Концепции действия, взаимодействия, социального пространства и социокультурной динамики в интегральной социологии П.Сорокина

Творчество американского социолога русского происхождения Питирима Сорокина (1889-1968) обширно и разнообразно. Рассмотрим лишь ту его часть, которая связана с его представлением о социальной структуре и ее изменении. В своей фундаментальной работе «Общество, культура и личность; их структуры и динамика», впервые вышедшей в 1947 г., П.Сорокин вновь ставит вопрос о том, что такое общество, как оно устроено, что определяет его изменения и развитие. При этом, он полагает, что прежние попытки найти элементарную клеточку, или, как он сам выражается, исходное «образование» общества (будь то индивид, семья, соций, роль, примитивная структура и т.д.) оказались тщетными. И повторяется уже тривиальная фраза о том, что ни индивид, ни даже простая сумма многих индивидов общества не составляют. Что же тогда претендует на роль социообразующего фактора? По мнению П.Сорокина, таким фактором может быть лишь взаимодействие действующих определенным образом индивидов или групп. П.Сорокин пишет в этой связи: «Самой родовой моделью любого социокультурного феномена является значимое взаимодействие двух или более индивидов. Под «взаимодействием» понимается любое событие, с помощью которого один человек полуосязаемым путем влияет на открытые действия или состояния ума другого. В отсутствие такого влияния (одностороннего или взаимного) невозможно никакое социокультурное явление... Значимое взаимодействие - это любое взаимодействие, в котором влияние, оказываемое одной частью на другую, имеет значение или ценность, возвышающиеся над чисто физическими и биологическими свойствами соответствующих действий.»

Таким образом, сущность социального, с точки зрения П.Сорокина, раскрывается через механизм социального взаимодействия, структура которого включает в себя:

субъекты взаимодействия (или мыслящих, действующих и реагирующих людей);

значения, ценности и нормы, на базе которых строятся взаимодействия;

сами действия и материальные носители (артефакты), с помощью которых эти действия осуществляются.

Раскрывая структуру первого пункта, т.е. расшифровывая мысль о природе субъектов взаимодействия П.Сорокин отмечает, что в качестве таковых могут выступать:

пара индивидов (диада), например, муж - жена, отец - ребенок, продавец - покупатель, руководитель - подчиненный;

трое участников взаимодействия (триада), например, обвинитель, судья и обвиняемый, любовный треугольник, родители и ребенок;

между некоторым множеством индивидов;

между индивидом и множеством людей, например, оратор, диктор, артист, лектор и т.д.;

между групповыми субъектами взаимодействия, например, между товаропроизводителями и товаропотребителями, здесь могут быть варианты, в частности, отношения между двумя группами, отношения между одной группой и несколькими другими, отношения между некоторым числом различных групп.

Как правило, взаимодействие строится на основе действия, имеющего свои особые формы. Таковыми, по мнению П.Сорокина, являются: каталитические, открытые (толерантные), эффективные (неэффективные), продолжительные (краткосрочные), сознательные (несознательные), преднамеренные (непреднамеренные).

Касаясь второго элемента структуры социальных явлений - значимости действий и взаимодействий, П.Сорокин отмечает, что значения, ценности и нормы придают социальным явлениям (действию и его результатам) определенный смысл. Именно наличие этого смысла и выделяет класс социальных действий и взаимодействий из обширного класса чисто природных, биологических явлений.

Как биологическое существо человек может оставаться неизменным или меняться в силу биофизических процессов, происходящих в его организме, но он очень быстро и резко может менять свое социальное значение. Добродетельный человек может стать преступником, честный - лжецом, атеист - верующим и т.д. Все это определяется значением действий, событий, поступков.

