Актуализация детских воспоминаний

Я обратила внимание на то, что чаще всего к теме детства об­ращаются тридцатилетние люди. Если человек далек от психоло­гии, он не читал Фрейда и не занимался психоанализом, зависи­мость своей нынешней жизни от детства он представляет очень условно. Проблема должна «накрыть» в настоящем. Кризис три­дцатилетних обусловлен, в частности, тем, что детские, инфан­тильные установки и взгляды на жизнь перестают работать, и че­ловек сталкивается с крушением принципов и идеалов. Многие, к примеру, в этом возрасте переживают разрыв в семье и недо­умевают: «Почему? Мои родители много лет прожили вместе, по­чему моя собственная семья рушится?!» Или вдруг оказывается, что выбранная много лет назад профессия начинает вызывать отвращение и протест: «Как же так! Это был такой престижный

вуз, я с таким трудом в него поступил!» Собственные дети указы­вают на несостоятельность педагогических методов своих роди­телей, которые считают, что «меня так воспитывали и ничего, человеком вырос!» Жизнь начинает показывать неправоту взгля­дов и требует перестройки. И человек впервые, может быть, за­думывается: «А кто сказал, что так — правильно?» Цепочка раз­мышлений неизменно приводит его в детство. Детские воспо­минания уже не кажутся сентиментальной чепухой, они напол­няются смыслом и содержанием. Сидя на кухне дома или в кругу на тренинге, человек начинает говорить: «Вот, я вспомнил, что у меня в детстве...» На этом этапе важен слушатель и важен про­цесс проговаривания. Когда мы говорим, мы начинаем думать. Между воспоминанием и действительностью образуется логиче­ская связь. Мы так устроены — нам важно знать ответ на вопрос: «Почему?», как бы ни сопротивлялись этому вопросу представи­тели некоторых психологических школ. Этот вопрос заслужива­ет уважения — с него начинается процесс познания и ответ на него дает ощущение обусловленности событий нашей жизни. Пойму «Почему?» — смогу понять «Зачем?» и «Что делать?». Этот этап — мотивация на дальнейшую работу. Иногда участники на тренинге говорят: «Я не помню своего детства». Это значит, что информация закрыта и защита очень сильна. Но этот человек зачем-то пришел на тренинг, у него есть догадка или интуитив­ное чувство, что ему надо открыть для себя тему детства, и имен­но сейчас. Я верю в силу намерения. И оказывается, что стоит расслабиться и перестать стараться вспомнить, как картинки начинают возникать сами собой. Очень важно создать обстанов­ку безопасности и интереса к происходящему. Мое упражнение по шитью и анализу куколки становится глубинным, серьезным исследованием именно потому, что я отношусь к этой работе с максимальной серьезностью. Это заражает, заставляет людей думать и чувствовать — и каждая деталь, каждый стежок, руб­чик, бантик, пуговка становятся деталью личной биографии. Попадания «в десятку» иногда настолько прямолинейны, что пу­гают.

Во время работы я замечаю, как Оксана шьет голову для куклы: она вырезала ткань по контуру, скроила голову вме­сте с шеей. Потом сшила, и оказалось, что набить ватой

детали просто невозможно — отверстие на шее слишком мало. Тогда она делает следующее: прорезает большую дыр­ку на месте рта и в нее засовывает вату. Чтобы делать это было легче, пропихивает вату спицей. Потом она за­шивает дыру и рисует фломастером улыбающийся рот... Позже, во время анализа, девушка расплакалась: основным кошмаром ее детства было насильственное кормление. Вот так куколка рассказывает свою историю.

Процесс рассказывания воспоминаний ценен сам по себе, но редкий специалист удержится от анализа.

• Как это повлияло на твою жизнь?

• Что ты тогда почувствовал и понял?

• Какие выводы.были сделаны?

• Ты видишь параллели с сегодняшней жизнью?

• Чему тебя научил этот случай?

«Тогда» и «сейчас» — две темы, идущие параллельно. Воспо­минания могут идти спонтанно, тогда возникает вопрос: «Поче­му именно сейчас это вспомнилось?» Или могут активизировать­ся на заданную тему. Важные, на мой взгляд, темы я описала в этой книге.

Что ждет от собеседника — друга или психолога — говоря­щий? Прежде всего безоценочности принятия. Один возгласили взгляд: «Да как ты можешь такое рассказывать!», или равноду­шие, или пренебрежение — и человек закроется. Вместе с этим могут уйти и воспоминания. Мы потеряем шанс и возможность сделать скачок в личностном росте. А без темы принятия своего детского опыта, как мне кажется, невозможно двигаться даль­ше — к самопринятию и самоактуализации.