О утомления от длительной активности.
Эта классификация не охватила все принципиально возможные варианты вредных факторов, поэтому интересно привести их более позднюю и полную систематику.
С. А. Разумов (1976) разделил стрессоры, непосредственно или косвенно участвующие в организации эмоционально-стрессовой реакции у человека, на четыре группы.
1. Стрессоры активной деятельности: а) экстремальные стрессоры (боев, космических полетов, подводных погружений, парашютных прыжков, разминирования и т. п.); б) производственные стрессоры (связанные с большой ответственностью, дефицитом времени); в) стрессоры психосоциальной мотивации (соревнования, конкурсы, экзамены).
2. Стрессоры оценок (оценка предстоящей, настоящей или прошедшей деятельности): а) «старт»-стрессоры и стрессоры памяти (предстоящие состязания, медицинские процедуры, воспоминание о пережитом горе, ожидание угрозы); б) побед и поражений (победа в соревновании, успех в искусстве, любовь, поражение, смерть или болезнь близкого человека); в) зрелищ.
3. Стрессоры рассогласования деятельности: а) разобщения (конфликты в семье, на работе, в квартире, угроза или неожиданное, но значимое известие); б) психосоциальных и физиологических ограничений (сенсорная депривация, мускульная депривация, заболевания, ограничивающие обычные сферы общения и деятельности, родительский дискомфорт, голод).
4. Физические и природные стрессоры (мускульные нагрузки, хирургические вмешательства, травмы, темнота, сильный звук, качка, высота, жара, землетрясение).
Сам факт воздействия еще не обязательно предполагает наличие стресса. Более того, стимул действует, как указывал П. К. Анохин (1973), на стадии афферентного синтеза очень разнообразных по количеству и качеству суммирующихся раздражителей, поэтому считать роль одного из факторов исключительной трудно. В то же время восприимчивость к некоторым агрессорам у людей может быть очень различной. Новые впечатления для одних непереносимы, а другим необходимы. Для развития заболевания имеет значение также и содержание стрессора. Так, скажем, в анамнезе больных с сердечно-сосудистой патологией чаще встречаются конфликты.
Индивид
Стрессогенность события определяется его восприятием индивидом. При оценке переживаемых трудностей по степени реадаптации или по уровню дистресса оказалось, что субъективное и объективное значения событий для взрослого и ребенка различны. Была, например, обнаружена связь между чувством психосоциальной дисгармонии с развитием гипертензии у молодых людей (Theorell Т., 1976).
Для детей младшего возраста наиболее существенным переживанием может стать даже временный отрыв от родителей. Более старшие дети тяжело переживают свою неспособность удовлетворить родительские чаяния о высокой успеваемости или примерном поведении. У подростка развитие стресса нередко связывается с неприятием или отвержением со стороны той группы сверстников, к которой он хочет принадлежать.
Понять механизм стресса можно только с учетом реакций преодолевающей его личности (Lazarus L., 1970). Как уже отмечено, далеко не все, кто подвергается стрессовым воздействиям, заболевают. Это объясняется устойчивостью некоторых личностей. В тоже время часть людей обладает повышенной чувствительностью к стрессам.
Среди индивидуальных особенностей личности, способствующих возникновению заболеваний в результате внешних воздействий, выделяется темперамент. Такие его стороны, как низкий порог чувствительности к раздражителям, интенсивность реакций, трудности адаптации к новым впечатлениям с преобладанием отрицательных эмоций и другие, делают ребенка очень чувствительным к стрессам.
В то же время активность ребенка, ритмичность физиологических функций, доступность и хорошая приспособляемость к новому, наряду с преобладающим ровным настроением и небольшой интенсивностью реакций на изменения в окружающей среде, препятствуют развитию заболеваний при наличии потенциально стрессорных событий.
Возникновение стресса объясняется также наличием несоответствия между требованиями среды и способностями индивида к адекватному реагированию на них. Стрессовая реакция понимается как нарушение равновесия во взаимоотношениях личности с окружением. Стресс, таким образом, возникает не только как вызов мира, в котором живет человек, но и как проявление несоответствия между ожиданиями и возможностями их реализации. Однако конечный результат этой реализации, по J. E. McGrath (1970), зависит от присутствия или деятельности других лиц, способных усилить стресс или уменьшить его патогенное действие посредством поддержки переживающего, укреплением его чувства собственного достоинства. Эта точка зрения помогает понять, например, почему один ребенок или подросток, попадая в трудные условия учебного заведения, благополучно преодолевает стресс, а другой — не обладающий поддержкой родителей, друзей или других близких лиц, в аналогичных случаях не может разрешить свои трудности иначе как через заболевание.
Среди заболевших после перенесенных стрессов преобладают те личности, которые отличались большим нигилизмом, чувством бессилия, отчужденностью, недостаточной предприимчивостью. Уменьшают патогенное воздействие агрессоров чувство собственной значимости, энергичная позиция в отношении окружения, способность принимать на себя большие обязательства, уверенность в возможности контролировать события (Kobasa S. С., 1979). Активность увеличивает шанс благоприятного исхода после перенесения стресса, тогда как отказ от поиска выхода из ситуации делает организм уязвимым к возникновению заболеваний (Ротенберг В. С., Аршавский В. В., 1984).
