Социокультурные модусы человеческого бытия

Важнейшими формами бытия человека выступают труд, мышление, речь, нравственность, воля, предметно-практическая деятельность, практика социального созидания, политическая деятельность, самосозидание. Одним из модусов человеческого существования является отчуждение.

Феномен отчуждения характеризует ситуацию, когда, во-первых, созданное человеком так или иначе противостоит ему; во-вторых, когда какие-либо явления и отношения в искаженном сознании людей превращаются в нечто иное, чем они являются сами по себе.

В современной философской мысли отчуждение в основном рассматривается через призму процессов дегуманизации социума, ведущих к «обесчеловечиванию» личности, утраты чувства Я, следствием чего является возникновение бездушной и безличной Мегамашины, т.е. предельно рационализированной, технократической социальной организации, подавляющей творческие начала личности. М. Бубер назвал три сферы отчуждения: область техники (человек стал придатком машин), сферу хозяйства (процесс производства и потребления благ вышел из-под контроля человека) и область политики (человек находится во власти иррациональных сил) [8, с. 112–113]. Государственные и общественные институты изображаются как враждебные человеку силы. Увеличилась пропасть между способностью людей к производству через научную технологию и способностью контролировать ее.

Опыт показал, что отчуждение тем сильнее, чем ниже уровень производительных сил. Слабое развитие орудий труда взваливает на человека за счет его физического и нервного перенапряжения всю тяжесть производства, порождая технологическое отчуждение. Человек при этом выступает как придаток какого-либо средства труда или какой-либо производственной функции. Технологическое отчуждение возможно и при высоком, в условиях компьютеризации, уровне производительных сил.

При принудительной, внеэкономической организации труда (в обществе казарменного типа) производство и потребление оказываются разорванными, приводя к социально-экономическому отчуждению. В либеральной рыночной экономике человек часто встраивается в структуру корпораций, растворяется в них и при этом отчуждает свои способности.

Политическая основа отчуждения связана с деятельностью государства, когда создаются возможности для формирования аппарата, интересы которого противостоят обществу и направлены на обеспечение своих внутренних защитных механизмов, что сокращает возможности к самокоррекции общественного развития.

Отчуждение сопровождается субъективными переживаниями бессилия человека над результатами своей деятельности. В состояниях неопределенности, нестабильности (экономической, политической) личность психологически лишается ощущения ее значимости, смысла жизни, возникают растерянность, разочарование. При этом разрушаются межличностные связи, в поведении части людей ослабляется рациональность и возрастает роль инстинктов.

Отчуждение в технолого-экономической и социально-политической сферах дополняется отчуждением в духовной жизни. Одна из форм духовного отчуждения – утрата исторической памяти. Отчуждение в духовной культуре, начиная с последней трети XX в., стало возможным потому, что знаки и системы символов, которые создавались для объяснения и понимания человеком окружающего мира, стали, как полагают некоторые ученые, непроницаемой стеной, отгораживающей человека от реальности.

Преодоление негативных форм отчуждения коренится в социальном прогрессе. Просветители XVIII в. и марксисты прогресс связывали с постепенным смягчением методов эксплуатации, с тенденцией к полному освобождению работника. Спасение и достойное будущее человечества – в обществе, при котором человек вырывается из отчужденного состояния стихийных процессов (но и при сохранении позитивной стихийности как естественности) или тоталитарной системы, обретает условия для реализации своей индивидуальности на общем фоне коллективности. В современных условиях, когда доля «информационного» продукта превышает долю материального продукта, усиливается тенденция к использованию, прежде всего, возможностей человека как разработчика новых систем, контролера, оператора, наладчика. Преодоление отторжения человека от своих творений связано также с тем, что в мировой экономике возрастает уровень системности; наряду с наличием естественных самоналаживающихся, во многом хаотических, процессов, восстанавливаются политические регулирующие механизмы. Преодоление политического отчуждения осуществляется в различных формах: создание на предприятиях и в учреждениях производственных комитетов, независимых общественных комиссий, развитие многообразных форм взаимной помощи. Это ведет к формированию «общества соучастия», самосознания гражданами своей роли в государстве, повышению личной ответственности за себя и за дела в обществе.

