Периодическая печать России XVIII-XIX веков 4 страница

Изменения в содержании и структуре претерпел журнал «Русское слово» (1859–1866) с приходом на пост редактора летом 1860 г. Г. Благосветлова. Человек демократических взглядов, испытавший влияние идей Герцена во время трехлетнего пребывания за границей, он реорганизовал издание по примеру «Современника», привлек к участию демократически настроенных публицистов, в том числе Д. Писарева, открыл страницы для пропаганды естественнонаучных знаний.

В статьях «Схоластика XIX века», «Реалисты» и др. Писарев ратовал за свободу мысли, указывал на насущную цель общества – накормить и одеть голодных и раздетых. По его мнению, задачу перестройки современной жизни способны решить реалисты – прогрессивно мыслящие люди, которые дадут новый импульс социальному развитию. Он видел два возможных пути преобразований – механический, т.е. радикальный путь изменения общественного строя, и химический – постепенное переустройство общества с помощью знания, которое всемогуще и правит миром. В прокламации «Русское правительство под покровительством Шедо-Ферроти» Писарев высказался за революционные действия и призвал к свержению династии Романовых: «То, что мертво и гнило, должно само собой свалиться в могилу; нам останется только дать им последний толчок и забросать грязью их смердящие трупы». Писарев был заключен в Петропавловскую крепость на четыре года. В русле поисков демократическими публицистами более оперативного, чем ежемесячный «толстый» журнал, типа издания, обращенного к широкому кругу читателей, в том числе из провинции, можно рассматривать появление «Искры» – тонкого иллюстрированного еженедельника с карикатурами, основанного в С. -Петербурге в 1859 г. В. Курочкиным и Н. Степановым. На оформление и структуру сатирического еженедельника оказал влияние герценовский «Колокол».

Герцен, основавший вольную русскую прессу в Лондоне, выступал против «кровавых методов борьбы». В журнале «Полярная звезда» (1855–1862) и газете «Колокол» (1857–1867) он призывал Александра II вступить на путь реформ, освободить крестьян с землей, выкупленной государством, осуществить демократические свободы. Он критиковал некрасовский «Современник» за непримиримое отношение к либералам, предлагавшим путь мирного решения крестьянского вопроса и активно участвовавших в журнале периода «мрачного семилетия».

Опубликованное в «Колоколе» «Письмо из провинции» за подписью «Русский человек» призывало к революционным действиям. «К топору зовите Русь», – таков лейтмотив письма. В комментарии к нему Герцен высказался против насилия и выдвинул лозунг «К метлам», т.е. мирным преобразованиям. Он признал необходимость использовать все возможности, чтобы избежать крайних мер. В «Записке об освобождении крестьян» либерал К. Кавелин высказывался за освобождение крестьян и учет правительством при разработке выкупной операции интересов как помещиков, так и крестьян. Эта записка была опубликована в «Современнике» по инициативе Чернышевского, однако последний и его единомышленники разошлись с либералами в путях решения крестьянского вопроса. Реформистская позиция либералов сближалась с планами правительства.

«Каждая мысль, не высказанная гласно, остается скрытою пружиною общественного мнения», – говорилось в предисловии «От редакции» к статье «Крестьянский вопрос», помещенной в «Русском вестнике» М. Каткова. Редактор журнала обосновывал идею гласности в пределах, установленных правительством: «Наметив самые общие пределы, в которых должно совершиться преобразование, правительство предоставляет обществу участие в деле и свободу в его обсуждении. В указанных пределах есть простор для самых разнообразных мнений»²¹. Последнее слово по крестьянскому вопросу осталось за правительством. Согласно подписанному 19 февраля 1861 г. Александром II манифесту об отмене крепостного права, бывшие крепостные крестьяне становились «свободными сельскими обывателями». За землю они должны были уплатить помещику и государству, платежи последнему растягивались на 49 лет. Получив в качестве надела участки земли, мало пригодные для хлебопашества, лишенные орудий труда, крестьяне бунтовали, на подавление высылались войска. Крестьянскую реформу 1861 г. «Современник» встретил молчанием. В обозрениях внутриполитической жизни Елисеева, Панаева лишь отмечалась «обманчивая призрачность» манифеста. В прокламации «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон» Чернышевский оценил реформу как грабительскую, признал нежелание и неспособность властей дать подлинную свободу народу и призвал крестьян завоевать ее. Чернышевского арестовали и сослали в Сибирь.

