Становление системы социального обеспечения в дореволюционной России.

Начиная с князя Владимира Святого,т. е. с принятием в 988 г. христианства, на Руси было глубоко воспринято учение Христа, об­ращенное к душе человека и призывающее людей заботиться о ближнем, быть милосердными. В основе христианской идеи помо­щи лежит деятельная любовь к ближнему: «Возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22:39). Первоначально простейшие виды благотворительности сводились почти исключительно к корм­лению нищих. Занимались этим «нищелюбцы», особенно князья, духовенство, лучшие люди земли под влиянием только что воспри­нятого христианского вероучения, к тому же отвечавшего, по-види­мому, духу еще языческого славянства.

Владимир повелел, по свидетельству Начальной летописи, «вся­кому нищему и убогому приходить на княжеский двор, брать куша­нье, питье и денег из казны». Наряду с этим грузились телеги хле­бом, мясом, рыбой, овощами, медом в бочках, квасом, и все это раз­возилось по городу и раздавалось больным и нищим, тем, кто не в состоянии ходить.

В 996 г. князь Владимир издает Устав (закон), по которому об­щественное призрение поручалось попечению и надзору духовен­ствав лице патриарха и подчинённых ему церковных структур. Этот законодательный акт придал благотворительной деятельности сравнительно организованный характер. Основным источником фи­нансирования церквей, монастырей и организуемых при них благо­творительных учреждений была «десятина» - «десятая часть от всякого суда, из торгу десятая неделя по всем городам от всякого скота на каждый год десятая доля и от всякого хлеба на каждый год десятая доля».

Кроме этого, князь Владимир учреждает училища для детей знатных, среднего состояния и убогих людей, создает богадельни, странноприимные дома, учреждает народные празднества, заботясь при этом прежде всего о «прокормлении» убогих, странных, сирот и вдовиц, раздавая им всякую милостыню. Есть косвенные свиде­тельства тому, что при Владимире Святом были учреждены первые на Руси больницы. Эта деятельность постепенно становилась по­стоянной для княжеской власти и духовенства и принимала все бо­лее целенаправленный и организованный характер.

Принятие Русью христианства, можно утверждать, благотворно повлияло на развитие родственных отношений, милосердия к не­имущим и хворым и привело в X в. к возникновению института нищелюбия,отождествлявшегося с человеколюбием и довольно длительное время просуществовавшего. «...Нищенство считалось в Древней Руси не экономическим бременем для народа, не язвой общественного порядка, а одним из главных средств нравственного воспитания народа, состоящим при церкви практическим институ­том общественного благонравия. Как в клинике необходим больной, чтобы научиться лечить болезни, так в древнерусском обществе не­обходим был сирый и убогий, чтобы воспитать уменье и навык лю­бить человека».

Становление государства на Руси сопровождалось и быстрым ростом нищенства - по причинам частых войн, набегов неспокой­ных кочевников, недородов, водных стихий и эпидемий. Люди бе­жали в крупные города, в монастыри, пополняя ряды «прошаков» и бездомных. «Возникали целые слободы и поселения нищенствую­щих - источники преступлений, болезней, распутства и тунеядст­ва». Дело дошло до того, что «притворные нищие» и «ленивые прошаки» стали социальной проблемой - вполне способные работать, они превращали нищенский промысел в средство не только сущест­вования, но и наживы (чем-то прошлая ситуация с нищими напо­минает нашу сегодняшнюю). Явление это приобретает такие мас­штабы, что государство и церковь начинают с ним бороться - в за­конодательстве, а также в церковных уставах XVI-XVII вв. появляются статьи, определявшие порядок «разбора» (классифика­ции) нищих «по нуждам»: действительно нуждавшиеся в призрении и лечении подлежали отправке в монастырские богадельные заведения, а не желавшие работать тунеядцы подвергались различным наказаниям.

Князь Ярославсо своей «Русской Правдой» стал автором перво­го славянского закона, включавшего в себя подобие социальной программы. «Русская Правда» стала основой всех последующих сводов законов, что с самого начала утвердило в российской юриди­ческой практике основы социальной политики.

