ОТМЕНА КРЕПОСТНОГО ПРАВА В БЕЛАРУСИ 8 страница

Инициаторами и руководителями движения солидарности в большинстве городов и местечек Белоруссии были местные орга­низации РСДРП, Бунда, партии эсеров, БСГ, ППС на Литве и дру­гие. События 9 января в Петербурге на долгое время стали глав­ными мотивами их агитационной деятельности. В листовках и устных выступлениях члены этих партий вскрывали антинарод­ную сущность самодержавия и призывали рабочих всеми силами поддержать героическую борьбу пролетариата столицы.

В феврале — марте 1905 года волна политических выступле­ний рабочего класса несколько снизилась, преобладали забастов­ки с экономическими требованиями. Главными требованиями бастующих были: введение 8-часового рабочего дня, повышение заработной платы, улучшение условий труда и другие. Многие забастовки закончились победой рабочих или частичными уступ­ками предпринимателей.

В ряде городов Белоруссии в это время имели место и поли­тические выступления рабочих. В Минске 10 февраля состоялась

массовая 7-тысячная демонстрация учащихся и рабочих под ло­зунгом «Долой самодержавие!». В Речице, Гомеле и Жлобине ра­бочие протестовали против Бакинской резни, спровоцированной полицией. Политические демонстрации прошли также в Витебс­ке, Пинске, Гродно, Гомеле, Бобруйске и других городах Белорус­сии. Между боевыми отрядами, охранявшими рабочих, и полици­ей имели место вооруженные столкновения.

Новый подъем политической борьбы рабочего класса был связан с празднованием 1 Мая. В апреле — июне забастовочное движение охватило 56 городов и местечек Белоруссии, а количе­ство участников политических стачек достигло 100 тысяч чело­век. Более настойчивой в это время стала и экономическая борь­ба рабочих. Во многих случаях рабочие добились сокращения рабочего дня до 9 — 10 часов, существенного повышения зара­ботной платы.

Быстрыми темпами нарастало и крестьянское движение. В январе — марте 1905 года в Белоруссии произошло 51 крестьянс­кое выступление, в июне — 175. Первым наиболее крупным выс­туплением была забастовка крестьян-поденщиков и батраков в июне 1905 года. Она охватила почти все имения Новогрудского уезда. Открытый, а в некоторых местах массовый характер, при­обрела вырубка помещичьих лесов. В восточных губерниях Бело­руссии, где широко практиковались отработки и крестьянство страдало от малоземелья, преобладали такие виды движения, как потравы помещичьих посевов, поджоги имений, захваты земли и другие. В Минской и Виленской губерниях крестьяне часто отка­зывались платить налоги, выполнять дорожную и другие повин­ности.

В революционную борьбу втягивались также школьная моло­дежь и демократическая интеллигенция. Учащиеся старших клас­сов школ открыто протестовали против самодержавно-полицей­ского режима, требовали демократизации системы образования и установления политических свобод в стране. Массовые выступ­ления учащихся имели место в Слуцке, Минске и других городах Белоруссии. Особенно острый характер носили выступления уча­щихся в Минской духовной семинарии. Решением синода она вско­ре была закрыта.

Установления политических свобод, свержения самодержа­вия и передачи власти народу на основе всеобщего равного и тай­ного голосования требовали члены Минского общества врачей и Общества любителей искусств.

Революционное движение повлияло также на либеральную буржуазию и помещиков. На банкетах, заседаниях городских дум, собраниях сельскохозяйственных товариществ либералы уже кри­тиковали «бюрократический режим», требовали реформ и созда­ния царем представительных органов власти.

Что касается мелкой буржуазии, то она еще в январские дни 1905 года активно включилась в революционную борьбу Проле­тариат и его партия — партия большевиков активно добивались укрепления союза с мелкобуржуазными слоями населения, осо­бенно с крестьянскими массами. Только совместная борьба с про­летариатом и под его руководством, как считали большевики, могла принести мелкой буржуазии освобождение от эксплуата­ции и угнетения.

Таким образом, уже в начале революции выяснилось, что в ней ведут борьбу три лагеря: правительственный, защищающий царизм и существующие порядки; либерально-буржуазный, до­бивающийся ограничения самодержавия и установления буржу­азных свобод; и революционно-демократический, ведущий борь­бу за свержение самодержавия, ликвидацию эксплуатации человека человеком и построение в будущем социалистического общества.

