Смерть королевы Жанны

Несмотря на недомогание, Жанна посещала лавки и мастерские, выбирая там одежду и драгоценности для торжественного дня. Усталость ускорила ее болезнь, вероятно, туберкулезной этиологии. Y нее резко подскочила температура, и вскоре она почувствовала сильные боли в правом легком. Не питая никаких иллюзий по поводу своего состояния, она 7 июня составила завещание в присутствии парижского нотариуса Эсташа Гогье. В нем Жанна наставляет сына «никогда не сворачивать с пути истинной веры и не предаваться обычным для этого мира порокам». Она поручает сына заботам его кузенов Конде и Конти и доверяет ему опеку над сестрой Екатериной, которая должна будет закончить свое образование в Беарне, и просит не допускать к ней иных женщин, кроме добропорядочных протестанток, пока дочь не выйдет замуж за протестантского принца.

Жанна скончалась 9 июня на сорок третьем году жизни. Хотя позже поговаривали об отравлении, результаты вскрытия не оставляют сомнений в причине ее смерти: правое легкое сильно поражено, в нем обнаружено затвердение и прорвавшаяся гнойная опухоль, которая вызвала смерть; в черепе, вскрытом по ее желанию, чтобы узнать причину мучивших ее {119} головных болей — она боялась передать детям неведомую болезнь, — врачи увидели «какие-то пузырьки, наполненные жидкостью».

Двор погрузился в глубокий траур, но католики в Париже, Риме и Мадриде не скрывали своей радости. Теперь из старшего поколения еретиков остался один Колиньи.

Когда Генрих IV 12 июня узнал о болезни матери, он был в Вертейль-сюр-Шарант. На следующий день — гонец передал роковое известие Бирону, который решил утаить его от принца до второй половины дня. Но за обедом пастор в застольной молитве помянул усопшую королеву. Это не ускользнуло от внимания Генриха. «Это был тяжелый удар. Встав после молитвы, принц удалился в другую комнату, откуда присутствующие услышали стоны и рыдания».

Из-за отсутствия его собственных признаний мы не можем судить о степени его горя, но во всяком случае можем представить его потрясение, которое он испытал из-за изменения своего статуса. Внезапно он стал королем Наварры, ответственным за свою судьбу и за судьбу королевства и протестантской партии, единственной правомочной стороной в самый трудный момент переговоров о браке с Екатериной Медичи и Карлом IX. У него снова началась лихорадка, и он отложил отъезд, отказавшись даже присутствовать на похоронах матери, для которых он вынужден был одолжить 6000 ливров, чтобы оплатить церемонию. Жанну похоронили в отсутствии сына в склепе собора Святого Георгия в Вандоме рядом с мужем, вопреки ее желанию покоиться в Лескарском храме, погребальном склепе королей Наварры. Это было первое нарушение Генрихом {120} последней воли матери, за ним последуют и другие.

После небольшой паузы он продолжил путешествие. Мы ничего не знаем о тех днях, когда он скакал по дорогам в окружении свиты из 800-900 дворян. Только 8 июля он прибыл в предместье Парижа Палезо, где его встретили одетые в траур старейшины Бурбонского дома, кардинал и герцог Монпансье. Городские власти Парижа вышли ему навстречу в предместье Сен-Жак и произнесли приветственные речи. Он поблагодарил за радушный прием и въехал в Париж в сопровождении Конде, Колиньи, Ла Рошфуко и всего штаба протестантской партии, продефилировавшего на лошадях перед удивленными парижанами. Как до этого Колиньи, Генриха не преминули предупредить о подстерегающих его в столице опасностях, но он не обратил на это внимания и поселился в Лувре вместе с сестрой Екатериной.