БЕЛАРУСИ 6 страница

С присоединением Белоруссии к России белорусский народ освободился от тяжелого национально-религиозного гнета. Но оставался социальный гнет, так как шляхта, принявшая русское подданство, сохранила свои права и привилегии. Крестьяне по-прежнему были лишены каких бы то ни было прав и подверга­лись насилию. В аналогичном положении оставались и городские низы. Поэтому борьба народных масс Белоруссии против своих угнетателей продолжалась. Крестьяне и горожане отказывались выполнять повинности, оказывали сопротивление феодальной администрации, нападали на шляхетские усадьбы, костелы.

Занятие русскими войсками большей части Украины и Бело­руссии, проникновение их в Литву беспокоило западноевропейс­кую дипломатию. Особую активность начала проявлять Швеция. Шведский король Карл X, воспользовавшись ситуацией, решил взять под свой контроль все побережье Балтики. В момент взятия русскими войсками столицы ВКЛ — Вильно, шведские войска из Ливонии ворвались в северные районы Литвы. Одновременно шведский десант занял Познань, Краков и в августе 1656 года — Варшаву. К концу сентября 1656 года шведские войска оккупиро­вали значительную часть Польши и Литвы. Эти события карди­нально изменили ход войны. Речь Посполитая оказалась на грани катастрофы. Король Ян-Казимир сбежал на юг страны. Карл X провозгласил себя королем Польши. В конце 1656 года магнаты Литвы подписали договор о признании протектората Швеции над ВКЛ.

В связи с изменившейся ситуацией Россия вынуждена была вступить в войну со Швецией. Военные действия против Речи Посполитой были прекращены, и 29 августа 1656 года подписано перемирие. В мае 1657 года началась почти 3-летняя русско-швед­ская война, в которой Россия добивалась выхода к Балтийскому морю. Но осуществить эту цель она не смогла. К этому времени осложнились отношения с Украиной. Ставший после смерти Б.Хмельницкого в 1657 году гетманом Украины Иван Выговский начал готовить разрыв с Россией. Это наложило отпечаток на поведение командующего казацких отрядов в Белоруссии полков­ника Ивана Нечая, который стремился присоединить к Украине южные районы Белоруссии. Хотя вскоре Выговский был свергнут и удрал в Полыну, а И.Нечай арестован и казнен, России пришлось потратить много сил на ликвидацию этих конфликтов.

Весной 1660 года война между Швецией и Речью Посполитой была закончена. Это дало возможность Речи Посполитой скон­центрировать крупные силы против России. Со 2-й половины 1660 года инициатива военных действий перешла к польско-литовским войскам. В течение 1660 — 1661 гг. русские войска вынуждены были оставить Брест, Гродно, Вильно, Борисов и другие белорус­ские города. На Украине капитулировала армия Шереметьева, и вся Правобережная Украина, кроме Киева, оказалась в руках Польши. Это оказало свое влияние на настроение шляхты и горо­жан, которые раньше присягнули царю. Они начали переходить на сторону Речи Посполитой. Примером тому явилось восстание в Могилеве в феврале 1661 года. Но борьба продолжалась. Воен­ные действия длились еще до 1667 года, когда было подписано Андросовское перемирие, по которому Россия закрепила за со­бой Смоленское и Черниговское воеводства, Левобережную Ук­раину и Киев. По договору 1686 г. Киев отошел к России на «веч­ные времена». Белоруссия и правобережная Украина остались в составе Речи Посполитой.

Экономическое и политическое положение Беларуси вовторой половине XVII—начале XVIII в.

Освободительная война украинского и белорусского на­родов 1648 — 1654 гг. и русско-польская война 1654 — 1667 гг. принесли большие разрушения и огромные людские потери Речи Посполитой. В постановлении сейма 1661 г. положение отдель-

ных земель Великого княжества Литовского характеризовалось следующим образом: Гродненский повет «превращен в руины и преобладающая часть его сожжена», Браславский — «полностью разрушен», Слонимский — «почти полностью сожжен и разграб­лен», Волковысский — « во многих местах пожженный», Оршан­ский — «полностью разрушен и сожжен», Брестское воеводство — «в большинстве своем превращено в попелище и полностью раз­рушено».