Ф.Энгельс высказал идеи о необходимости превращения старой цивилизации в общество нового типа, основанное на присвоении «ассоциированными» индивидами всей куль­туры и способное покончить с всеобщим отчуждением.

Отделение от человека созданного им объективно. Это выражено, прежде всего, в характере деятельности, в механизм которой входят целеполагание, опредмечивание, получение конечных результатов, что свидетельствует о потенциальных способностях в условиях общественного разделения труда к обособлению.

Отчуждение в полном объеме неустранимо еще и потому, что оно, наряду с негативными своими сторонами, является нормальной характеристикой человека, свидетельствует о его способностях к самовыражению и самоотдаче. Еще Г. Гегель продемонстрировал, что в акте отчуждения имеется не только «утрата», но и «присвоение». В целом отчуждение двойственно: способствует самопроявлению человека и одновременно обезличивает его. В ходе трансформации общества будут всегда, в любой общественной системе, возникать новые проблемы и трудности, новые варианты отчуждения.

Одним из параметров бытия человека является страх. Он лежит в основе жизни: сама борьба за существование, выживание предполагает страх. Чувство страха в критических ситуациях мобилизует силы живого организма. М. Хайдеггер различает два вида страха: как реакция на конкретную угрозу и страх (ужас) перед жизнью как таковой. На фоне постоянного напряжения в условиях ускорения социальных процессов у многих людей появляется неуверенность в себе, которая в отдельных случаях парализует способность анализировать происходящее. В современных условиях возник новый страх – перед виртуальной реальностью: боязнь человека раствориться в искусственной, им же самим созданной среде.

В биологическом существовании человека страх является предупреждающим сигналом, а в социальном бытии страх может укреплять социальные связи. Он сделал возможным возникновение культуры – через запреты, утверждение авторитетов, становление культов.

Н. А. Бердяев существование человека рассматривал через страдание. Оно, как и страх, связано не только с животной стороной человеческого существования, но и с его духовностью (А. Шпенглер).

Выделяются два основных источника страданий: внешний социально-материальный (страдание от социального угнетения, национального подавления, эксплуатации, болезней, необеспеченности для всех людей прав на труд, образование, жилье, в целом на достойное существование) и внутренний духовный, связанный с трагическими основами жизни. Человек страдает от того, что он заключает в себе устремленность к бесконечности и вечности, но поставлен в ограниченные условия существования в мире.

Формы страданий многообразны: от ожидания смерти, страдания от любви и ревности, конфликтов, от уязвленного самолюбия, неудач, разочарований, порой от непонимания собственного предназначения, страдания от бессмысленной случайности, насилия, боли.

Без боли (не только физической, но и духовной, нравственной) люди скатились бы до уровня самодовольных полуживотных. Люди прибегают к различным средствам преодоления страдания: некоторые готовы потерять индивидуальность, подавить сознание (через наркотики, алкоголь, бессмысленные хобби и т.д.). Вместе с тем страдание для человека становится источником положительных эмоций, самовыражения, самосовершенствования.

Универсальной стороной человеческой психики является фантазия, связанная с интуицией, присущая чувству и мысли. Фантазия наполняет человека страхом или надеждой, «окрыляет» деятельность, присутствует в проектах будущего, таится во всяком идеале и идоле, определяет наше отношение к жизни и смерти. Фантазия выступает одновременно как опасное занятие (духовный наркотик, уводящий в мир грез, маниловские мечтания) и как благодатное достояние человека (возвышает человека над унылой, часто стандартной повседневностью, стимулирует творчество).

С фантазией тесно связана игра, соединяющая реальность и воображаемое. Корни культов, религии, мифов, различных видов художественного творчества уходят в игру. Игра стала формой свободного самовыражения человека, не связанного с достижением какой-либо утилитарной цели, доставляющей наслаждение. По теории К. Гросса, игра представляет собой непреднамеренное самообучение организма, особенно необходимое человеку в раннем возрасте. Й. Хейзинга игру сопоставляет с ритуалом, культом, карнавалом, праздником, спортом. Вслед за Г. Маркузе Хейзинга в книге «Человек играющий» противопоставляет естественно-игровое начало авторитарному внешнему принуждению, в том числе связанному с технизацией и политизацией общества. В концепции «играющего человека» он видел осуществление идеи свободы выбора, «самовозможности». В игре происходит выход из вещного мира в мир знаков – символов, метафор, а через него – в мир культуры. Игра – сокращенное и обобщенное выражение социальных отношений. Человек должен выбирать: «быть ничем или играть» (Ж.-П. Сартр).