Начавшаяся революция по своему характеру была буржуаз­но-демократической. Ее ближайшими задачами были: ликвида­ция царского самодержавия, помещичьего землевладения и дру­гих остатков феодализма, сохранившихся в России в результате отмены крепостного права реформационным путем. Иными сло­вами, революция должна была расчистить путь для беспрепят­ственного развития капитализма в стране. Поэтому и гегемоном в революции, по логике вещей, должна была стать буржуазия, как это имело место в странах Запада.

Но революция в России проходила в другое время и в иных условиях. Они коренным образом отличались от условий револю­ций XVII — XVIII веков в Европе. Эта разница объясняется тем, что революция в России проходила в эпоху империализма, когда рабочий класс уже стал ведущей силой революционного движе­ния. Буржуазия в этих условиях уже не могла возглавить револю­ционное движение, так как борьба рабочего класса была направ­лена не только против царизма и других пережитков феодализма, но и против капиталистической эксплуатации, угнетения челове­ка человеком. Это толкало буржуазию на союз с царизмом и пре­допределило ее поведение.

Стратегию и тактику в революционной борьбе каждого из этих лагерей определяли политические партии. В авангарде правительственных сил шли черносотенные организации, группирующие­ся вокруг «Союза русского народа», возглавляемого доктором медицины А.И.Дубровиным. Защищая любыми способами царизм, существующие порядки, они использовали в борьбе против рево­люционного движения террор, погромы, демагогию.

Либеральная буржуазия к началу революции своих полити­ческих партий еще не имела, что лишний раз свидетельствовало о ее трусости и нерешительности.

Лучше организованным к началу революции оказался рево­люционно-демократический лагерь, имевший в своих рядах уже несколько политических партий: РСДРП, Бунд, ПСР, ППС и дру­гие. Эти партии считали себя социалистическими и конечной це­лью своей деятельности провозглашали построение социалисти­ческого общества. Но если в вопросах свержения царизма, ликвидации помещичьего землевладения и других остатков фео­дализма у них разногласий практически не было, то в вопросах перспектив революции и построения социалистического общества их взгляды коренным образом расходились. Не было единства мнений по этим проблемам и среди членов РСДРП, которая еще накануне революции раскололась на меньшевиков и большеви­ков. Сначала разногласия возникли по вопросам организацион­ного построения партии, позже — по стратегическим и тактичес­ким вопросам.

Меньшевики, или, как их еще называли, «мягкие марксис­ты», слепо придерживались высказываний К.Маркса и Ф.Энгель­са о возможности победы социалистической революции одновре­менно во всех странах мира или в группе наиболее развитых капиталистических стран, достигших высокого индустриального развития, когда рабочий класс в них составит большинство насе­ления. Только это, как считали меньшевики, позволит пролетари­ату возглавить революционную борьбу, осуществить диктатуру пролетариата, то есть власть большинства над меньшинством, что, в свою очередь, не будет противоречить принципам демократии. Поэтому меньшевики считали, что Россия не готова к социалис­тической революции и власть в стране должна перейти в руки буржуазии, которая, придя к власти, должна осуществить индуст­риализацию. В силу этого начавшаяся революция является бур­жуазной, и руководителем, гегемоном ее, должна быть либераль­ная буржуазия. Пролетариат должен заниматься своими проблемами, бороться за улучшение своего экономического по­ложения и не претендовать на руководящую роль в революцион­ной борьбе. Он только должен помочь буржуазии бороться за власть, подталкивать ее на более решительные действия, но не выдвигать радикальных требований, чтобы не отпугнуть ее от борьбы с самодержавием. Меньшевики отрицали и необходимость активного участия в революционной борьбе крестьянства, высту­пали против подготовки вооруженного восстания и считали луч­шим результатом революции создание представительных органов власти и созыв на основе всеобщих выборов Учредительного со­брания.

Примерно таких же позиций придерживались Бунд, ППС, ПСР и другие мелкобуржуазные партии.

