МОТИВАЦИЯ И ЛИЧНОСТЬ

Многие из рассмотренных нами мотивационных факторов со временем становятся настолько характерными для человека, что превращаются в черты его личности. К ним вполне можно отнести те, которые рассматривались нами в предыдущем па­раграфе главы. Это — мотив достижения успехов, мотив избе­гания неудачи, тревожность (ЛТ), определенный локус контро­ля, самооценка, уровень притязаний. Кроме них личностно ха­рактеризуют человека потребность в общении (аффилиация), мотив власти, мотив оказания помощи другим людям (альтру­изм) и агрессивность. Это — наиболее значимые социальные мотивы человека, определяющие его отношение к людям. Рас­смотрим эти мотивы, начав с самооценки.

Установлено, что у людей, ориентированных на успех, чаще преобладают реалистические, а у индивидов, ориентированных на неудачу, — нереалистические, завышенные или занижен­ные, самооценки. С величиной самооценки связаны удовлетво­ренность или неудовлетворенность человека, возникающие в результате достижения успеха или появления неудачи. В своей практической деятельности человек обычно стремится к дости­жению таких результатов, которые согласуются с его самооцен­кой, способствуют ее укреплению, нормализации. Самооценка, в свою очередь, зависит от результата деятельности.

С самооценкой соотносится уровень притязаний — тот прак­тический результат, которого субъект рассчитывает достичь в работе. Как фактор, определяющий удовлетворенность или не­удовлетворенность деятельностью, уровень притязаний имеет большее значение для лиц, ориентированных на избегание не­удачи, а не на достижение успехов. Существенные изменения в самооценке появляются в том случае, когда сами успехи или неудачи связываются субъектом деятельности с наличием или отсутствием у него необходимых способностей.

Мотивы аффилиации и власти актуализируются и удовлетво­ряются только в общении людей. Мотив аффилиации обычно проявляется как стремление человека наладить добрые, эмоционально положительные взаимоотношения с людьми. Внутренне, или психологически, он выступает в виде чувства привязанности, верности, а внешне — в общительности, в стремлении сотрудничать с другими людьми, постоянно находиться вместе с ними. Любовь к человеку — высшее духовное проявление данного мотива.

Отношения между людьми, построенные на основе аффилиации, в описанных их качествах, как правило, взаимны. Партнеры по общению, обладающие такими мотивами, не рассматривают друг друга как средство удовлетворения личных потребностей не стремятся к доминированию друг над другом, а рассчитывают на равноправное сотрудничество. В результате удовлетворение мотива аффилиации между людьми складываются доверительные, открытые взаимоотношения, основанные на симпатиях взаимопомощи.

В качестве противоположного мотиву аффилиации выступает мотив отвергания, проявляющийся в боязни быть не принятым, отвергнутым значимыми людьми. Доминирование у человека мотива аффилиации порождает стиль общения с людьми, характеризующийся уверенностью, непринужденностью, открытостью и смелостью. Напротив, при обладание мотива отвергания ведет к неуверенности, скованности, неловкости, напряженности. Выраженный мотив аффилиации внешне проявляется в ос< бой озабоченности человека установлением, поддержанием и восстановлением нарушенных дружеских взаимоотношений людьми, таких; которые описываются словами «дружба» и «любовь». Мотив аффилиации коррелирует со стремлением человека к одобрению со стороны окружающих людей, с уверенностью и желанием самоутверждения.

Люди с развитым мотивом аффилиации проявляют большую активность и инициативу в общении с окружающими, особе но в таких видах деятельности, как переписка, разговоры по телефону, посещение разного рода клубов, собраний, совещаний, встреч, вечеров и т.п. Сильный мотив аффилиации ведет предпочтению со стороны человека такого партнера по общению, в котором развиты дружеские качества (заметим, кстати, что сильный мотив достижения предопределяет выбор партнера с развитыми деловыми качествами). У женщин, по некоторым данным, мотив аффилиации при столкновении с мотивом достижения успехов доминирует чаще, чем у мужчин. Однако это скорее результат различий в обучении и воспитании, чем следствие половой принадлежности как таковой.