Игра – непринужденная деятельность в реальной и воображаемой ситуации по определенным правилам. Действующие люди – исполнители социальных ролей на «сцене» истории. Субъективная цель игры, ее мотив находятся в самом процессе деятельности, доставляющем удовольствие, а объективное значение игры заключается в формировании и тренировке физических и духовных способностей, необходимых для осуществления различных видов деятельности и жизни человека. Труд как комбинация физических и интеллектуальных сил, увлекающий работника своим содержанием и способом исполнения, становится игрой. Одновременно труд как интенсивное напряжение – не игра. Профессиональное состязание в так называемом «большом спорте» есть игра и еще в большей степени труд спортсмена-профессионала.

О любви как одном из фундаментальных свойств человеческого существования рассуждали Гесиод, Эмпедокл, Ф. Вольтер, Л. Фейербах, B. C. Соловьев, Н. Гартман и др. Например, Соловьев считал, что любовь складывается из натуральной (природной) и интеллектуальной (духовной), в ней достигается единство самопроизвольной силы и чувства всечеловечности, всеобщности.

3. Фрейд полагал, что вся человеческая жизнь определяется двумя инстинктами – любви и смерти. Половая энергия, доставшаяся человеку в наследство от животного состояния, определяет все развитие. Отпрыском позыва к смерти, разделяющего с эросом господство над миром, выступает инстинкт агрессии. Вопрос судьбы человеческого рода зависит от того, удастся ли развитию культуры и в какой степени обуздать позыв агрессии и самоуничтожения.

Человек не удовлетворен культурой, которая обуздывает его сексуальные порывы. Но именно эта неспособность полового влечения давать полное удовлетворение становится источником величайших культурных достижений, ибо половая энергия переходит в культурную деятельность, воплощается в творчество, политику, науку и т.д. Секс как культурный феномен взаимоотношений полов в исходном биологическом своем измерении (инстинкт продолжения рода) предполагает социальное – коммуникацию, общение и т.д. В сексе сочетаются физиологичность (биологичность) и культурная ангажированность (социальность). Культура не только ущемляет любовную жизнь, но и усложняет ее, делает более красивой, изысканной, тонкой, духовной. Социализация превращает животную страсть в человеческую любовь.

Помимо индивидуальной избирательной любви существует любовь в целом к природе, животному и растительному миру, к человечеству. Противоположностью любви выступает ненависть, которая как антипатия порождается недовольством нежелательного развития событий, накоплением отрицательных мыслей и переживаний.

Итак, бытие человека многогранно. Человек, отметил М. Шелер, это в известном смысле все.

Цитируемая литература

1. Платон. Диалоги / Платон. – М., 1986.

2. Гоббс, Т. Человеческая природа / Т. Гоббс // Избранные произведения: в 2 т. – М., 1964. – Т. 1.

3. Кант, И Антропология с прагматической точки зрения / И. Кант. – М., 1966. – Т. 6.

4. Ницше, Ф. Так говорил Заратустра / Ф. Ницше // Сочинения: в 2 т. – М., 1996. – Т. 2.

5. Конвергенция биологических, информационных, нано- и когнитивных технологий: вызов философии (материалы «круглого стола») / Вопросы философии. – 2012. – № 12.

6. Тейяр де Шарден. Феномен человека / Тейяр де Шарден. – М., 1987.

7. Кирвель, Ч. С. Философия и методология науки : учеб. пособие / Ч. С. Кирвель [и др.]. – Минск, 2012.

8. Бубер, М. Проблема человека / М. Бубер // Я и Ты. – М., 1993.

О духовности, проблемах смысла жизни человека, смерти и бессмертии – см.: Калмыков, В. Н. Философия: учеб. пособие / В. Н. Калмыков. – Минск: Выш. шк., 2010. – темы: 11.3., 11.4., 11.5.

Об исторической необходимости и свободе личности – см.: Калмыков, В. Н. Философия: учеб. пособие. – тема 14.4.

О трансгуманизме. – Калмыков, В. И невозможное возможно? / В. Калмыков // Беларуская думка. – 2014. – №