Эпоха Петра I

Как мы уже знаем, процессы рождения и становления российского регулярного флота неразрывно связаны с именем первого российского императора Петра I. В 16 лет Петр обнаружил в старых дедовских амбарах в Измайлове иностранный ботик, который положил начало его «потешной» флотилии.

С настоящим морем и портом Петр I познакомился в 1693 – 1694 годах во время поездок в Архангельск. Там он впервые увидел иностранные корабли и совершил плавание по Белому морю.

В то время Россия находилась в изоляции от Западной Европы. На северо-западе устье Невы и Ладожское озеро контролировала Швеция. Южные устья Дона, Днепра, Южного Буга, Днестра, Крым и Керченский пролив находились в руках Турции и Крымского ханства.

Для прорыва к Черному и Азовскому морям Петр I предпринял Азовские походы 1695 – 1696 годов. Сначала были неудачи со взятием Азова, затем после строительства флота в Воронеже, была военная победа над турками на реке Дон. На боеготовности вновь построенного флота сказывалось отсутствие на Азовском море порта, в котором корабли могли бы укрываться от шторма, производить ремонт и необходимое снабжение. Петр I лично в сопровождении галерного флота оправился вдоль морского побережья в устье Дона для поисков подходящей гавани.

Самой подходящей была сочтена акватория у мыса Таган-Рог. Именно здесь Петр и повелел заложить крепость, гавань и город Таганрог – передовой порт русского флота на Азовском море. Одновременно производились строительные работы и в самом Азове.

Однако после неудачных сухопутных боев в 1711 году Петру пришлось подписать мирный договор с Турцией, по которому он обязался оставить Азов и взорвать Таганрог. Таким образом, к 1716 году Азовский морской узел прекратил свое существование.

Военные действия на подступах к балтийским берегам Петр I начал в 1700 году с попытки захватить шведскую крепость Нарва. Попытка оказалась неудачной и эта «конфузия» заставила молодого царя начать коренное реформирование армии и государства. До Петра русская армия создавалась на поместной основе – служилые люди (помещики) получали во временное владение (на срок службы) земельный участок – поместье. За это по призыву государя они обязаны были (под страхом лишения поместья) явиться «конно, людно и оружно». Однако, ко временам Петра поместное землевладение уже приобрело наследственную форму, помещикам не хотелось рисковать собой и своими людьми во имя государя. Армия страдала слабым вооружением, плохой выучкой и отсутствием дисциплины. Петр I ввел «регулярство» – четкую рекрутскую повинность. На основе южного азовского опыта Петр оценил значение водных путей и флота и начал активно развивать военно-морские силы на северо-западе.

В 1702 году была взята крепость Орешек на острове в истоке Невы. Для этого в Новгороде, а также на вновь организованной верфи в низовьях реки Сяси вблизи ее впадения в Ладогу были построены несколько небольших военных кораблей – шняв и стругов. Следующей победой было взятие 1 мая 1703 года крепости Ниеншанц в нижнем течении Невы на мысу при впадении в Неву реки Охта. Перед штурмом Ниеншанца было построено еще несколько судов на Олонецкой верфи на реке Свирь в местечке Лодейное Поле.

План местности Санкт-Петербурга в 1700 году

План местности Санкт-Петербурга в 1705 году

14 – 16 мая 1703 года Петр лично тщательно осмотрел устье Невы, провел замеры глубин и, после обсуждения технических вопросов с иностранными специалистами, собственноручно заложил на Заячьем острове крепость Санкт-Петербург.

Осенью 1703 года Петр приказал построить на отмели у острова Котлин форт Кроншлот, а на стрелке Васильевского острова поставить пушечную батарею. Таким образом, в устье Невы появился прочный «замок», навсегда закрывший врагу проход в Ладогу.

Продолжалась Северная война. В середине мая 1704 года Петровская армия вновь осадила Нарву и взяла ее. Корабли для Балтийского флота продолжали строиться на Свирской верфи. Кроме того, в ноябре 1704 года на левом берегу Большой Невы напротив Васильевского острова Петр I заложил новую Адмиралтейскую верфь, Петербург стал важным центром русского кораблестроения.

В период своего правления Петр I заложил и построил несколько портов для Балтийского флота. Главным военным портом на Балтике стал Кронштадт. Здесь к концу правления Петра базировались основные морские силы России. Первоначально корабли базировались в устье Фонтанки, однако вывод кораблей из Фонтанки из-за мелководности невского фарватера оказывался опасным делом. Кроме того, зона боевых действий кораблей начиналась от острова Котлин.

