Теща и свекровь

Карл IX возлагал на этот план радужные надежды, поэтому можно понять его ярость, когда он узнал о любовной интриге своей сестры с восемнадцатилетним красавцем герцогом Гизом, всячески обласканным прекрасным полом. Первые слухи об этом возникли осенью 1569 г. стараниями герцога Анжуйского. На следующий год слухи возобновились, и король потерял терпение. Он также узнал от матери о существовании любовной переписки, которую она перехватила. Рано утром 27 июня 1570 г. король «в сорочке и халате», вне себя от гнева, ворвался к матери, требуя наказать Маргариту. Мать и брат вызвали ее, несмотря на неурочный час, допросили, потом накинулись на нее и основательно отколотили. Понадобился час, чтобы привести в порядок разорванное платье и испорченную прическу. Скандал сразу же получил огласку. Гизы струхнули и поспешили женить молодого повесу на Екатерине Клевской, вдове принца Порсиана.

Однако Екатерина Медичи не отказалась и от других брачных планов. Сначала она собиралась выдать дочь за дона Карлоса, сына Филиппа II, потом, после его трагической кончины, за овдовевшего к тому времени самого Филиппа II или за короля Португалии. В конце концов, она согласилась с советами клана Монморанси и решила заключить наваррский брак, согласно обязательствам, принятым ранее. Переговоры с Ла Рошелью велись весь 1571 год. {114}

Две королевы имели совершенно разные представления об этом браке. Жанна хотела обусловить его неукоснительным выполнением статей эдикта, то есть некоторое время подождать результатов, тогда как Екатерина с января пыталась ускорить события и послала в Ла Рошель эмиссаров. Но Жанна доставила условия: возвращение городов Гиени, где все еще стояли королевские гарнизоны, и отказ короля от поддержки католических мятежников Беарна.

Между тем прошли месяцы, и тайная стратегия королевы-матери начала приносить плоды. Возникли разногласия в самом гугенотском руководстве. Жанна мужественно противостояла проискам флорентийки, но менее проницательный Колиньи уступил нажиму. Впрочем, у него были на то уважительные причины. В отличие от Жанны, он не был суверенным монархом, но подданным Карла IX, адмиралом французского королевства, и два года назад был объявлен изменником, как когда-то коннетабль де Бурбон. Тогда его приговорили к смертной казни, за голову его была назначена награда, его имущество конфисковали.

В июле 1571 г. переговоры благополучно завершились. В следующем месяце было заключено соглашение, согласно которому адмиралу возвращались его имущество и королевская милость. Старик только что вступил во второй брак с юной Жаклин д'Антремон, и будущее казалось ему безоблачным. Поверив обещаниям, он 12 сентября 1571 г. покинул Ла Рошель.

Жанна не одобрила возвращения ко двору своего верного соратника. За несколько дней до отъезда Колиньи она также отбыла из Ла Рошели с детьми и {115} семьей Конде в свои владения. Приехав в По, она была тронута теплым приемом своих подданных — и католиков, и гугенотов, «столь сплоченных и единодушных, — писала она Карлу IX, — что я объявила всеобщую амнистию». Генрих добавил к ее письму несколько любезных слов: «Здесь столько возможностей приятно провести время, что я льщу себя надеждой увидеть вас в недалеком будущем при дворе».

Екатерина Медичи после победы над Колиньи не сложила оружия. Брачный проект стал ее навязчивой идеей. Королева-мать вела переговоры с Римом, чтобы получить от папы разрешение на брак, необходимое по двум причинам: кровное родство Генриха и Маргариты и прискорбная разница религий. Желая ускорить переговоры, Екатерина обратилась за помощью к своему кузену, Козимо Медичи, а также к своим новым союзникам, Колиньи и Людвигу Нассау, которые были убеждены, что Жанна напрасно тянет время. В По один за другим направляются ее эмиссары, но Жанна не сдается. Пришла пора использовать последний аргумент. Все знали, что папа не одобрял этого брака. А что если шепнуть ему о незаконном происхождении Генриха, рожденной Жанной в ее втором браке, законность которого не столь уж бесспорна?