После Владимира Святого больше других нищелюбием просла­вился Владимир Мономах.В завещании, имевшем большое значение для многих поколений на Руси, он говорит своим детям: «Если поедете по землям своим, не давайте отрокам обижать народ ни в селах, ни на поле, чтобы вас потом не кляли. Куда пойдёте, где ста­нете, напоите, накормите бедняка, больше чтите гостя, откуда бы он к вам ни пришел...» В этом напутствии были выражены заботы о нравственном состоянии детей, о необходимости быть внимательными к нуждам народа. Необходимо отметить, что «никогда впоследствии, в течение всей остальной нашей истории, на дела благотворения не уделялось такой значительной части общих доходов, как в древнейший период княжеской власти».

Довольно активно развивавшаяся в Киевской Руси практика об­щественного призрения была прервана татаро-монгольским нашест­вием. И хотя в этот период удельное княжение вырабатывает свои виды помощи и поддержки, в новых исторических условиях на первый план выдвигается Русская православная церковь,ставшая единственным прибежищем для нуждающихся в помощи людей - убогих, престарелых и нищих. С тех пор она сохраняет эти тради­ции и в разные периоды нашей истории оказывает социальную по­мощь обездоленным.

В эти и последующие века формируются та­кие понятия, как «призрение», «милование», «милостыня», «мило­сердие». «Милость, - пишет Св. Тихон Задонский, - есть плод любви неотлучной и всегда с нею сопряженной, как теплота с ог­нём, и как огонь теплоту, так любовь милость издает». «Милосты­ня, - говорит Иоанн Златоуст, - есть мать любви, любви, отличаю­щей христианство, превосходящей знамения, служащей признаком учеников Христовых». «Милосердие, - учит Св. Василий Вели­кий, - есть болезнование об угнетаемых...» или «когда ты увидишь, что кто-либо нуждается в душевном и телесном врачевании, не го­вори сам себе: почему такой-то и такой не излечил его?».

По мере укрепления государства в развитии общественного при­зрения стали определяться два взаимно дополняющих друг друга направления:

1) продолжение традиций Владимира и других князей Киевской Руси, показывающих пример личного благодеяния и по­кровительства убогих, престарелых, сирот и других страждущих;

2) усиление организующего государственного начала, совершенст­вование форм и масштабов государственного общественного при­зрения при сохранении и поощрении благотворительной деятельно­сти церкви.

Благотворительность, всемерно поддерживаемая церковью и об­щественным мнением, укреплялась и развивалась в России на про­тяжении веков, приобретая широкий размах и многочисленных приверженцев среди людей разных сословий, чье материальное бла­гополучие позволяло им личными средствами способствовать об­легчению участи бедствующих прежде всего убогих, больных и си­рот, а также не имеющих приюта. Усложнение социальных проблем в стране способствовало осознанию необходимости новых способов борьбы с нищенством, показывало ограниченность и недостаточ­ность лишь частной благотворительности и сложившихся форм церковного и монастырского призрения.

В царствование Ивана IV Грозногоидея развитой государствен­ной системы общественного призрения получила практическую реа­лизацию: в Указе «О милостыне» ставилась задача выявить во всех городах «престарелых и прокаженных», построить для них бога­дельни, обеспечить питанием и одеждой.

Борис Годуновподдерживал и расширял систему общественного призрения. Во время неурожая он повелел привезти много хлеба из сопредельных государств и окрестностей Волги, все архиереи, мона­стыри, бояре должны были продать царю излишки хлеба за полце­ны для раздачи бедным.

Сосредоточение дела призрения в государственных учреждениях началось после воцарения Романовых в 1613 г.Был учрежден Аптекарский приказ, а с 1670 г. при царе Алексее Михайловиче (1645-1676) - Приказ строения богаделен. Впрочем, мера эта была, скорее, лишь благотворительным актом самого царя и ближайших к нему лиц.

Большой вклад в общественное призрение внёс царь Фёдор Алексеевич.Именно в его царствование наметился определенный перелом в борьбе с нищенством - в нее включилось государство.По его Указу от 1682 г. в Москве было построено два госпиталя, в Указе также обращалось внимание на то, что среди действительно нищенствующих и убогих много таких, которые могут работать, по­этому такие «нищие» должны будут хлеб свой наживать работой или ремеслом на общественную пользу.