Неизбежные спутники войны — неурожаи—вызвали катаст­рофические голодовки. Из-за голода и бродяжничества большой массы обездоленного населения началась эпидемия сыпного тифа, которая особенно неистовствовала в 1653 —1658 гг. и вновь вспых­нула в 1664 г.

В результате войн и эпидемий резко сократилось количество населения. Если в 1650 г. в Белоруссии проживали 2,9 млн. чело­век, то в 1667 — 1673 гг. — не более 1,4 млн. человек.

Уменьшение количества населения, нехватка рабочего и про­дуктивного скота обусловили сокращение объемов сельскохозяй­ственного производства. Пустовало более половины пахотных земель.

Тяжелые последствия войн усугублялись сохранением и упрочением фольварочно-барщинной системы хозяйства, кон­сервацией наиболее устарелых форм феодального способа про­изводства, шляхетской анархией и сопровождавшими ее между­усобицами.

Для ведения войн правительство Речи Посполитой занимало крупные суммы у магнатов. Не имея средств для их погашения, оно раздавало им остатки государственных земель. В результате в Белоруссии образовались огромнейшие латифундии князей Радзивиллов, Сапег, Огинских, Вишневецких, Чарторийских и др. Экономически обособленные, они представляли собой своеобраз­ные «государства в государстве».

Так, у Радзивиллов очутилось несколько поветов Новогрудс-кого воеводства и ряд имений, расположенных в Полоцком, Ви­тебском и Брестском воеводствах. У Адама и Михаила Чарторыйских находились Гомельское, Усвятское и Подусвятское староства, графу Сологубу были переданы Езерицкое староство и Витебс­кая экономия. Сапега захватил Полоцкую экономию.

Во владения светской и церковной феодальной знати попа­дали не только имения и староства, но также многие города и местечки. Радзивиллам, например, принадлежали Слуцк, Несвиж, Копысь, Греск, Тимковичи, Сморгонь. Свентянами завладели Тыш­кевичи, Бешенковичами — Огинские, Освеей — Гильзены. В та­ких городах, как Брест, Гродно, Витебск, Минск, Пинск значитель­но расширились юридики феодалов. Так, в Минске в 1667 году в магистратской юридике насчитывалось 73 двора, во владениях шляхты — более 220 дворов. Это пагубно отражалось на разви­тии ремесла и торговли.

Пользуясь многочисленными привилегиями, магнаты и шлях­та вели обширную внутреннюю и внешнюю торговлю: отправля-

ли за границу сельскохозяйственные продукты и лесные матери­алы и привозили западноевропейские товары. Городские купцы не могли с ними конкурировать, так как вынуждены были пла­тить многочисленные пошлинные сборы. Городская торговля в связи с этим сокращалась, а многие торговцы и ремесленники разорялись и переходили к сельскохозяйственным занятиям. В Полоцке, например, который раньше считался одним из крупней­ших торговых центров Белоруссии, в 1687 году насчитывалось только 11 купцов: 3 из них торговали в других городах, 2 торгова­ли в городе сукном и 6 мелких торговцев ходили с коробками на рынке и продавали различную мелочь.

Одновременно с расширением крупного феодального земле­владения, укреплением позиций феодальной верхушки в городах происходило постепенное сокращение землевладения мелкой и средней шляхты. Не имея достаточных средств для восстановле­ния разрушенных во время войн хозяйств, мелкая и средняя шлях­та часто продавала свои имения крупным магнатам, постепенно превращалась в приживальщиков при их имениях. Так, у Радзи­вилла в Несвиже состояли на службе около 6 тысяч шляхтичей. В магнатских имениях они выполняли любую работу (были трубо­чистами, водовозами и т.д.), но не могли только работать на зем­ле. Шляхетский гонор не позволял им этого.