Люди с преобладающим мотивом аффилиации достигают бо­лее высоких результатов в работе в тех случаях, когда они тру­дятся не в одиночку, а в составе группы, с членами которой у них установились дружеские взаимоотношения. Максимальное улучшение результатов деятельности в этих условиях наблюдается у тех, кто одновременно имеет сильно выраженные мотивы аф­филиации и достижения успехов. Худшие результаты обнару­живаются в том случае, если рядом с другими людьми работает человек с высокоразвитым мотивом достижения и с выражен­ной боязнью быть отвергнутым людьми в случае неудачи.

Лица, у которых доминирует мотив аффилиации над бояз­нью быть отвергнутым, лучше относятся к людям. Им больше нравятся те, кто их окружает, они сами пользуются симпатией и уважением окружающих людей. Отношения таких людей с окружающими строятся на основе взаимного доверия. - Преобладание мотива-боязни быть отвергнутым, напротив, создает препятствия на пути межличностного общения. Такие люди вызывают недоверие к себе, они одиноки, у них слабо развиты умения и навыки общения. И все же, невзирая на страх быть отвергнутыми, они так же, как и те, у кого силен мотив аффилиации, стремятся к общению, поэтому нет оснований го­ворить о них как о не имеющих выраженной потребности в общении.

Мотив власти кратко можно определить как устойчивое и отчетливо выраженное стремление человека иметь власть над другими людьми. Г. Маррей дал такое определение этому моти­ву: мотив власти — это склонность управлять социальным ок­ружением, в том числе людьми, воздействовать на поведение других людей разнообразными способами, включая убеждение, принуждение, внушение, сдерживание, запрещение и т.п.; по­буждение других поступать в соответствии со своими интереса­ми и потребностями; добиваться их расположения, сотрудниче­ства; доказывать свою правоту, отстаивать собственную точку зрения; влиять, направлять, организовывать, руководить, над­зирать, править, подчинять, властвовать, диктовать условия; судить, устанавливать законы, определять нормы и правила по­ведения; принимать за других решения, обязывающие их посту­пать определенным образом; уговаривать, отговаривать, наказы­вать; очаровывать, привлекать к себе внимание, иметь последо­вателей.

Другой исследователь мотивации власти Д. Верофф психоло­гически уточнил определение данного явления следующим обра­зом: под мотивацией власти понимается стремление и способ­ность получать удовлетворение от контроля над другими людьми Эмпирическими признаками наличия у человека мотива, мотивации, власти являются следующие: постоянные и достаточно отчетливо выраженные эмоциональные переживания, связанные с удержанием или утратой психологического или поведенческого контроля над другими людьми; удовлетворение от победы над другим человеком в какой-либо деятельности или огорчение по поводу неудачи; нежелание подчиняться другим людям, активное стремление к независимости; склонность управлять, доминировать над людьми в разнообразных ситуация общения и взаимодействия с ними. «Мотив власти направлен на приобретение и сохранение ее источников либо ради связанного с ними престижа и ощущения власти, либо ради влияния... на поведение и переживания других людей, которые, будучи предоставленными сами себе, не поступили бы желательным для субъекта образом»[5].

К явлениям, изучаемым, в психологии в связи с мотивацией власти, относятся лидерство, влияние людей друг на друга, руководство и подчинение, а также многие феномены, связанны с воздействием индивида на группу и группы на индивида (и мы рассмотрим в следующем разделе). В отличие от других наук, изучающих феномен власти, психология акцентирует внимание на личных мотивах властвования, а также на психологических аспектах использования человеком данной ему власти над людьми. О психологических аспектах власти говорят тогда когда один человек вынуждает другого что-то делать против его воли. Считается, что люди, стремящиеся к власти над другим людьми, обладают особо выраженным мотивом власти. По еж ему происхождению он, вероятно, связан со стремлением человека к превосходству над другими людьми.

Впервые данный мотив привлек к себе внимание в исследованиях неофрейдистов. Он был объявлен одним из главных мотивов человеческого социального поведения. А.Адлер, учен! З.Фрейда, считал, что стремление к превосходству, совершенству и социальной власти компенсирует естественные недостатки людей, испытывающих так называемый комплекс неполноценности. Аналогичной точки зрения, но теоретически разрабатываемой в ином контексте, придерживался другой представитель неофрейдизма — Э. Фромм.

