Мозг и сознание.

Возникая в процессе общественной жизни, сознание в то же время - продукт функционирования биологического органа - мозга. Об этом говорят многочисленные факты. Например, существует тесная связь между развитием мозга и развитием психики, высшей формой которой является сознание. Так, если сопоставить такие высокоорганизованные животные, как человекообразные обезьяны и человека, то можно обнаружить, что у шимпанзе мозговое вещество составляет 400 куб. см, а у современного человека 1400 куб. см. Увеличение размеров мозга, происходившее у человека в процессе трудовой деятельности, сыграло громадную роль в возникновении сознания.

Мозг является крайне сложной системой, посредством которой осуществляется отражение внешнего мира и программирование поведения человека. Именно это и является причиной того, что при нарушении деятельности каких-то его отделов, в особенности коры головного мозга, происходят серьезные расстройства в психических функциях, поведении, сознании.

Значение мозга как органа сознания неоспоримо. Тем не менее, находились философы, которые ставили под сомнение этот вывод естествознания. Так, Ф. Паульсен писал, будто положение о том, что мышление совершается в мозгу, бессмысленно; по его мнению, с таким же правом можно утверждать, что мысли находятся в желудке или на Луне. Подобную философию В. И. Ленин назвал "безмозглой философией".

Конечно, было бы ошибочным считать, что мозг сам по себе продуцирует сознание так же, как печень выделяет желчь. Даже при нормально функционирующем мозге сознание может не появиться, если нет соответствующих социальных условий. Мыслит, познает внешний мир не мозг сам по себе, а человек, обладающий мозгом.

Допустим на минуту, что нам удалось отделить мозг от человеческого организма и сохранить его физиологические функции, поместив в определенную физиологическую среду. Будет ли в этом случае мозг познавать? Очевидно,что нет.

Известны случаи, когда дети попадали к животным, и потом выяснялось, что они не умеют разговаривать, мыслить и т. д., хотя эти дети обладали биологически нормальным мозгом и телом. И тем не менее людьми их назвать было нельзя. Более того, попытка перевоспитания таких детей, как правило, оканчивалась неудачей. Они с трудом овладевали речью, навыками человека и оставались неполноценными до конца своей жизни.

Из этого видно, что одних биологических факторов - нормального мозга и здорового тела - недостаточно для возникновения сознания. Сознание человека формируется лишь под воздействием социальных, общественных условий.

Чтобы мыслить и быть человеком, надо овладеть общественным опытом, знаниями, навыками. Влияние общественных условий проявляется и в изменении биологических особенностей человека, в частности, в изменении самого мозга. Конечно, глубокой ошибкой было бы считать, что в человеке все носит общественный характер. Мы не можем согласиться с Дж. Фурстом, который говорит: "От человеко-обезьяны или Шимпанзе человек отличается не только своей личностью, но и всем, вплоть до пищеварения и каждого своего кровяного шарика" *. Это не верно. Процессы кровообращения, дыхания, питания и у человека совершаются по биологическим законам.

* Д. Фурст. Невротик, его среда и внутренний мир. М., 1957, стр. 77.

Вместе с тем жизнь человека в общественной среде не могла не сказаться на механизмах его биологической деятельности. Например, характер пищи, ее приготовление на огне вызывают функциональные изменения органов пищеварения. Большие изменения произошли с мозгом. Труд человека, речевое общение с другими людьми обусловили развитие тех отделов, которые ответственны,за координацию и регулирование действиями и речи. Специфическим дополнением к высшей нервной деятельности у человека явилось образование так называемой второй сигнальной системы, которая позволяет воспринимать обобщенные сигналы - слова - и тем самым мыслить.