Вслед за манифестом был утвержден закон о земском самоуправлении, проведена судебная реформа, обеспечившая гласное судопроизводство, реформирована армия, отменена рекрутчина. Реформы 1860–1870-х гг. содействовали движению России по европейскому пути становления цивилизованных форм государственности.

В эпоху «великих реформ» появились новые сатирические, библиографические, педагогические журналы, специальные издания по фотографии и издательскому делу, иллюстрированные еженедельники. На «своего» читателя ориентировались новые детские, женские, военные журналы; возникли «народные» издания для крестьян и солдат. Рост численности периодических изданий происходил преимущественно за счет газет: общественно-политических, энциклопедических, политических и литературных, театральных, музыкальных, отраслевых. Выходили вечерние и воскресные газеты. Появилась «народная» газета, ориентированная содержанием, языком, ценой на читателей из городских мещан, ремесленников.

Великие русские писатели, признанные духовными выразителями нации, выступали в качестве редакторов, активных сотрудников изданий, истолкователей целей и задач прессы. Они обосновывали просветительскую роль журналистики и считали ее действенным средством культурного и нравственного совершенствования общества.

Ф.М. Достоевский обращался в своем творчестве к сложным, драматическим проблемам современности и пытался определить этические перспективы становления «мировой гармонии», «царства правды и света» на земле. По его мнению, идея «всемирного общечеловеческого единения» достижима при слиянии национальных и общечеловеческих интересов на пути «истинной широкой любви», братства людей, отказа от индивидуализма. «Но только чтоб без скачков и без опасных salto mortale совершался этот выход на настоящую дорогу», – писал он в объявлении о подписке на журнал «Время» на 1863 г. Истина для Достоевского существует «в виде Божеской правды», «Христовой правды» как высший идеал народных масс.

Характеризуя современные периодические издания, он отмечал их «спекулятивный дух», «коммерческий характер». Однако он не считал, что в подобных случаях журналисты поступаются своими убеждениями исключительно ради денег: «Можно продавать свои убеждения и не за деньги». При этом он имел в виду добровольное холопство, врожденное подобострастие, страх прослыть глупцом за несогласие с литературными авторитетами. Он писал, что «слово – та же деятельность», и видел цель периодического издания в том, чтобы «принести пользу обществу, указать ему путь к жизни, уничтожить разъедающую его фальшь». Приступая к составлению журнала «Эпоха» на 1865 г., он заявлял: мы научились многое бранить в нашем отечестве, но не знаем того, что именно должно не бранить на Руси; «не хулить, не осуждать, а любить уметь, – вот что надо теперь наиболее настоящему русскому».

Среди различных типов изданий главенствующую роль играл политический и литературный «толстый» журнал, структуру и задачу которого обосновали демократические публицисты и реализовали в «Современнике», «Русском слове», реорганизованных «Отечественных записках», перешедших в руки Некрасова по договору с А. Краевским в 1868 г. после запрещения в 1866 г. «Современника» и «Русского слова». В официальном министерском отчете о состоянии книгопечатания в 1864 г. отмечался рост числа произведений «в духе материализма, социализма». Сказанное относилось прежде всего к вышеупомянутым «толстым» журналам, в которых закрепились разночинные демократы. В 1860–1870 гг. демократические журналы сочувственно относились к восставшим за независимость полякам в 1863 г., освободительной борьбе болгарского народа в связи с войной 1877–1878 гг.