Было установлено, что психологически власть одного чело­века над другими людьми подкрепляется несколькими спосо­бами: возможностью награждать и наказывать людей; способ­ностью принуждать их к совершению определенных действий; системой правовых и моральных норм, дающих одним право управлять, а другим вменяющих в обязанность подчиняться и беспрекословно следовать распоряжениям власть имущих; ав­торитетом, которым один человек обладает в глазах другого, являясь для него образцом для подражания, знатоком, в общем чем-то таким, что этому человеку крайне необходимо. Следуя этим определениям, можно считать, что некоторой психологической властью над другими людьми располагает каж­дый человек, если в данный момент времени он выступает в качестве монопольного обладателя каких-либо жизненно зна­чимых для этих людей ценностей.

Замечено, что индивидуальные различия в склонности к обла­данию властью над другими людьми проявляются в следующих личностных качествах: умениях получать доступ и распоряжаться источниками власти, способности менять психологию другого че­ловека в нужном направлении, оказывать влияние на его поведе­ние, в предпочтении тех или иных средств психологического воз­действия. Такие различия обнаруживаются и в целях, ради кото­рых человек стремится получить власть над другими людьми.

Проявление властных тенденций оказалось связанным не только с мотивом власти как специфической личностной дис­позицией, но также и с особенностями складывающейся ситуа­ции. Показано, что в тех случаях, когда образующаяся ситуация способствует таким проявлениям, интенсивность и количество действий, связанных с мотивацией власти и свидетельствую­щих о стремлении иметь власть, увеличивается. С теоретической точки зрения явления, связанные с мотива­цией власти, представляются гораздо более сложными для пони­мания, предсказания и объяснения, чем феномены, относящиеся к аффилиации и мотивации достижения успехов. В стремление человека казаться более сильным и влиятельным, оказывать воз­действие на людей и происходящие события могут быть вклю­чены многие различные мотивы помимо собственно мотива власти, поэтому четко представить себе структуру и иерархию всевозможных мотивов, побуждающих к проявлениям власти, не всегда представляется возможным.

Люди с развитым мотивом власти более других склонны обращать на себя внимание других, выделяться, привлекать сторонников, сравнительно легко поддающихся влиянию, приобретать и накапливать престижные, пользующиеся модой вещи. У них, как правило, более высокий уровень социальной активности проявляющейся в стремлении занимать руководящие посты включаться в соревнование, организовывать работу других людей. Они малоконформны, неважно себя чувствуют в групповых вида деятельности, когда вынуждены строго следовать одинаковы] для всех правилам поведения и подчиняться другим. Считается, что люди с высокоразвитым мотивом власти обладают способностью с выгодой для себя использовать предоставляемые ситуацией возможности для проявления соответствующего мотива. Обнаружено также, что учащиеся с высоким мотивом власти показывают лучшие результаты в учебе, если преподаватели не доминирует над ними, не задает жесткие правила поведении в учебной ситуации и предоставляет им свободу действий.

Интересные данные о поведении людей с разновыраженными мотивами достижения, аффилиации и власти получены в эксперименте, проведенном КТерюном с использованием игры, называемой «дилемма узника». В этой игре участвуют два человек от их поведения в отношении друг друга прямо зависят выигрыш и проигрыш каждого из них в отдельности и обоих вместе. Если оба участника не идут на сотрудничество друг с другом, то оба проигрывают. Если оба одновременно идут на сотрудничество - оба выигрывают, однако в этом случае выигрыш каждого оказывается меньше, чем он мог бы быть в случае, если один из партнеров шел на сотрудничество, а другой обманывал его.

