Королева Мария

Покровительство, оказанное герцогом Нортумберлендским Ноксу, который в годы правления Марии находился в изгнании и шокировал Европу теоретическими рассуждениями оправе подданных восстать против правителя-идолопоклонника, показывает, насколько герцог связывал свое будущее с делом протестантизма. Здоровье Эдуарда VI никогда не было крепким, а к концу весны 1553 г. стало ясно, что король умирает. По праву рождения и согласно завещанию Генриха VIII его законной преемницей была католичка Мария, дочь Екатерины Арагонской. Однако неудавшийся путч герцога Нортумберлендского в июле 1553 г. нельзя объяснить случайностью. Факты свидетельствуют о том, что 21 мая герцог связал свою семью с престолом, женив старшего сына на леди Джейн Грей. Джейн была старшей дочерью маркиза Дорсетского и, согласно завещанию Генриха VIII, возможной наследницей престола, после принцесс Марии и Елизаветы. Следующим шагом стал «документ», по которому Эдуард VI лишил сестер наследства и завещал свой престол Джейн и ее наследникам. Эдуард умер 6 июля 1553 г.; четыре дня спустя герцог Нортумберлендский и Совет провозгласили Джейн королевой. Измена герцога кажется доказанной. Однако вполне возможно, что это был заговор Эдуарда. Юный фанатик-протестант ненавидел своих сестер, особенно Марию; черновик «документа» был написан его собственной рукой, и исправления принадлежат ему же. Эдуард был по крайней мере добровольным сообщником герцога.

Джейн Грей правила девять дней. Нокс проповедовал в поддержку ее прав и угрожал возвращением папизма и тиранией, если Мария сможет настоять на своих правах. Однако путч был обречен. Марии позволили бежать во Фрамлингэм, укрепленную твердыню католического семейства Говардов. После того как джентри Восточной Англии провозгласили ее королевой, она двинулась на Юг. Однако Лондон изменил позицию; герцог Нортумберлендский, Джейн и их главные сторонники в конце концов закончили жизнь на плахе.

Тем не менее Мария оказалась на престоле в результате обмана. Дворяне Норфолка были убеждены в законности ее прав на наследие Тюдоров; они убедились в ужасающей глубине ее привязанности к католичеству лишь после того, как она была благополучно возведена на престол в Вестминстере. Но, даже если это так, мы должны иметь в виду пристрастность Джона Фокса и других полемистов-протестантов, писавших в царствование Елизаветы; они желали заставить нас поверить, что Мария не занималась ничем, кроме гонений. Верно то, что Мария сожгла, как минимум, 278 человек, а другие умерли в тюрьмах. Но главные протестантские мученики – епископы Хупер, Ридли, Латимер и архиепископ Кранмер – в равной степени были жертвами откровенной политической мести. Стивен Гардинер, неудачливый консерватор-интриган времен Генриха VIII, обманутый Томасом Кромвелем в 30-х годах, лишенный поддержки короля в 40-х годах ХV в. и томившийся в Тауэре в правление Эдуарда, в 1553 г. стал лорд-канцлером; он предъявил к оплате длинный счет. Во- вторых, нам следует помнить, что многих из «мучеников» времен Марии при Генрихе VIII сожгли бы как анабаптистов или лоллардов. По стандартам XVI столетия в царстве террора Марии не было ничего исключительного, помимо того факта, что, как и в случае с Мором, который, будучи лорд-канцлером, преследовал протестантов, королева считала, что выполняет свой долг. Масштаб преследований при Марии тоже был преувеличен, поскольку цифры исходят от предвзято настроенного Фокса, который приводил один и тот же пример дважды, если это оказывалось возможным, и для удобства забыл о том, что отсутствие преследований лолардов при Эдуарде создавало резервный «объем работы».

