих притязаний, т.е. факт платежа валюты.

Такой поворот в правоохранной политике рабовладельческого Рима можно объяснить только одним: произвол кредиторов в истребовании безвалютных займов достиг таких масштабов, что вызывал серьезные опасения за правопорядок в стране. Должники, которые в основном были представителями малоимущих слоев свободного населения, являлись взрывоопасной массой. Такие взрывы нужно было предотвратить введением вынужденной меры — переложением бремени доказывания притязаний на кредитора, что с правовой точки зрения вполне логично.

Сенатусконсульт Македония запретил заключать договоры займа подвластным в связи с чрезвычайным обстоятельством. Некий Мацедо заключил договор займа с ростовщиком, рассчитывая на скорую смерть отца, после которой он станет наследником и из полученного наследства сумеет вернуть долг. Поскольку смерть отца долго не наступала, Мацедо решил убить его, чтобы ускорить получение наследства.

Это вызвало бурное возмущение сенаторов, которые и приняли указанный сенатусконсульт, дабы выветрить из умов подвластных даже мысль о возможности заключения ими договоров займа. Сенатусконсульт признавал заключенный подвластным договор займа при непременном условии: что он заключен с согласия или ведома домовладыки. Если такого согласия или одобрения домовладыки не было, договор займа терял исковую защиту.

Договор ссуды (commodatum) в Риме представлял собой разновидность найма вещей, а современный договор ссуды является разновидностью займа, кредита. Это отличие следует иметь в виду при рассмотрении договора ссуды по римскому гражданскому праву.

Договор ссуды (commodatum) — реальный контракт, в котором одна сторона — ссудодатель — передает другой стороне — ссудополучателю — индивидуально-определенную вещь во временное и бесплатное пользование. Ссудополучатель обязуется возвратить по окончании пользования ту же самую вещь в целости и сохранности.

Как видно из приведенного определения, предметом договора ссуды может быть только индивидуально-определенная вещь — конкретная лошадь, определенный раб и т.п. Поскольку по истечении пользования возврату подлежит та же вещь, которая была передана ссудополучателю, то ясно, что она не может быть потребляемой и заменимой. Спорным был вопрос о том, может ли быть предметом договора недвижимая вещь (например, земля). Источники содержат различные сведения на этот счет — одни полагали, что недвижимые вещи также могут быть предметом договора ссуды, другие склонялись к противоположному мнению.

По договору ссуды вещь передавалась во временное и безвозмездное пользование, т.е. за пользование вещью ссудополучатель не обязан каким-либо образом вознаграждать ссудодателя. Эта особенность договора отличает его от других подобных, например договора найма вещей. Она же обусловливает другие специфические черты данного договора. Поскольку по договору ссудополучатель получает право безвозмездного пользования чужой вещью, это накладывает на него обязанность проявлять к вещи особое внимание, повышенную заботливость и осторожность. Он несет ответственность за всякую вину: если повреждение или гибель вещи произошли не только по умыслу или грубой небрежности, но и по легкой неосторожности, он обязан возместить причиненный вещи вред. Ссудополучатель обязан относиться к вещи внимательно, хранить ее тщательно и бережно, пользоваться надлежащим образом, в соответствии с ее хозяйственным назначением, проявлять о вещи заботливость хорошего хозяина. Ведь он получил ее в бесплатное пользование.

Если же повреждение или гибель вещи настанут без вины ссудополучателя, т.е. случайно, он освобождается от ответственности. Поскольку в договоре ссуды вещь передается только во временное пользование, право собственности на нее остается за ссудодателем, следовательно, ссудодатель и несет риск случайной гибели веши.

Договор ссуды не является столь строго односторонним, как заем. Он может быть односторонним (чаше) и двусторонним (хотя и реже).

Права и обязанности ссудодателя. Основное право ссудодателя — требовать возврата своей веши по окончании пользования. Кроме того, он имеет право требовать возмещения вреда, причиненного вещи по вине ссудополучателя. Договор ссуды приносит выгоду только одной стороне ~ ссудополучателю. Ссудодатель оказывает определенное благодеяние, любезность ссудополучателю. Этот договор обусловливается не хозяйственной потребностью ссудодателя, не какой-то его необходимостью, а, наоборот, желанием оказать помощь, сделать добро другому лицу. Поэтому ссудодатель, оказывая данную любезность, сам определяет и пределы доброй воли. т.е. пределы своих обязанностей. Однако, вступив в обязательство, он определенным образом связывает себя и не может требовать возврата вещи ранее определенного срока. Пределами этой любезности определяется и обязанность ссудодателя, которая может возникнуть, но может и не возникать. Если любезность подлинная, то, естественно, предоставляемая ссудодателем вешь остается исправной. В этом случае у него никакой обязанности не возникает. Однако если предоставленная в пользование вещь окажется неисправной, что причинит убытки ссудополучателю, у ссудодателя возникает обязанность возместить причиненные убытки (Д.13.6.17.3). Например, ссудодатель передал во временное пользование больную лошадь, которая заразила лошадь ссудополучателя и обе лошади погибли. В этом случае ссудодатель обязан возместить причиненные ссудополучателю предоставлением больной лошади убытки.

Права и обязанности ссудополучателя. В каждом договоре праву одной стороны соответствует обязанность другой стороны (корреспондирует соответствующая обязанность). Поэтому можно сказать, что в договоре ссуды права и обязанности ссудополучателя обусловлены правами и обязанностями ссудодателя. Например, праву ссудодателя требовать возврата вещи корреспондирует обязанность ссудополучателя возвратить данную вещь. Это его основная обязанность. Кроме того, ссудополучатель должен бережно относиться к полученной вещи и возместить причиненный по его вине вред вещи.

Право у ссудополучателя может возникнуть, но его может и не быть. Если ссудодатель передал в пользование исправную вешь, у ссудополучателя никакого права не возникает. Это строго односторонний договор. Если же по вине ссудодателя в пользование будет передана неисправная вещь, у ссудополучателя возникает право потребовать возмещения причиненного вреда. В этом случае договор будет двусторонним. Не трудно заметить, что права и обязанности сторон в договоре ссуды не эквивалентны. Обязанность ссудодателя может наступить только случайно; чаще ее может и не быть. Следовательно, основное бремя лежит на ссудополучателе.

Договор ссуды нельзя рассматривать как форму благодеяния, оказываемую состоятельными рабовладельцами своим малоимущим клиентам. Отсутствие ближайшей хозяйственной цели у ссудодателя — еще не свидетельство его благородной бескорыстности, стремления оказать помощь ближнему. Такое, разумеется, тоже не исключалось, но гораздо чаще встречались договоры, преследовавшие именно корыстные цели.

Разновидностью договора ссуды был так называемый прекарий (precarium), по которому богатые рабовладельцы передавали какие-либо вещи из своего имущества в пользование своим малоимущим приближенным с целью заручиться их поддержкой при выборах или иных политических акциях. Отличался прекарий от ссуды только тем, что по договору ссуды вещь передавалась на определенный или неопределенный срок, а по прекарию —до востребования. Ульпиан определял: «Прекарий есть предоставление в пользование по просьбе лица на такой срок, на какой считает возможным собственник вещи» (Д.43.26.1). Прекарий был правовой формой политического, а также экономического закабаления малоимущих слоев свободного населения богатыми и знатными римлянами.

Ссуда и заем. Эти два реальных договора имеют много общего, но содержат также принципиальные расхождения, которые видны при сравнении.