Церковь после секуляризации ее земель

Что касается отношения к церкви Екатерины II, и в этой важнейшей сфере своей деятельности для нее был характерен, прежде всего, государственный подход, т. е. осознание значимости религии как важнейшей стороны всей жизни народа и государства. Отсюда безусловная поддержка всего церковного дела там, где речь шла о сугубо религиозной сфере. И сама она являла пример православного благочестия: посещала церковные службы, соблюдала посты, церковные праздники.

Но в вопросе о церковных вотчинах она была последовательной сторонницей их секуляризации, рассматривая церковь составной частью государственных учреждений. Однако осуществление желаемого осложнялось тем, что государственный переворот, возведший ее на престол, произошел под флагом защиты Отечества и церкви.

В первое время, ощущая неуверенность своего положения, она нуждалась в поддержке церкви, поэтому заявила: «Я была водворена на престол для обороны православного закона». И далее: «Не имеем мы намерения и желания присвоить себе церковные имения, но только имеем данную нам от Бога власть предписывать законы о лучших оных употреблении на славу Божию и пользу Отечества». Эта недоговоренность, как видно, оставляла возможность разного толкования вопроса о принадлежности церковных вотчин.

В своих стремлениях она нашла опору у великорусских иерархов. Среди членов Синода ряд его представителей высказался за доверие светской власти, желание «сбросить с себя обузу сельскохозяйственных и землевладельческих забот» и перейти на государственное обеспечение материальной стороны жизни церкви.

Опираясь на это, уже в начале августа 1762 г., во исполнение указа Петра III о секуляризации, была учреждена специальная Комиссия по непосредственному изъятию у церкви ее владений. В ее состав были включены те из членов Синода, которые поддерживали позицию императрицы, но и при этом большинство здесь принадлежало назначенным светским лицам. В итоге осуществления предпринятого черное и белое духовенство, по словам историка церкви, «было переведено на грошовое жалованье из Государственного казначейства».

Все это вызвало глухое недовольство деятелей церкви. Рупором таковых стал уже упомянутый митрополит Ростовский Арсений Мациевич. Когда в его епархии появились офицеры, присланные для описи церковных владений, которые по его свидетельству, «действовали въедливо, с азартом, а иногда и со злорадством», Арсений в кафедральном соборе, при стечении духовенства и прихожан предал анафеме, т. е. проклятию «похитителей церковного имущества» и их советников. Это был открытый вызов власти. Не без руководящего участия Екатерины II, которая назвала Арсения «бешеным и властолюбивым», Святейший Синод, где преобладали ее сторонники, лишил Арсения сана и постановил сослать его простым монахом в отдаленный монастырь «под крепкое смотрение». Но это было лишь прологом к худшему. По вымышленному обвинению дело его было передано в Сенат, решением которого он был сослан в г. Ревель, где в остроге и окончил свои дни. Так была решительно подавлена попытка открытого протеста со стороны деятелей церкви. Под строгий контроль взят был весь административный аппарат церкви. И в работе Уложенной комиссии вопросы церкви не обсуждались.

Одновременно были предприняты важные меры, призванные улучшить сугубо церковную сферу. Касались они, прежде всего, главного здесь звена – воспитания и образования будущих служителей церкви. Для этого были причины. По официальной оценке, «семинарии состояли в весьма малом числе достойных и надежных учеников, в худом учреждении для наук и в бедном содержании». В обучении царила схоластика, «учителя были не искусны». Новое время выдвинуло выдающихся церковных деятелей, людей просвещенных, хорошо понимавших необходимость того, чтобы церковь соответствовала требованиям времени. Среди них будущие митрополиты Петербургский Гавриил (Петров) и Московский – Платон (Левшин). Они и их единомышленники стали главными деятелями созданной специальной комиссии для составления плана преобразования церковных школ. В итоге создавалась система духовных учебных заведений. Низшим звеном этой системы стали народные школы. Здесь обучение еще не было профессионально направленным, но велось под надзором местных представителей церкви и на средства церкви. Следующим звеном были семинарии. Прежде число их было невелико. Теперь они учреждались в каждой епархии и готовили церковнослужителей. Среди них в трех: в Новгороде, Ярославле и Казани обучение велось по расширенной программе для подготовки преподавателей в упомянутые учебные заведения. Высшее звено – духовные Академии. Их было две: Киевская и Московская. На примере последней можно проследить направленность преобразований в области обучения и воспитания будущих деятелей церкви. Инициативой упомянутого митрополита Платона (Левшина) здесь была существенно обновлена программа обучения. Большая роль отводилась предметам общеобразовательного цикла: литературе, географии, истории, физики (лекции по физике студенты слушали в Московском университете). Изучались языки: латинский, еврейский греческий, французский. И уже наряду с этим велось обучение дисциплинам специальным. Издавались сборники работ учащихся. Поощрялись дискуссии. Большое место отводилось умению вести проповедническую деятельность, что было связано с распространением в стране старообрядчества и сектантства. Аналогичным образом преобразовано было обучение и в духовной семинарии при Троице‑Сергиевой лавре. В учрежденной Вифанской семинарии (близ Троице‑Сергиевой лавры) распоряжением Платона (Левшина) была создана картинная галерея, организован театр, был установлен орган, имелись музыкальные инструменты. Преподаватели стремились прививать учащимся, будущим духовным наставникам чувство профессионального достоинства. Эти учебные заведения стали образцом для других.