Рост землевладения крупных феодалов сопровождался уси­лением их политической роли. Представители магнатских фами­лий Радзивиллов, Сапег, Ходкевичей занимали высшие государ­ственные должности (канцлера, подканцлера, гетмана и др.) в Великом княжестве Литовском. Эти должности они использовали для еще большего укрепления своего положения в стране.

В своих интересах они использовали и военно-служилую шлях­ту, концентрирующуюся в их имениях. Провинциальные сеймики в угоду магнатам засыпали сейм требованиями об предоставле­нии тому или другому знатному феодалу новых владений и при­вилегий. Если сейм отклонял требования магнатов, последние при помощи зависимых от себя послов, пользующихся правом «либерум вето», срывали сеймы. Со второй половины ХVII в. срывы сей­мов стали постоянным явлением в политической жизни Речи Посполитой. Неограниченный произвол феодальной знати сопро­вождался созданием магнатских «партий», конфедераций и воо­руженной борьбой между отдельными магнатскими группиров­ками. Во второй половине XVII века в этой борьбе основными соперниками были Радзивиллы, Пацы, Сапеги. В 60-х и первой половине 70-х годов XVII в. наибольшего политического влияния добились Пацы, в первой половине 80-х годов — Сапеги. В 1696 г. большая часть белорусской и литовской шляхты под руководством Огинских и Вишневецких выступила против всевластия Сапег. Эта борьба приобрела характер гражданской войны. В ожесточенном сражении Сапеги потерпели поражение.

Расширение крупного светского и церковного феодального землевладения, рост политического влияния магнатских группи­ровок в стране сопровождались дальнейшим обнищанием крес­тьянских масс, ростом крепостнической эксплуатации. Чтобы быстрее восстановить свое хозяйство, повысить доходы, феода­лы сокращали крестьянские наделы, увеличивали барщинные повинности, натуральные и денежные поборы. Для того, чтобы изъять даже те ограниченные денежные и натуральные средства, которые оставались у крестьян, и полностью подчинить их хозяй­ства шляхетскому, феодалы вводили различного рода монополии. Товары широкого потребления — соль, рыбу, табак, спиртные напитки, крестьяне обязывались покупать только в лавке своего владельца или его арендатора, молоть хлеб на господских мель­ницах, подковывать коней в господской кузнице. Продукты свое­го хозяйства они также должны были сбывать феодалу или его арендатору по установленным ими ценам. Под угрозой штрафа крестьянам запрещалось покупать товары у городских купцов. Это вело к сужению внутреннего рынка, свертыванию торговли и ре­месленного производства в городах.

Наряду с крепостническим гнетом росло национально-рели­гиозное угнетение народных масс. После Андрусовского переми­рия насильственное распространение унии и насаждение като­личества приняло еще более широкие размеры. Братские школы, типографии, православные церкви закрывались, а лица, испове­довавшие православную веру, преследовались. Белорусский язык вытеснялся из судебного и административного делопроизводства. К концу века его употребление в судах и государственных учреж­дениях было запрещено. Постановление всеобщей конфедерации сословий от 29 августа 1696 года гласило, что в делопроизводстве Великого княжества Литовского «отныне все решения должны составляться на польском языке». Это постановление явилось частью общей политики польских феодалов, направленной на полонизацию белорусского населения и разрыв русско-белорус­ских связей. Однако народные массы Белоруссии, несмотря на преследования, сохранили родной язык. Провалились и попытки феодалов Речи Посполитой разорвать русско-белорусские хозяй­ственные и культурные связи. Тяготение белорусского народа к России наоборот усиливалось. Это особенно наглядно проявилось во время Северной войны. Северная война (1700 — 1721 гг.) ве­лась Россией против Швеции за выход к побережью Балтийского моря. Союзником России в этой войне выступила Речь Посполитая, стремившаяся вернуть территорию Ливонии, потерянную ею по Оливскому миру 1660 г. На стороне России выступила также Дания.

