Путь испытаний

Перейдя через порог, герой оказывается в фантастической стране с удивительно изменчивыми, неоднозначными формами, где ему предстоит пройти через ряд испытаний. Это излюбленная часть мифа – приключения. Она составила целый мир литературы об удивительных странствиях, состязаниях и судилищах. Герою неявно помогает советом, амулетами и тайными силами сверхъестественный помощник, которого он встречает перед входом в эту страну. Или же может быть так, что о существовании милосердной силы, всюду помогающей ему в этом сверхчеловеческом переходе, он впервые узнает только здесь.

Одним из наиболее известных и самых очаровательных ‘_и примеров темы «трудного испытания» является поиск Психеей своего пропавшего возлюбленного, Купидона¹ Здесь все главные роли поменялись местами: вместо влюбленного, стремящегося за – ⁴ воевать невесту, как раз сама невеста стремится найти своего ¹ возлюбленного; и вместо жестокого отца, не пускающего дочь к ее возлюбленному, здесь ревнивая мать, Венера, скрывает своего сына, Купидона, от его невесты. Когда Психея обратилась с мольбой к Венере, богиня схватила ее за волосы и сильно ударила _у – головой о землю, затем взяла целую гору пшеницы, ячменя, – . проса, семян мака, гороха, чечевицы и бобов, смешала все это и велела девушке перебрать до наступления ночи. Психее ‘ помогла целая армия муравьев. Затем Венера велела ей настричь золотой шерсти опасных диких овец с острыми рогами и ядовитыми зубами, которые паслись в недоступной лесной чаще. Но зеленый тростник научил Психею, как собрать в тростниковых зарослях клочья золотой шерсти, которые овцы оставляли на своем пути. Теперь богиня потребовала принести воды из ледяного ключа, бьющего на вершине высокой скалы, охраняемой недремлющим драконом. Это трудное задание выполнил за Психею орел. И наконец ей было велено принести из самой преисподней шкатулку сверхъестественной красоты. Но высокий заступник научил ее, как спуститься в подземный мир, дал ей монеты для Харона и приманку для Цербера и ускорил ее путь.

Путешествие Психеи в потусторонний мир является всего лишь одним из подобных бесчисленных путешествий бесчисленных героев сказок и мифов. Самыми опасными из них являются походы шаманов у народов Крайнего Севера (саамов, жителей Сибири, эскимосов и некоторых племен американских индейцев), когда они отправляются на поиски потерявшейся или похищенной души больного соплеменника, чтобы вернуть ее обратно Сибирские шаманы для такого путешествия облачаются в магические одежды, изображающие птицу или оленя, постоянного спутника шамана, образ его души. Его барабан представляет его животное – орла, оленя или лошадь; считается, что он летает или скачет верхом на нем. Другим его вспомогательным инструментом является шест, который он носит с собой. Ему также прислуживает целая армия близких ему, невидимых духов.

Один из ранних путешественников, побывавших у саамов, оставил нам яркое описание причудливого исполнения обряда одним из этих странных эмиссаров, имеющих доступ в царство мертвых². Так как иной мир (тот свет) – это мир вечной ночи, то обряд шамана должен происходить после наступления темноты В тускло освещаемом мерцающим огнем жилище заболевшего человека собираются его друзья и соседи и внимательно наблюдают за жестами колдуна Сперва он вызывает духов – помощников, те появляются, невидимые для всех, кроме самого шамана. Две женщины в церемониальных нарядах, но без поясов и с льняными капюшонами на головах, мужчина без пояса или капюшона и не достигшая зрелости девочка помогают шаману. Тот обнажает свою голову, развязывает пояс и шнурки на обуви, закрывает лицо ладонями и начинает кружиться. Внезапно, отчаянно жестикулируя, он кричит: «Запрягите оленя! Подготовьте его в дорогу!». Схватив топор, он начинает ударять себя им по коленям и замахиваться в направлении женщин. Он голыми руками вытаскивает из костра горящие поленья, три раза обегает вокруг каждой из женщин и, в конце концов, падает на землю, «как мертвый». На протяжении всего этого времени никому не разрешается дотрагиваться до него. Пока он лежит в трансе, за ним нужно наблюдать настолько внимательно, чтобы даже муха не могла сесть на него. Его дух покинул его и осматривает священные горы, на которых обитают боги. Женщины – помощницы перешептываются друг с другом, пытаясь угадать, в какой части иного мира он может сейчас находиться³. Если они, верно, называют гору, шаман двигает рукой или ногой. Наконец он начинает возвращаться. Тихим, слабым голосом он произносит несколько слов, услышанных в потустороннем мире. Затем женщины начинают петь. Шаман медленно пробуждается, называет причину болезни и то жертвоприношение, что требуется совершить. Затем он объявляет, сколько времени потребуется для выздоровления больного.

