Процессы адаптации российских беженцев к жизни за границей и их правовое положение

Понятие «адаптация» применительно к жизни эмигрантов — явление социального порядка, означающее приспособление их к новым для себя условиям существования, привыкание к инонациональной сфере обитания. Основой адаптации является сознательная деятельность в обстановке постоянной связи с социальной средой, обмена товарами и услугами не только с ней, но и сообществом в целом, способствующими их развитию.

Непременным фактором успешной адаптации эмигрантов служит сохранение их диаспорой (исторической общности людей, вытесненных за пределы изначального этнического ареала под влиянием тех или иных неблагоприятных обстоятельств — войны, голода, принудительное переселение или в результате изменения государственной границы) национальной идентичности, с присущими последней самосознанием, самобытной культурой, родным языком и иными компонентами.

Решать эту сложную задачу российским эмигрантам приходилось, преодолевая немалые трудности: незнание преобладающим большинством из них языка стран-реципиентов, ограниченность (а порой и полное отсутствие) средств к существованию, особенности российского менталитета, разница в конфессиональной принадлежности, неопределенность статуса беженца-апатрида (лица лишившегося гражданства своей страны и не приобретшего его в стране проживания) и т.п.

Правовой вопрос в данной ситуации стал предметом заботы и внимания самих эмигрантов. Их представители, среди которых было немало видных специалистов-правоведов, поднимали его на совещаниях межправительственного уровня. Обсуждался вопрос о правовом статусе российских эмигрантов на собраниях русских юристов за границей, в ходе заседаний почти всех эмигрантских общественных организаций.

Именно по инициативе русских правоведов к решению проблемы беженцев была привлечена Лига Наций. По настоятельной просьбе Российского общества Красного Креста (организации еще не взятой под свой контроль большевиками) Международный комитет Красного Креста в феврале 1921 г. обратился с письмом в Совет Лиги Наций, в котором обращалось внимание на бедственное положение беженцев из России в странах их проживания. В этом же письме предлагалось назначить для решения данной проблемы комиссара Лиги Наций, наделенного следующими полномочиями: определение правового статуса беженцев; возвращение их в Россию или трудоустройства вне ее; объединение и координация оказания помощи беженцам.

Через несколько дней Совет Лиги Наций признал важность данного вопроса, хотя в отношении финансовой ответственности и практической помощи беженцам Совет Лиги Наций свел свои функции к сугубо посредническим и координаторским. В дальнейшем, после дополнительного всестороннего изучения этой проблемы, некоторые категории беженцев были взяты на попечение постоянного органа Лиги Наций. А 27 июня 1921 г. Сессия Совета Лиги Наций решила учредить должность Верховного комиссара по делам русских беженцев, которым вскоре назначили известного полярного исследователя и общественного деятеля Ф. Нансена.

В конце августа 1921 г. в Женеве состоялась конференция уполномоченных заинтересованных государств, на которой были предприняты попытки выработать общую точку зрения на правовое положение беженцев. Сложность состояла в том, что государства, представленные на конференции, стремились сохранить свою независимость и не хотели менять свое законодательство «во благо российских беженцев». Тем не менее, на этой конференции, видимо, возник вопрос о предоставлении паспортов россиянам-апатридам с тем, чтобы обеспечить им действенную правовую защиту с законным правом на труд и проживание наравне с гражданами государств-реципиентов. Особую активность в этом вопросе проявляли русские эмигрантские гуманитарные организации, с которыми Верховный комиссар Лиги Наций предполагал иметь «фактические, а не юридические отношения». Ф. Нансену был передан меморандум 14-ти русских организаций, в котором специальная глава была посвящена положению беженцев, а всем членам конференции раздали письмо, подписанное представителями русских гуманитарных организаций в Женеве.

В начале июля 1922 г. в Женеве работала конференция представителей правительств, где был принят сертификат для беженцев, названный позже нансеновским паспортом. Правда, первоначальный проект этого документа, подготовленный юристами-эмигрантами и одобренный Советом Лиги Наций, по настоянию представителя Франции был изменен явно в худшую сторону. Из первого варианта было изъято все, что налагало те или иные обязательства на правительства стран, принявших беженцев. По мнению представителей русских организаций, юридическое качество принятого сертификата «оказалось много ниже первоначального проекта».

Правовой вопрос не сводился к урегулированию проблем удостоверения личности беженцев и их передвижения из страны в страну. Главное состояло в упорядочении правового статуса беженцев. Но за первые шесть лет существования Верховный комиссариат по делам русских беженцев добился только принятия «куцего» нансеновского паспорта, который могли получить российские эмигранты. Однако вопрос о статусе беженца так и не получил окончательного разрешения Лигой Наций вплоть до упразднения последней.