Война началась неудачно для союзников. Шведские войска в 1700 году разгромили Данию, под Ригой нанесли поражение вой­скам Речи Посполитой, а затем под Нарвой одержали победу над русскими войсками. Уверенный в том, что Россия не способна продолжать войну, шведский король Карл ХП бросил свои силы на территорию Речи Посполитой. Раздираемая междуусобной борьбой магнатских группировок Речь Посполитая не могла ока­зать шведам сколько-нибудь серьезного сопротивления. Тем не менее Карл ХП, по выражению русского царя Петра I, «надолго увяз в Польше». Военные действия затянулись там на 5 лет.

Эту передышку Петр I использовал для реорганизации своей сухопутной армии, создания военного флота и подготовки сис­темы укреплений. В 1702 году русские войска перешли в наступ­ление и одержали ряд побед. В 1703 году они овладели устьем Невы, а в 1704 г. заняли древние Новгородские владения с горо­дами Копорье, Ям, Нарва, Иван-город, Юрьев. После этого войска Петра I вступили в Белоруссию, чтобы оказать помощь Речи По­сполитой.

К лету 1705 года значительные силы русской армии, общей численностью до 60 тысяч пехоты и конницы, были стянуты к Полоцку. В начале июня одна часть этих войск заняла Гродно, другая расположилась у Минска. Обеспокоенный продвижением русских войск, Карл ХП выступил из Польши и в январе 1706 года, перейдя Неман, подошел к стенам Гродно. Убедившись в неприс­тупности крепостных стен, Карл решил посредством осады ли­шить город подвоза продовольствия, вынудить войска покинуть город и принять бой в открытом поле. Однако очень скоро исчез­ла возможность снабжать шведские войска продовольствием, так как местное население прятало его. В связи с этим шведское ко­мандование вынуждено было значительно расширить район рас­положения своих войск, а это ослабило плотность осады. Это об­стоятельство дало возможность русскому командованию в марте 1706 г. отвести свои войска из Гродно. Потерпев неудачу, Карл ХП вернулся в Польшу.

С осени 1707 года война вступила в новую фазу. Разгромив польские войска, Карл ХП все свои силы бросил против России. Он задумал не только разгромить русскую армию, но и уничто­жить Россию как самостоятельное государство путем расчлене­ния ее на отдельные уделы. Русское командование приняло ре­шение дать генеральное сражение шведским войскам на границах России, а на территории Белоруссии выматывать врага.

Избранная тактика предполагала активную помощь местно­го населения. Последующие события целиком подтвердили ее эффективность.

В январе 1708 г. шведская армия заняла Гродно и двинулась к Сморгони. Но здесь шведам пришлось задержаться на целый ме­сяц вследствие нападения партизан на колонну неприятеля в рай­оне Зеленой пущи. Партизаны уничтожили отряд шведов и захва­тили большой обоз с продовольствием. Самого шведского короля едва не настигла партизанская пуля.

Русская армия, отступая, принимала все меры, чтобы шведы не могли использовать оккупированную территорию как базу снабже­ния. В результате снабжение продовольствием и фуражом своих войск стало для шведского командования острой проблемой. В вой­сках начался голод. Шведские фуражиры боялись отлучаться от ос­новных сил, чтобы не попасть в руки партизан или русских войск.

Большую помощь русской армии оказывало местное населе­ние, сообщая ей сведения о продвижении шведских войск. Полу­чая подробные сведения о противнике, русское командование имело возможность наносить врагу внезапные удары силами не­больших отрядов. С помощью местных проводников эти отряды проникали в тыл врага и причиняли ему серьезный урон. В ре­зультате каждый километр пути по белорусской земле стоил швед­ским войскам больших усилий. Не случайно на путь от Гродно до Головчина шведы затратили более 5 месяцев, продвигаясь в сут­ки в среднем только по 4 — 6 километров. А в это время русская армия накапливала силы и готовилась к решающим битвам.