Выяснилось, что люди с сильно развитым мотивом достижения успехов, как правило, оба идут на конфронтацию; люди развитым мотивом аффилиации чаще предпочитают сотрудничество; люди с преобладающим мотивом власти нередко, склоняют своего партнера на сотрудничество, сами обманывают его и стараются извлечь максимальную пользу из игры только для себя. Однако, при увеличении размера ожидаемого выигрыша и, соответственно, проигрыша эти различия во взаимном поведении сглаживаются, и почти все индивиды независимо от характера их мотивации начинают проявлять склонность к соперничеств

В другом исследовании было обнаружено, что сочетание высокого мотива власти со слабо выраженным мотивом аффилиации способствует проявлению людьми (в данном случае изучались руководители) ответственности, хороших организаторских способностей, стремления к сплоченности. Оказалось, что оп­тимальным для руководителей является следующее сочетание различных мотивов, высоких мотивов достижения и власти и сравнительно низкого мотива аффилиации, причем из этих трех мотивов менее значимой оказалась величина мотива власти. Наи­более благоприятное для успешного руководства людьми соче­тание данных мотивов образуется при среднем, а не сильно выраженном мотиве власти.

Особый интерес в психологии мотивации вызывает так на­зываемое просоциальное поведение и его мотивы. Под таким по­ведением понимаются любые альтруистические действия чело­века, направленные на благополучие других людей, оказание им помощи. Эти формы поведения по своим особенностям раз­нообразны и располагаются в широком диапазоне от простой любезности до серьезной благотворительной помощи, оказыва­емой человеком другим людям, причем иногда с большим ущер­бом для себя, ценой самопожертвования. Некоторые психологи считают, что за таким поведением лежит особый мотив, и на­зывают его мотивом альтруизма (иногда — мотивом помощи, иногда — заботы о других людях).

Вот как определил этот важный человеческий мотив Г.Маррей, который одним из первых назвал его в своих работах. Дан­ный мотив проявляется в том, чтобы «высказывать сочувствие и удовлетворять потребности беспомощного... ребенка или лю­бого другого, который слаб, покалечен, устал, неопытен, немо­щен, унижен, одинок, отвержен, болен, который потерпел по­ражение или испытывает душевное смятение»¹. Этот же мотив выступает в стремлении кормить, опекать, поддерживать, уте­шать, защищать, успокаивать, заботиться, исцелять тех, кто в этом нуждается.

Альтруистическое, или просоциальное, поведение можно так­же определить как такое, которое осуществляется ради блага дру­гого человека и без надежды на вознаграждение. Альтруистиче­ски мотивированное поведение в большей степени ведет к благо­получию других людей, чем к собственному благополучию того, кто его реализует. При альтруистическом поведении акты заботы о других людях и оказания помощи им осуществляются по собст­венному убеждению человека, без какого бы то ни было давления на него со стороны или собственного расчета. По смыслу такое поведение диаметрально противоположно агрессии.

Существует несколько социальных норм нравственного по­рядка, характерных для поведения человека в современном ци­вилизованном обществе. Исходя из них можно объяснить альт­руистическое поведение. Одной из таких норм является норма социальной ответственности. Она побуждает человека к оказа­нию помощи другим людям во всех случаях, когда кто-либо нуждается в ней, например, в силу того, что он слишком стар, болен или беден и нет другого человека или социального инс­титута, способного взять на себя заботу о нем. В том случае, если окружающие люди считают, что причина пребывания че­ловека в бедственном положении и средства выхода из него находятся в его собственных руках, помощь ему со стороны оказывается с меньшей готовностью. Другой социальной нормой, определяющей оказание альтру­истической помощи, является норма взаимности. Смысл ее состо­ит в моральном обязательстве человека платить добром за добро. Как мотив поведения взаимная признательность оказывается осо­бенно сильной, если человеком по доброй воле, а не силой обсто­ятельств или по принуждению оказана помощь другому.

Важную роль в оказании помощи играет способность человека к сопереживанию (эмпатии): чем больше он склонен к нему, тем с большей готовностью он оказывает помощь другим людям. Не­которые ученые считают, что способность к эмпатии лежит в ос­нове всех других форм альтруистического поведения человека. В связи с распространением в мире не только альтруизма, но и неблагородных человеческих деяний: войн, преступности, меж­национальных и межрасовых столкновений — психологи не мог­ли не обратить внимание на поведение, по существу своему прямо противоположное альтруизму — агрессивность. Как и в предыдущих случаях, было высказано предположение, что за этим поведением лежит особого рода мотив, получивший ана­логичное название — мотив агрессивности.