Удар достиг цели. Теперь была поставлена на карту судьба сына. Если усомнятся в законности его рождения, он не будет иметь права ни на одну из корон. В ноябре 1571 г, Жанна решила дать свое согласие на брак, но как хороший дипломат, опять поставила условия. Карл IX должен отдать сестре в приданое Гиень; обсуждать брачный контракт Жанна поедет в Париж одна, без сына; из крепости Лектур следует вывести королевский гарнизон. {116}

Между двумя королевами началась драматическая дуэль, которая закончится в канун Варфоломеевской ночи. Жанна все труднее переносила этот изнуряющий диалог. Чувствительная, нервная, истощенная хроническим плевритом, она жила исключительно благодаря силе воли. Окружение донимало ее своими советами. Одни видели в этом супружестве залог мира, другие же опасались последствий столь очевидно неудачного брака. Под впечатлением таких разноречивых мнений Жанна какое-то время колебалась, потом все же приняла решение. Она пустилась в путь вместе с дочерью Екатериной, племянником Конде и Людвигом Нассау. Генрих сопровождал ее до Ажана и 13 января 1572 г. попрощался. Мать и сын больше никогда не увидят друг друга.

Ко французскому двору, стараясь опередить Жанну, спешил другой кортеж, кортеж папского легата Александрини, которому папа предписал любой ценой помешать бракосочетанию. Легат оказался проворнее, он первым прибыл в Блуа и долго беседовал с королевой-матерью. Желая избежать скандала, Екатерина Медичи отправила к Жанне кардинала Бурбонского, чтобы задержать ее в пути. Жанна испугалась, что брачные планы были всего лишь уловкой с целью ее обмануть, и даже хотела повернуть обратно, но Екатерина рассеяла ее сомнения. Их встреча состоялась 15 января 1572 г. в замке Шенонсо.

Потом Жанна и ее дочь встретились с Маргаритой, которая оказала им «все знаки внимания и уважения и откровенно выказала им свое расположении», как написала Жанна сыну. 21 февраля Екатерина Бурбонская сделала приписку к письму матери: «Я видела мадам Маргариту, которую нашла {117} очень красивой, и хотела бы, чтобы вы увидели ее сами. Я ей много говорила о вас, и она пообещала мне не лишать вас своего расположения. Она подарила мне прелестного щенка, которого я очень полюбила».

Все было бы хорошо, если б Маргарита поддалась на уговоры своей будущей свекрови отречься от католичества. Но принцесса не собиралась отказываться от религии, в которой ее крестили. Впрочем, все подрывало слабое здоровье королевы Наваррской: и насмешки невестки, вдовствующей герцогини Конде, и смехотворные любовные похождения ее племянника Конде. «Если вы не умеете пристойно предаваться любви, — писала она сыну, — то я вам советую вообще этим не заниматься». Вот уж такому совету Генрих не последует никогда.

Поскольку папа не давал разрешения на брак, Карл IX попросил теологов Сорбонны высказать свое мнение и, не дожидаясь их ответа, предложил свадебный церемониал, который должен был удовлетворить обе партии: брачные клятвы будут произнесены на паперти собора Парижской Богоматери принцу крови, кардиналу Бурбонскому, и жених, если захочет, может не присутствовать на последующей за этим мессе. Жанна не могла отказаться от такого предложения, не вызвав неодобрения своих друзей, особенно Людвига Нассау. 11 апреля был составлен брачный договор, который будет подписан женихом 17 августа, после смерти матери.

Жанна послала Генриху в Беарн сигнал к отъезду. Карл IX поручил Бирону ускорить его, но принц был прикован к постели лихорадкой. После выздоровления он 22 мая выехал из По. В Нераке, где Генрих задержался из-за весенних паводков, размывших {118} дороги, он, если верить легенде, любезничал с дочерью садовника замка по имени Флоретта. История, быть может, и правдивая, но ее завершение ложно; несмотря на надпись у источника Флоретты на берегу Баизы, девушка не бросилась в реку — она прожила еще двадцать лет и умерла 25 августа 1592 г.