Во чреве кита

Идея о том, что преодоление магического порога является пере­ходом в сферу возрождения, символизируется распространенным по всему миру образом лона в виде чрева кита. Герой, вместо того чтобы покорить или умилостивить силу, охраняющую порог, быва­ет проглочен и попадает в неизвестное, представляясь умершим.

Мисхе – Нахма, Царь всех рыб,

В гневе ринулся из моря,

И сверкая в свете солнца, он

Пасть разверз и проглотил

И корабль и Гайявату⁵⁶

Эскимосы, живущие на берегах Берингова пролива, рассказы­вают о герое – хитреце Вороне: однажды, сидя на берегу и пр­осушивая свою одежду, он увидел самку кита, степенно прибли­жающуюся к берегу. Он закричал: «Дорогая, в следующий раз, когда вынырнешь, чтобы глотнуть воздуха, открой рот и закрой глаза». Затем он быстро облачился вороном, собрал палочки для разведения огня и взлетел над водой. Самка кита вынырнула на поверхность. Она сделала так, как ей сказали. Ворон устремился через ее раздвинутые челюсти прямо в утробу. Пораженная самка кита защелкнула челюсти и издала трубный звук; Ворон внутри нее встал на ноги и огляделся вокруг⁵⁷.

У зулусов есть история о двух детях и их матери, прогло­ченных слоном. Когда женщина попала в желудок животного, «она увидела огромные леса и большие реки и много возвышен­ностей; с одной стороны располагалось множество скал; еще было много людей, построивших там свою деревню; и много собак, и много скота; все это было внутри слона»⁵⁸.

Ирландский герой Финн Мак Кул был проглочен чудовищем неопределенной формы, известным в кельтском мире как peist. Маленькую немецкую девочку Красную Шапочку проглотил волк. Любимого героя полинезийцев, Мауи, проглотила его прапрабабушка Хайн – нуи – те – по. И весь греческий пантеон, исклю­чая лишь Зевса, был проглочен их отцом Хроносом.

Греческий герой Геракл, остановившийся в Трое на пути домой с поясом царицы Амазонок, узнает, что городу не дает покоя чудовище, посланное морским богом Посейдоном. Зверь выходил на берег и пожирал людей. В качестве искупительной жертвы царь велел приковать к морским скалам свою дочь, прекрасную Гесиону, и замечательный герой согласился спасти ее за вознаграждение. В должное время чудовище всплыло на поверхность моря и разверзло свою огромную пасть. Геракл бросился в его глотку, прорубил себе путь через его брюхо и вышел из мертвой твари, сам цел и невредим.

Эта распространенная тема подчеркивает, что переход порога является формой самоуничтожения. Сходство с темой Симплегад очевидно. Но здесь, вместо того чтобы выходить наружу, за рамки видимого мира, герой, чтобы родиться заново, отправля­ется вовнутрь. Исчезновение соответствует вхождению верую­щего в храм – где он вспоминает, кем и чем является, а именно: прахом и пылью – если, конечно, он не бессмертен. Внутрен­ность храма, чрево кита и божественная земля за пределами мира – одно и то же. Поэтому подходы и входы в храмы защищены огромными фантастическими фигурами, расположенными по обе стороны: драконами, львами, разителями дьявола с обнаженными мечами, злобными карликами и крылатыми быками. Это хранители порога, призванные для того, чтобы отгонять всякого, кто не готов встретиться с высшим безмолвием внутри. Это – предваритель­ные ипостаси опасного аспекта духа, соответствующие мифо­логическим великанам – людоедам на границе привычного мира или же двум рядам зубов кита. Они иллюстрируют тот факт, что истово верующий в момент входа в храм претерпевает преобра­жение. Его мирская природа остается снаружи; он сбрасывает ее, как змея кожу. Находясь внутри, он, можно сказать, умирает по отношению ко времени и возвращается в Лоно Мира, к Центру Мироздания, в Земной Рай. Тот факт, что любой может физически пройти мимо стражей храма, не умаляет их значения; ибо если самозванец не способен прикоснуться к святая святых, значит по сути он остался снаружи. Всякий, кто не способен понять бога, видит в нем дьявола, и потому не допускается к нему. Таким обра­зом, аллегорически вхождение в храм и прыжок героя в пасть кита являются тождественными событиями, одинаково обознача­ющими на языке образов «центростремительное» и обновляющее жизнь действо.