Н. Чернышевский признавал первостепенное значение публицистики в воздействии на общественное сознание, воспитании стойких борцов с режимом. Писарев оценивал путь развития журналистики в соответствии с рассмотрением ею насущных проблем современности. Главными он объявлял материальные потребности: «Конечная цель всего нашего мышления и всей деятельности каждого честного человека все-таки состоит в том, чтобы разрешить навсегда неизбежный вопрос о голодных и раздетых людях; вне этого вопроса нет решительно ничего, о чем бы стоило заботиться, размышлять и хлопотать». Особую роль в осуществлении этой задачи он отводил пропаганде, понимая под нею не пассивное восприятие читателем новых идей, а активную встречную работу мысли: «Умственная и нравственная пропаганда есть до некоторой степени посягательство на чужую свободу. Мне бы хотелось не заставлять читателя согласиться со мною, а вызвать самодеятельность его мысли и подать ему повод к самостоятельному обсуждению затронутых мною вопросов». Д. Писарев признавал важнейшей целью публицистики популяризацию научных знаний, прежде всего тех отраслей, которые дают «верный, разумный и широкий взгляд на природу, на человека и на общество». Контакт с читателем, по его мнению, может быть достигнут за счет диалогической формы изложения, умелой постановки вопросов и верного их разрешения. Публицист «должен постоянно предвидеть все вопросы, сомнения и возражения своего читателя; он сам должен ставить и разрешать их». По мнению Писарева, либеральные журналисты отвлекают общество от борьбы за разрешение коренных проблем. На почве либерального кодекса журналистики «выросли как теория «Голоса» о том, что честному писателю незачем быть честным человеком, так и теория г. Альбертини о систематической несолидарности сотрудников журнала между собой».

А. Герцен видел успех пропаганды в ее соотнесенности с насущными потребностями народа. Он призывал публицистов вести за собой массы и не отрываться от них: «Мы должны хору уяснить его собственные стремления, его смутные мысли, ставить силлогизмы его посылкам, ставить точки над его i. Если мы уйдем от него далеко – он не пойдет за нами, если уклонимся – он оставит, если отстанем – он задавит или обойдет нас. Интересов его нельзя выдумывать или «конструировать», как делали немцы, их надобно брать у него и развивать... Ни отвлеченное мышление, ни дальние идеалы, ни логическая строгость, ни резкая последовательность сами по себе не помогут делу житейской пропаганды, если в ней не будут уловлены ближние идеалы, сегодняшние стремления, сомнения масс». Герцен обосновал цель и задачи нового для отечественной прессы жанра – передовой статьи, организующей номер, ставящей актуальные общественные проблемы. Он в теории и на практике показал многообразие форм использования читательских писем, определил их роль и значение для издания.

Свой взгляд на роль литературы и критики в журнале высказал Салтыков-Щедрин: «Литература и пропаганда – одно и то же»²². За открытую тенденциозность литературы, благодаря которой достигается «высшая объективность» творчества, высказывался Н. Михайловский²³.

Салтыков-Щедрин отметил появление в среде нарождающейся буржуазной интеллигенции «пенкоснимателей», которые превыше всего чтут наживу и заняты, главным образом, поисками безопасных способов ограбить ближнего. Он создал сатирический образ такого «культурного человека»: «Я сидел дома и по обыкновению не знал, что с собой делать. Чего-то хотелось: не то конституции, не то севрюжины с хреном, не то кого-нибудь ободрать. Ободрать бы сначала, мелькнуло у меня в голове; ободрать, да и в сторону. Да по-нынешнему, так, чтоб ни истцов, ни ответчиков – ничего. Так, мол, само собою случилось, – поди доискивайся! А потом, зарекомендовавши себя благонамеренным, можно и об конституциях на досуге помечтать». В галерее щедринских сатирических образов представлен тип продажного журналиста бульварной газеты, готового в случае денежного вознаграждения получать оплеухи за свои клеветнические статьи. Это редактор ассенизационно-любострастной газеты «Краса Демидрона» Очищенный.

В среде журналистов-разночинцев созревает идея о коренном преобразовании издательского дела на артельных началах. Они не только публично осуждали беспринципность, продажность капиталистической прессы, но и пытались на практике противопоставить ей печать, организованную на коллективных началах, внедрить артельные принципы при издании газеты «Народная летопись». В русле борьбы с капитализацией прессы находились высказывания Н. Соколова об экономической зависимости журналистов от издателей: «Журналистика – публичная содержанка»²⁴. Чтобы изменить положение, он предлагал отделить редакционную часть журнала от издательской, установить плату за объявления в соответствии с типографскими расходами на их печатание, помещать рекламу в особой газете.

Погоня за барышами побуждала издателей увеличивать объем коммерческой рекламы, совершенствовать формы ее подачи и способы привлечения рекламодателей. Складываются предпосылки для появления посредника между периодическим изданием и рекламодателем – профессионала рекламного дела. В 1870-е гг. Московская Центральная контора объявлений Торгового дома «Метцель и Кº» принимала объявления для публикации в столичных и провинциальных изданиях.