М. Schur (1974) для объяснения возникновения психосоматических заболеваний построил теорию «десоматизации-ресоматизации». Согласно его представлениям, индивид в норме способен нейтрализовать энергию инстинктивных порывов. В процессе десоматизации он становится более сильным и независимым от воздействий вегетативных процессов на гомеостаз. В том же случае, когда нарушается структура «Я» и трудная ситуация не осознается, активизируется невротический конфликт. Только при безнадежном состоянии последний может регрессировать. Таким образом, М. Schur возникновение соматических расстройств связывает с определенными функциями «Я». Близко к этой теории представление A. Mitscherlich (1956) о том, что, когда психических средств недостаточно, происходит сдвиг в сторону соматических защитных сил. Этот взгляд объясняет также наблюдаемые взаимные замещения невротических и соматических симптомов (психосоматическое балансирование). Невротические симптомы регрессируют при возникновении телесных расстройств, но нередко возникают вновь в случае выздоровления.
Развитие психосоматического заболевания неотвратимо, если эмоциональная готовность переходит в соматическую, становясь хронической в связи с невозможностью осуществления первоначальной цели поступков (von Uexkuell E, 1963).
Предиктором психосоматических расстройств P. E. Sifneos (1973) считает алекситимию, под которой понимается ограничение способности к сопереживанию, скудность словарного запаса, невозможность вербализовать содержание психологических конфликтов при относительно неплохом приспособлении и чувстве удовлетворения жизнью.
По G. L. Engel, A. H. Schmale (1967), за катастрофическими событиями часто следует состояние «отказа», «ухода», «капитуляции». Индивид реагирует аффектом беспомощности или безнадежности, понимая свою неспособность двигаться и действовать без помощи или иногда даже с чьей-либо помощью. Таких людей очень заботит их прошлое и, особенно, пережитые печальные события. Они воспринимают эти воспоминания так, как если бы все неприятное из прошлого возвратилось разом, переполняя их и угрожая. Им в это время трудно представить будущее или пытаться искать пути выхода. Они отворачиваются от окружающего, погружаются в свои прошлые переживания. G. L. Engel, A. H. Schmale рассматривали это состояние как кардинальное, которое ставит индивидов на грань риска заболевания, делает их крайне ранимыми. Это состояние может совпадать с фазой резистентности и истощения (по Г. Селье). С внешней помощью или самостоятельно, опираясь на внутренние ресурсы, человек в принципе способен преодолеть это состояние, выйти из него, приспособиться внутренне и внешне, таким образом, «выкарабкаться из бездны» и вернуться к нормальной жизни, предотвратив дальнейшие несчастья и болезни.
Уже упомянуто, что E H. Dunbar (1948) связывал особенности реакций человека на агрессор с хроническим эмоциональным напряжением. Исходя из идеи о том, что у различных личностей эмоциональные реакции неодинаковы, развитие психосоматических расстройств было поставлено в зависимость от специфики профиля личности. При этом был сделан вывод о существовании коронарного, гипертонического, аллергического и склонного к повреждениям типов личностей. Эта теория не получила подтверждения, однако и в последующем делались попытки искать предикторы соматических заболеваний в особенностях личности. Примером может послужить концепция личностного типа «А» М. Friedman и R. Rosenman (1974). По их мнению, амбициозные, честолюбивые, энергично добивающиеся успеха на работе, постоянно деятельные, нетерпеливые, переживающие нехватку времени, агрессивные, не умеющие и нежелающие отдыхать люди подвержены коронарной болезни в большей мере, чем добродушные, неторопливые и менее конкурентоспособные. Выделялись и другие личностные качества — предикторы ишемической болезни (ИБС): развитое чувство времени, дисциплинированность, сдержанность, независимость от страстей, желаний, надежность в деле, ответственность и использование службы для достижения определенного социального положения (Mine S., 1966). Z. Askanas и соавт. (1970) в происхождении ИБС придавали большее значение тревожной мнительности, эмоциональной незрелости и неустойчивости, т. е. низкой фрустрационной толерантности.
F. Alexander (1950, 1965) возникновение психосоматических расстройств объяснил тем, что они являются физиологическим выражением хронического или повторяющегося эмоционального состояния. Своеобразие психогенного механизма психосоматического расстройства состоит в полном вытеснении конфликта. При этом каждой эмоциональной ситуации соответствует соматический синдром. Неотреагированный гнев, подавленная агрессия, реализуясь через симпатическую нервную систему, приводят к гипертонической болезни, артритам, мигрени, гипертиреозу, диабету. Неутоленные стремления к зависимости, признанию, удовлетворению сексуальных потребностей посредством парасимпатической нервной системы преобразуются в язвенную болезнь, язвенный колит, бронхиальную астму.