«Ни одно существо, – пишет Ананда Кумарасвами, – не может достичь высшего уровня Бытия не прекратив своего существо­вания»⁵⁹. Действительно, физическое тело героя на самом деле может быть умерщвлено, расчленено и разбросано по земле или над морем – как в египетском мифе о спасителе Осирисе: он был помещен в саркофаг и брошен в Нил своим братом Сетом⁶⁰, а когда вернулся из мертвых, брат убил его снова, разорвал тело на четыр­надцать частей, и разбросал их по всей земле. Воинственные близнецы – герои навахо должны были пройти не только сталки­вающиеся скалы, но и камыш, что режет путника на куски, и тростниковые кактусы, что разрывают его на части, и зыбучие пески, что засасывают его. Герой, чья привязанность к эго уже уничтожена, переступает границы мира и возвращается обратно, попадает в дра­кона и выходит из него так же легко, как царь переступает порог покоев своего дворца. И в этом заключается его способность спасать; так как его переход и возвращение демонстрируют, что за всеми противоречиями феноменального мира остается Несотворенно – Нетленное и что бояться нечего.

И так происходит по всему миру – люди, чья функция заклю­чалась в том, чтобы сделать оплодотворяющую жизнь мистерию убиения дракона очевидной, свершали над своими телами великий символический акт – разбрасывание своей плоти, подобно телу Осириса, ради обновления мира. Во Фригии, например, в честь умерщвленного и воскресшего спасителя Аттиса двадцать второ­го марта срубали сосну и приносили ее в храм Великой матери, Кибелы Там ее, подобно телу умершего, обматывали лентами и убирали фиалковыми венками. К середине ствола привязы­вали изображение юноши. На следующий день происходило це­ремониальное оплакивание под звуки труб. Двадцать четвертое марта было известно как День Крови – верховный жрец пускал кровь из своих рук, которую подносил как жертвоприношение; жрецы низшего ранга кружились в ритуальном танце под звуки барабанов, горнов, флейт и цимбал до тех пор, пока не впадали в экстаз, они кололи ножами свои тела, орошая кровью алтарь и дерево; а новообращенные, подражая богу, смерть и воскре­шение которого они – праздновали, кастрировали себя и падали без чувств⁶¹.

В том же духе царь Квилакары, одной из южных провинций Индии, по завершении двенадцатого года своего правления, в день торжественного праздника, велел возвести деревянные под­мостки и задрапировать их шелком. Совершив ритуальное омо­вение в бассейне, с пышными церемониями, под звуки музыки, он затем отправился в храм, где совершил богослужение. После чего перед всем народом он взошел на подмостки и, взяв в руки несколько очень острых ножей, стал отрезать свои члены – нос уши, губы и сколько смог свою плоть. Он разбрасывал вокруг части своего тела, пока не пролил столько собственной крови, что начал терять сознание, и тогда в завершение он перерезал себе горло⁶².

Рис. 5 Путешествие в Море Ночи. Иосиф в колодце – Погребение Христа – Иона и Кит

Примечания

1. Grimms’ Fairy Tales, No.l, «The Frog King».

2. The Psychopathology of Everyday Life (Standard Edn., VI; orig. 1901).

3. Evelyn Underhill, Mysticism: A Study in the Nature and Development of Man’s Spiritual Consciousness (New York: E.P.Dutton and Co., 1911), Part II, «The Mystic Way», Chapter II, «The Awakening of the Self».

4. Sigmund Freud, Introductory Lectures on Psycho – Analysis (tr. by James Strachey, Standard Edition, XVI; London: The Hogarth Press, 1963), pp.396 – 97 (Orig 1916 – 17).

5. Malory, Le Morte d’Arthur, I, xix. Это преследование оленя и появление «ищущего зверя» отмечает начало таинств, связанных с Поисками Святого Грааля.

6. George A.Dorsey and Alfred L.Kroeber, Traditions of the Arapaho (Field Columbia Museum, Publication 81, Anthropological series, vol.V; Chicago, 1903), p 300. Reprinted in Stith Thompson’s Tales of the North American Indians (Cambridge, Mass., 1929), p.128.

7. К.ГЮнг, Психология и алхимия (М.: Рефл – Бук, К :Ваклер, 1997), пар.71, 73 (Orig. 1935).