В 1875 г. в столичном демократическом журнале «Дело» появилась статья Д.Л. Мордовцева «Печать в провинции», вызвавшая бурную реакцию местной периодики. По мнению автора статьи, закон роста больших городов оказывал влияние на печать, которая сосредотачивалась в крупных центрах, а областная и национальная печать должна была в таком случае играть скромную роль, заниматься исключительно местными вопросами. Автор сделал вывод о бесперспективности провинциальной прессы.

Многочисленные отклики местных газет и журналов на статью Д.Л. Мордовцева содержали несогласие с его мнением. Наиболее страстно и вместе с тем со знанием дела, с подробным анализом условий существования местной прессы выступил А. Гацисский в работе «Смерть провинции или нет? Открытое письмо Д.Л. Мордовцеву» (Нижний Новгород, 1876): «Разве областная провинциальная печать не может иметь своего мнения, и не по одним областным, но и по государственным вопросам?» Оппоненты Мордовцева отмечали трудные цензурные условия существования местной прессы. Согласно «временному» закону о печати от 6 апреля 1865 г. столичная пресса освобождалась от предварительной цензуры, судебная ответственность за нарушение закона возлагалась на автора и редактора. Однако эта уступка не касалась провинциальной прессы. С идеями крестьянской революции и социалистической утопии выступили в 1860–1870-е гг. народники, основавшие свои издания за границей: бакунисты или анархисты («Народное дело»), лавристы или пропагандисты («Вперед!»), разделявшая бланкистские настроения группа Ткачева («Набат»). Нелегально в России народники издавали газеты «Начало», «Земля и воля», «Черный передел», «Народная воля» и др. Тактика индивидуального террора, которую пытались реализовать народники в надежде на последующие революционные перемены в стране, завершилась убийством Александра II в марте 1881 г.

Пресса 1880–1890-х гг.Правительство Александра III приняло меры по укреплению порядка в стране. Частично реставрировались дореформенные структуры. Были введены институт земских начальников и правительственный контроль над земством, новое земское положение, упрочившее власть поместного дворянства в деревне, поколебленную крестьянской реформой. Чтобы приостановить распад общины, принимались ограничительные законы о семейных разделах и переселениях, об условиях найма сельскохозяйственных рабочих и выходе крестьян из общины.

Новые «Временные правила о печати» от 27 августа 1882 г. ликвидировали те послабления, которые имели место при Александре II. Отныне четыре министра, среди них министр внутренних дел Д. Толстой и оберпрокурор Синода К. Победоносцев, решали вопрос о закрытии неугодного издания, не заботясь о ссылках на параграф и букву закона. А однажды приостановленное издание мог вновь подвергнуть такой же санкции сам цензор единолично. В дополнение к этим нововведениям временные правила вменяли в обязанность редакторам не только знать авторов публикуемых материалов, но и давать в случае необходимости сведения о них карающим органам. Гонениям подверглись прежде всего столичные частные демократические журналы – «Отечественные записки», «Дело». В 1884 г. комитет четырех министров запретил «Отечественные записки» за «вредное направление».

Развитие промышленного производства, увеличение численности рабочих свидетельствовали о перегруппировке общественных сил в стране, возрастании роли пролетариата. На него возлагают надежды бывшие народники Г.В. Плеханов и др., объединившиеся в 1883 г. в Женеве в группу «Освобождение труда». Социалистическое движение в России, как и на Западе, обретало марксистскую направленность. В 1883 г. под руководством болгарского студента Д. Благоева марксистский кружок возник в Петербурге, в 1885 г. вышло два номера его газеты «Рабочий».

После кончины в 1894 г. императора Александра III на престоле воцарился Николай II – последний русский самодержец. О нем У. Черчилль сказал: «Он не был ни великим полководцем, ни великим монархом. Он был только верным, простым человеком средних способностей, доброжелательного характера, опиравшимся в своей жизни на веру в Бога».

Последнее десятилетие века было отмечено экономическим ростом, по темпам среднегодового прироста промышленной продукции Россия сравнялась с США, обогнав европейские страны. С именем министра финансов С. Витте была связана денежная реформа, стабилизировавшая русский рубль и укрепившая государственные финансы.