Первый бой на территории Белоруссии между русскими и шведскими войсками произошел у местечка Головчин 3 июля 1708 г. Победу в этом бою одержали шведы. Но она досталась им ценой значительных людских потерь.

При осаде Быхова, которая последовала за битвой у Головчи­на, шведы столкнулись с сопротивлением, которое уже не смогли преодолеть. Быхов обороняли не только русские войска, но и жи­тели города. Осажденным помогали крестьяне окрестных дере­вень, доставляя продовольствие в город. Стойкость быховчан ли­шила Карла XII возможности использовать ближайший путь на Украину, а русское командование сохранило плацдарм на пра­вом берегу Днепра.

После сражений под Головчином и Быховым Карл XII напра­вился в Могилев, рассчитывая дать возможность отдохнуть сво­им войскам, добыть у местного населения продовольствие и фу­раж и дождаться прибытия 16-тысячного корпуса Левенгаупта, который по его приказу следовал из Риги с обозом в 7 тысяч пово­зок, груженных боеприпасами и продовольствием. 7 июля 1708 года шведы вступили в Могилев. Но это досталось им большой ценой. Могилевчане мужественно защищали свой город. За ко­роткий срок они возвели новые и укрепили старые оборонитель­ные сооружения. Создав из местных жителей воинский гарнизон во главе с полковником Ф.Ф.Шевней, они совместно с русскими войсками самоотверженно залщщали город. Петр I высоко оце­нил помопц» могилевчан русским войскам, предоставив им право свободной торговли на территории России.

В Могилеве шведские войска пробыли 5 недель. Но и за это короткое время оккупанты превратили город, имеющий более 3 тысяч домов, в «нестройную кучу мазанок». Грабеж продоволь­ствия, фуража, денежные поборы разорили жителей. Шведы вы­везли из города «только серебра 9 пудов и 4 фунта». Позже Карл XII отчеканил из этого серебра деньги, которые в народе прозва­ли «плешивчиками», поскольку на них был изображен плешивый шведский король.

В начале августа 1708 года Карл XII, не дождавшись прибы­тия Левенгаупта, выступил из Могилева и двинулся сначала на юго-восток к Черикову, а затем круто повернул на Мстиславль, надеясь там прорваться на Смоленск. Но русское командование разгадало планы шведов и сконцентрировало в районе Мстиславля значительные силы. 30 августа произошло крупное сражение у деревни Доброе. Войска генерала Голицына в этом бою полнос­тью уничтожили шведский авангард. В другом сражении — около деревни Раевка Карл ХП едва не попал в плен.

В связи с возросшим сопротивлением русских войск, усиле­нием борьбы народных масс, шведский король вынужден был от­казаться от похода на Москву через Смоленск. Он решил повер­нуть на юг и двинуться на Украину, надеясь обеспечить там свою армию продовольствием, фуражом и с помощью изменника — гетмана Мазепы в следующем году вновь двинуться на Москву. Чтобы опередить русскую армию, занять Мгяин и дорогу на Почеп, Карл ХII выслал передовой 4-х тысячный отряд генерала Лагеркрона. Как только Лагеркрон отделился от основных сил ар­мии, к нему прибыли несколько белорусских крестьян. Они обещали провести его отряд к Мглину кратчайшим путем. Эти неизвестные белорусские герои повторили бессмертный подвиг Ивана Сусанина. Трудными лесными дорогами несколько дней они блуждали по лесам со шведским авангардом и завели его на десятки километров в сторону от Мглина. Это дало возможность русским войскам значительно раньше занять Мглин и укрепить­ся в Почепе.

Выступив в поход на Украину, Карл ХII приказал двигаться туда и вспомогательному корпусу генерала Левенгаупта, шедше­му из Риги для подкрепления основной армии. Русское командо­вание решило пропустить войска Карла ХII дальше в глубь стра­ны, а тем временем разгромить корпус Левенгаупта и лишить шведскую армию подкрепления.