Более радикальные позиции занимали большевики. III съезд РСДРП(б), проходивший в Лондоне с 12 по 27 апреля 1905 года, обсудил задачи пролетариата в ходе революции и наметил стра­тегию и тактику партии, вытекающие из этих задач. Съезд кон­статировал, что проходящая в России революция носит буржуаз­ный характер, но не буржуазия, а пролетариат больше всех заинтересован в ее полном успехе, для которого необходим союз рабочего класса с крестьянством при руководящей роли пролета­риата и изоляции буржуазии. Пролетариат должен поддерживать все революционные требования своего союзника. В связи с этим съезд потребовал конфискации помещичьих, казенных, церков­ных, монастырских и удельных земель и передачи их крестьянам, высказался за немедленную организацию революционных крес­тьянских комитетов. Начался курс на проведение массовых поли­тических стачек, вооружение рабочих и подготовку вооруженно­го восстания. После победоносного завершения восстания планировалось установление «революционно-демократической диктатуры пролетариата и крестьянства», призванной «довести до конца» буржуазно-демократическую революцию и обеспечить ее перерастание в революцию социалистическую.

Через несколько дней (в мае) меньшевики собрали общепар­тийную конференцию, своего рода съезд, противостоящий боль­шевикам. Конференция объявила гегемоном революции буржуа­зию и отметила, что дальше решения буржуазных задач революция пойти не может.

Разногласия, существующие в рядах революционной демок­ратии, слабое еще влияние социалистических партий на трудя­щихся, особенно на рабочий класс, слабость и трусость буржуа­зии позволяли царизму держать ситуацию под контролем и подавлять выступления народных масс. Но полностью расправить­ся с революционным движением ему не удавалось. Летом 1905 года обстановка в стране обострилась. Все чаще и чаще начали происходить столкновения демонстрантов и забастовщиков с вой­сками и полицией. В Лодзи забастовка переросла в уличные бои с полицией и войсками. Кровавые столкновения рабочих имели место в Варшаве, Одессе, Либаве и Иваново-Вознесенске. Рево­люционное движение охватило армию и флот. Солдатские волне­ния состоялись в 40 городах, в том числе, Бресте и Минске. В июле вспыхнуло восстание на Черноморском флоте. В ходе стачечной борьбы в Иваново-Вознесенске возник первый совет (собрание уполномоченных депутатов), который явился прообразом буду­щей Советской власти.

Пролетариат Белоруссии ответил на кровавую расправу ца­ризма с рабочими Лодзи, Варшавы, Одессы, Иваново-Вознесенс­ка и матросами Черноморского флота политическими стачками, демонстрациями и митингами протеста. Они имели место в Мин­ске, Гомеле, Гродно, Сморгони и других городах и местечках Бе­лоруссии. Волна политических забастовок прокатилась в Белорус­сии и в связи с полугодовщиной начала революции. По призыву РСДРП(б) политические стачки объявили рабочие всех крупных городов и промышленных центров Белоруссии.

Чтобы ослабить натиск революционных сил, расколоть демок­ратический лагерь, перетянуть на свою сторону либеральную бур­жуазию, Николай II 6 августа 1905 года подписал «Манифест» о введении в России «парламента» — законосовещательной Госу­дарственной думы, проект которой был разработан министром внутренних дел А.Г.Булыгиным. Но закон лишал избирательного права многие категории населения (женщин, военнослужащих, учащихся, лиц наемного труда). Право голоса предоставлялось только лицам, владеющим определенным имущественным цензом.

Буржуазные группировки в подавляющем большинстве по­ложительно отнеслись к указу о Думе. Меньшевики также под­держали соглашательскую политику либералов. Большевики же выдвинули лозунг активного бойкота Думы и в связи с этим раз­вернули агитацию, направленную на подготовку всеобщей стач­ки и вооруженного восстания против царизма.

Лозунг бойкота Думы поддержали также Бунд, ПСР, ППС, БСГ и часть либеральных союзов. На этой основе во многих городах и местечках Белоруссии состоялись массовые митинги и демонст­рации. Но в цепом волна революционных выступлений в августе-сентябре 1905 года снизилась.