Вместе с тем усиливается рабочее движение в стране, формируются его организационные структуры, выдвигаются новые лидеры. В 1895 г. В.И. Ульянов, после встречи за границей с Плехановым, организует в Петербурге «Союз борьбы за освобождение рабочего класса». По инициативе «Союза» в 1898 г. в Минске собрались представители марксистских кружков (всего 9 человек), объявившие о создании Российской социал-демократической рабочей партии.

В эту пору заметную роль в русской периодике играли журналы либерально-народнической ориентации «Русское богатство», «Русская мысль», либерально-буржуазный «Вестник Европы». Увеличиваются тиражи газет, среди наиболее массовых – «Новое время» А. Суворина, «Голос» А. Краевского, «Московские ведомости» М. Каткова. Тираж «Нового времени» в 1889 г. составлял 35 тыс. экз., в 1897 г. уже 50 тыс. экз., газета печаталась в собственной типографии А. Суворина, оснащенной ротационными машинами, словолитней, цинкографией, гальванопластикой, современным импортным оборудованием.

Из либерально-демократических изданий, выходивших за границей и ориентированных на русскую читательскую аудиторию, примечателен периодический сборник «Свободное слово» (1898–1899), организаторами которого стали единомышленники Л. Толстого В. Чертков и П. Бирюков. Тем самым для великого русского писателя открылась возможность публиковать свои статьи, минуя цензурные рогатки.

«Единственный истинный путь к улучшению жизни людей – это путь нравственного совершенствования», – к такому выводу пришел Л. Толстой. Рассуждая о смысле жизни, он определил его словом «истина». Для него истинно то, что нравственно. Причины зла он призывал видеть не вовне, а в себе, и путь к устранению зла называл один – нравственное самосовершенствование. По Л. Толстому, журналистика призвана служить нравственному совершенствованию личности и – как следствие – всего человечества. С этих позиций он более всего осуждал в журналистике то, что дает повод называть ее второй древнейшей профессией: «Нет более великого греха, как прелюбодеяние словом».

В № 10–11 журнала «Русская мысль» на 1893 г. и № 2, 3, 5–7 на 1894 г. появились очерки Чехова, посвященные русской каторге, в 1895 г. они вышли отдельной книгой – «Остров Сахалин». Чтобы собрать достоверный материал на эту тему, Чехов совершил с риском для жизни путешествие на каторжный остров, побеседовал почти с десятью тысячами сахалинцев и заполнил на каждого статистическую карточку с их ответами на составленную им опросную анкету.

Перед поездкой Чехов сказал слова, подводившие итог его размышлениям о каторге и ссылке и объяснявшие причину опасного путешествия: «Сахалин – это место невыносимых страданий, на какие только бывает способен человек вольный и подневольный. Мы сгноили в тюрьмах миллионы людей, сгноили зря, без рассуждения, варварски». Он охарактеризовал особенности русского и европейского законодательства о смертной казни и пожизненном заключении и пришел к выводу: «Смертная казнь в Европе и у нас не отменена».

Портрет каторги писал художник, озабоченный судьбой отчизны, глубоко страдающий от несовершенства жизни и мечтающий о том, чтобы на островах и материках люди были счастливы. В письме к А.Н. Плещееву он признавался: «Мое святая святых – это человеческое тело, здоровье, ум, талант, вдохновение, любовь и абсолютнейшая свобода, свобода от силы и лжи, в чем бы последние две ни выражались». По капле выдавливать из себя раба, воспитывать культуру чувств и поведения, совершенствовать нравы – таков его завет потомкам.

Мултанское дело, связанное с судебным приговором по обвинению 11 крестьян-удмуртов в жертвоприношениях языческому богу Курбону, побудило В. Короленко с целью проверки данных следствия провести собственное расследование, которое выявило фальсификацию документов, подкуп свидетелей и др. процессуальные нарушения, о чем поведал журналист и писатель в 13 номерах «Русских ведомостей» в октябре-ноябре 1895 г. Автор побывал на месте событий, сделал снимки, беседовал со свидетелями. Повторное судебное разбирательство вынесло оправдательный приговор.

В 1892 г. в «Ростовских-на-Дону известиях» появились эссе А. Свирского «Ростовские трущобы». Автор знакомит читателя с историей создания эссе, раскрывает творческую лабораторию журналистского расследования. Нарядившись соответствующим образом и поборов в себе чувство гадливости, он отправляется скитаться по ростовским трущобам.

