Стандартизованные методики семейной психодиагностики

Существенным компонентом практической эффективно­сти семейного психологического консультирования яв­ляется корректное применение стандартизованных пси­ходиагностических методик. Сформулируем необходи­мые условия, обеспечивающие такое использование методик:

1) глубокое овладение содержанием основных ди­агностических концептов, существенных для обследо­вания семьи, умение психологического истолкования этих концептов;

2) овладение приемами оперативного планирования психодиагностического обследования конкретной семьи,

-79-

при котором пропорция стандартизованных и клинике - диалогических методов психодиагностики, а также самой коррекционно-терапевтической работы по вмешательству, находилась бы в адекватном соответствии с

а) содержанием запроса и ожиданий клиента,

б) психологическим содержанием и динамикой самого проблемного ком­плекса, который характеризует текущее (динамичное) состояние семьи,

в) объективными социально-экономи­ческими условиями работы психолога (условиями плат­ного или бесплатного проведения обследования);

3) овладение репертуаром конкретных специализи­рованных методик стандартизованной семейной психо­диагностики, адекватных определенным условиям и задачам психолога;

4) овладение психометрикой и применение стандар­тизованных психодиагностических методик измеритель­ного типа (тестов).

Известные на сегодняшний день психодиагностические стандартные методики по предмету диагностики подразде­ляются на следующие типы:

1) психофизиологические свойства индивидуальности членов семьи. Известны модели диагностики и прогнози­рования семейной стабильности на основе измерения сте­пени совместимости типов ВНД, характеристик темпе­рамента, таких, как уравновешенность, активированность (интроверсия), инертность (ригидность). Чаще всего эти модели применяются для диагностики супру­жеской совместимости (Д. Л. Буртянский, В. В. Кришталь, 1982; Н. Н. Обозов, А. Н. Обозова, 1982; Общая сексопатология, 1977). Используются экспресс-диаг­ностические методики неаппаратурного характера — тест-опросники Стреляу, Айзенка, 16PF (Общая психо­диагностика, 1987);

2) характерологические свойства индивидуальности членов семьи. Тест-опросник 16PF (Н. Н. Обозов, 1978;

Т. М. Мишина, 1983), MMPI (Ф. Б. Березин и др., 1976), ПДО (Патохарактерологическое..., 1981);

3) характеристики когнитивной сферы членов семьи. В общем случае — когнитивный стиль, средства психо­логической защиты, такие интегральные характеристики структуры сознания, как когнитивная сложность (Е. Т. Соколова, 1976; А. С. Кондратьева, 1979; А. Г. Шмелев, 1983а). В частном случае—семейная компетентность, ориентировка в семейных укладах;

4) характеристики ценностно-мотивационной сферы индивидов.

-80-

Методика ценностных ориентации Рокича — Ядова (Саморегуляция..., 1979), стандартизован­ная техника диагностики тематической апперцепции — ТЮФ (А. Г. Шмелев, В. С. Болдырева, 1982) и другие 1йетодики. Частные методики выявления «семенных цен­ностей» (А. Н. Волкова, Т. М. Трапезникова, 1985);

5) характеристики межличностных отношений (В. Б. Ольшанский, 1981):

а) эмоциональных отношений (В. В. Столин, Н. И. Голосова, 1984);

б) сознательных рефлексивно-оценочных отношений: методика субъективной идентификации (А. Г. Шмелев,1983б), личностный семантический дифференциал (Ме­тоды..., 1984), тест Лири (Ю. А. Решетняк, 1978);

6) характеристики внутрисемейного общения и взаи­модействия. Для их определения применяются методы лабораторной имитации самого общения в виде практиче­ского взаимодействия: аппаратурные методики типа «гомеостат» (В. А. Терехин, А. Н. Доценко, 1982); ДГЭИ — методика «действенной групповой эмоциональной интеграции» (А. И. Папкин, 1975; А. В. Петровский, 1985), а также в виде символического взаимодействия — игры (А. А. Кроник, 1985).

По операционально-методическому исполнению мож­но квалифицировать методики следующих типов:

1) аппаратурные, обеспечивающие объективную ре­гистрацию индивидуальных, диагностических или груп­повых параметров с помощью приборов (типа ДГЭИ);

2) заданно- игровые — раздельное, совместное или по­очередное решение задач на символическом уровне; спе­циально разработанные игры, например: «Интрига» А. А. Кроника, Е. А. Хорошиловой (1987), телеигра «Турнир», впервые примененная в семейной консульта­ции В. А. Смеховым (1985); рефлексивные психотехнические игры (Н.В. Цзен, Ю. В. Пахомов, 1985);

3) тест-опросники: 16PF, MMPI, ПДО, опросник «семейной стабильности» (В. С. Аванесов, 1982), ПДТ (В. М. Мельников, Л. Т. Ямпольский, 1985);

4) техники шкалирования: здесь модификации мето­дик типа «список прилагательных» (Методы..., 1984), «семантический дифференциал» (Т. Л. Федорова, 1978), «репертуарные решетки» (В. И. Похилько, Е. О. Федото­ва, 1984).