8. Wilhelm Stekel, Die Sprache des Traumes (Wiesbaden: Verlag von J.F.Berg – mann, 1911), p.352. Доктор Штекель указывает на взаимосвязь между кроваво – красным закатом и мыслью о крови, выхаркиваемой при туберкулезе легких.

9. См. – Henry Clarke Warren, Buddhism in Translations (Harvard Oriental Series, 3) Cambridge, Mass., Harvard University Press, 1896, pp 56 – 57.

10. В представленном выше разделе, как и на нижеследующих страницах, я не пытался дать исчерпывающую информацию. Подробное изложение (как, например, у Фрейзера в Золотой Ветви) значительно увеличило бы объем всех глав, но от этого основная линия мономифа не стала бы яснее. Вместо этого в каждом разделе я привожу несколько выразительных примеров из ряда широко разбросанных, типичных преданий. В ходе своей работы я постепенно менял первоисточники, так что читатель сможет познакомиться с различными нюансами. К тому времени, когда он подойдет к последней странице, он ознакомится со множеством мифологий. Если он захочет проверить, возможно ли было привести все примеры в каждом подразделе мономифа, то ему следует всего лишь обратиться к первоисточникам и пролистать некоторые из огромного множества сказок.

11. Притчи, 1:24 – 27, 32

12. «Духовные книги иногда цитируют [эту] латинскую пословицу, которая приводит в ужас не одну душу» (Ernest Dimnet, The Art of Thinking, New York – Simon and Schuster, Inc., 1929, pp 203 – 204).

13. Francis Thompson, The Hound of Heaven.

14. Ibid

15. Овидий, Метаморфозы, I, 504 – 553 (цит.пр.), сc.22 – 23.

16. См выше, с. 19.

17. Фрейд – комплекс кастрации.

18. Jung, Психология и Алхимия, пар.58, 63.

19. Змея (в мифологии символ земных вод) точно соответствует отцу Дафны, реке и речному богу Пенею.

20. Grimm, No.50

21. См. The Thousand Nights and One Night (Bombay, 1885), Vol. I, pp 164 – 167.

22. Бытие, 19:26.

23. Werner Zirus, Ahasverus, der Ewige Jude (Stoff – und Motivgeschichte der deutschen Literatur 6, Berlin and Leipzig, 1930), p.l

24. Выше, с.!!!?125 См.: Otto Rank, Art and Artist, (New York: Alfred A.Knopf, Inc , 1943),pp 40 – 41: «Если мы сравним невротический тип с продуктивным, то станет ясно, что первый страдает от чрезмерного сдерживания своей импульсивной жизни. И тот и другой фундаментально отличаются от среднего типа, который принимает себя таким, как он есть, своей склон­ностью использовать свое волеизъявление в преобразовании самого себя. Однако существует и различие, заключающееся в том, что невротик в добровольной трансформации эго не идет дальше предварительной, раз­рушительной работы и поэтому не способен отделить творческий процесс в целом от собственной личности и перенести его на идеальную абстракцию. Продуктивный художник также начинает... с этого воссоздания себя, которое заканчивается идеологически построенным эго; [но в его случае] это эго затем оказывается в состоянии перенести созидательную силу воли со своей собственной личности на идеи этой личности и таким образом делает ее объективной. Следует признать, что этот процесс в какой – то мере ограничен внутренним миром самого индивида и не только в его конструктивном, но и в деструктивном аспекте Это объясняет, почему почти никакая про­дуктивная работа не свершается без болезненных кризисов «невротического характера».

25. Burton, op. cit., Vol. Ill, pp 213 – 228.

26. Bruno Gutmann, Volksbuch der Wadschagga (Leipzig, 1914), p.144.

27. Washington Matthews, Navaho Legends (Memoirs of the American Folklore Society, Vol V, New York, 1897), p.109

Цветочная пыльца является символом духовной энергии у американских индейцев Юго – Запада. Она щедро используется во всех ритуалах как для того, чтобы отогнать прочь зло, так и для того, чтобы обозначить символический путь жизни. (Относительно обсуждения символизма приклю­чения героя у навахо см.: Jeff King, Maud Oakes, and Joseph Campbell, Where the Two Came to Their Father, A Navaho War Ceremonial, Bollingen Series I 2nd edn., Princeton University Press, 1969, pp.33 – 49.)