Значение явлений и предметов может воздействовать на поведение человека значительно сильнее, чем их физические свойства. «Палка, - пишет П.Сорокин, - может стать высокосвященной чурингой аборигенов Австралии, кусок дерева, предположительно являющийся частью креста Иисуса, трансформируется в драгоценную чудодейственную реликвию; кусок дешевой ткани на палке может стать национальным флагом страны, ради которого люди с радостью отдают свою жизнь... Свойства, определяемые как «священные», «святые», «героические», «добродетельные», «возлюбленные» и т.д., и их противоположности принадлежат не биофизическим чертам соответствующих субъектов или лиц, а значениям, которые на них накладываются.

Большое значение в теории взаимодействия П.Сорокина придается и материальным носителям социальных явлений. Если значения имеют смысловую, нематериальную природу, то для их объективации необходимы определенные материальные объекты, процессы или явления. Значение вне субъекта остается просто значением, некой идеальной реальностью. Лишь соединяясь с сознанием человека, значения приобретают характер стимулятора того или иного действия. Но для этого они должны быть определенным образом транслированы, переданы от одного субъекта действия к другому. Здесь формируется определенная коммуникационная структура, в рамках которой определяются действия и взаимодействия, где важны все элементы: значение, его материальный носитель, чувственное восприятие, рациональное осмысление, действие, взаимодействие. Автор подробно разбирает различные типы носителей: от физических до символических в разных формах их проявления, в виде прямого и рикошетного влияния.

Завершая эту часть своего анализа, П.Сорокин показывает, как неразрывно и органически все три компонента (значения, субъекты и носители) связаны между собой в одно неразделимое целое в процессе значимого взаимодействия. Поэтому любая теория «социокультурного целого, атома или ячейки», которая пытается сократить три компонента до одного или двух, несостоятельна».

Разработав подобным образом структуру взаимодействия, или основы социальных явлений и процессов, П.Сорокин стремился раскрыть далее основные блоки социальной структуры, или, как он сам утверждает, три основных аспекта социокультурного взаимодействия - личность, общество, культура. Каждый из этих аспектов приобретает свой смысл и значение лишь в сопоставлении с двумя другими. При этом личностьрассматривается как субъект взаимодействия; обществокак совокупность взаимодействующих индивидов с соответствующими социокультурными отношениями и процессами; культуракак совокупность значений, ценностей и норм, которыми владеют взаимодействующие лица, и совокупность носителей, которые объективируют, социализируют и раскрывают эти значения.

Из приведенного автором примера этой триады следует, что само понятие «общество» трактуется автором отнюдь не в традиционном плане, а как определенное проявление социальной структуры. Можно сказать, что общество в традиционном понимании, с точки зрения разбираемого, подхода, можно было бы представить как своеобразное сочетание трех указанных элементов: личность, «общество», культура.

В частности автор отмечает, что любой ученический класс (или студенческая группа) может быть представлен как некий набор личностей, совокупность которых вместе со сложившимися нормами отношений представляет собой общество данной классной комнаты, а весь набор предметов этой комнаты, как и она сама, представляет культуру этого общества: «не существует личности как социума, то есть как носителя, создателя и пользователя значениями, ценностями и нормами, без корреспондирующих культуры и общества... Точно так же, нет надорганического общества без взаимодействующих личностей и культуры; и нет живой культуры без взаимодействующих личностей и общества.

Далее эту структуру можно усложнять, переходить от класса к зданию, от здания к городу, от города к региону, от региона к государству, от государства ко всему человечеству, каковым и представляется общество в предельно широком значении этого слова.

Этот общий взгляд на структуру общества дополняется идеями социального пространства, социальной стратификации, социальной мобильности и социокультурной динамики, которые в совокупности и передают суть интегральной социологии П.Сорокина.

