СТРЕМЛЕНИЕ К ОБЛАДАНИЮ

Он пришел со своей женой, так как, по его словам, дело касалось их общей проблемы. Она была миниатюрная, живая, с блестящими глазами, но имела несколько смущенный вид. Это были простые, приветливые люди. Он хорошо говорил по-английски, она с трудом понимала английскую речь и могла лишь задавать несложные вопросы. В трудные минуты она поворачивалась к мужу, и он давал ей пояснения на родном языке. Он сказал, что они женаты более 25 лет, имеют нескольких детей; но проблема касается их личных конфликтов, а не детей. Он рассказал, что имеет небольшое дело, которое дает скромный доход, и продолжал говорить о том, как трудно в настоящее время жить без конфликтов, особенно если вы женаты. Он добавил, что не хочет жаловаться, но что это действительно так. Он предоставил семье все, что требовалось от мужа; по крайней мере, ему так казалось. Это не всегда было легко.

Для них трудно было сразу перейти к основному вопросу, и некоторое время они говорили о разных вещах: о воспитании детей, замужестве дочерей, больших расходах на религиозные обряды, о недавней смерти одного из членов семьи и т.д. Они чувствовали себя свободно и не торопились; ведь так легко и радостно высказываться в присутствии того, кто готов выслушать и может понять, о чем идет речь.

Кто захочет слушать о тревогах другого? У нас так много собственных проблем, что едва ли хватит времени на проблемы других. Для того чтобы побудить другого человека выслушать вас, вы должны оплатить это деньгами или молитвами, или принадлежностью к тому или иному верованию. Исповедник выслушает нас, это его обязанность, но в этом нет длительного облегчения. Мы жаждем облегчить душу свободно, естественно, без того, чтобы впоследствии об этом сожалеть. Очищающее действие исповеди зависит не от того, кто выслушивает, но от того, кто жаждет раскрыть свое сердце. Важно раскрыть свое сердце, и оно найдет кого-либо, пусть даже нищего, кому могло бы излить себя. Внутренняя беседа с самим собой никогда не может раскрыть сердца; она замкнута в себе, наводит уныние и совершенно бесполезна. Быть раскрытым означает прислушиваться не только к самому себе, но к любому влиянию, к каждому движению вокруг вас. Возможно, что удастся, а может быть, и не удастся сделать что-либо существенное в связи с тем, что вы услышали, но факт раскрытия сердца воздействует сам по себе. Подобное выслушивание очищает ваше собственное сердце, освобождая его от нагромождений ума. Если выслушивать с помощью ума, то получится простая болтовня; в этом нет никакого облегчения ни для вас, ни для вашего собеседника, а одно лишь продление страдания. Это совершенно нелепо.

Не спеша, они подходили к основному вопросу.

«Мы пришли поговорить по поводу нашей проблемы. Мы страдаем ревностью — не я, а жена. Хотя раньше она не была такой ревнивой, как теперь, но эта черта ревности была всегда. Не думаю, чтобы когда-либо я давал ей повод быть ревнивой, но она постоянно находит для этого основание».

— Думаете ли вы, что существует действительное основание для ревности, что для этого имеется причина? И исчезнет ли ревность, если вы будете знать причину? Не заметили ли вы, что и тогда, когда вам известна причина, ревность все равно не проходит? Не будем доискиваться причин, но постараемся понять именно ревность. Вы говорите, что достаточно любого повода, чтобы начать ревновать, потому-то и следует понять ревность, а не то, чем она вызывается.

«Ревность появилась у меня давно. Я не знала хорошо своего мужа, когда мы поженились, и вы понимаете, как это получилось; ревность вползала постепенно, как дым в кухне».

— Ревность — это один из путей, чтобы удержать мужчину или женщину, не правда ли? Чем более мы ревнивы, тем больше наше чувство обладания. Обладание делает нас счастливыми. Когда мы считаем что-либо, пусть даже собаку, своей исключительной собственностью, то это дает нам чувство уюта и тепла. Когда мы пользуемся исключительностью в нашем обладании, то это создает уверенность и надежность в нас самих. Владение чем-либо рождает в нас чувство собственного достоинства, а это как раз и есть то, что нас притягивает. Сознание, что мы владеем не карандашом или домом, а человеческим существом, вызывает в нас чувство силы и особой удовлетворенности. Причина ревности — не другое лицо, а чувство собственного достоинства, осознание важности своей личности.

«Но я совсем не чувствую себя важной, я — никто; мой муж — вот все, что я имею. Даже дети мои не идут в счет».

— У всех нас есть только одно, к чему мы привязываемся, но в разных случаях оно имеет различные формы. Вы привязаны к своему мужу, другие — к своим детям, третьи — к какому-нибудь верованию, но общий характер этого стремления — один и тот же. Без объекта, к которому мы привязываемся, мы ощущаем себя безнадежно потерянными, не так ли? Мы боимся почувствовать себя одинокими, а этот страх и есть ревность, ненависть, боль. Не существует большой разницы между ревностью и ненавистью.

«Но мы любим друг друга».

— Как же тогда вы можете быть ревнивой? На самом деле мы не любим, а это и есть причина зла. Вы используете своего мужа, — так же как он использует вас, — чтобы быть счастливой, иметь спутника, чтобы не чувствовать себя одинокой. Вам не обязательно владеть многим, но, во всяком случае, у вас есть тот, с кем вы живете. Эту взаимную потребность и взаимное использование мы называем любовью.

«Но ведь это ужасно!»

— Здесь нет ничего ужасного, просто мы никогда этого не замечаем. Мы только говорим, что это ужасно, даем этому определенное название, но весьма скоро перестаем его замечать. И это как раз то, что вы делаете.

«Я понимаю, но не хочу этого. Я хочу, чтобы все продолжалось так, как было. Пусть это означает, что я ревнива; все равно ничего другого в жизни я не могу иметь».

— Значит, если бы вы обладали чем-то другим, вы не ревновали бы вашего мужа, не правда ли? Но тогда вы были бы привязаны к этому другому так же, как вы сейчас привязаны к вашему мужу, поэтому вы снова были бы ревнивой. Вы готовы найти какую-то замену вашему мужу, но вы совсем не стремитесь быть свободной от ревности. Все мы действуем подобным образом: прежде чем оказаться от одного, мы хотим быть вполне уверены в другом. Когда вы будете полностью свободной от подобной уверенности, лишь тогда для ревности не останется места. Ревность существует там, где имеется уверенность, где вы чувствуете, что чем-то обладаете. Это чувство уверенности есть замкнутость в себе; владеть — означает быть ревнивым. Обладание питает чувство ненависти. Мы поистине ненавидим то, чем обладаем. Это совершенно очевидно на примере ревности. Там, где существует обладание, никогда не может быть любви.

«Я начинаю разбираться, в чем дело. Я никогда по-настоящему не любила мужа, ведь так? Теперь я начинаю это понимать».

И она заплакала.