28. Данте, «Рай», XXXIII, 12 – 21 (цит.пр., с. 520).

29. См. Oswald Spengler, The Decline of the West, tr by Charles Francis Atkinson (New York: Alfred A.Knopf, Inc., 1926 – 28), Vol I, p.144. «Предположим, – Добавляет Шпенглер, – что сам Наполеон, как ‘эмпирическая личность’ пал бы при Маренго – тогда то, что он выражал, было бы реализовано в какой – либо иной форме». Герой, который в таком смысле и до такой степени обезличен, в период своего эпохального свершения олицетворяет динамизм развития культуры в целом; «между ним как фактом и другими фактами существует гармония метафизического ритма» (с. 142). Это соответствует идее Томаса Карляйля о Герое Царе как Человеке свершения (On Heroes, Hero – Worship and The Heroic in History, Lecture VI).

30. В эллинистические времена произошло слияние Гермеса и Тота в фигуру Гермеса Трисмегиста, «Гермеса Трижды Величайшего», которого считали покровителем и учителем всех наук, и особенно алхимии. «Герметически» закрытая реторта, в которую помещены мистические металлы, считалась иной сферой – особой областью более высоких сил, сравнимой с мифологи­ческим царством; и металлы там подвергаются странным метаморфозам и трансмутациям, символизирующим преображения души при заступничестве сверхъестественного. Гермес был знатоком древних мистерий инициации и представлял то нисхождение божественной мудрости в мир, которое предс­тавлялось также образами божественных спасителей. (См.: К.Г.Юнг, Психология и Алхимия, ч.Ш «Религиозные идеи в алхимии».В отношении реторты см. пар.338 В отношении Гермеса Трисмегиста см. пар. 173 и указатель, s.v.).

31. Нижеследующее сновидение дает нам яркий пример слияния противополож­ностей в бессознательном: «Мне приснилось, что я отправился на улицу публичных домов к одной из девушек. Когда я вошел, она превратилась в мужчину, который полураздетым лежал на диване. Он сказал: «Это не беспокоит тебя (что я теперь мужчина)?» Мужчина выглядел старым, с седыми бачками. Он напомнил мне одного старшего лесничего, хорошего друга моего отца» (Wilhelm Stekel, Die Sprache des Traumes, pp.70 – 71). «Bee сновидения, – отмечает доктор Штекель, – имеют бисексульную направлен­ность. Там, где бисексуальность явно не различима, она прячется в скрытом содержании сновидения» (ibid., с.71).

32. Колодец символизирует бессознательное. Ср. со сказкой о Короле Лягушек

33. Ср. с лягушкой из сказки. В домагометанской Аравии джиннами и ифритами называлли демонов, обитающих в пустынных и диких местах. Волосатые и уродливые или же в образе животных, иногда – страусов или змей – они представляли серьезную опасность для незащищенных людей. Пророк Маго­мет признавал существование этих языческих духов (Коран, 37:158) и включил их в магометанскую систему, которая признает три сотворенных Аллахом воплощения разума: ангелы, созданные из света, джинны – из чистого огня, и человек – из праха земли. Магометанские джинны способны по своему желанию принимать любую форму, но не плотнее сущности огня и дыма, таким образом они могут делать себя видимыми для смертных. Существуют три категории джиннов: небесные, земные и подводные. Пред­полагается, что многие из них приняли истинную веру, и они считаются добрыми; остальные – злые. Последние живут и действуют вместе с падшими ангелами, главой которых является Иблис («Отчаявшийся»).

34. Мариды являются особенно могущественным и опасным классом джиннов.

35. Burton, op.cit., Vol.Ill, pp.223 – 230.

36. Ср. со змеей в сновидении, выше, с.71.

37. Leonard S.Schultze, Aus Namaland und Kalahari (Jena, 1907), p.392.

38. Ibid., pp 404, 448.

39. David Clement Scott, A Cyclopaedic Dictionary of the Manga’anja Language in British Central Africa (Edinburg, 1892), p.97.

