МОНГОЛЬСКИЙ ЭТАП В ИСТОРИИ РУССКОЙ ПРОПОВЕДИ

(середина ХIII– конец ХV вв.)

В 1223 г. на Калке, небольшой реке в половецких степях, недалеко от Азовского моря, произошло первое столкновение русских с монголо-татарами. Из-за несогласованности действий русских князей, принимавших участие в этом сражении, русские войска потерпели поражение. Зимой 1237 г. огромные силы монголо-татар под предводительством внука Чингисхана Батыя вторглись в Рязанское княжество. Поочередно, одно за другим, были захвачены сначала княжества Северо-Восточной Руси, а позже и Юго-Западной (в 1240 г. пал Киев).

Завоевание Батыем русских земель, проходившее в кровопролитных сражениях, сопровождалось разгромом и уничтожением городов и селений. Исключительно велики были людские потери. Многие города Северо-восточной и Южной Руси были разрушены или сожжены. Враги поголовно уничтожали население тех из них, которые оказывали сопротивление, и уводили к себе в Орду всех ремесленников. На время прекратилось всякое каменное строительство (первая каменная церковь после захвата Руси была построена в Новгороде в самом конце ХIII в.).

Эпоха монголо-татарского ига была временем тяжкого бедствия для нашего народа. Вот как говорил о нем в 1274 г. митрополит Кирилл II: «Не рассеял ли нас Бог по лицу всей земли? Не взяты ли города наши? Не пали ли наши сильные князья от острия мяча? Не запустели ли святые Божии Церкви? Не томимся ли мы каждый день от безбожных и нечистых язычников?». Такую же картину рисует святитель Серапион Владимирский: «Не завоевана ли земля наша, не взяты ли города, не пали ли в битвах отцы наши и братья, не отведены ли жены и чада в плен, не порабощены ли оставшиеся горьким рабством? Разорены Божии Церкви, осквернены священные сосуды, святители преданы мечу, крепость князей и воевод изчезла, труд наш наследовали поганые, земля наша обратилась в достояние иноплеменников».

Кроме внешнего бедствия, опустошения городов и сел, разорения страны, монголо-татарское иго отозвалось различными пагубными последствиями и во внутренней жизни русского народа, способствовало развитию деспотизма в высших слоях общества и рабской покорности в низших, надолго задержало просвещение в России, усилило невежество и укрепило грубое суеверие и пороки. Однако, несмотря на все перенесенные испытания, духовно русский народ не был ни уничтожен, ни порабощен. Борьба с захватчиками вызвала подъем патриотизма. И патриотическая тема становится основной темой всей древнерусской литературы ХIII-ХIV веков и гомилетики, в частности. Необходимость верности вере отцов, любовь к родной земле, скорбь по погибшим, боль и сочувствие ко всем, кто подвергается унижениям со стороны поработителей, – все это нашло отражение и в летописании, и в агиографии, и в памятниках церковного красноречия.

Иго иноплеменников определяло задачу пастырей-проповедников и давало содержание для их проповедей. Их обязанностью было – стать выразителями христианского взгляда на несчастья, порожденные монголо-татарским нашествием, возбуждать народ к нравственному исправлению. Выражая христианский взгляд на это бедствие, как на наказание Божие, посылаемое за грехи, пастыри-проповедники ХIII-ХV веков естественно являлись обличителями пороков и недостатков. Однако самих проповедников было очень мало. Архипастыри, живо сознавая обязанность и необходимость проповеди, старались и другим пастырям внушить это сознание и указывали на проповедь, как на непременную их обязанность в тогдашних тяжелых условиях.

Так, митрополит Кирилл II на соборе 1274 г. в особом поучении наставлял пастырей учить свои паствы, в себе самом показывая им пример учительства: «Вас, – говорил Кирилл, – поставил Бог пастырями и сторожами словесных овец своих, блюдите порученных вам людей, как научить их и представить непорочными на суд пред Богом, разумейте, как учить людей духовных».

Первый Московский митрополит святитель Петр в своем окружном послании напоминает пастырям о важности их сана и необходимости выполнять обязанности и к себе и к пастве. «Будьте, дети, в дому Божием, как маслина плодовитая... Упражняйтесь, дети, в чтении святых книг и в учении день и ночь».

Митрополит Алексий в своем окружном послании, прежде всего, указывает на свою обязанность учить. «Дети, я должен вас учить и пасти порученную мне паству». В другом послании (к пастырям Новгородской епархии) святитель Алексий обязывает «иереев учить своих духовных детей страху Божию».

Митрополит Фотий и другие митрополиты рассылали грамоты духовенству с увещанием учить народ. Сознавая необходимость проповеди, пастыри действительно проповедовали. На это указывают свидетельства древних летописцев. Так многие из архиереев заслужили от летописцев похвалу, как пастыри-учители. Например, о Кирилле, епископе Владимирском, говорится в летописи: «Не отста Кирилл ничем же от прочих епископов, следуя нравам их и учению». Говоря о смерти Кирилла, летописец прилагает к нему эпитет «учительный». О Симеоне Тверском известно из летописи, что он «бяше учителен в книгах Божественного Писания». То же говорится в летописи и о святителе Серапионе, епископе Владимирском. Да и сам святитель Серапион в своих поучениях свидетельствует о своих проповеднических трудах: «многажды глаголах вам», и т.д.

Таким образом, даже в суровое время монгольского нашествия на Руси не прерывалась традиция живой проповеди.