Как же люди усваивают человеческий опыт? Какую роль в этом играет мозг? Как и ранее, следует отметить значение предметной деятельности. Освоение общественного опыта всегда требует от человека действий. Чтобы ребенок смог держать ложку, он должен пускать ее в ход. Чтобы научиться плавать, надо идти в воду и пытаться плыть и т. п. Усваивать опыт, учиться - значит овладевать действиями с предметами, и прежде всего с теми, которые созданы в обществе. В особенности большое значение имеет овладение навыками трудовых операций, действиями с помощью орудий труда, машин. Интересно отметить, что в усвоении общественного опыта огромная роль принадлежит детским играм. Игра воспроизводит деятельность взрослых; играют в летчиков, капитанов, врачей и т. д. Игра полезна не только тем, что доставляет удовольствие ребенку, но и тем, что в процессе игры ребенок как бы "врастает" в систему человеческих отношений, приобретает элементарный опыт обращения с предметами.

Итак, деятельность нужна и при восприятии предмета и при усвоении самой способности действовать. Восприятие и усвоение опыта - две стороны развития человека. Значение деятельности в ходе выработки умения будет состоять в том, что человек тем самым как бы приобретает опыт, "овеществленный" в тех предметах, с которыми мы оперируем. Маркс писал: "В обыкновенной, материальной промышленности... мы имеем перед собой под видом чувственных, чужих, полезных предметов, под видом отчуждения опредмеченные сущностные силы человека" *. Действуя с созданными в обществе предметами и орудиями, человек тем самым как бы извлекает (конечно, с помощью других людей, уже обладающих определенной способностью) заключенный в них опыт **.

Для ребенка на первых этапах его развития реальные орудия и предметы заменяются игрушкой, которая воплощает некоторые черты используемых в практической деятельности предметов. Остроумно об использовании игрушки ребенком говорил Гегель. Лучшее употребление игрушки ребенком, отмечал он, состоит в том, чтобы сломать ее. Ломая игрушку, а затем овладевая способностью собирать ее, ребенок вырабатывает умение практического анализа и синтеза. Позднее у него разовьется способность совершать анализ и синтез в уме, мысленно. Происходит, как говорят психологи, интериоризация деятельности; внешнепредметная развернутая деятельность сокращается и переходит во внутренний план, план умственных операций5 30. Следовательно, способность мышления есть результат активного отношения человека к внешнему миру.

Точно так же освоение речи требует активности субъекта. Владеть речью - значит уметь воспринимать слова, предложения и вместе с тем произносить их вслух или выражать письменно. Усвоив сказанное, нетрудно понять ту мысль, что восприятие речи и ее внешнее выражение - две стороны одного явления, тесно связанные друг с другом. Это подтверждается многочисленными экспериментами. Было доказано: когда человек слушает речь, то он одновременно проговаривает слышимые слова. Это можно, в частности, установить по регистрации артикулярного аппарата, который в этом случае функционирует так же, как в случае внешнеречевой деятельности. Все это значит, что в процессе овладения речью человек должен усвоить некоторые выработанные в обществе приемы действий; в том случае, если он ими не владеет, он не может правильно воспринять речь. "Поэтому ясно, - пишет А. Р. Лурия, - что для слухового восприятия речи нужен не только тонкий, но и систематизированный слух, и когда эта работа по выделению существенных, фонематических признаков выпадает, речевой слух нарушается. Именно в силу этих причин резкие границы между слышанием и пониманием речи падают. Человек, не владеющий чужим языком, не только не понимает, но и не слышит его, не выделяет из звукового потока членораздельных элементов этого языка, не систематизирует звуков речи соответственно его законам.

* К. Маркс и Ф. Энгельс. Из ранних произведений, стр. 595.

** См.: А. Н. Леонтьев. Мышление. "Философская энциклопедия". М., 1964; его же: Проблемы развития психики. М., Изд-во МГУ, 1965.

*** См.. А. Валлон. От действия к мысли. М., ИЛ, 1956; Л. С. Выготский. Мышление и речь. М. - Л., 1934; П. Я. Гальперин. Психология мышления и учение о поэтапном формировании умственных действий, Сб, "Исследования мышления в советской психологии", М., "Науками, 1966.

Поэтому незнакомый язык воспринимается человеком как поток нечленораздельных шумов, недоступных не только для понимания, но и для четкого слухового анализа" *.

* См.: А. Лурия. Высшие корковые функции человека, М., Изд-во МГУ, 1962, стр. 89.