Ср. с нижеследующим сновидением двенадцатилетнего мальчика: «Однажды ночью мне приснилась ступня. Мне привиделось, что она лежит внизу, на полу, и я, не ожидая такой вещи, споткнулся о нее и упал. Мне показалось, что она выглядит так же, как и моя собственная ступня. Внезапно она подпрыгнула и побежала за мной; мне снилось, что я выпрыгнул прямо в окно, выбежал через двор на улицу и побежал так быстро, как только могли нести меня мои ноги. Мне снилось, что я добежал до Вулвича, и в этот момент ступня неожиданно схватила меня и начала трясти, после чего я проснулся. Эта ступняа снилась мне несколько раз».

Этот мальчик слышал рассказ о том, что его отец, моряк, не так давно в результате несчастного случая в море сломал лодыжку (C.W.Kimmins, Children’s Dreams, An Unexplored Land; London: George Allen and Unwin, Ltd., 1937, p.107).

«Ступня, – пишет Фрейд, – является древним сексуальным символом, часто встречающимся в мифологии» (Three Essays on the Theory of Sexuali­ty, p. 155). Следует отметить, что имя Эдип означает «опухшая ступня».

40. Ср.: V.J.Mansikka, in Hastings’ Encyclopaedia of Religion and Ethics, Vol.IV, p.628; «Demons and Spirits (Slavic)». В этом томе под общим заголовком «Демоны и Духи» собрана целая группа статей (в которых отдельно описаны африканские, океанические, ассирийско – вавилонские, буддийские, кельтские, китайские, индусские, джайнистские, японские, еврейские, му­сульманские, персидские, римские, славянские, тевтонские и тибетские версии), написанных рядом специалистов, которые превосходно знакомят с этой темой.

41. Ibid., p.629. Сравните с Лорелеей. Обсуждение славянских лесных, полевых и водяных духов в статье Мансикки основано на исчерпывающей книге: Hanus Machal (Prague, 1891), английский сокращенный вариант которой можно найти в: Machal, Slavic Mythology (The Mythology of All Races, Vol. Ill; Boston, 1918).

42. В александрийские времена Пан отождествлялся с фаллическим египетским богом Мином, который, кроме всего прочего, был стражем дорог в пустыне.

43. Ср. с Дионисом, известным фракийским двойником Пана.

44. Wilhelm Stekel, Fortschritte und Technik der Traumdeutung (Wien – Leipzig – Bern: Verlag fur Medizin, Weidmann und Cie., 1935), p.37.

Согласно доктору Штекелю, сторож символизирует «сознание или, если предпочитаете, комплекс всей морали и ограничений, присущих сознанию. Фрейд, – продолжает доктор Штекель, – представил бы сторожа как ‘супер – эго’. Но в действительности он является всего лишь ‘интер – эго’. Сознание не дает вырваться наружу опасным желаниям и аморальным действиям. В таком смысле следует в общем интерпретировать всех сторожей, полицейских и поддерживающих порядок служащих в сновидениях» (ibid., pp. 37 – 38).

45. A.R.Radcliffe – Brown, The Andaman Islanders (2nd edition, Cambridge Univer­sity Press, 1933), pp.175 – 177.

46. Плавающая морская змея с темными и светлыми полосами на теле, всегда в той или иной мере вызывающая при встрече страх.

47. R.H.Codrington, The Melanesians, their Anthropology and Folklore (Oxford University Press, 1891), p.189.

48. Jataka 1:1. См.: Buddhist Parables (Yale University Press, 1922), pp.32 – 34.

49. Считается, что приключение Принца Пяти Оружий является самым ранним из известных примеров знаменитой и почти повсеместно встречающейся сказки из народного фольклора о смоляном бычке и т.п. (См.: Aurelio М Espinosa, «Notes on the Origin and History of the Tar – Baby Story», Journal of American Folklore, 43, 1930, pp 129 – 209; «A New Classification of the Fundamental Elements of the Tar – Baby Story on the Basis of Two Hundred and Sixty – Seven Versions», ibid., 56, 1943, pp 31 – 37; Ananda K.Coomaraswamy, «A Note on the Stickfast Motif», ibid., 57, 1944, pp. 128 – 131.)

50. Удар молнии (vajra) является одним из основных символов буддийской иконографии и означает духовную силу буддизма (несокрушимого просвет­ления), которая разбивает иллюзорные реалии мира. Абсолютный, или Ади Будда на Тибете представлен в образе «Держателя Алмазной Молнии» (Vajra – Dhara, на тибетском Dorje – Chang).