Корпус Левенгаупта, опасаясь встречи с русскими войсками, медленно двигался с обозом по проселочным дорогам к Пропойс-ку. Петр I для разгрома этого корпуса создал из наиболее боеспо­собных частей соединение численностью в 12 тысяч человек. Дви­гаясь за противником, этот отряд настиг шведов 27 сентября 1708 года у д. Долгий Мох. Но Левенгаупт боя не принял. Перейдя че­рез реку Ресту, шведы сожгли все мосты и отступили к деревне Лесной.

Местность, выбранная Левенгауптом, была выгодна шведс­ким войскам, так как удобных дорог для продвижения наступаю­щих русских войск не было. Но белорусский крестьянин, имя ко­торого, к сожалению, осталось неизвестным, скрытно провел русские войска к Лесной.

В полдень 28 сентября 1708 года русский отряд подошел к перелеску, где расположились шведы. Заметив, что русские стро­ятся в боевой порядок, они бросились в атаку, рассчитывая вне­запным ударом смять противника. Но русские войска выдержали натиск врага и отбросили его на исходные позиции. Развернув свои силы в боевой порядок, русский отряд бросился в контрата­ку. Более 4 часов длился ожесточенный бой, во время которого позиции несколько раз переходили из рук в руки. После 2-х часового перерыва сражение разверзлось еще с большим ожесточе­нием. Атаки следовали одна за другой вплоть до самого вечера. Вечером шведы укрылись в укреплении, а ночью, бежали, бросив артиллерию, снаряжение и раненых. Левенгаупт бежал в направ­лении к Пропойску. Но посланная вдогонку русская кавалерия завершила его окончательный разгром.

В сражении под Лесной шведы потеряли 8500 человек убиты­ми, 1000 человек пленными, весь обоз — 7000 повозок с продо­вольствием и боеприпасами, всю артиллерию —17 орудий, а так­же 44 знамени и штандарта. Потери русских войск составили 1111 человек убитыми и 2856 человек ранеными.

Уцелевшие шведские солдаты и офицеры группами и в оди­ночку укрылись в лесах. Их преследовали отряды русских войск и местных жителей.

Битва у Лесной имела большое значение. Это была первая крупная победа регулярной русской армии, созданной в резуль­тате военных реформ начала ХУШ века. Петр I назвал ее мате­рью «Полтавской баталии».

Разгром корпуса Левенгаупта ухудшил положение основной армии Карла XII. Левенгаупт привел к королю только 4,5 тысячи измученных и голодных солдат. Потеряв под Лесной весь обоз с боевыми припасами, шведы в Полтавской битве смогли выставить только 4 пушки. Остальная артиллерия не могла быть использо­вана из-за отсутствия пороха и снарядов.

В битве под Полтавой (1709 г.), сражениях при Гангуте (1714 г.) и Гренгаме (1720 г.) русские войска нанесли сокрушительное по­ражение шведской армии. Побежденная Швеция в 1721 году вы­нуждена была заключить Ништадский мир, по которому Россия получила выход к Балтийскому морю.

Но Северная война принесла Белоруссии новое разорение. Сотни сел и деревень были разграблены. Крестьяне лишились значительной части рабочего скота и в силу этого не могли об­рабатывать то количество земли, которым они пользовались раньше.

Потому размеры пустующих, необработанных земель резко увеличились. Так, в Брестской экономии в первой четверти XVIII века пустовало свыше 40% крестьянской земли, в Кобринской и Гродненской — более 80%. Пострадали и многие белорусские го­рода. Были разорены Брест, Гродно, Минск, Витебск и особенно Могилев, в котором во время пожара 1708 года сгорело более 2 тысяч домов. Городское население сократилось от 30 до 70%. Ре­месло и торговля находились в состоянии глубокого упадка.