Петр прибыл в Санкт-Петербург после Полтавской битвы в ноябре 1709 года. Оценив морскую обстановку, он приказал построить на острове Котлин гавань, причальные сооружения и береговые склады. Для ограждения гавани у Андреевской батареи почти под прямым углом к берегу был построен ряжевый мол-причал, были также отсыпаны временные земляные дамбы для защиты акватории от волнения.

Позднее на Котлине начались работы по строительству гаваней, получивших названия Лесной, Военной, Средней и Купеческой. Поначалу с работами справлялись солдаты гарнизонных полков, вольнонаемные рабочие, каторжники и пленные шведы. В 1712 году по указу царя из пяти российских губерний на строительство Петербурга и Кронштадта были направлены более 40 тысяч работных людей.

Петр I постоянно торопил ход работ по строительству порта на Котлине. Зимой 1717 года он передал руководство строительными работами на острове энергичному сенатору М. М. Самарину. Вместе с гаванями возводились казармы, склады, магазины, госпитали и другие сооружения военного порта. Для ускорения работ Петр даже специальным указом разрешил рубить леса в окрестностях Петербурга, что в других случаях запрещалось под страхом смерти.

К 1720 году на востоке острова Котлин появилась мощная крепость Кронштадт с городом и примыкающими с юга гаванями. С моря город защищали два небольших, на хорошо вооруженных форта – «Новый Кроншлот» и «Цитадель». На западе острова находилась главная мощная крепость из пяти бастионов. Подобные крепости меньших размеров размещались на северном и южном берегах острова. Фронты крепостей были устроены по новейшей для того времени системе голландца Кугорна. Для ремонта и обслуживания кораблей Петр приказал создать в Кронштадте систему каналов и доков. Ряжевые основания гидротехнических сооружений, укреплений, стен каналов и доков Кронштадта, построенные при Петре I, существуют до нашего времени. Это объясняется талантливостью российских и иностранных инженеров того времени и большим искусством безымянных русских мастеров.

Основным тыловым портом Балтийского флота при Петре являлся Санкт-Петербург.

Адмиралтейство 1716 год

Admiralty (Saint-Petersburg) 1719-1738

Гравюра с изображением Адмиралтейства второй постройки

Гравюра с изображением Адмиралтейства второй постройки (архитектор Иван Коробов, 1730-е гг.). Центральная башня

Здесь в новой столице России были устроены учреждения Адмиралтейств-коллегии – главного органа управления флотом и портами.

В Петербургском Адмиралтействе строились корабли и суда обеспечения. Сохранился первый проект Адмиралтейства и пометками Петра I. Наружные стены были глухими, все окна и двери выходили во внутренний двор. Внутри Адмиралтейства вдоль Большой Невы размещались эллинги для строительства кораблей. Вокруг Адмиралтейства был насыпан земляной вал с бастионами, выкопан ров и забит частокол из бревен.

В сентябре 1721 года после заключения Ништадтского мира встал вопрос о базировании многочисленного галерного флота. По указу Петра в приморской части Васильевского острова был выкопан бассейн размерами 530×150 м, соединенный каналом с Финским заливом. На берегу были построены мастерские и склады. Так в Петербурге появился Гребной порт для галер.

Поскольку большим недостатком первых русских портов на Балтике являлось зимнее замерзание акваторий и значительное удаление от открытого моря, Балтийскому флоту требовался передовой порт, приближенный к районам противостояния с врагами. Пётр I понимал, что Петербургская и Кроншлотская гавани, построенные в Финском заливе, недостаточно удобны для базирования молодого флота и ведения наступательной морской войны. Они не давали возможности флоту свободно действовать в Балтийском море, поэтому систему базирования флота необходимо было расширять. Петр решил продвинуть базу флота в Балтийское море, разместив ее в одном из завоеванных шведских портов.

Искали долго, однако результаты были не очень утешительные. На всём южном берегу Финского залива специалистами был отмечен лишь Рогервикский залив, кроме него не нашли ни одной бухты, которая была бы пригодна для новой военной гавани. Да и Рогервикский залив, по мнению иностранных специалистов, был не годен для гавани, «...потому что в ней нельзя строить, по причине ширины бухты, крепости, и флот поэтому не будет иметь никакой защиты от неприятеля со стороны моря...».