В образах богов, пришедших из древней Месопотамии (Шумер и Аккад, Вавилония и Ассирия), молния в такой же форме, как vajra, является также заметным элементом (см. илл. XXI); от них ее унаследовал Зевс.

Нам также известно, что воины примитивных народов говорили о своем оружии, как об ударе молнии Sicut in coelo et in (егга[Как на небе и на земле (лат ) . Прим ред.]: посвященный воин является действующей силой божьей воли; его подготовка включает не только мастерство владения оружием, но и тренировку духовных способностей Смертноносную энергию его ударам, наряду с физической силой и химическим ядом, придавала и магия (сверхъестественная сила удара молнии). Совершенному мастеру физическое оружие не требовалось вообще, достаточно было силы его магического слова.

Эту тему иллюстрирует притча о Принце Пяти Оружий. Но она учит и тому, что человек, который гордится или полагается только на свои приобре­тенные физические качества, заранее является побежденным. «Мы имеем здесь образ героя, – пишет доктор Кумарасвами, – который, возможно, запутался в сетях эстетического восприятия [«пять частей тела» представля­ют пять органов чувств], но благодаря своему подлинному моральному превосходству ему удается не только выпутаться самому, но и освободить других» (Journal of American Folklore, 57, 1944, p 129)

51. Jataka, 55:1, 272 – 275, Buddhist Parables, pp 41 – 44.

52. Nicholas Cusanus, De visione Dei, 9, 11; cit. by K.Coomaraswamy, «On the One and Only Transmigrant» (Supplement to the Journal of the American Oriental Society, April – June, 1944), p.25.

53. Овидий, Метаморфозы, VII, 62; XV, 338.

54. Выше, с.77 – 78

55. Longfellow, The Song of Hiawatha, VIII. Приключение, которое Лонгфелло приписывает вождю ирокезов Гайявате, в действительности относится к культурному герою алгонкинов Манабозхо Гайявата – действительное историческое лицо XVI столетия

56. Leo Frobenius, Das Zeitalter des Sonnengottes (Berlin, 1904), p.85.

57. Henry Callaway, Nursery Tales and Traditions of the Zulus (London, 1868), p 331.

58. Ananda K.Coomaraswamy, «Akimcanna: Self – Naughting» (New Indian Antiqua – ry,Vol.Ill, Bombay, 1940), p.6, note 14, цитируется и обсуждается Фомой Аквинским (Thomas Aquinas, Summa Theologica, I, 63, 3).

59. Саркофаг или гроб являются альтернативой чрева кита. Сравните с Моисеем в корзине из тростника.

60. Sir James G.Frazer, The Golden Bough (one – volume edition), pp.347 – 349.

61. Duarte Barbosa, A Description of the Coasts of East Afrika and Malabar in the Beginning of the Sixteenth Century (Hakluyt Society, London, 1866), p 172, cited by Frazer, op.cit , pp 274 – 275.

Это такое же жертвоприношение, которое отверг Царь Минос, когда утаил быка от Посейдона. Как показал Фрейзер, ритуальное цареубийство являлось распространенной традицией в древнем мире. «В Южной Индии, – пишет он, – жизнь и правление царя заканчивались с полным оборотом планеты Юпитер вокруг Солнца. В Греции же, с другой стороны, судьба царя висела на волоске по завершении каждых восьми лет... Не будучи чрезмерно опрометчивыми, мы можем предположить, что дань из семи юношей и семи девушек, которых афиняне должны были каждые восемь лет присылать Миносу, имеет некоторое отношение к пролонгации царской власти на следующий восьмилетний цикл» (ibid, p.280). Жертвоприношение быка, кото­рое требовалось от Царя Миноса, подразумевало, что в соответствии с традиционной схемой он принесет в жертву себя по завершении восьми лет своего правления Но вместо себя он, по – видимому, предложил замену – афинских юношей и девушек. Наверное, именно таким образом божествен­ный Минос превратился в монстра Минотавра, в царя, что уничтожает сам себя, в тирана Хвата, а священное государство, в котором каждому определено его место, превратилось в торговую империю, где каждый выступает сам за себя Практика таких замен, по – видимому, приобрела общий характер во всем античном мире ближе к концу существования великих ранних священных государств, в период III – II тысячелетий до Р.Х.