Пракситель.

Пракситель. Афродита Книдская.

Мраморная римская копия.

Ок. 350 г. до н. э. Лувр

Пракситель. Отдыхающий сатир. Римская копия. Ок. 350 г. до н. э.

Пракситель. Гермес. 340 г. до н. э.

в мраморе, известны по античным копиям и описа­ниям древних авторов, которые упоминают около 40 его работ.

П. — современник великого мастера Скопаса, но при этом его творчество резко отличается по ха­рактеру и тематике от экспрессивных, полных драматизма творений Скопаса. П. воспевает радость бытия и чувственную красоту человеческого тела. Древние писатели и историки с восхищением от­зывались о произведениях П. Наибольшей извест­ностью пользовалась статуя Афродиты, которую мастер исполнил для храма на острове Книд. Эта статуя считается первым изображением обнажен­ной богини в греческом искусстве. Плиний утверж­дает, что П. одновременно изготовил и продал две статуи Афродиты, но одна из них была «покрыта одеждой», и ее, признав «серьезной и скромной», предпочли жители Коса, которым принадлежало право выбора. «Отвергнутую ими купили книдяне, и слава ее была неизмеримо выше».

По некоторым версиям, скульптору позировала его возлюбленная — красавица Фрина. С течением вре­мени скульптура Афродиты Книдской послужила

ооразцом для многих статуи и воспринималась как абсолютный идеал женской красоты.

В ранних работах («Сатир, наливающий вино», ок 375 г. до н. э.) П. в основном следует принципам Поликлета с его знаменитым каноном. В созданных П. образах богинь и богов преобладает созерца­тельное настроение и лирико-поэтическая трак­товка темы. Единственное произведение П., сохра­нившееся в оригинале, — статуя Гермеса, вестника богов Олимпа, найденная в XIX в. в Олимпии среди руин храма Геры. Она представляет собой одну из поздних работ скульптора и относится к 330 г. до к а Гермес изображен держащим на руках младенца Диониса, которого Зевс приказал передать на вос­питание нимфам. В образе прекрасного юноши со­вершенно отсутствует воинственная мужествен­ность и героическая энергия; напротив, это одно из редких в греческом искусстве мужских изображе­ний, исполненных мягкой созерцательности, изяще­ства и одухотворенности. Можно говорить о трактов­ке традиционного мифологического образа в духе определенной интимности и лиризма. П. был выдаю­щимся мастером светотени, позволяющей придать