«Во время своего утомительного путешествия, – пишет другой наблюдатель, – шаману приходится встречаться с рядом препятствий (pudak), которые ему следует преодолеть и с которыми не всегда можно легко справиться. Пройдя через темный лес и широкую горную гряду, где он иногда натыкается на кости других шаманов и их верховых животных, погибших в пути, шаман достигает дыры в земле. Теперь, когда перед ним открываются глубины потустороннего мира с его удивительными явлениями, начинается самый сложный этап приключения... Задобрив стражей царства мертвых и преодолев многочисленные опасности, он наконец приходит к Владыке Преисподней, самому Эрлику. И последний с ужасным ревом бросается на него; но если шаман достаточно искусен, то ему удается успокоить чудовище и обещаниями роскошных подношений заставить отступить. Этот момент диалога с Эрликом является критическим моментом обряда. Шаман впадает в экстатическое состояние»⁴.

«В каждом примитивном племени, – пишет доктор Геза Рохейм, – мы находим в центре общины знахаря – шамана, и нетрудно показать, что этот знахарь является либо невротиком, либо психотиком, или что, по крайней мере, его мастерство базируется на тех же механизмах, что и невроз ыш психоз. Человеческие группы приводятся в действие своими групповыми идеалами, а они всегда коренятся в инфантильных ситуациях»⁵. «Ситуация младенчества модифицируется или претерпевает инверсию в процессе созревания, снова модифицируется в связи с необходимостью приспособления к реальности, и все же она не исчезает совсем и задает те незримые либидозные связи, без которых не может существовать ни одна человеческая группа»⁶. Таким образом, знахари просто делают явственными и открытыми для всех фантастические символы, которые присутствуют в психике каждого взрослого члена их общины. «Они являются лидерами в этой инфантильной игре и громоотводами общей тревоги. Они сражаются с демонами, для того чтобы остальные могли охотиться за своей добычей и в целом бороться с реальностью»⁷.

Итак, получается, что если кто – либо – в каком – либо обществе – предпринимает опасное путешествие во тьму, намеренно или ненамеренно спускаясь в извилистые закоулки своего собственного духовного лабиринта, он скоро оказывается в стране символических образов (любой из которых может его поглотить), которая не менее удивительна, чем дикий мир сибирских священных гор и препятствий инициации. В терминологии мистиков это вторая стадия Пути, стадия «очищения Самости», когда чувства «очищаются и смиряются», а энергии и влечения «сосредоточиваются на трансцендентных вещах»⁸; или, говоря более современным языком, это процесс разложения, преодоления или преобразования инфантильных образов нашего собственного прошлого. Каждую ночь в наших сновидениях мы все так же встречаемся с вечными опасностями, фантастическими существами, испытаниями, таинственными помощниками и фигурами наставников; в их облике нам представляется не только вся картина настоящего, но также и ключ, к тому, что мы должны сделать, чтобы спастись.