Новый подъем революционного движения начался только в конце сентября — начале октября, когда в Москве началась об­щегородская стачка с уличными манифестациями и столкнове­ниями рабочих с полицией и войсками. 7 — 17 октября по призы­ву Всероссийского железнодорожного союза прекратилось движение на всех железных дорогах страны. Железнодорожная забастовка парализовала действия властей. Благодаря этому мно­гочисленные городские стачки, которые по примеру Москвы на­чались во многих городах страны, впервые слились во Всерос­сийскую политическую стачку. Она проходила под лозунгом свержения самодержавия и установления демократической рес­публики.

Чтобы сбить революционную волну, царское правительство пошло на новые политические уступки. 17 октября Николай II подписал «Манифест», согласно которому Государственная дума уже наделялась законодательными полномочиями, расширялся контингент избирателей, провозглашались свобода слова, печа­ти, собраний, союзов и так далее.

Демократические партии: РСДРП(б), Бунд, ПСР, ППС в Литве не удовлетворились уступками царизма и продолжали организа­цию масс на борьбу за свержение царизма. Они создавали коали­ционные советы и комитеты по руководству стачечным движени­ем и руководили борьбой трудящихся. Острый политический характер приобрели демонстрации в Орше, Витебске, Горках, Сморгони и других городах и местечках Белоруссии. Демонстран­ты требовали немедленного освобождения политических заклю­ченных, свержения царского самодержавия.

Царские власти, чтобы сбить накал революционной борьбы, применяли провокации, расстрелы и избиения манифестантов. Когда в Минске 18 октября на привокзальной площади собрался 15-тысячный митинг, потребовавший немедленного освобожде­ния политзаключенных, губернатор Курлов отдал приказ стрелять в митингующих. Войска и полиция открыли огонь. В результате более 80 человек были убиты и несколько сот ранены.

В этот же день в Витебске казаки и солдаты убили 18 рабо­чих — участников митинга. В Полоцке войска и полиция также стреляли в демонстрантов. Несколько человек были убиты, мно­гие ранены. Кровавые столкновения с войсками и полицией име­ли место также в Сморгони, где были тяжело ранены 10 демонст­рантов.

Но кровавыми расправами царизму не удалось запугать ра­бочих. Октябрьская политическая стачка в Белоруссии охватила 32 населенных пункта, практически всех их рабочих. Только в промышленности количество стачечников достигло 66 тысяч че­ловек. Кроме того, по неполным данным, произошло 98 уличных демонстрации и 104 массовых собрания.

По другому встретили царский манифест буржуазные слои населения. Крайне правые, реакционные силы, сторонники сохра­нения самодержавия, группирующиеся вокруг «Союза русского народа», начали создавать новые черносотенные организации. Инициаторами их создания выступали государственные чинов­ники, жандармы и полицейские, православное духовенство. Из социальных низов к ним присоединялись деклассированные, в большинстве своем, криминальные элементы. В конце 1905—на­чале 1906 годов новые организации черносотенцев оформились в Минске, Гомеле, Витебске, Пинске, Орше, Глубоком и других городах и местечках Белоруссии. В октябрьские дни и позже они участвовали в еврейских погромах, столкновениях с рабочими дружинами в ходе демонстраций и митингов, в убийствах рево­люционеров.

Либеральная буржуазия также встретила «Манифест» 17 октября с удовлетворением, признала цели революции в основ­ном достигнутыми и стала на путь поддержки царизма. Консолидация ее политических сил привела к созданию своих по­литических партий, среди которых главными были: конституци­онно-демократическая (кадеты) и «Союз 17 октября» (октябрис­ты). Первая объединяла буржуазных интеллигентов, среднюю и частично мелкую буржуазию, либеральных помещиков, вторая — крупных помещиков, капиталистов и банкиров.

Организаторами отделов «Союза 17 октября» в городах Бе­лоруссии выступали, как правило, местные русские чиновники-монархисты, помещики, православное духовенство. Их идейные и политические позиции определял великодержавный шовинизм, и в этом отношении они ни в чем не отличались от черносотен­цев, с которыми позже во время выборов в Государственную думу выступали в одном блоке. Для них абсолютно неприемлемой была политика кадетов по национальному вопросу (признание для Финляндии и Польши права на государственную автономию, пол­ное гражданское и политическое равноправие всех народов Рос­сии, свобода использования в общественной жизни различных языков и так далее). Поэтому местные октябристы, в отличие от столичных, в принципе отвергали любые соглашения с «автоно­мистами» и резко нападали на них в своих органах печати.

