Заработная плата сельских рабочих

Известно, что в фабрично-заводской промышленности с 1905 года заработная плата повысилась процентов на двадцать. Первый шаг к изучению вопроса относительно заработной платы сель­ских рабочих сделан в недавно вышедшей брошюре И. Дроздова: «Заработная плата земледельческих рабочих в России в связи с аграрным движением 1905-1906 гг.». Отметим главные выводы этой интересной работы.

Средняя поденная плата сельскому рабочему в Европейской России составляла в копейках:^[yyyyyyy]

Копеек %

Среднее за 1902-1904 гг 64,0 100,0

« в 1905 году 64,8 101,2

« « 1906 « 72,0 112,5

« « 1907 « 73,1 114,2

« « 1908 « 72,4 113,1

« « 1909 « 75,8 118,4

« « 1910 « 76,6 119,6

Из этих данных видно, что наибольшее повышение платы приходится как раз на 1906 год, т.е. именно на тот год, когда влияние движения пятого года должно было сказаться с наибольшей определенностью. Таким образом, с 1905 года удалось двинуть вперед и невероятно низкую плату сельским рабочим!

Что это движение вперед все же далеко не достаточно, видно из сравнения денежной платы с ценами на хлеб. Автор брошюры произвел это сравнение и выразил приведенную нами денежную плату сельским рабочим в хлебе (ржи) по средним местным ценам. Оказалось, что заработная плата, выраженная в хлебе, понизи­лась с 0,93 пуда в 1902-1904 годах до 0,85 пуда в 1905 и 0,91 пуда в 1906 году – на свою поденную плату сельский рабочий России мог купить 0,93 пуда ржи в 1902-1904 годах и только 0,91 пуда в 1906 году. Разумеется, не будь толч­ка в пятом и шестом году, понижение реальной заработной платы было бы еще сильнее.

По отдельным годам заработная плата сильно колеблется в зависимости от урожаев и других причин: например, с 1905 по 1907 год плата повышалась, хотя крайне нерав­номерно, затем в 1908 году (год самой сильной реакции) плата понижается с тем, что­бы опять немного подняться в 1909 и 1910 годах.

Ввиду колебания платы по отдельным годам следует сравнить между собой не отдельные годы, а десятилетия. Произведя такое сравнение, г. Дроздов определяет среднюю плату сельского рабочего в Европейской России за десятилетие 1891-1900 гг. в 55,08 копеек, а за последующее десятилетие (1901-1910) в 69,18 копеек. Увеличение составляет 25,5%.

Это значит, что три миллиона сельских рабочих России (число, несомненно, значительно преуменьшенное) добились себе прибавки платы, на сумму около 80 миллионов рублей в год.

Правда, за это же время цены на продукты потребления выросли в среднем на 20,5%. Значит, действительное повышение заработной платы было очень невелико. Выражая поденную денежную плату в хлебе, ав­тор получает увеличение за революционное десятилетие по сравнению с предреволю­ционным всего на 3,9%.

Следовательно, все усилия рабочих дали возможность удержать плату на прежнем уровне и лишь очень немного повысить ее.

Зато сравнение, за те же два десятилетия, показывает гигантское увеличение доходов господ помещиков[zzzzzzz]. Мы видим, что средняя цена 1 деся­тины поднялась, за два указанные выше десятилетия, с 69,1 руб. до 132,4 руб., т.е. почти вдвое!

Увеличение заработной платы миллионов наемных рабочих на одну четверть. Увеличение доходов помещиков вдвое.

Повышение заработной платы наемных рабочих едва поспевает за повышением цен на продукты потребления. А помещики повышают свои доходы впятеро больше, чем повышаются цены на продукты. Землевладельцы и зажиточные хозяева из крестьян все больше обогащаются.

Надо при этом иметь в виду, что увеличение доходности земли и увеличение цен на земледельческие продукты неуклонно и неминуемо увеличивает глубину классовой пропасти между сельским буржуа и сельским пролетарием, между хозяйчиком (хотя бы и «трудовым») и наемным рабочим. Поэтому тот, кто говорит «трудовому» крестьянину: тебя не спасет при капитализме твое мелкое хозяйство от нищеты и нужды, твое спасение только в присоединении к наемным рабочим, тот говорит правду. А тот, кто, подобно нашим «народникам», берется защищать интересы «трудового» хозяйства, объявляет мелкое хозяйство жизнеспособным при капитализме, тот поддерживает бур­жуазные стремления, буржуйную «душу» мелкого хозяйчика, а не пролетарскую, тот говорит, как буржуа.