Выход из создавшегося положения большинство магнатов и шляхты видели в дальнейшем увеличении феодальных повинно­стей, усилении эксплуатации крестьян, что в свою очередь вело к обострению борьбы крестьянства против своих угнетателей. Эта борьба проявлялась в самых разнообразных формах: бегстве крес­тьян от помещиков, отказе от выполнения феодальных повиннос­тей, вооруженных выступлениях.

Одной из наиболее распространенных форм борьбы кресть­янства в Белоруссии во второй половине XVII — начале XVIII в.

было бегство от своих господ. Крестьяне уходили в Польшу, Лит­ву, Курляндию, Россию и другие страны. Некоторые крестьяне укрывались в городах.

Особенно широкие масштабы приняло бегство крестьян и горожан из пограничных с Россией районов — северо-восточной и южной частей Белоруссии. Уход крестьян часто сопровождался погромами имений феодалов, физической расправой над господ­ской администрацией. Постановления сеймов не могли приоста­новить этот процесс.

Спасение от социального и национального гнета белорусские крестьяне и горожане искали и на Украине. На землях Стародубского полка в 20-х годах XVIII века проживали выходцы из Кричева, Мстиславля, Горок, Орши, Полоцка, Толочина и т.д. В 1724 г. около 500 переселенцев из Белоруссии жили и работали в Черни­гове, Нежине, Киеве и других украинских городах.

Вооруженная борьба крестьян и горожан Белоруссии против феодалов Речи Посполитой не прекращалась на протяжении всей второй половины XVII века. Еще во время русско-польской войны 1654 — 1667 гг. произошли крупные восстания крестьян в м. Ряс-но (1664 г.) Могилевского повета, в Пропойском повете (1666 г.), в Кадинской волости Оршанского повета (1669 г.) и ряде других мест.

В 60 — 80-е годы XVII в. крупные вооруженные выступления крестьян имели место в Пинской и Туровской волостях, Брестс­ком и Гродненском поветах.

Начало XVIII века ознаменовалось новой волной антифеодаль­ной и освободительной борьбы белорусского народа. В 1700 году крестьяне пяти деревень Слонимского староства отказались от выполнения барщины и натуральных повинностей. Вдова гетма­на Великого княжества Литовского Сапеги, которой принадлежа­ли эти деревни, обратилась к королю с жалобой, в которой проси­ла заставить крестьян выполнять повинности и привести их к повиновению. Но король был не в состоянии выполнить эту просьбу. Только через год выступление было подавлено войсками.

В 1701 году крупные восстания, в которых участвовали около 40 тысяч человек, произошли в Оршанском повете, в частности в Дубровенском графстве и ближайших к нему местностях, в Быховском графстве, около Лоева и других местах. Восставшие гро­мили имения феодалов, расправлялись с эксплуататорами. Шлях­та, бросая имущество, в панике бежала в Польшу. Для борьбы с повстанцами было направлено регулярное литовское войско и местное шляхетское ополчение. В сражении под Дубровно в июле 1701 года витебский каштелян Поцей разгромил восставших. В этой битве погибли более 700 крестьян.

Активно проходили выступления крестьян в Мстиславле (1720 г.), Пинске (1723 г.), Любовичах (1723 г.), Могилеве (1730 г.).

Широкую известность получило восстание крестьян деревни Сидоровичи и мещан м. Дашковка Быховского графства весной

1740 года. Оно было вызвано попыткой князя М. Сапеги закрыть православные церкви и распространить унию в своих владениях. Восставшие избили униатских священников, а затем напали на княжескую администрацию и изгнали управляющего. Солдаты Быховского гарнизона, прибывшие в Дашковку, подавили выступ­ление жителей, но когда каратели приблизились к деревне С идо-ров ичи, их встретили вооруженные крестьяне. Каратели обрати­лись в паническое бегство. Только с прибытием новых военных сил восстание в Сидоровичах было подавлено.