Очень часто именно в семейной диагностике наблюдается комбинированное использование техники

-81-

тест-опросников и такого типичного приема шкалирования, как «рефлексивная имитация» — дается задание заполнить за партнера 16 PF, MMPI (Л. Н. Горбунова, 1976) или опросник типа «удовлетворенность браком» (В. В. Сто­лин и др., 1984) или РОП (А. Н. Волкова, Т. М. Трапез­никова, 1985). Нередко в результате появляются ком­плексные методики смешанного типа — МСК, (В. П. Левкович, О. Э. Зуськова, 1985), затрудняющие понимание того, что психодиагностическая информация структу­рируется здесь не в виде «профиля черт», а в виде мат­рицы со многими входами (А. Г. Шмелев и др., 1984а, б).

Традиционные тесты и опросники чаще использу­ются для диагностики обычных индивидуальных харак­теристик (типа 1, 2 и 3), техники шкалирования —для диагностики межличностных отношений и структуры сознания и самосознания, аппаратурные и игровые ме­тодики — для диагностики реального общения и взаимо­действия (совместной деятельности).

Психолог должен отчетливо понимать плюсы и мину­сы стандартизации: плюсы состоят в том, что процедура оказывается более экономичной, потенциально автома­тизируемой (ее можно поручить лаборанту или запро­граммировать на ЭВМ), при интерпретации психолог опирается на опыт разработчиков и пользователей ме­тодики (использует статистически репрезентативные тестовые нормы, количественные коэффициенты и т. п.). Минусы стандартизации в том, что жесткая запрограмми­рованность стандартизованной методики на диагностику определенного свойства повышает риск диагностической ошибки в том случае, если психолог неправильно постро­ил программу диагностики — неправильно определил круг свойств, которые подлежат диагностике. Гибкость неформализованных, интуитивно-клинических методик позволяет психологу оперативно перестраиваться в ходе самого обследования, тогда как при использовании стан­дартных методик психолог вынужден всегда «доводить начатое до конца».

Существует мнение: стандартные методики хороши для исследовательской работы (выделяется набор пара­метров, и исследуются связи между ними, люди — ис­пытуемые, поставщики научной информации), а для прак­тической их можно вовсе не использовать. Но такая по­зиция чревата тем, что психологи «скатываются» к не вполне осознанному использованию каких-то непрофессиональных, стереотипных, обыденных, «имплицитных

-82-

концепций личности и семьи» (Л. Я. Гозман, Ю. Е. Алешина, 1985).

Операционная изощренность ряда стандартизован­ных методик позволяет «заглянуть» глубже — за тот слой, или уровень, обыденных представлений, на котором обычно развивается диалог клиента и консультан­та. Этому служит, например, разработанная сотрудника. ми психологической консультации «методика анализа семейных проблем» (МАСП). Если в своем спонтанном рассказе о проблеме клиент «не выходит» на обсуждение причин, то МАСП предлагает ему сделать это, обеспечи­вая набором стандартных формулировок. Перечни при­чин и проблем совпадают: это «подталкивает» клиента к принятию объяснительной схемы «круговой семейной причинности». Принципы стандартного перечня гибко сочетаются в МАСП с предоставлением испытуемому свободы давать собственные формулировки (В. В. Столин, А. Г. Шмелев, 1985).

Стандартизованные методики предохраняют психолога от «встречной проекции» (от проекции своих проблем, своей каузальной атрибуции по поводу случая), от создания «встречных мифов» (встречных концепций), которые психолог с помощью своего авторитета и про­фессиональных возможностей может (сам того не желая) внедрить в сознание клиента, поставить на место его собственных исходных «самодеятельных концепций».

Но, прибегая к той или иной методике, психолог всегда должен учитывать, что клиент в семейной консультации работает не совсем так, как испытуемый, приглашен­ный психологом в научную лабораторию. Здесь человек гораздо более мотивирован. Он фрустрирован конфликтностью своей семейной жизни, общим недифференциро­ванным переживанием дисгармонии, настоятельно ищет ей объяснение. Всякая методика попадает на почву ак­тивного внутреннего диалога с самим собой, в котором человек всегда балансирует между аутоагрессивными и гетероагрессивными тенденциями. Происходит взаимо­действие методики с испытуемым. В результате этого вза­имодействия возникает стихийная интерпретация, пере­формулирование конфликта, имеющего особую природу, на язык той методики, которая предложена испытуемому. Активность клиентов выражается, например, в том, что у них очень часто оказывается явно завышенным тесто­вый балл по одной из коррекционных шкал обоснован­ности (шкале F) методики MMPI: клиенты жалуются на

-83-

свое неблагополучие, взывают о помощи путем неволь­ного искажения результатов в сторону аггравации симп­томов.

