ЧАСТЬ V. Основы специальных теорий перевода 395
не слушались дружеских советов и не соблюдали самых простых правил, как, например,... если глотнешь из бутылочки, помеченной — «яд», то рано или поздно почувствуешь себя неважно». Ни в русских сказках, ни в русской детской литературе дети не «пожираются дикими зверями» в наказание за непослушание. Нет там и бутылочек, помеченных — «яд». Это все едкая ирония автора в адрес английской детской литературы. Какой же смысл переименовывать Алису в Аню и заставлять ее коверкать лермонтовское «Бородино», если ее мысли и поступки все равно мотивируются английской культурой? Только теперь читателю труднее это понять. Когда английская девочка вспоминает, какие она читала сказки, читатель перевода, не знающий этих сказок, по крайней мере, понимает, что речь идет об английских сказках. Когда же такие странные воспоминания появляются у русской девочки Ани, читатель уже ничего понять не может. Пародия превращается в абсурд.
По всему тексту переводчик заменяет явные британские реалии русскими. Так, вместо сухих и скучных эпизодов из истории Англии Мышь рассказывает об утверждении в Киеве Владимира Мономаха и о падении единства в среде киевских князей. Однако в книжке при этом остается Герцогиня — титул, которого никогда не было в России.
Очень показателен в этом отношении такой эпизод. Выросшая до великаньих размеров Аня сидит в крошечном домике и слышит голоса людей, пытающихся ее оттуда извлечь. Разговаривают они так:
— Теперь скажи мне, Петька, что это там в окне?
— Известно, ваше благородие, — ручища!...
— Где другая лестница?
— Не лезь, мне было велено одну принести. Яшка
прет с другой.
— Яшка, тащи ее сюда, малый!
— Ну-ка приставь их сюды, к стенке!
Эти диалоги не оставляют сомнения в том, что разговаривают русские люди. Каково же удивление
Дата добавления: 2014-12-12; просмотров: 608;