«Я стоял перед темной пещерой, – рассказывает о своем сновидении в начале курса психоанализа один пациент, – и содрогался от мысли, что не смогу найти дорогу обратно».⁹ «Я видел одного зверя за другим, – записал в своей книге сновидений Эмануэль Сведенборг виденное им в ночь 19 – 20 октября 1744 г., – они расправили свои крылья, и оказалось, что это драконы. Я летел над ними, но один из них поддерживал меня»¹⁰. А столетие спустя (13 апреля 1844 г.) драматург Фридрих Геббель написал: «Во сне меня с огромной силой несло по морю; кругом были ужасные бездны, и то там, то здесь встречались скалы, за которые можно было ухватиться»¹¹. Фемистоклу приснилось, что змея обвила его тело, затем приблизилась к шее, а когда коснулась лица, то превратилась в орла, который схватил его когтями, поднял вверх, перенес на значительное расстояние и опустил на внезапно появившийся золотой жезл герольда, причем так благополучно, что он сразу же избавился ото всех своих больших тревог и страхов¹².

Специфические психологические проблемы человека очень часто с трогательной простотой и силой раскрываются в сновидении: «Я должен был взобраться на гору. На пути было множество разного рода препятствий. Мне приходилось то перепрыгивать через канаву, то пробираться через густой кустарник, и наконец я вынужден был остановиться, потому что у меня перехватило дыхание». Это сновидение заики¹³.

«Я стояла у озера, которое казалось совершенно спокойным. Внезапно налетела буря, поднялись высокие волны, так что все мое лицо забрызгало водой»; это сновидение девушки, которая боялась краснеть (ereuthophobia), когда она краснела, ее лицо покрывалось испариной¹⁴.

«Я следовал за девушкой, которая шла впереди меня по темной улице. Я мог видеть ее только сзади и восхищался ее великолепной фигурой. Меня охватило страстное желание, и я побежал за ней. Внезапно луч света, будто бы отпущенный пружиной, пересек улицу и преградил мне путь. Я проснулся с колотящимся сердцем». Этот пациент гомосексуалист; пересекающий луч является фаллическим символом¹⁵.

«Я сел в машину, но не знал, как ею управлять. Сидящий за мной человек давал мне указания. Наконец все пошло, как следует, и мы приехали на площадь, где стояло много женщин. Мать моей невесты приветствовала меня с огромной радостью». Этот мужчина был импотентом, но нашел в психоаналитике своего учителя¹⁶.

«Камень разбил лобовое стекло моего автомобиля. Теперь я была открыта ветру и дождю. И я заплакала. Доберусь ли я когда – нибудь до нужного места на этом автомобиле?» Этот сон приснился девушке, которая потеряла свою девственность и это ее беспокоило¹⁷.

«Я увидел лежающую на земле половину лошади. У нее было только одна передняя нога, она пыталась встать, но ей это не удавалось». Этот пациент поэт, которому приходилось зарабатывать на жизнь, работая журналистом¹⁸.

«Меня укусил ребенок». Этот сон приснился человеку, страдающему психосексуальным инфантилизмом¹⁹.

«Я оказался закрыт в темной комнате вместе со своим братом. У него в руке был большой нож. «Ты сведешь меня с ума и доведешь до сумасшедшего дома», – сказал я ему. Он рассмеялся со злобным удовлетворением, отвечая: «Ты никуда не денешься от _Меня. Нас сковывает цепь». Я посмотрел на свои ноги и впервые заметил, что меня с братом сковывала толстая железная цепь». Брат, комментирует доктор Штекель, репрезентирует болезнь пациента²⁰.

«Я иду по узкому мостику, – снится шестнадцатилетней девушке, – внезапно он ломается подо мной, и я падаю в воду. За мной ныряет полицейский и крепкими руками вытаскивает на берег. И тут мне неожиданно кажется, что я мертва. И полицейский тоже выглядит очень бледным, как мертвец»²¹.