На повседневном языке агрессивными называют действия, — наносящие человеку какой-либо ущерб: моральный, материаль­ный или физический. Агрессивность связана с намеренным при­чинением вреда другому человеку. Психологические исследования показали, что у детей — пред­ставителей разных культур и народов — могут наблюдаться по­хожие проявления агрессивности по отношению к сверстни­кам, причем в пределах примерно одного и того же возраста. Этот период обычно приходится на возраст от 3 до 11 лет. В это время у 'многих детей наблюдается стремление к борьбе друг с

другом, агрессивные ответные действия как реакция на действия сверстников, причем у мальчиков все это встречается чаще, чем у девочек. Этот факт, вероятно, обусловлен не биологической половой принадлежностью, а культурой, разницей в полоролевом воспитании и обучении. Сама культура воспитания детей разного пола в современном мире такова, что мальчикам чаще прощаются, а девочкам запрещаются агрессивные действия. Отцы детей, которым свойственна повышенная агрессив­ность, нередко сами не терпят проявлений агрессии у себя дома, но за его пределами разрешают и даже поощряют подобные действия своих детей, провоцируют и подкрепляют такое поведе­ние. Образцами для подражания в агрессивном поведении обыч­но являются родители. Ребенок, неоднократно подвергавшийся наказаниям, в конечном счете сам становится агрессивным. Психологическая трудность устранения агрессивных дейст­вий заключается, в частности, в том, что человек, ведущий себя подобным образом, обычно легко находит множество разумных оправданий своему поведению, полностью или отчасти снимая с себя вину. Известный исследователь агрессивного поведения А. Бандура выделил следующие типичные способы оправдания самими агрессорами своих действий:

1. Сопоставление собственного агрессивного акта с личност­ными недостатками или поступками человека, оказавшегося жер­твой агрессии, с целью доказательства того, что по сравнению с ним совершенные в отношении его действия не представляют­ся такими ужасными, какими кажутся на первый взгляд.

2. Оправдание агрессии в отношении другого человека ка­кими-либо идеологическими, религиозными или другими сооб­ражениями, например, тем, что она совершена из «благород­ных» целей.

3. Отрицание своей личной ответственности за совершен­ный агрессивный акт.

4. Снятие с себя части ответственности за агрессию ссылкой на внешние обстоятельства или на то, что данное действие бы­ло совершено совместно с другими людьми, под их давлением или под влиянием сложившихся обстоятельств, например, не­обходимости выполнить чей-либо приказ.

5. «Расчеловечивание» жертвы путем «доказательства» того, что она якобы заслуживает такого обращения.

6.Постепенное смягчение агрессором своей вины за счет нахождения новых аргументов и объяснений, оправдывающих его действия.

Склонность человека к агрессивным действиям пытались объ­яснять по-разному. Одной из первых возникла точка зрения, согласно которой у животных и человека существует врожден­ный «инстинкт агрессивности» (см., например, перечень инс­тинктов у У.Макдауголла или потребностей у Г. Маррея, пред­ставленный во втором параграфе этой главы, или данную там же систему взглядов З. Фрейда). Этот инстинкт определялся по-разному в начале нашего века. В настоящее время, однако, уже почти никто не придерживается подобной точки зрения, считая ее слишком биологизаторской и односторонней, отрицающей влияние общества на проявление агрессивности у человека.