Сознание человека складывается в той мере, в какой человек вступает в отношения с другими людьми. Овладеть опытом и приобрести способность мышления и речи можно только овладев сложившимися в обществе способами, формами деятельности, которые закреплены в орудиях труда и в создаваемых человеком предметах, а также в языке.

Мы подошли к чрезвычайно важному и крайне сложному вопросу: в чем особенность психического отражения, каково отличие его от физиологических процессов мозга. Попытаемся разобраться в этом. Для того чтобы объяснить сущность психического, следует избрать определенный способ исследования. Один из них состоит в стремлении интерпретации психического, исходя из выявления картины физиологических изменений, которые совершаются в мозге.

Конечно, физиологические исследования функций мозга имеют большое значение для науки, изучающей психическую деятельность человека, процессы сознания - психологии, а также для гносеологии. Современная психология является наукой, которая, с одной стороны, опирается на выводы социальных наук, с другой, - на физиологию, медицину, биологию. Вопрос заключается в том, можно ли считать, что физиологические исследования сами по себе достаточны для расшифровки тайн психики или же психика человека представляет особое явление, не сводимое к физиологическим функциям. Надо сказать, что у ряда ученых иногда встречаются тенденции сведения психики, сознания к физиологическим процессам, т. е. нейродинамическим процессам возбуждения и торможения.

И это можно понять. Физиолог, исследуя мозг, отправляется от известного положения, что сознание есть функция мозга, поэтому нередко он стремится его найти в самом мозге. Но сколько бы физиолог ни рассекал скальпелем мозг, какие бы тонкие приборы для регистрации процессов мозга он ни применял, ему не удается выделить ни одной мысли. Поэтому он нередко склонен отождествить их с самими процессами мышления.

Этот взгляд разделяют и некоторые философы. Еще в прошлом веке появилась большая группа философов-материалистов (Бюхнер, Фогт, Моллешот), которые доказывали материальность сознания.

Они говорили, что мозг выделяет мысль так же, как печень желчь.

Энгельс назвал таких материалистов вульгарными за их отождествление сознания с материальными процессами и игнорирование специфики психики. В наши дни такой взгляд претерпел изменения и в откровенной форме встречается довольно редко. Представители названной концепции используют различные аргументы. Так, в частности, ссылаются на пример телепатии, которая якобы доказала материальность мышления, показав возможность передачи мыслей на расстоянии.

Но если психика, сознание не есть нервная деятельность или энергия, вырабатываемая мозгом, то что же она собой представляет? Вывод некоторых исследователей, отождествляющих сознание с нервной деятельностью, основан на предположении, что функция органа должна находиться в самом органе, быть помещенной в нем приблизительно так, как желток в яйце. Такое представление о соотношении функции и органа не совсем правильно. Возьмем, к примеру, трудовую деятельность человека. Труд есть функция рук, руки - орган труда. Но ведь из этого совсем не следует, что трудовые операции помещены внутри самой руки. Если бы мы исходили из такого понимания соотношений функций и органов, то мы должны были бы объяснение сущности труда искать в физиологии и анатомии руки. В этом случае нам удалось бы получить многочисленные сведения о руке, но о труде мы ничего не узнали бы: труд есть деятельность человека. Это - воздействие человека на окружающий мир посредством орудий производства, которые приводятся в движение рукой человека. Понять трудовой процесс можно только обратившись к внешнепредметным отношениям людей, а также учитывая их связи друг с другом в процессе производства.

Очевидно, что и в случае выяснения природы сознания, психики нам никак нельзя замыкаться в рамках структуры мозга и его функций. Собственно, для Нас это положение должно быть уже достаточно понятным. Сознание не тождественно физиологическим процессам, как не сводим к физиологии и анатомии руки труд.

Но наша аналогия может породить у читателя вопрос: не хотим ли мы своеобразие психики увидеть в том, что она, как и труд, тоже представляет собой вид поведения, предметную деятельность? Этот вопрос вполне уместен. В зарубежной психологии чрезвычайно распространен бихевиоризм, характерная черта которого состоит в сведении психики, сознания к поведению. Бихевиористы говорят, что единственно доступным наблюдению исследователя является поведение животного и человека. Задача состоит в том, чтобы, воздействуя на животное стимулом, изучить его реакции. Поведение человека и животного и есть их мышление.