Истинной целью Марии всегда было примирение Англии с Римом; преследования же были малозначительным аспектом. Поэтому ей было на руку то обстоятельство, что дворяне-землевладельцы, заседавшие в Парламенте, были к тому времени почти совершенно светскими по настрою, потому что они практически без комментариев отменили религиозное законодательство Генриха и Эдуарда и возобновили законы против ереси – а их единственным условием было то, что земли Церкви, отнятые у нее после 1536 г., не будут возвращены. Но Марии нужна была помощь папы; она не могла справиться одна. В ноябре 1554 г. в Англии высадился кардинал Пол, католический изгнанник, Плантагенет по происхождению; он отпустил королевству грехи и объявил о примирении с папством. Пол, назначенный архиепископом Кентерберийским, начал затем проводить разумные церковные реформы в духе Контрреформации: они охватывали такие сферы, как литургия, поведение духовенства, образование и епископский надзор. Однако подход Пола был визионерским. Он рассматривал людей не как индивидов, но как множество; он ставил дисциплину превыше проповеди и стремился стать «добрым» пастырем, освободившим свою паству от бремени выбора, который она по глупости не способна была сделать сама. Но ереси невозможно было противостоять такими методами. Именуя себя «Полярной звездой» («Pole Star»), Пол считал, что само его присутствие сможет направить заблудшие души. Но ему не было отпущено ни времени, ни денег, необходимых для выполнения этой задачи: трех лет при почти полном отсутствии денег было недостаточно. Церковная машина меняется медленно; образовательный стандарт духовенства невозможно было поднять без увеличения стипендий особенно на Севере.

Тем не менее короткое правление Марии оказалось удивительно успешным в других областях. Были завершены финансовые реформы герцога Нортумберлендского; казначейство возрождено и реорганизовано. Был подготовлен проект чеканки новой монеты, примененный при Елизавете. В 1557 г. была назначена комиссия для расследования того, «почему доходы от таможни и субсидии сильно уменьшились и пришли в упадок». Итогом ее деятельности стала новая «Книга тарифов» (май 1558 г.), которая увеличила поступления от таможни на 75%. Меры такого масштаба не будут предприняты вплоть до правления Якова I, когда Великий контракт 1610 г. привел к катастрофическим результатам.

Но Мария сделала две большие ошибки. Первая из них состояла в том, что она позволила примерно 800 английским протестантам эмигрировать во Франкфурт, Цюрих и Женеву. Ведь эти изгнанники не только объявили безжалостный крестовый поход против Англии, выражавшийся в антикатолической пропаганде и подрывной литературе, которую правительство должно было искоренять или по мере возможности опровергать; по восшествии на престол в 1558 г. Елизаветы, протестантской Деборы, как они считали, они поспешили домой, и некоторые из них были назначены епископами, испытывавшими внутреннюю борьбу между англиканскими обрядами, которые они были обязаны насаждать, и свойственным выходцам из Женевы недоверием к папистским ритуалам и облачениям, которое они так недавно разделяли. Второй ошибкой Марии стал ее испанский брак. Союз с Филиппом, сыном императора Карла V, был ее собственной идеей, возобладавшей в 1554 г. вопреки уговорам советников и Парламента. Филипп получил титул короля-соправителя Марии в течение ее жизни; однако его права в Англии должны были исчезнуть, если бы Мария умерла бездетной, как это и случилось. Но даже эти условия не смягчили противников брака: в 1554 г. планировались четыре одновременных восстания; одно из них, восстание сэра Томаса Уайетта в Кенте, началось раньше срока, в январе. Уайетт повел 3 тыс. человек на Лондон, объявив, что «не стремится причинить вред королеве, но ищет лишь лучшего Совета и советников». Но Уайетт отказался грабить Лондон; он отвел свои войска к Кингстону – фатальный маневр. Его армия была разгромлена, а 100 восставших, включая его самого, были казнены как изменники. Остальные планировавшиеся восстания не состоялись.

Тем не менее опасения Уайетта, что Англия станет пешкой в руках Испании, оправдались. В 1556 г., после отречения Карла V, Филипп стал королем Испании. В течение года он втянул жену в войну с Генрихом II Французским, закончившуюся взятием Кале герцогом Гизом (7 января 1558 г.). Помимо своей важности для торговли шерстью Кале символизировал славные французские кампании Эдуарда Черного Принца и Генриха V: его потеря была не просто неудачей. Когда Мария умерла в ноябре 1558 г., ее никто не оплакивал, а то, что спустя несколько часов после королевы скончался кардинал Пол, было расценено как положительный знак. Генрих II отпраздновал это известие с пением Те Deum и фейерверками, а заключение брака Марии Стюарт с дофином (гибельное последствие агрессии Генриха VIII и герцога Сомерсетского) было ускорено.