Таким образом, психолог должен учитывать: а) пря­мой перенос тестовых норм из диагностической ситуации научного типа (добровольные или оплачиваемые испытуе­мые) в психологическую консультацию (диагностическая ситуация типа «клиент») может привести к грубым диаг­ностическим ошибкам; б) подбор методик, как правило, приводит к неизбежному подтверждению исходных ги­потез о локусе конфликтности, так как сам испытуемый охотно несознательно принимает язык данной методики для описания конфликта, подвергается внушению со стороны вопросов и заданий методики (это ведет к авто­матическому ограничению диагностического поиска и созданию особых «инструментальных мифов» — продук­тов ограниченного подбора стандартизованных методик, артефактов, стандартизованной диагностики).

Искусство психодиагностики в психологической кон­сультации во многом состоит в умении психолога про­фессионально организовать нейтрализующее взаимодей­ствие трех возможных мифов (трех векторов искаже­ния) — «самодеятельного», «встречного» и «инструмен­тального». Психолог должен учитывать, что «встречный» вектор часто вольно или невольно формируется в его сознании под влиянием «самодеятельного», становясь а некоторой степени контрастной, «негативной» копией, симметричным отражением «самодеятельного» вектора. В этом случае от психолога требуется теоретическая под­готовленность, а также высокий уровень рефлексивности диагностического мышления: нужно так подобрать диаг­ностический инструментарий, чтобы возможный «инст­рументальный» вектор выступил не во вспомогательной роли по отношению к «встречному» вектору, а в роли са­мостоятельного (объективного) источника диагностиче­ской информации.

Поясним это требование на конкретном примере. В консультацию обращаются молодые родители с жалоба­ми на ребенка. В частности, они сомневаются в нормаль­ности его нервно-психического статуса, а также они

-84-

неуверены в правильности применяемых ими приемов вос­питания.

Если психолог предъявит этой паре сразу же некий стандартный перечень семейных проблем (В. В. Столин, А. Г. Шмелев, 1985), то на первом этапе консультативного диалога, скорее всего, будет воспроизведен «само­деятельный» вектор — «все дело в ребенке». Если психолог в ходе консультативного диалога выявит подозрительное (для него) избегание молодыми родителями вопросов об их интимно-сексуальном общении и предъявит методику на сексологическую совместимость, то он должен понимать, что самим выбором методики психолог совершает реплику в консультативном диалоге: противопоставляет «самодеятельному» вектору свой «встречный» вектор — «все дело в сексуальной дисгармонии». При таком подходе «инструментальный» вектор включается в диалог в несамостоятельной роли — либо на стороне «встречного» (если действительно испытуемые указывают на дисгармонию), либо на стороне «самодеятельного» (испытуемые достоверно или преднамеренно отрицают сексуальную дисгармонию). Более нейтралым инструментом могла бы быть в данном случае методика типа контрастной идентификации, позволяющая проанализировать родительско-детские отношения в контексте анализа возможных конфликтных представлений pодителей друг о друге (А. Г. Шмелев, А. С. Спиваковская, А. Д. Таги-Заде, 1985). Таким образом, можно рекомендовать следующую тактику — подбирать диагностиче­ский инструмент так, чтобы диагностируемый концепт лежал в некоторой связующей области между локусом того концепта, на котором сфокусирован «самодеятель­ный» вектор, и локусом того, на котором сфокусирован «встречный» вектор. В нашем примере взаимное приписывание каких-либо негативных характеристик могло бы выявить реальное наличие собственно супружеских проблем, в область которых консультант может предложить клиентам перенести консультативный диалог.

Даже в условиях бесплатной психологической помощи клиент всегда «платит» за психодиагностику из бюджета личного времени. Следуя интересам клиента, психолог всегда должен добиваться от клиента явного согласия на те или иные расходы для проведения психодиагностики. Психолог обязан предоставить клиенту возможность отказаться от более углубленных обследования на любом этапе консультирования (в том числе в ходе

-85-

самой первой встречи). Клиент имеет право предложить психологу обсуждать именно ту проблему, которую он сам — клиент — считает нужным сейчас обсуждать.

В силу указанных обстоятельств возможности психо­логически оправданного применения в консультации гро­моздких по своему объему и по временным затратам стан­дартных методик объективно ограниченны.