Наиболее значительным было восстание в Кричевском ста­ростве (1740 — 1744 гг.). Причиной его явилась жестокая эксплу­атация крестьян и городской бедноты со стороны местного арен­датора и его администрации. Кричевское староство принадлежало магнату Иерониму Радзивиллу. Как и другие феодалы Белорус­сии, Радзивилл не занимался управлением староства, а сдал его в аренду ростовщику Гдалию Ицковичу. Арендатор беспощадно эк­сплуатировал крестьян и городскую бедноту. Даже княгиня Анна Сангушка вынуждена была признать, что «хищничество аренда­тора довело жителей староства до того, что те налогов государ­ственных и княжеской казне не могут платить». Крестьяне и го­рожане неоднократно жаловались Радзивиллу и просили освободить их от незаконных поборов, требовали отстранить арен­датора от управления староством, однако владелец староства ос­тавлял без ответа все эти просьбы и жалобы, так как арендатор обеспечивал ему большие доходы.

Весной 1740 года в старостве началось вооруженное восста­ние. Основными участниками его были крепостные крестьяне и городская беднота. Во главе восставших встал Василий Матвее­вич Ващило, войт деревни Селище. Ближайшими его помощника­ми были Иван Карпач, Степан Бочко, Василий Ветер, Иван Трус и пр. Восставшие перебили ненавистных панов, откупщиков и арендаторов, уничтожили долговые обязательства и другие ка­бальные документы.

Местные власти не смогли подавить выступления. Восстание разрасталось и охватывало все большую территорию. Кроме Кри­чева в движение включились местечки Хотимск, Михалево, де­ревни Каничи, Царковищи и др. Вскоре движение вышло за пре­делы Кричевского староства и охватило северную часть Мстиславского воеводства и даже часть Витебского — Оршанс­кий повет, где восстали крепостные князя Сапеги и графа Огинс-кого. Неспокойно было также в местечке Шилов, принадлежащем князю А.Чарторийскому, и в Могилевской экономии.

Руководитель восстания В.Ващило объявил себя внуком Бог­дана Хмельницкого, с той целью, чтобы показать, что восстание является продолжением освободительной войны середины ХVII в. и имеет целью воссоединение Белоруссии с Россией.

В течение четырех лет восставшие держали в своих руках Кричевское староство. Королевские войска, посылаемые на по­давление восстания, терпели поражения. Крестьянские руководители стремились расширить район восстания. Они намечали поход на Могилев, Шклов и в Оршанский повет, а также на Бори­сов, Брест, Вильно.

Цели и задачи, выдвигаемые восставшими, их попытки пере­нести пламя освободительной войны не только в центральные и западные районы Белоруссии, но и на территорию Литвы и Польши вызвали беспокойство феодалов, которые, «опасаясь, чтобы огонь, зажженный бунтовщиками и их подстрекателями, не охватил внут­ренние районы Речи Посполитой, и не повторилась история бун­та Б.Хмельницкого», направили «из краев литовских» «всех сво­их надворных солдат с пушками и всяким снаряжением» в восточные районы Белоруссии.

Подавлением восстания в Кричеве занялся сам Иероним Радзивилл. В январе 1744 года с большим отрядом наемников и шлях­ты, хорошо оснащенным артиллерией, он прибыл в Кричевское староство. Восставшие, вооруженные пищалями, рогатинами, кольями, выступили под предводительством Ващилы навстречу противнику, но были рассеяны ружейным и артиллерийским ог­нем. Ващиле удалось бежать на Украину, остальные руководите­ли восстания были взяты в плен и подверглись жестокой казни: Карпач был зашит в медвежью шкуру и брошен на растерзание собакам, а Ветер посажен на кол. Над захваченными участника­ми восстания Радзивилл учинил кровавую расправу. По описанию современников «Кричев весь тогда обагрен был кровью, и рас­ставленные по всем улицам на правом берегу реки Сожа висели­цы и колья через несколько дней грозное и страшное представля­ли зрелище». Всего при подавлении Кричевского восстания были убиты и казнены около 2 тысяч человек.