Странствие по трущобам дает возможность Свирскому исследовать социальные и нравственные проблемы жизни современного общества. Автор встречается со своими героями в тот момент, когда они оказались изолированными от привычного уклада. Причиной их падения на дно жизни стали внешние обстоятельства, механизм воздействия которых тщательно изучается журналистом. Потеря работы, болезнь, неудачное замужество, утрата кормильцев разрушают хрупкий мир личного благополучия и неумолимо подталкивают пострадавшего к горестному финалу.

Немаловажную роль играют нравственные качества личности, способность противостоять жизненным невзгодам. Сломленный морально, человек не в состоянии бороться за свое будущее, погружается в пучину пьянства и разврата, – считает А.И. Свирский.

В «Самарской газете» активным сотрудником в 1895–1896 гг. стал начинающий писатель М. Горький. Героями его фельетонов являлись продажные журналисты, банкиры-хищники, кабацкие аристократы, фабриканты-грабители. Автор пишет о «рабском положении» женщины, которую «бьют, как лошадь», «развращают и морально, и физически», о непосильном труде, калечащем малолетних детей на фабриках.

В газетах 1880–1890-х гг. – «Московский листок», «Русские ведомости», «Россия» и др. – раскрывается репортерский талант В. Гиляровского. Такие качества его репортажей, как оперативность, сплав рассказов очевидцев с реальными описаниями событий, включенность журналиста в действие, расследовательский характер, принесли ему широкую известность. Репортажи о полете Д.И. Менделеева на воздушном шаре, катастрофе на Ходынском поле во время коронации Николая II, пожаре на фабрике Хлудова в Егорьевске становились сенсациями.

Реклама в прессе России обретала черты, присущие журналистике капиталистических стран. В 1896 г. доходы от объявлений в столичной газете «Новое время» составляли без малого полмиллиона рублей. Заголовки рекламных материалов тяготели к сенсационности, в тексте присутствовала разного рода мотивация (выгода, зависть, страх), использовались различные оформительские приемы (изобретательная верстка, иллюстрация), применялись изобразительно-выразительные средства для эффективного эмоционального и логического воздействия на читателя. Реклама располагалась на всех страницах газетного номера.

В конце XIX в. эволюционный период развития капитализма завершался и постепенно уступал место острым политическим баталиям, социальным катастрофам, которые назревали в российском обществе. Легальная и нелегальная печать России представляла собой широкий спектр политических взглядов и отражала сложную и противоречивую картину общественной жизни на рубеже столетий.

¹ Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие. СПб, 1755, январь. С. 5–6.

² Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие. СПб, 1755, январь. С. 8.

³ Трутень. 1769. Лист VIII. 16 июня.

⁴ Живописец, еженедельное сатирическое издание. СПб, 1775. Ч. 1. С. XIII.

⁵ Всякая всячина. СПб, 1769. №49. С. 134.

⁶ Собеседник любителей российского слова. СПб, 1783. Ч. 8. С. 175.

⁷ Всякая всячина. СПб, 1769. № 123.

⁸ Зритель. СПб, 1792. Ч. II. С. 49.

⁹ Московский журнал. 1791. Ч. II. С. 247.

¹⁰ Там же. Ч. 1. С. 80–81.

¹¹ Собрание новостей. СПб, 1775. № 1.

¹² Вестник Европы. М., 1802. № 23.

¹³ Вестник Европы. М., 1802. № 12.

¹⁴ Вестник Европы. М., 1802. № 20.

¹⁵ Московский телеграф. 1825. Ч. 1. № 3. С. 258–259.

¹⁶ Там же. 1827. Ч. 13. № 4. С. 150–151.

¹⁷ Отечественные записки. СПб, 1842. Т. 20. № 1. Отд. VII. С. 7.

¹⁸ Москвитянин. 1845. Ч. 1. № 2. Отд. VII. С. 78.

¹⁹ Северная пчела. 1841. № 22.

²⁰ Художественная газета. 1840. № 2.

²¹ Русский вестник. 1858. Т. 14. № 3. Кн. 1. С. 3.

²² Отечественные записки. 1869. № 6. Отд. 2. С. 128.

²³ Там же. 1869. № 11. Отд. 2. С. 15.

²⁴ Соколов Н. В. Экономические вопросы и журнальное дело. СПб, 1866. С. 134.