Это напоминало мне о счастливом времени. Большое спасибо. Ана

О, черт… идеальный подарок от идеальной девушки. Боль пронзила меня. Иисус, это было неописуемо.

Меня словно выпотрошили... Она на самом деле чертовски ушла… оставляя меня с этим маленьким планером. Почему это было так болезненно? Почему? Я болен? Я не понимаю, почему я чувствовал так?

Какое-то давно забытое, уродливое воспоминание зашевелилось, зовя меня, в попытке вонзиться своими зубами здесь и сейчас. Нет, это не то место, куда мой разум хотел бы вернуться. Я встал и, поспешно одеваясь, бросил коробочку на кровать. Когда закончил, я захватил коробку и записку, и направился в свой кабинет. Я справлюсь с этим лучше, сидя в кресле гребаной власти. Мой разговор с Дженксом был кратким. Мой разговор с несчастным лживым ублюдком, который женился однажды на Лейле, напившейся в выходные в Лас-Вегасе, был официальным… Его звали Брэдли Уокер. Их брак пережил восемнадцать месяцев, но она оставила его три месяца назад. Так, где ты теперь, Лейла Элиот? Чем занимаешься?

Я старался сконцентрироваться на Лейле Уокер, урожденной Элиот, пытаясь придумать какую-нибудь зацепку из нашего прошлого, которая помогла бы подсказать мне, где она. Попытка самоубийства в моей гостиной была очень громким посланием в мой адрес. Я должен был узнать, где она. Я должен был знать, в безопасности ли она. Я должен был знать почему. Почему здесь? Почему я? Она хотела большего, и я не дал ей это. Но это было давно.

Было легче, когда она ушла – наша договоренность была закончена взаимным согласием. По факту вся договоренность была образцовой, с точки зрения взаимного согласия… как это и должно быть. Она была намеренно озорной, когда была со мной, не то сломанное существо, как описывала Гейл. Почему слабоумные психиатры не увидели это? Неосознанно, я вспомнил, как сильно она наслаждалась нашими сессиями в игровой. Она любила все это дерьмо – она была величайшей Сабой.

Тревожные воспоминания возникли из нашего общего прошлого: я, связывающий ее большие пальцы ног, выворачивая ее ноги так, что она не могла сжать свой зад и избежать боли… да, она любила все это дерьмо, поэтому я делал это. И все же, несмотря на это, во всем нашем времени вместе она никогда не привлекала мое внимание так, как Анастейша Стилл. Она никогда не сводила меня с ума как Ана. Я пристально посмотрел на стоящую на моем столе коробку с планером. Мой палец рассеянно путешествовал по всем краям, зная, что пальцы и руки Аны касались их. Моя милая Анастейша… какой же ты контраст ко всем женщинам, которых я когда либо знал.

Единственная женщина, которая не могла дать мне того, что я хотел. Я нахмурился… И просто не понимал. Даже зная ее такое короткое время, я чувствовал к Ане больше, чем я когда-либо чувствовал к кому-нибудь другому.
Я ожил с тех пор, как узнал ее, будто проснулся из глубокой темной спячки. Эти последние пары недель были самыми захватывающими, самыми непредсказуемыми, самыми интересными в моей жизни. Я чувствовал себя так, словно заново родился… Соблазненный от моего одноцветного мира к другому, украшенному богатыми цветами. Она проникла под мою кожу как никто другой до этого – а еще она не могла быть тем, в ком я нуждался.

Я опустил свою голову на руки. Ей никогда не понравится то, чем я занимаюсь.

Я начал высмеивать самого себя за попытку убедить себя в том, что мы могли бы двигаться дальше до более грубого дерьма, но это не произойдет, вообще. Ей будет лучше без меня. Что она может хотеть с гребаным монстром, которого даже нельзя коснуться?

И все же… и все же… она купила мне этот продуманный подарок. Я пристально посмотрел еще раз на коробку. Когда был последний раз, когда кто-нибудь, помимо моей семьи, делал это? Я открыл его. Все пластмассовые части модели упакованы в полиэтилен… Воспоминания о ее визжании в планере во время планирования ворвались в мою голову, и ее вскинутые вверх руки, упирающиеся о кабину Perspex. Я не смог сдержать теплую улыбку. Боже, это было забавно – эквивалент натяжения ее косичек в игровой. Ана с косичкой… я немедленно спрятал эту мысль подальше, не желая сталкиваться с этим. Наше первое совместное купание... И моей окончательной мыслью было то, что я хотел увидеть ее снова. Я опять почувствовал себя так, словно моя жизненная кровь была высосана напрочь, и я снова колебался на краю пропасти.