По-своему стремился искоренить нищенство Петр I- прежде всего прямо запретив подавать милостыню просящим подаяние.Петр небезосновательно считал нищенство и нищелюбие одной из причин роста тунеядства и паразитизма в стране и потому энергич­но и последовательно боролся с ними. В Указе от 30 ноября 1691 г. «О забирании нищих, притворяющихся увечными, и о наказании их» сказано, что «известно им, Великим Государям, что на Москве гулящие люди, подвязав руки, также и ноги, а иные глаза завеся и зажмуря, будто слепы и хромы, притворным лукавством просят на Христово имя милостыни, а по осмотру они все здоровы». Таких людей Указ требовал ловить и расспрашивать. А в случае обмана - посадских людей отсылать по месту их жительства, дворцовых кре­стьян - в дворцовые волости и т. д. При повторной поимке «за при­творное лукавство» этим людям полагалось жестокое наказание - битье батогами и кнутом и ссылка «в дальние Сибирские города». Здоровых мужчин, кроме того, определяли для работы в «смири­тельные» дома, а женщин в «шпингаузы» (прядильни). И весьма любопытный историко-юридический факт - нищелюбы за подачу милостыни штрафовалисьна 5-10 рублей! Пётр Великий, видя в призрении бедных обязанность общества, в то же время относился резко отрицательно к древнейшей форме благотворительности - к безразборчивой милостыне. В ней он видел зло, с которым нужно бороться. Говоря о том, что здравые и ленивые «прошаки Богу про­тивны суть», император добавляет: «аще кто снабдевает оных, и той есть яко помощник, тако и участник оных же греха, и что-либо на такую щетную милостыни издерживает, все то вотще ему, а не в пользу духовную. Но из такой дурной милостыни еще и отечеству... великий вред деется, от сего бо в первых скудость и дорог бы­вает хлеба».

Эти и другие меры Петра I в области призрения носили в основ­ном характер «вразумляющего принуждения», но была и позитив­ная программа в социальной сфере, которая претворялась в жизнь. В первой четверти XVIII в. значительно расширилось так называе­мое закрытое призрение(т. е. содержание в различных учреждени­ях и заведениях благотворительного толка) новых для России кате­горий населения: незаконнорожденных, или «зазорных», младенцев, «неспособных вовсе к продолжению службы из престарелых, ране­ных и увечных офицеров, урядников и солдат», инвалидов из мат­росов и солдат, душевнобольных и «дураков» (безумных от рожде­ния) и др.

Святейшему Синоду, Камер-Конторе, Главному магистрату и воеводам приказано было «приступить к устроению больниц, бо­гаделен, сиротских домов, домов для призрения незаконнорожден­ных младенцев, домов смирительных для людей праздношатающих­ся и им подобных». Появились и новые типы заведений: «гошпитали» для сирот, инвалидные дома, поселки для пленных «немцев».

По Указу Петра I от 3 мая 1720 г. все офицеры и нижние чины, по удостоверению Военной коллегии оказавшиеся неспособными к службе из-за ран, увечий или старости, определялись на житель­ство в монастыри и богадельни, им выдавалось пожизненное содер­жание. Впрочем, через четыре года, вследствие многочисленности инвалидов, Указом от 6 февраля 1724 г. из этого перечня были изъ­яты женатые инвалиды (их уже не могли поселять в монастыри)^.

При Петре введены были пенсии, кормовые деньги, обеспече­ние землей и промыслами- так называемое «открытое призре­ние».Главное же начинание Петра Алексеевича - и здесь строи­тель Российской империи был верен себе - ограничение роли церкви в социальной политике Россиии, соответственно, устройст­во призрения на новых, государственных началах - с помощью светских структур (городские и губернские магистраты, финансо­вые ведомства, старосты и сотские).

Итак, императору Петру Великому удалось в известной мере создать систему общественного призрения. Им были затронуты все важнейшие вопросы призрения; необходимость различать нуждаю­щихся по причинам их нужды и определять помощь в соответствии с этой нуждой; предупреждение нищеты как лучший способ борьбы с ней, для чего из нуждающихся выделяются работоспособные, про­фессиональные нищие и другие их категории. Император принима­ет решительные меры к урегулированию частной благотворительно­сти, определяет организованную помощь общества, создает органы призрения и необходимые для развития дела средства. Таким обра­зом, предпринятые им меры представляли собой уже последова­тельную целостную систему.

Однако и тогда, и особенно в постпетровскую эпоху достаточно действенной государственной системы социального обеспечения создано не было.