Прежде всего, П.Сорокин, сопоставляя геометрическое и социальное пространство, выводит ряд параметров, отличающих их друг от друга, и в то же время роднящих их как общую категорию. Всякое пространство определяется системой координат. Геометрическое (можно было бы сказать и «физическое») пространство определяется соотношением материальных объектов или геометрических точек. Точно так же, и социальное пространство определяется системой различных «точек», определяющих различные социальные структуры: возрастные (старый-молодой), половые (мужчина-женщина), служебные (начальник-подчиненный), финансовые (богатый-бедный), конфессиональные (верующий-неверующий-инаковерующий) и т.д. Все эти структуры можно градуировать в количественном или в качественном отношениях (возраст, престиж, степень богатства и т.д.). Каждый конкретный человек занимает четко фиксируемое место в этой системе социальных связей и отношений, которые и образуют социальное пространство. Это пространство, как русская матрешка, может быть структурировано следующими блоками: группа, популяция, человечество.

Подводя итог этому рассуждению, П.Сорокин пишет: «1) социальное пространство - это народонаселение Земли; 2) социальное положение - это совокупность его связей со всеми группами населения...; 3) положение человека в социальной вселенной определяется путем установления этих связей; 4) совокупность таких групп, а также совокупность положений внутри каждой их них составляет систему координат, позволяющую определить социальное положение любого индивида».

Проводя далее сопоставление геометрического и социального пространства, П.Сорокин отмечает, что первое – трехмерное,
а второе – многомерное. Но, обобщая эту многомерность, автор выделяет два основных! среза социального пространства - вертикальные и горизонтальные параметры. Причем эти, параметры в данном контексте рассмотрения могут меняться местами. Например, если в качестве базисного горизонтального параметра взять принадлежность к какой-либо вере, то с точки зрения его, все, например, католики, будут равными между собой, но в тоже время они будут различаться по другим признакам (возрасту, нации, богатству, должности и т.д.). Но в качестве базисного горизонта может быть взят и уровень дохода, например, среднего достатка. С позиции этого параметра люди, входящие в него, будут равны, но в вертикальном плане они могут существенно отличаться друг от друга (в том числе и по религиозным признакам, например, фанатично верующие, а другие со слабо развитым чувством религиозности).

Сочетание горизонтального и вертикального параметров социального пространства естественно подводит автора к необходимости более детального анализа этого пространства, для чего используется идея стратификации, т.е. структура социального пространства начинает мыслиться, как слоеный пирог. Стратификация (от латинского слова stratum - слой) и есть расчленение социального пространства на определенные слои. В этой связи П. Сорокин пишет: Социальная стратификация - это дифференциация некой данной совокупности людей (населения) на классы в иерархическом ранге. Она находит выражение в существовании высших и низших слоев. Ее основа и сущность - в неравномерном распределении прав и привилегий, ответственности и обязанности, наличии или отсутствии социальных ценностей, власти и влияния среди членов того или иного сообщества.

Формы стратификации, по мнению П.Сорокина, могут быть весьма разнообразными. Но главными среди них являются экономическая, политическая и профессиональная. Эти формы весьма тесно переплетаются и дополняют друг друга. Высокий ранг человека в экономической сфере предполагает его высокий ранг и в двух остальных. Однако здесь могут быть и свои исключения, свои индивидуальные сочетания этих рангов, например, очень богатые люди отнюдь не всегда являются политическими лидерами и высокими профессионалами. С другой стороны, политическое лидерство помогает поднять и уровень экономического показателя.

Динамизм стратификационных показателей дополняется идеей социальной мобильности. «Под социальной мобильностью, - пишет П.Сорокин, - понимается любой переход индивида или социального объекта (ценности), то есть всего того, что создано или модифицировано человеческой деятельностью, из одной социальной позиции в другую».

Далее автор подчеркивает, что существуют два вектора этой мобильности: горизонтальный и вертикальный.

Горизонтальная мобильность - это перемещение человека из одной группы в другую в рамках одного и того же слоя. Можно менять жилье, семейный статус, место работы и т.д., оставаясь в пределах одного и того же слоя.

Под вертикальной социальной мобильностью понимается перемещение индивида (или группы социальных объектов) из одного слоя социальной стратификации в другой. При этом может быть как восходящее, так и нисходящее движение.