Я должен был собрать этот планер. Это даст мне возможность на чем-то сосредоточиться. Разорвав полиэтиленовый пакет, я быстро пролистал инструкции. Я должен был склеить его, склеиваемая модель. Я быстро пошарил по ящикам своего стола. Дерьмо… У самой задней стенки я нашел красную кожаную коробочку, в которой находились сережки от Cartier, которые я купил для нее, для сегодняшнего вечера. Черт… у меня не было шанса отдать их ей – и теперь больше никогда не будет. Эта мысль пробила огромную дыру в моем животе. Блядь.
Я позвонил Анжеле и оставил сообщение на ее сотовом, прося отменить сегодняшний вечер. Никоим образом я не мог появиться на Chamber of Commerce Gala (ПП: Гала торгово-промышленной палаты)... только не на этой веселой вечеринке... только не без моей спутницы... моего первого свидания.

Я открыл красную кожаную коробочку и рассмотрел сережки еще раз. Они были красивыми.

Простые, но, все же, изящные, точно такие, как очаровательная мисс Стилл… та, что ушла от меня этим утром, потому что я наказал ее. Потому что я наказал слишком жестоко, потому что она позволила мне. Я положил свою голову на руки. Она позволила мне, потому что она… я с трудом мог думать об этом... слове... она любила меня. Эта мысль была отвратительна, и я немедленно отклонил ее. Она не могла. Просто не могла. Никто не мог испытывать такие чувства ко мне.

Ни тогда, когда они узнавали все обо мне. Давай, Грей, сосредоточься. Где гребаный клей? Я убрал сережки обратно в ящик и продолжил поиск. Ничего. Почему, блядь, у тебя нет клея для моделей, Грей? Я набрал Тейлора.

- Мистер Грей?
- Мне нужен какой-нибудь модельный клей.
- Для какого вида моделей, сэр?
- Детская модель планера.
- Пробковое дерево или пластик?
- Пластик.
- У меня есть один. Я принесу вам сейчас, сэр.
- Спасибо, - пробормотал я, ошеломленный, что у Тейлора есть клей для моделей. На хрена он ему?

Пару мгновений спустя, он постучал в дверь.

- Войдите.

Он вошел в мой кабинет и поставил маленькую пластмассовую банку на мой стол. Он не уходил. Я взглянул на него, решив спросить:

- Зачем он у вас?
- Я строю причудливые самолеты, - Тейлор почти покраснел.
- Да? - несмотря на мое убогое состояние, мое любопытство было задето.
- Полет был моей первой любовью, сэр.

Я нахмурился, глядя на него.

- Дальтоник, - добавил он категорически.

Я кивнул.

- Так, это были Marines ?
- Сэр.
- Спасибо за это.
- Нет проблем, мистер Грей, вы ели?

Его вопрос застал меня врасплох.

- Я не голоден, Тейлор. Пожалуйста, езжайте, насладитесь днем с вашей дочерью, я жду вас завтра. Я не побеспокою вас снова.

Он колебался. Я пристально посмотрел на него, моя кровь закипала гневом.

- Я в порядке, - Дерьмо, мой голос был надломлен.
- Сэр, - он кивнул, - я вернусь завтра вечером.

Я кивнул, давая понять, что он свободен, и он ушел. Когда в последний раз Тейлор предлагал мне что-нибудь поесть? Черт... должно быть, я выглядел более хреново, чем думал. Угрюмо я схватил банку клея.

Я поместил планер на ладони, с нежностью уставившись на него. Воспоминая о том полете всплыли в моем сознании. Анастейшу было невозможно разбудить – я улыбнулся, когда вспомнил, какой только она ни была… и трудной, и красивой, и забавной, с ее дерзким ротиком. Я ухмыльнулся ее ужасу, когда она обнаружила то дерьмо, что закачала на мой iPod Лейла… Иисус, это было забавно… Затем ее невинное девичье волнение во время полета, ее визг, и в конце… наш поцелуй. Это было моим первым сознательным выражением Большего, направленным наружу.

Я фыркнул. В первую очередь, конечно, полет во влажную, липкую Флориду. Я просто хотел увидеть ее. Это было экстраординарно, что за такой короткий промежуток времени у меня оказалось очень много счастливых воспоминаний для исследования – в резком контрасте с «сейчас». Зияющая боль по-прежнему была сильна, ворча на меня, заставляя осознать, что я потерял. Сосредоточься на планере, Грей. Сейчас я должен приклеить трансферы на место.

Трансферы - трудные маленькие присоски, но последний, наконец-то, был приклеен и высох. Я посмотрел наверх – свет исчез. Иисус опоздал. Моей первоначальной мыслью было то, что я могу показать это Ане... но действительность разбилась рядом со мной.

Не было больше Аны. Я сжал зубы, потягивая затекшие плечи. Медленно поднявшись, я осознал, что весь день ничего не ел и не пил, а моя голова пульсировала. Я чувствовал себя как кусок дерьма.

Я проверил свой блекберри в надежде, что она звонила, но там было только смс от Андреа.