В результате, Пётр I остановился на Ревельской (Таллиннской) гавани как единственно удобной для обращения её в военный порт, главным назначением которого было преградить доступ в Финский залив кораблям шведского флота и содействовать войскам русской армии в юго-западной части Эстонии.

Помимо Ревельского порта для гребного флота стали использовать также отвоеванные у шведов: с 1710 года Выборг, с 1713 года – Гельсингфорс (Хельсинки), с 1714 года – Або (Турку).

Ревель (ныне – Таллинн) – город, расположенный на южном берегу Финского залива в 190 милях от Санкт-Петербурга. Изначально Ревельская бухта была плохо защищена от ветров и волн с северо-запада. В XVIII веке шведы построили здесь мол длиной 400 м, направленный с запада на восток, который со временем был занесен песком. Ко времени завоевания города Петром I (1710 год) Ревельская гавань не давала надежного убежища флоту от непогоды, была слабо защищена от неприятеля, как с моря, так и с суши.

Работы по обустройству порта в Ревеле начались в 1714 году под руководством сподвижника Петра I князя А. Д. Меньшикова. Были возведены западный и южный волноломы (поначалу представлявшие собой одно целое). Строить было трудно – слабые грунты, открытость для северных ветров, интенсивное обмеление гавань. После шторма 1716 года волнолом сильно пострадал, однако Петр велел его восстановить.

И, тем не менее, гавань в Ревеле имела ряд неудобств с точки зрения военного порта. Так, негде было построить береговые укрепления для прикрытия стоянки военных кораблей; не было места для строительства верфи; гавань ежегодно засорялась и мелела, была совершенно открыта для северных ветров и к тому же зимой сильно забивалась льдами. Все эти неудобства заставили Петра I продолжить поиски другого места для военного порта. Главная цель этих поисков сводилась к тому, чтобы найти новое наиболее свободное ото льда место для военного порта, что позволило бы русскому флоту свободно плавать в Балтийском море почти круглый год.

Вид города Ревеля. Иллюстрация из книги Адама Олеария «Описание путешествия в Московию и через Московию в Персию и обратно». 1647 год.

В 1715 году Пётр I впервые лично осмотрел берег к западу от Ревеля, в том числе и Рогервикский залив. Тщательно осмотрев залив и его берега, он определил: «Быть гавани воинских кораблей». Произошло это 23 июля 1715 года. После обследования залива с моря и суши Петр пришёл к выводу, что в заливе могло поместиться сто судов, а хороший грунт и удобный выход из залива обеспечивали превосходную якорную стоянку. Оставалось только защитить гавань от сильных штормов и нападений неприятеля.

Кстати, оказалось, что еще до Петра I Рогервикский залив оценили шведы, которые начали было строить здесь каменную дамбу от материка к острову Малый Пакри и имели на материковом берегу залива небольшую крепость. «Рогервик» по-шведски означает «ржаной остров». Глубины у входа в Рогервикский залив достигают 45 метров, а в самом заливе до 20 метров. Длина залива около 13 километров. Залив закрыт от всех ветров, кроме северных и северо-западных, и представляет собой самое безопасное и удобное для стоянки на якоре место в западной части южного берега Финского залива. Особенностью Рогервикского залива является малая продолжительность ледового периода, которая колеблется в пределах от 72 до 148 дней. Залив в основном замерзает в конце января и вскрывается в конце марта – начале апреля. Отмечались годы, когда залив совсем не замерзал.

В 1718 году состоялась закладка мола гавани и береговой крепости. Произошло это в торжественной обстановке в присутствии Петра I и всего флота. Пётр I собственноручно бросил в море первый камень, положив тем самым основание новому порту. Приказал он также на обоих берегах залива обозначить направление защитного мола, построить для себя два дома: один на материке, другой на острове Малый Рооге (Вяйке-Пакри); отыскать пресную воду на материке и островах и начать возить лес к новому порту для постройки пристаней, казарм и мастерских.

После этого события в Рогервик стали свозить из Лифляндии и Эстляндии строительные материалы (лес, кирпич, железо и пр.). Осенью 1719 года Пётр I снова побывал в Рогервике, где проверил ход подготовительных работ. Он ещё раз осмотрел залив, произвёл промеры глубин и проверил качество пресной воды, найденной к этому времени на острове Малый Рооге.