Новый взгляд на истоки и причины агрессивного поведения у людей появился в XX в. и был связан с теорией фрустрации. В ней агрессивность рассматривается как прижизненно приоб­ретаемое качество, появляющееся и укрепляющееся как реак­ция человека на постоянное ущемление жизненно важных для него интересов, хроническое неудовлетворение его основных потребностей по вине других людей. Эта точка зрения, впервые представленная в работе Дж. Долларда и его соавторов (1939), породила множество экспериментальных исследований агрессии. Данная теория утверждает, что агрессия всегда есть следст­вие фрустрации, а фрустрация обязательно влечет за собой аг­рессию. Однако оба этих положения не полностью подтвержда­ются практикой. Далеко не всякая фрустрация и не во всех слу­чаях жизни обязательно ведет к агрессии. Еще одна точка зрения на происхождение агрессивного по­ведения была представлена в теории социального научения Л.Берковитц (1962). Для того чтобы агрессивное поведение воз­никло и распространилось на определенный объект, необходи­мо соблюсти два условия: (а) чтобы препятствие, возникшее на пути целенаправленной деятельности, вызвало у человека реак­цию гнева и (б) чтобы в качестве причины возникновения пре­пятствия был воспринят другой человек. Четвертая, самая современная точка зрения на происхожде­ние агрессивного поведения связана с когнитивной теорией на­учения. В ней агрессивные действия рассматриваются не только как результат фрустрации?- но и как следствие научения, подра­жания другим людям. Агрессивное поведение в этой концеп­ции трактуется как результат следующих когнитивных и других процессов:

1. Оценки субъектом следствий своего агрессивного поведения как положительных.

2. Наличие фрустрации.

3. На­личие эмоционального перевозбуждения типа аффекта или стресса, сопровождающегося внутренней напряженностью, от кото­рой человек хочет избавиться.

4. Наличие подходящего объекта агрессивного поведения, способного снять напряжение и уст­ранить фрустрацию.

Немаловажную роль в порождении и регулировании агрессив­ного поведения играют восприятие и оценка человеком ситуа­ции, в частности — намерений, приписываемых другому лицу, возмездия за агрессивное поведение, способности достичь по­ставленной цели в результате применения агрессивных действий, оценки подобных действий со стороны других людей и самооценки.

Для того чтобы умерить агрессивные побуждения человека, необходимо сделать так, чтобы он мог видеть и оценивать себя в момент совершения агрессивных действий. Установлено, на­пример, что человек, получивший возможность видеть себя в зеркале в раздраженном состоянии в момент, когда он готов или уже совершает агрессивные поступки, быстро успокаивает­ся и лучше контролирует свое поведение. Однако такое проис­ходит только в начале раздражения. Когда же он «вышел из себя» и находится в сильном возбуждении, это не помогает снять агрессивные действия.

У человека есть две различные мотивационные тенденции, связанные с агрессивным поведением: тенденция к агрессии и к ее торможению. Тенденция к агрессии — это склонность инди­вида оценивать многие ситуации и действия людей как угрожа­ющие ему и стремление отреагировать на них собственными агрессивными действиями. Тенденция к подавлению агрессии оп­ределяется как индивидуальная предрасположенность оцени­вать собственные агрессивные действия как нежелательные и неприятные, вызывающие сожаление и угрызения совести. Эта тенденция на уровне поведения ведет к подавлению, избега­нию или осуждению проявлений агрессивных действий.

Мотив торможения агрессивных действий оказывается ре­шающим в актуализации определенных поведенческих тенден­ций. В ряде экспериментальных психологических исследований, в которых для оценки мотива-тенденции к агрессии применя­лась проективная методика, получен парадоксальный на пер­вый взгляд результат: те люди, которые в процессе тестирова­ния обнаружили высокие показатели склонности к агрессии, в реальной жизни, как выяснилось, эту склонность не проявля­ли, подавляя ее даже больше, чем те, чьи показатели мотива агрессивности были выше. Этот результат объясняется, в част­ности, развитостью у них тенденции к торможению внешних проявлений агрессии, которая становится тем сильнее, чем зна­чительнее мотивация к агрессии.

Источники торможения агрессии могут быть как внешними так и внутренними. В качестве примера внешних источников можно назвать страх перед возможным возмездием или наказа­нием за агрессивное поведение, а в качестве примера внутрен­него источника — переживание вины за несдержанное, агрес­сивное поведение по отношению к другому живому существу. Было показано, что обычных подростков от тех, кто совершил правонарушения и находится в местах отбывания наказания, отличают именно внутренние источники торможения агрессив­ных действий. Сильным тормозным фактором в проявлении под­ростками агрессии является также позиция взрослых, в частно­сти родителей, по отношению к агрессивному поведению детей.