История социальной помощи в России показывает, что в ней со­существовали и в известной мере конкурировали две тенденции: го­сударственная система призрения и благотворительность. «Идея об­щественного призрения, как отрасли государственного управления, едва зародившаяся в начале царского периода нашей истории, на­зрела к концу его и требовала по условиям времени практического применения». Важно выяснить, в каком отношении находилась она к благотворительности, этой древнейшей форме общественного по­печения.

В России общественное призрение - отрасль государственного управления - не отрицало благотворительность как проявление известного религиозного или морального настроения. Больше того, государство признавало ее законность и видело в ней важней­ший источник финансирования призрения. Новая политика в об­щественном попечении о бедных стремится регулировать и направ­лять благотворительность, упорядочить ее и в определенной степе­ни подчинить государственным интересам. До поры - еще без какого-либо ограничения и насилия над благотворителями. Госу­дарство еще не налагает обязанностей на общество, не обязывает его различать нищенствующих, выделять из них порочных ленив­цев и принимать по отношению к каждой отдельной категории ну­ждающихся определенные меры попечения. Эти обязанности оно готово взять на себя и свои органы и позаботиться об устранении злоупотреблений нищенством. Частные же благотворители могут по-прежнему подавать милостыню по своему усмотрению, правда, тем, кому правительство разрешит нищенствовать. Но помощь в закрытых заведениях, очевидно, предпочитается обязательной раздаче пособий, и благотворителям рекомендуется направлять свои пожертвования в богадельни, госпитали, школы. Конец царского периода нашей истории завершается новой (государствен­ной) мыслью, что помощь общества в деле призрения - не только добровольна, но и обязательна.Уже по указу Федора Алексеевича монастыри, помещики, крестьяне и т. п. обязаны были участвовать в призрении.

Разрешение этих вопросов, прежде всего, правовое происходит, однако, уже в следующем историческом периоде, когда идея обще­ственного призрения как дела государственного получает крайнее развитие и подавляет частную благотворительность.

Во второй половине XVIII в. в России складываются условия для реорганизации всей социальной сферы.«Коронованный фило­соф» - Екатерина II, увлеченная идеями французских философов, стремилась превратить империю в великую и передовую страну, в том числе и в культурном развитии. В 60-70-е годы с помощью личного секретаря Екатерины И.И. Бецкого создаются специали­зированные учреждения для воспитания и образования детей: вос­питательные дома в Москве и Петербурге для подкидышей, неза­коннорожденных, законных детей, оставляемых родителями по бедности; Училище для девиц благородного происхождения и ме­щанского звания (будущий Смольный институт); шляхетский ка­детский корпус; Воспитательное коммерческое училище для ку­пецких детей; родовспомогательное училище; педагогические и ху­дожественное училища и др. Все они были благотворительными и существовали на средства государства (для благородных сосло­вий) и, главным образом, благотворителей, среди которых не по­следнюю роль играли сама Екатерина и ее окружение.

В Манифесте Екатерины II от 1 сентября 1763 г. «Об учрежде­нии Воспитательных домов» подчеркивалось, что призрение бед­ных - это главное для верховной власти, что по представленному проекту в Москве будет выстроен Воспитательный дом для прино­симых детей, с особым госпиталем для неимущих родительниц, и определяется он как государственное учреждение.

Идеям И.И. Бецкого, однако, не суждено было осуществиться - обитатели воспитательных домов гибли тысячами, воспитатели формально относились к питомцам, процветало лихоимство. Но зерно, брошенное Бецким в российскую почву, его теория и практи­ка дали добрые всходы в Царскосельском лицее, в российской сис­теме русского женского образования, а также в профессионально-технической подготовке детей.

Социально-экономическая ситуация в стране вынуждала импе­ратрицу на создание госпиталей для бедных рожениц с анонимным отделением, где можно было рожать в масках, ссудных и вдовьих касс, пунктов для оспопрививания, домов для «пристройства безум­ных» в каждой из епархий.

Екатерина II облегчила участь арестантов и каторжников, под­твердила отмену смертной казни в России, провозглашенную еще императрицей Елизаветой.

При участии Екатерины II в 1765 г. в России была создана пер­вая общественная организация - Вольное экономическое общест­во,проводившее большую благотворительную работу.