Теоретические основания

Теоретической посылкой своих концепций коммунитаристы считают отрицание общепринятой в социальной психологии биполярной модели «индивидуализм – коллективизм», считая ее упрощением социальной реальности. Данную дихотомию они заменяют понятием «коммунитаризм», рассматриваемым как средство снятия антиномии коллективного и индивидуального. Если индивидуализм поощряет в обществе анархию, способствует торжеству закона джунглей, то коллективизм таит в себе опасность подавления личности, ее нивелирования, пренебрежения ее правами. Обе тенденции могут вести к тоталитаризму, в то время как коммунитаризм призван «должным образом уравновесить индивидуальные права и социальную ответственность».

Теоретически особенно последователен в снятии антиномии «индивидуализм – коллективизм». Ф.Фукуяма, доказывающий, что в реальных социумах эти понятия, как правило, совмещаются. Исследуя американскую ментальность, Фукуяма признает, что индивидуализм имеет глубокие корни в традиции страны, в частности, в политической доктрине о правах человека, лежащей в основе Декларации независимости и Конституции США. Тем не менее, он считает, что в Штатах, существует столь же старинная коммунитарная традиция, связанная с религиозными и культурными корнями страны. «Если индивидуалистическая традиция играла во многих отношениях доминирующую роль, – пишет Фукуяма, – то коммунитарная традиция выступала в качестве смягчающего и сдерживающего фактора, препятствовавшего импульсам индивидуализма достигать своего логического завершения».

Характер взаимопроникновения индивидуализма и коллективизма в американской традиции разъясняет близкий к коммунитаризму социолог Г. Ганс своей концепцией «народного индивидуализма», который он считает одной на фундаментальных ценностей страны, разделяемой подавляющим большинством ее граждан. Определяя народный индивидуализм как стремление индивида «к личной свободе и личному контролю над своим социальным и природным окружением», Ганс подчеркивает, что преследуемая при этом цель - «не отделение от других, а взаимодействие и сотрудничество на уровне неформальных групп».

Методологически плодотворным представляется подход Фукуямы, который отказывается от традиционной типологизации социумов по принципу «индивидуалистский – коллективистский», на основании чего обычно проводят грань между якобы индивидуалистическим Западом и коллективистским Востоком. «Ни индивидуализм, ни коллективизм в отдельности, но взаимодействие этих двух противоположных начал привело к успешному развитию демократии и экономическому прогрессу в США», – пишет Фукуяма, распространяя этот тезис и на другие прогрессирующие страны, независимо от их расположения на Западе или на Востоке.

Впрочем, Фукуяма допускает и существование «поистине индивидуалистических социумов, мало приспособленных к объединению в коллективы, которые именно по этой причине стагнируют (находятся в состоянии застоя) экономически и социально». К таким социумам он причисляет Россию, некоторые другие постсоциалистические страны и даже отдельные кварталы мегаполисов США.

Выхолащивание ценностей коллективизма в социалистических странах и гипертрофия индивидуалистических черт сознания на современном Западе определяют различия в постановке одной и той же теоретической проблемы. В бывших социалистических странах сторонники коммунитаризманаправляют острие своей критикипротив крайностей коллективизма. На Западе вызовы коммунитаризманаправляются в первую очередьпротив индивидуализма, и в качестве позитива предлагается укрепление коллективистских ценностей: «Сегодня для Запада и для Соединенных Штатов особенно, – считает А. Этциони, – настало время для укрепления общих, разделяемых всеми ценностей и установления новых пределов личной автономии».

Несмотря на провозглашаемый принцип соблюдения баланса между индивидуалистическими и коллективистскими ценностями, идеологи коммунитаризма все же нарушают баланс в пользу последних.

Оппонентов коммунитаризма можно разделить на две основные группы.

Во-первых, это сторонники неограниченной индивидуальной свободы, в частности, американское движение либертариев с его сугубо индивидуалистическим пафосом, усматривающее в коммунитарных проектах угрозу автономии личности.

Во-вторых, консерваторы, выдвигающие идею порядка в качестве главной ценности в ущерб независимости личности.

Это, конечно, не означает, что первые не признают необходимости порядка, а вторые полностью отрицают индивидуальную свободу. Однако оба эти направления в своих мировоззренческих системах придают привилегированный статус одной из этих ценностей в ущерб другой, тогда как коммунитарии настаивают на равновеликом значении обоих, на сбалансированности между универсальным характером прав человека и общим благом.

Возражая либертарианцам, коммунитарии опираются на социологические наблюдения, согласно которым расширение индивидуальных свобод, в том числе и свободы выбора, в какой-то момент становится обременительным для личности и подрывает социальный порядок, на котором и основываются эти свободы. Коммунитарии выдвигают тезис о социальной обусловленности индивидуальной свободы и о коммюнити в качестве среды, обеспечивающую эту свободу.

Неструктурированное сообщество при условии надлежащего правового регулирования его деятельности, прежде всего соблюдения конституционных норм, создает саморегулирующиеся механизмы защиты автономии личности. Отсутствие таких механизмов неизбежно приводит к росту контроля со стороны государства и других бюрократических структур и, как следствие, к ущемлению индивидуальной свободы. Коммюнити есть та необходимая промежуточная структура, которая, осуществляя посредничество между личностью и макросоциумом, обеспечивает защиту ее прав и свобод.

Постулаты современных коммунитариев:

– «свободный человек нуждается в коммюнити»;

– «сохранение автономии личности требует новой интеграции»;

– «реализация человеческого капитала зависит от способности людей к общению».

Дискутируя с консервативными оппонентами, коммунитаристы обращают внимание на то, что обычно источником, обеспечивающим легитимизацию консервативных парадигм, отстаивающих общественные ценности, является национализм и религиозный фундаментализм. В рамках консервативной парадигмы предполагается, что граждане готовы жертвовать своими свободами во имя той или иной национальной или религиозной цели. Такой подход ставит в подчиненное положение ценности индивидуальной свободы и права человека.