Для создания организаций кадетов в Белоруссии из-за отсут­ствия земств и высших учебных заведений соответствующей со­циальной базы не было. До весны 1906 года небольшие группы кадетов оформились только в Могилеве и Пинске. Но кадетов под­держивали различные группировки еврейской буржуазии, в том числе и сионисты, частично (по общеполитическим и националь­ному вопросам) — польские помещики и костел.

Союзницей кадетов в Белоруссии стала помещичье-клерикальная Конституционно-католическая партия Литвы и Белоруссии, созданная в конце 1905 — начале 1906 годов по инициативе виленского католического епископа барона Э. Фон Ропа. Деятель­ность этой партии разворачивалась преимущественно в Виленской губернии, где большинство населения составляли католики. С целью нейтрализовать агитацию революционных партий среди крестьян барон Роп взял в качестве образца программу кадетов и дополнил ее принципами христианской католической веры.

В октябре — ноябре 1905 года, как никогда ранее, активизи­ровалась деятельность партий революционно-демократического лагеря. Их низовые структуры явочным порядком легализовались. Небывалый размах приобрела агитация как письменная (в газе­тах и листовках), так и устная. Фактически легальным органом Минской группы РСДРП(б) стала крупная ежедневная газета «Северо-Западный край», издание которой после четырехмесяч­ного перерыва было возобновлено в конце октября 1905 года.

Более широкий размах приобрело создание профессиональ­ных союзов, как правило, на партийных платформах — чаще все­го РСДРП(б) и Бунда. Особенно большую активность начали про­являть железнодорожники, которые на массовых собраниях начали записываться в местные отделения Всероссийского железнодорожного союза. Среди них значительным влиянием пользо­вались эсеры. Активизировались и меньшевики. Чтобы не поте­рять влияния в массах, они вынуждены были примкнуть к революционному движению.

Одной из главных функций профсоюзов являлась организа­ция стачечной борьбы за улучшение экономического положения рабочих и служащих. Тактика бундовцев в профсоюзном движе­нии была направлена на создание отдельных профсоюзов для еврейских рабочих и носила раскольнический характер, значи­тельно ослабляя профсоюзное движение.

В октябре 1905 года после сентябрьского спада вновь насту­пил подъем крестьянского движения. Оно особенно выросло в ноябре. Количество крестьянских выступлений в Белоруссии в это время возросло с 54 в октябре до 154 в ноябре. В декабре уже имело место 286 выступлений. Большую роль в этом сыграла аги­тация революционных организаций, которые во время октябрьс­кой, а после и декабрьской политических стачек усилили ее. Оп­ределенную роль в этом сыграли также рабочие, которые во время стачек тысячами возвращались в деревни и вели там агитацию.

Под воздействием Всероссийской политической стачки зако­лебалась и армия. Большой резонанс в стране получили восста­ния матросов в Кронштадте (26 — 27 октября) и Севастополе (11 — 15 ноября). В Гродно 5 ноября вышла из подчинения командова­ния 26 артиллерийская бригада. 8 ноября от имени 4 тысяч участников митинга рабочих и солдат здесь был высказан протест против введения военного положения в Польше. Солдаты выска­зали солидарность с восставшими солдатами и матросами Крон­штадта, Севастополя, Одессы, с борьбой рабочих Петербурга и других городов России, против арестов революционных солдат и матросов. В Бобруйской крепости в конце ноября вспыхнуло вос­стание дисциплинарного батальона (900 человек, из них 300 крон­штадтских матросов). Волнение солдат в Брестской крепости ох­ватило 7 рот. Они требовали улучшения своего материального положения, высказывали солидарность с участниками Севасто­польского и Кронштадтского восстаний. Подобные выступления имели место и в других городах Белоруссии.

В начале декабря 1905 года царское правительство предпри­няло попытку овладеть положением в стране. 2 декабря по указу царя были закрыты все демократические газеты, которые напе­чатали «Манифест» Петербургского Совета рабочих депутатов, Главного комитета Всероссийского крестьянского союза, ЦК партии большевиков, ОК РСДРП меньшевиков, ЦК ПСР и ЦК ППС с призывом к финальному бойкоту антинародного режима (так называемый «Финансовый манифест»). Были арестованы также многие депутаты Петербургского Совета, издан указ о запреще­нии деятельности железнодорожных союзов.