В целом же реорганизация системы духовного обучения осуществлялась с большим трудом, но в этот период были заложены основы успехов последующего времени.

В конце столетия, в годы правления Павла I, развитие церковного дела шло в русле направленности всей внутренней политики. Понимая значимость церкви, казна вдвое увеличила штатные оклады на духовное ведомство. Но вместе с этим издаются узаконения, направленные на усиление ответственности глав епархий, архиепископов, а на местах – благочинных, т. е. лиц, ответственных здесь за состояние церковного дела. Отныне духовное лицо могло отлучиться из церкви только по специальному разрешению вышестоящих инстанций. Церковным деятелям на местах запрещалось составлять жалобы от имени крестьян. Вместе с этим приходскому духовенству выделялась земля, обработка которой вменялась в обязанность местным крестьянским общинам.

В полной мере суровая цензура коснулась и церковных изданий, для осуществления которых требовалось разрешение ряда инстанций, вплоть до высших.

Еще одним свидетельством того, что светская власть рассматривала церковь в качестве составной части государственных учреждений, стало награждение духовных лиц светскими орденами. Так, упомянутый митрополит Платон, несмотря на его возражения, награжден был высшим российским орденом – Андрея Первозванного.

В условиях, когда в состав России вошли обширные области, где население исповедовало католицизм и протестантизм, остро встал вопрос о правовом положении этих конфессий в рамках России, где главенствующим было православие. Уже в марте 1796 г. было заявлено «о свободном вероисповедании и не преследовании в присоединенных от Польши губерний (желающих перейти) из Греко‑российской веры в католичество и о не стеснении свободы тем, кои сами от других исповеданий к православной церкви присоединиться пожелают». Затем указ этот был подтвержден вторично. Одним из шагов, конкретизирующих это положение, было дозволение учредить протестантский университет в г. Митаве. Наряду с этим утвержден был «регламент для церквей и монастырей римско‑католического вероисповедания в Российской империи». Легализировано было и положение старообрядческой церкви. Первоначально разрешение иметь у себя церковь коснулось старообрядцев Нижегородской губернии, а затем всех остальных губерний.

Таким образом, сделаны были существенные шаги, способствующие религиозному просвещению и воспитанию.

Контрольные вопросы

1. Сравни политику правительства в ходе Крестьянской войны, с мерами по стабилизации в стране после ее окончания.

2. Социальная значимость Генерального межевания земель и губернской реформы.

3. Сопоставьте статьи о дворянстве в Наказе Екатерины II с Жалованной грамотой дворянству.

4. Какие факторы лежали в основе расширения принципов самоуправления в городах, изложенных в Жалованной грамоте городам?

5. Какие факторы подтверждают укрепление государственной власти в России второй половины XVIII в.?

6. Каковы причины ухудшения положения крестьян к середине XVIII в.? В чем это выразилось?

7. Объясните феномен распространения самозванчества перед Крестьянской войной.

8. Какие качества, присущие Е.И. Пугачеву, способствовали тому, что он стал предводителем восставших?

9. Раскройте содержание понятия «государство Пугачева».

10. В чем заключались слабость повстанцев при столкновении с регулярными войсками? Причины их поражения.

11. Каковы были особенности политики правительства в ходе Крестьянской войны?

Литература

1. КаменскийА.Б. Под сенью Екатерины. М., 1992.

2. МиловЛ.В. Исследование об «Экономических примечаниях к Генеральному межеванию». М., 1965.

3. Миронов Б.Н. Социальная история России периода империи (XVIII – нач. ХХ вв.). Т. 1. СПб., 1999.

4. Миронов Б.Н. Русский город в 1740–1860 гг. Л., 1990.

5. Омельченко О.А. «Законная монархия» Екатерины II. М., 1993.

6. Павленко Н.И. Екатерина Великая. Изд. 2‑е. М., 2000.

7. Троицкий С.М. Русский абсолютизм и дворянство в XVIII в. Формирование бюрократии. М., 1974.

8. Болотов А. Жизнь и приключения Андрея Болотова. Т. 2–3. М., 1999.

9. Крестьянская война в России 1773–1775 гг. Т. 1–3. Л., 1966.

10. Крестьянские войны в России XVII–XVIII вв. М., 1974.

11. Крестьянские войны в России. Проблемы, поиски, решения. М., 1974.

12. Овчинников Р.В. Манифесты и указы Е.И. Пугачева. М., 1980.

13. Семевский В.И. Крестьяне в годы царствования имп. Екатерины II. Т. 1–2. СПб., 1881–1901.