Несмотря на такой интерес к этому проекту, Пётр I не хотел сложный и грандиозный проект начинать без тщательной подготовки и подробных изысканий. Кроме того, задуманному строительству сильно мешала война со Швецией. Поэтому до середины 1723 года в Рогервике шли в основном подготовительные работы: строились казармы, остроги, дома для офицеров, шла заготовка камня-плитняка, который силами солдат и арестантов добывался здесь же, в скалистых берегах залива. Лишь после окончания Северной войны (август 1721 года) Пётр I вплотную занялся претворением в жизнь своего замысла – сооружения в Рогервике новой базы для Балтийского флота.

Изображение порта Рогервик на карте второй половины XVIII века

Осенью 1721 года Пётр I собрал на заседание Военной коллегии всех генералов и инженеров, бывших в то время в Петербурге. Он подробно объяснил достоинства задуманного им строительства в Рогервике и в заключение он поставил вопрос: «...полезно ли построить в Рогервике порт или нет?». После обстоятельного обсуждения участники заседания единодушно ответили, что «... для сбережения флота и для того, чтобы неприятель не мог предупредить нас в военных действиях, проектированный Его Величеством порт построить необходимо». Для этого в Рогервике необходимо было построить гавань для военных и купеческих (торговых) судов, адмиралтейскую верфь и город. Все эти сооружения прикрыть соответствующими оборонительными военными сооружениями. Необходимо также защитить от сильных ветров и штормов суда, которые будут стоять в заливе. Для этого построить в Рогервикском заливе два защитных мола – один между островом Малый Рооге (Вяйке-Пакри) и материковым (Пакерортским) берегом с проходом для кораблей, а другой между островами Малый и Большой Рооге (Вяйке и Суур Пакри).

19 июля (по старому стилю) 1723 года в торжественной обстановке Пётр I бросил первый камень защитного мола, приказав начать строительство мола по составленному им чертежу. Тогда же он указал новые места расположения для купеческой гавани, верфи, города и башни маяка. Все сооружения, кроме маяка, решено было строить на острове Малый Рооге.

После отъезда Петра I сооружение нового порта пошло с большим размахом и довольно быстрыми темпами. Основной фронт строительных работ был развёрнут на материковом (Пакерортском) берегу, на острове Малый Рооге шли в основном подготовительные работы: заготовка камня, строительство казарм и острогов. Уже к концу 1724 года в Рогервике дополнительно построили казённый двор, провиантский магазин с 10-ю амбарами, фуражный и материальный амбары, инструментальный магазин. Успешно возводились бастионы и куртины материковой крепости, шла отсыпка защитного мола, который уже имел в длину 136 саженей (289 метров) при ширине 5 метров и высоте 2,1 метра.

После смерти Петра I в 1725 году, работы в Рогервике хотя и продолжались, но без прежнего размаха и скорости, а в 1726 году они почти прекратились. Объясняется это тем, что после смерти царя наступил период дворцовых переворотов, и внимание к флоту ослабло. В результате Россия начала утрачивать своё положение сильной морской державы. Флот стал приходить в упадок. Деньги, выделяемые на нужды флота, расходовались на другие цели. Выдача денежного содержания и вещевого довольствия систематически задерживалась. Рядовой состав порой не получал обмундирования по нескольку лет. Особенно ухудшилось продовольственное снабжение. Процветали казнокрадство и взяточничество чинов морского ведомства. Всё это в полной мере коснулось и строителей Рогервика. Инженер-полковник Люберас, начальник работ рогервикского порта, сообщил в Адмиралтейств-Коллегию в Петербург о том, что солдаты, распущенные по своим гарнизонам, не были заменены другими, а арестантов осталось только 450 человек; заготовленный камень от долговременного лежания приходит в негодность; люди, находящиеся на рогервикских работах, не получали жалованья за целый год и терпят во всём крайнюю нужду. На это сообщение Адмиралтейств-Коллегия потребовала от Любераса сообщить, какие постройки повелел ему Пётр I произвести, что сделано и что ещё осталось сделать. Очевидно, Люберас, видя такое отношение к строительству, не стал усердствовать и составлял это донесение целых 4 года, отправив его в Петербург лишь в 1730 году. В 1731 году Люберас получил новое назначение и уехал из Рогервика. Хотя он и оставался ответственным за его постройку, но в дальнейшем мало им интересовался и больше в городе не был. После его отъезда работы в Рогервике не возобновлялись 15 лет.