В ответ на это 7 декабря 1905 года от имени Совета рабочих депутатов, РСДРП(б), ПСР и Бунда было издано обращение «Ко всему народу», которое фактически призывало к вооруженному восстанию против царизма. В Москве в тот же день началась все­общая политическая стачка. Всероссийскую железнодорожную стачку объявили представители 29 железных дорог и Централь­ное бюро Всероссийского железнодорожного союза. Пролетари­ат Москвы в ночь с 9 на 10 декабря поднялся на вооруженное восстание.

Энергичная подготовка к вооруженному выступлению велась большевиками Белоруссии. Политическая стачка охватила круп­нейшие города. В Минске забастовка началась 8 декабря и сразу приобрела всеобщий характер. Руководил забастовочной борьбой коалиционный совет. Большевики предлагали перейти к воору­женной борьбе, разоружить полицию, изолировать небольшой гарнизон и захватить власть в городе. Бундовско-эсеровское боль­шинство совета не поддержало идею вооруженного восстания. Это дало возможность властям перейти в наступление. Коалицион­ный совет вскоре был арестован, и забастовка подавлена.

В Барановичах рабочие и солдаты местной железнодорож­ной бригады захватили станцию, телеграф, остановили движе­ние поездов. Но 13 декабря стачка была подавлена карательной экспедицией, а город объявлен на военном положении.

В Гомеле всеобщую стачку возглавлял комитет Всероссийс­кого железнодорожного союза, в который входили и большевики. Рабочие захватили железнодорожный узел и полностью замени­ли администрацию. Однако комитет, в котором большинство при­надлежало мелкобуржуазным элементам, упустил благоприятный момент для восстания. Это дало возможность властям также пе­рейти в наступление и подавить забастовку. 19 декабря город и железнодорожный узел заняла карательная экспедиция.

Еще более остро проходила забастовка в Пинске. Вооружен­ные рабочие вышли на улицы города. Полиция разбежалась. Но объединенный комитет не сумел возглавить восстание. Бундовцы настояли на прекращении забастовки. 23 декабря город был за­нят царскими войсками.

Политические стачки в декабрьские дни 1905 года проходи­ли также в Орше, Витебске, Гродно, Бресте, Мозыре, Бобруйске, на многих железнодорожных станциях — всего в 28 городах и местечках. В стачках участвовали около 44 тысяч рабочих. Но это меньше, чем в октябре. Меньше было митингов и демонстраций, хотя ситуация в некоторых городах была близка к вооруженному восстанию.

Выступления рабочих Белоруссии в декабре 1905 года продемонстрировали солидарность и сплоченность с пролетариатом России в совместной борьбе против царизма. Но декабрьская за­бастовка была подавлена вооруженной силой. Это в значитель­ной степени было предрешено поражением вооруженного восста­ния в Москве.

Поражение рабочего класса было обусловлено рядом причин. Восстания, проходившие в отдельных городах, носили разрознен­ный характер и не слились в единое всероссийское восстание. К тому же восстание носило оборонительный, а не наступательный характер. Выступления рабочего класса не всегда поддержива­лись крестьянством, силы которого также были распылены. Не было единства и в руководстве восстанием. Когда революцион­ное движение приблизилось к стадии вооруженной борьбы, коалиционные советы и комитеты, возглавлявшие его, несмотря на усилия большевиков, не смогли подготовить и возглавить восста­ние. Более того, представители мелкобуржуазных партий, кото­рым принадлежало большинство в этих органах, стали на путь срыва политической стачки. Это и дало возможность властям ов­ладеть ситуацией и расправиться с революционными выступле­ниями.

В связи с подавлением Декабрьского вооруженного восста­ния пролетариат и его союзники вынуждены были отступить. В стране установилась реакция. В различных районах действовали карательные экспедиции, военно-полевые суды, которые без суда и следствия расстреливали активных участников революции. Увольнялись с работы организаторы и активные участники заба­стовок.