Так, например, один из основоположников бихевиоризма Д. Б. Уотсон - говорит, что мышление "по существу не отличается от игры в теннис, плавания и любой иной, непосредственно наблюдаемой деятельности, за исключением того, что оно скрыто от обычного наблюдения и в отношении своих компонентов является в одно и то же время и более сложным и более сокращенным, чем это мог подумать даже самый смелый из нас" *. Основная функция мышления - в приспособлении организма к окружающей среде.

Этого взгляда придерживаются и более поздние бихевиористы **.

* J. B. W а t s o n. Psychology from the standpoint of а behaviorist. 2. ed. Philadelphia and London, 1924, р. 346.

** См.: "Основные направления исследовании психологии мышления в капиталистических странах". М., "Наука", 1966, гл. VI.

Они отрицают понимание сознания как внутренней идеальной, субъективной отражательной деятельности мозга. По мнению бихевиористов, физиология должна ограничиться рассмотрением "всеобщих моделей реагирования" на внешние стимулы. Тем самым игнорируется познавательная сторона сознания.

Одна из сложностей познания психики состоит в том, что образы, возникающие в сознании человека, внешне не наблюдаемы. Внешне можно наблюдать поведение человека, его речь; когда исследователь проникает внутрь мозга, он фиксирует нервные процессы. Но ни увидеть, ни услышать, ни обонять, ни осязать сознание даже с помощью приборов нельзя. Мир сознания недоступен непосредственному восприятию потому, что образы предметов не обладают ни одним из физических свойств, которые принадлежат отражаемым им предметам. Например, роза пахнет, образ же розы запаха не имеет, огонь жжет, образ огня этим свойством не обладает.

Неправильно считать, что формирование образа есть пересаживание в голову человека самого предмета или его некоторых особенностей. Восприятие дерева не означает, что такое не дерево, только меньших размеров, возникает в его голове.

Особенность сознания состоит в том, что оно является идеальным отражением действительности. Идеальным сознание называют потому, что образы человека, хотя они и соответствуют объективным явлениям, не заключают в себе ни одного материального свойства.

Для того чтобы понять особенность познавательного образа, следует иметь в виду: познавательный образ возникает благодаря тому, что мозговые процессы опосредствуют предметную деятельность человека. Любой акт поведения, любая операция возможны лишь благодаря тому, что в основе движения лежат нейродинамические процессы, протекающие в центральной нервной системе. В свою очередь, физиологические механизмы формируются на базе предметной деятельности субъекта. Все это и означает, что мозговые системы, или, как их нередко называют, мозговые модели, являются функциональными представителями внешних воздействий, несущими информацию о внешних событиях. Такие системы следует называть функциональными потому, что они выполняют роль физиологических механизмов поведенческих актов в силу своей информационности. Поэтому, хотя функциональные системы формируются за счет определенных энергетических превращений, их содержание, информация не сводятся к энергии. Последняя есть лишь отражение внешних явлений. Как содержание сигнала не сводимо к его материальной форме, так и сознание, психика не могут быть отождествлены с теми нейродинамическими процессами, благодаря которым они формируются.

Можно отметить еще одну важную особенность субъективного образа, сознания. Как и у животных, так и у человека в психике отражено не состояние мозга, не его физиологические процессы, а внешний мир. Иначе, как остроумно замечает Л. Фейербах, кошка бросалась бы не на мышь, а царапала бы когтями свои собственные глаза. Если бы человек не имел ощущений, восприятий, он бы не видел, не слышал, не обонял, не осязал. Ощущения связывают человека с внешним миром. С помощью мыслей он отражает его закономерности. Одно из отличий сознания от изображений на экране телевизора, зеркала и т. д. состоит в том, что субъективные образы как бы открывают субъекту выход во внешний мир. Ни телевизор, ни зеркало не видят изображенных на их поверхности предметов.

Они доступны только человеку.