«Человеку снится, что он оказывается абсолютно покинут и одинок в глубоком подвале. Стены помещения, в котором он находится, становятся все уже и уже, так что он не может шевельнуться». В этой картине сочетаются идеи материнского лона, заточения, тюремной камеры и могилы.²²

«Мне снится, что я должен пройти через бесконечные коридоры. Затем я долгое время остаюсь в маленькой комнатке, которая выглядит, как бассейн, какие бывают в банях. Меня заставляют оставить бассейн, и я должен пройти через мокрый, скользкий, узкий коридор, после чего я выхожу через маленькую решетчатую дверь наружу. Я чувствую себя как заново рожденный и думаю: ‘Это означает для меня духовное возрождение благодаря психоанализу’²³.

Не может быть никакого сомнения в том, что психологические проблемы, которые предшествующие поколения решали с помощью символов и ритуалов своего мифологического и религиозного наследия, сегодня мы (поскольку являемся неверующими, а если и верующими, то унаследованные нами верования не в состоянии отражать реальные проблемы современной жизни) должны решать самостоятельно или, в лучшем случае, лишь с пробным, импровизированным и зачастую не очень эффективным направляющим руководством. В этом наша проблема как современных, «просвещенных» индивидуумов, Для которых вследствие рационализма все боги и демоны перестали существовать²⁴. Тем не менее в том множестве мифов и легенд, что дошли до нас и собраны со всех уголков земли, мы по – прежнему способны узреть за общими начертаниями нечто такое, чем отмечен и наш человеческий путь. Однако для того чтобы внять и последовать ему, человек должен каким – то образом пройти очищение и отречение. И наша проблема отчасти состоит в том, как это сделать. «Или вы думали, что войдете в рай, когда вам еще не пришло подобное тому, что пришло к прошедшим до вас?»²⁵.

Самым древним из дошедших до нас повествований о прохождении через ворота метаморфоз является шумерский миф о спуске богини Инанны в преисподнюю.

От «великого превыше» она устремилась помыслами к

«великому прениже»,

Богиня из «великого превыше» устремилась помыслами к

«великому прениже».

Инанна из «великого превыше» устремилась помыслами к

«великому прениже».

Моя госпожа покинула небо, покинула землю,

в преисподнюю спустилась она,

Инанна покинула небо, покинула землю,

в преисподнюю спустилась она,

Оставила власть, оставила владенья,

в преисподнюю спустилась она.

Она облачилась в свои королевские одежды и драгоценные каменья. Семь божественных повелений пристегнула она к своему поясу. Она была готова войти в «страну, из которой нет возврата», в потусторонний мир смерти и тьмы, где правит ее сестра и ее враг, богиня Эрешкигал. Опасаясь, что сестра может убить ее, Инанна велела Ниншубуру, своему посланнику, в том случае, если она не вернется через три дня, отправиться на небо и бить тревогу в месте, где собираются боги.

И Инанна спустилась вниз. Она пришла к замку из лазурита, у ворот которого ее встретил главный привратник, который спросил, кто она и зачем пришла. «Я царица небес, места, где восходит солнце», – ответила она. «Если ты царица небес, – сказал привратник, – места, где восходит солнце, то скажи на милость, зачем пришла ты в страну, из которой нет возврата? Как сердце твое привело тебя на дорогу, на которой путнику нет возврата?». Инанна заявила, что она пришла, чтобы присутствовать на церемонии похорон мужа своей сестры, господина Гугаланны, после чего Нети, привратник, попросил ее подождать, пока он не доложит Эрешкигал. Нети было велено отворить перед царицей небес семь ворот, но придерживаться установленного обычая и у каждого входа снимать часть ее одежды.

И чистой Инанне сказал он: «Входи, Инанна, входи».

И как вошла она в первые врата,

Снята была шугурра, «корона равнины» с ее головы.

«Скажи на милость, что это?»