G. Engel (1974) не счел возможным объяснить особенности реакций на стимулы только природой стимула и его количественными характеристиками или особенностью состояния личности и организма. Возникающую в момент действия стрессора активацию он понимал как временную психофизиологическую переменную по отношению к стимулу, соотнесенную с состоянием индивида в момент действия стимула («принцип доминантное™»). Судить же о том, благоприятно или неблагоприятно состояние индивида в момент действия стрессора, можно по тому, как он реагирует.
Делалась также попытка связать появление психосоматических нарушений с содержанием переживаний личности. Таким переживанием, как предполагают, может быть фактическая, угрожающая или воображаемая «потеря объекта». При этом под «объектом» понимают как одушевленные существа, так и неодушевленные предметы, от которых в силу своей привязанности индивид не может отказаться (FreybergerH., 1976). Примером может быть кратковременная или, особенно, длительная утрата контактов с родственниками или с привычной деятельностью.
Для понимания механизмов развития психосоматических расстройств привлекается понятие социопсихосоматики, в основе которого лежит рассмотрение социальных и межличностных связей как причины конфликта, приведшего к заболеванию (Schafer H., 1966; Delius L., 1975). A. Mitscherlich (1956) прямо указывал на необходимость искать причину заболеваний в условиях жизни общества. H. G. Wolf и S. Wolf (1943) отметили значение определенной жизненной ситуации и соответствующего культурного влияния. Более того, социальное развитие и техническая революция в последние годы меняют все нормы в обществе. В связи с этим возникает напряжение между индивидом и средой, что является основным фактором развития психосоматических заболеваний (Labhardt E, 1965).
В процессе действия стрессора на личность происходит первичная его оценка, на основании которой определяется тип создавшейся ситуации — угрожающий или благоприятный (Averill J. R. et al., 1971). Именно с этого момента формируются механизмы личностной защиты. R. S. Lazarus (1970) эту защиту или, как он назвал их, «процессы совладания» рассматривал как средства личности, осуществляющей контроль над ситуациями, угрожающими, расстраивающими или доставляющими ей удовольствие. Процессы совладания являются частью аффективной реакции. От них зависит сохранение эмоционального гомеостаза. Процессы совладания направлены на уменьшение, устранение или приближение действующего стрессора. Именно на этом этапе осуществляется вторичная оценка последнего. Результатом вторичной оценки становится возможной одна из трех стратегий совладания: 1) непосредственные активные поступки индивида с целью уменьшения или устранения опасности (нападение или бегство, восторг или любовное наслаждение); 2) косвенная или мыслительная форма — без прямого воздействия, например, вытеснение («это меня не касается»), переоценка («это не так уж и опасно»), подавление, переключение на другую форму активности, изменение направления аффекта с целью его нейтрализации и т. д., что связано с невозможностью прямого действия из-за внутреннего или внешнего торможения; 3) совладание без аффекта, когда реальная угроза личности не предполагается (соприкосновение со средствами транспорта, бытовой техникой, повседневными опасностями, которых мы успешно избегаем). Третья оценка возникает в процессе изменения суждения, как результат полученной обратной информации или собственных реакций. Оценивая эти представления, следует отметить, что эмоциональный стресс может появиться не только при ожидании негативных событий. Эта концепция, однако, не учитывает другое — психологические реакции и их взаимоотношения. Она не дает объяснения тому, какими именно свойствами должна обладать личность для оценки опасности и ее наиболее эффективного преодоления.
Совладание, по мнению J. R. Averill и соавт. (1971), приводит ктрем типам эмоционального реагирования: познавательному, экспрессивному и инструментальному.
Защитные механизмы познавательного типа сводятся к реакции подавления, отрицания, отбрасывания. Отсутствие эмоциональной реакции при этом, противоречащее эволюционным механизмам, нередко приводит к патологическому поведению.
Экспрессивные реакции подразделяют на биологические и приобретенные. К первым относят смех, плач, выражение сосредоточенности, внимание и др. Они различаются у разных индивидов, представителей разных культур. Вторые — элементы актов, возникших на ранних этапах онтогенеза: привычки, направленные на удовлетворение телесных потребностей, на поддержание личностных отношений или манипулирование объектами.
Инструментальное реагирование складывается из довольно сложных элементов поведения, направленных на достижение цели. Этот тип реагирования представлен тремя вариантами: символами, операторами и обычаями. Символы используются для демонстрирования или сокрытия переживаемых аффектов. Операторы — действия, направленные на достижение поставленной личностью цели посредством воздействия на окружение (агрессия, избегание и др.). Ритуалы — серия характерных телодвижений, которые определяются культуральными нормативами (ухаживания и др.). Приведенные формы эмоционального реагирования могут в разных пропорциях сочетаться между собой.
С. А. Разумов (1976) возражал против рассмотрения психологических форм защиты исключительно с точки зрения психологических структур. По его мнению, происхождение эмоциональных реакций не может быть понято без учета физиологических механизмов. Психические и физиологические процессы следует рассматривать в их взаимном переплетении и взаимной зависимости.
Дата добавления: 2017-03-29; просмотров: 150;