По характеру вертикальной социальной мобильности определяется и тип общества: закрытый (недемократический) и открытый (демократический). Именно возможность людей (при наличии природных задатков и социальных благоприятствований) перемещаться вверх по стратификационной лестнице (или естественное падение вниз) и рассматривается П.Сорокиным как основной критерий демократического общества.

Идея социальной мобильности дает весьма интересную картину социальной структуры. С одной стороны, слой от слоя в социальной стратификации отделены достаточно жесткими перегородками (мембранами), преодолеть которые бывает весьма непросто, особенно в недемократических обществах. Но оказывается, что и в самом жестком сословном обществе складываются такие механизмы, которые помогают эту жесткость преодолеть наиболее талантливым выходцам даже из самых низших слоев. В качестве таких механизмов, по мнению П.Сорокина, являются армия, церковь, школа; политические, экономические и профессиональные организации.

Разобрав подобным образом структуру общества, процессы ее изменения и функционирования в рамках современного существования, П.Сорокин далее, как и всякий, универсально мыслящий ученый, стремится обрисовать ход исторического развития общества, основные причины, механизмы и направления этого развития. Сделав критический разбор эволюционно-прогрессистских концепций XIX-XX веков, он предлагает собственное видение исторических перспектив, оперируя понятиями прогресса, регресса и культуры.

Основной смысл этой концепции заключается в том, что история представляет собой периодическую смену культур, в каждой из которой были свои периоды подъема и спада. Эти периоды определяются по той или иной степени рационального отношения к действительности. С этой целью выделяются такие периоды культуры, как идеациональный, идеалистический и чувственный, которые различаются по принципам осмысления и понимания реальности. Идеациональный тип культуры основан на «принципе сверхчувственности и сверхразумности Бога, как единственной реальности и ценности». Идеалистический тип культуры основан на признании того, что «объективная реальность частично сверхчувственна и частично чувственна; она охватывает сверхчувственный и сверхрациональный аспекты, плюс рациональный и, наконец, сенсорный аспекты, образуя собой единство этого бесконечного многообразия».

Чувственный тип культурыосновывается на признании того, что «объективная действительность и смысл ее сенсорный» . Иначе говоря, в рамках этой культуры утверждается представление о мире как некоей объективной реальности, сущность которой вполне доступна чувственному восприятию.

Если идеациональная культура характеризует подъем общества, его прогрессивную ветвь развития, то чувственная, наоборот, связана с регрессивными показателями, ассоциируется с упадком и разложением. Все имеющиеся в истории цивилизации (которые автор также называет культурами) проходят три указанные стадии развития. «Все эти типы, - пишет П.Сорокин, - идеациональный, идеалистический и чувственный - обнаруживаются в истории египетской, вавилонской, греко-римской, индуистской, китайской и др. культур».

Культура Западной Европы XIII-XIV веков (как греческая культура V-IV в.в. до н.э.) определяется как идеалистическая, а современная автору евро-американская культура относится к категории чувственной со всеми ее отрицательными и кризисными проявлениями, что и дает автору повод для невеселых прогнозов. «Мы живем и действуем, - пишет П.Сорокин, - в один из поворотных моментов человеческой истории, когда одна форма культуры и общества (чувственная) исчезает, а другая форма лишь появляется. Кризис чрезвычаен в том смысле, что он, как и его предшественники, отмечен необычайным взрывом войн, революций, анархии и кровопролитий; социальным, моральным, экономическим и интеллектуальным хаосом; возрождением отвратительной жестокости, временным разрушением больших и малых ценностей человечества; нищетой и страданиями миллионов — потрясениями значительно большими, чем хаос и разложение обычного кризиса».

С этим пророчеством трудно не согласиться, учитывая тот факт, что оно сделано задолго до ужасов Второй мировой войны и тех потрясений, которые переживает современное мировое сообщество. Складывается даже впечатление, что весь прогресс человечества (а он несомненен с научно-технической точки зрения) сопряжен с какими-то античеловеческими последствиями, избежать которых просто невозможно.