Но в борьбе с революционным движением царизм использо­вал не только репрессивные меры. Большие надежды возлагались на созыв Государственной думы, которая, по замыслу правящих кругов, должна была отвлечь народные массы, прежде всего кре­стьянство, от революционной борьбы. Новый закон о выборах в

Государственную думу был издан 11 декабря 1905 года. Он обес­печивал, в первую очередь, интересы помещиков. Один голос по­мещика на выборах соответствовал 3,5 голосам городской буржу­азии, 15 голосам крестьян и 45 голосам рабочих. Для трудящихся выборы были многоступенчатыми. Многочисленные категории наемных рабочих были вообще лишены права голоса.

Тем не менее либерально-буржуазные партии призвали на­родные массы прекратить революционную борьбу и принять уча­стие в выборах Думы, обещая им, что мирным, парламентским путем можно решить все наболевшие вопросы.

Большевики и другие демократические партии надеялись на новый революционный подъем и приняли решение бойкотировать выборы, продолжать агитационно-пропагандистскую подготовку свержения царизма революционным путем. По призыву больше­виков, Бунда, ПСР рабочие многих белорусских городов (Минска, Мозыря, Пинска, Слонима, Бобруйска, Гродно, Могилева и дру­гих) байкотировали выборы. Но основная масса крестьянства и городской мелкой буржуазии поддержали выборы, и они состоя­лись (выборы проходили в марте-апреле 1906 года). Большинство мест в Думе завоевали кадеты. Из 36 депутатов пяти западных губерний 29 прошли в Думу по кадетским спискам при поддерж­ке Конституционно-католической партии, сионистов и «Союза достижения равноправия евреев в России». Среди этих 29 депу­татов 10 были помещиками, 13 — представители интеллигенции и духовенства, 6 — крестьяне. Из 7 остальных депутатов (все из крестьян) 5 относили себя к беспартийным, один — к социал-де­мократам и один — к правым.

Начало деятельности Думы совпало с новым подъемом рево­люционного движения. В Белоруссии первомайскими забастов­ками рабочих было охвачено 40 населенных пунктов. Весенние выступления пролетариата активно поддержали и крестьяне. Вновь оживилась деятельность в деревне партий революционно-демократического лагеря. Начались волнения и среди солдат. Это наложило определенный отпечаток и на деятельность Думы. Главным вопросом в Думе, как и ожидалось, стал аграрный вопрос. Кадетская фракция попробовала выступить в качестве лидера оппозиции и повести за собою крестьянскую демократию, пред­ставленную в Думе фракцией трудовиков. Для наделения кресть­ян землей кадеты предлагали создать «государственный земель­ный фонд» за счет государственных, удельных, монастырских и части частновладельческих земель, которые сдавались помещи­ками в аренду, или вообще не использовались ими. Такие земли подлежали отчуждению на основе принудительного выкупа по справедливой (не рыночной) цене.

Трудовики и эсеры в этом вопросе коренным образом разош­лись с кадетами. Они высказались за ликвидацию помещичьего землевладения, передачу земли в общенародную собственность и введение уравнительного землепользования по трудовой нор­ме. Распоряжение национализированной землей должно было перейти в руки земельных комитетов на местах, избранных на основе всеобщего прямого равного и тайного голосования, это значит, фактически в руки крестьян.

Абсолютное большинство депутатов от Белоруссии не поддер­жали программу национализации земли и уравнительного зем­лепользования и пошли за кадетами. Решительными противника­ми законопроектов трудовиков выступили и польско-белорусские помешки-автономисты (Р.Скирмунт и другие). В аграрном воп­росе они разошлись и с кадетами. Они прежде всего настаивали на предоставлении автономии и широкого областного самоуправ­ления, органы которого должны были решить аграрный вопрос на месте. Польско-белорусские автономисты отстаивали необходимость сохранения и помещичьей и крестьянской собственнос­ти на землю.

26 июня 1906 года была опубликована правительственная программа по аграрному вопросу. Она предусматривала ликви­дацию общинного землепользования за счет государственного фонда и добровольной продажи помещичьей земли через Крес­тьянский банк. Публикация этой программы поставила Думу пе­ред необходимостью обращения к народу со своей стороны. В ходе обсуждения этого вопроса левые фракции Думы объединились на революционной платформе. Кадеты остались в изоляции. Пра­вительство, не ожидая появления взрывоопасного документа, ука­зом от 9 июля 1906 года распустило Думу и назначило новые выборы.